Финансовый договор, написанный на листке бумаги
Финансовый договор, написанный на листке бумаги
Власовское Движение неоднократно обвиняли в том, что оно финансировалось Третьим Рейхом, то есть врагом России. Эти упреки исходили большей частью из кругов, инспирируемых Москвой. Мой ответ предназначен им.
Руководство КОНРа с самого начала придавало большое значение тому, чтобы освобождение России от коммунистической диктатуры не финансировалось другим государством. Поэтому оно стремилось к заключению финансового договора, который бы обеспечивал возврат полученных денег. Антикоммунистическая армия, созданная на немецкие средства, считалась бы армией наемников. Но РОА с самого начала была армией патриотов. КОНР же мог выступить только как полноправный в договоре лишь после того, как был признан за такового немецким правительством после 14 ноября в Праге.
Весьма поздно, но твёрдо придерживаясь такого рода убеждений, уполномоченные КОНРа приступили к переговорам о подробностях финансового договора с Министерством иностранных дел, которое они считали единственным немецким учреждением, уполномоченным на это. Они выступали как представители будущего национального русского правительства и настаивали на том, чтобы договор носил характер соглашения между двумя суверенными и равноправными партнерами. Эта точка зрения разделялась не только друзьями Освободительного Движения в штабе немецких вооруженных сил (ОКВ), но и экспертами по русским проблемам в самом Министерстве иностранных дел. Последние тоже придавали значение тому, чтобы такой договор был заключен именно Министерством иностранных дел, в котором в силу этого многие старшие чины оказались убежденными сторонниками власовской идеи.
Финансовый договор носил характер займа у немецкого государства. Русская сторона обязывалась полученный от немцев заем выплатить до последнего гроша после ниспровержения советского режима. Этим было достигнуто то, чего добивались Власов и КОНР. Можно было считать, что содержание Власовского Движения оплачивается русскими средствами.
При переговорах русская сторона была представлена самим Власовым, начальником финансового управления КОНРа профессором С. Андреевым и членом Комитета Ф. Ф. фон Шлиппе. Приготовления к торжественному подписанию договора были выполнены Юрием Жеребковым. Партнерами по составлению договора со стороны Министерства иностранных дел были советник посольства Густав Хилгер, тайный советник Танненберг и статский секретарь из немецкого Министерства финансов Фриц Рейнхардт.
Текст договора (приводимый в Приложениях) был разработан указанными лицами и одобрен Президиумом КОНРа. Он исключительно короток. Достойно большого сожаления, что Власов не привлек к обсуждению договора начальника Юридического отдела КОНРа, профессора государственного права Ивана Давыдовича Гримма, которому без сомнения удалось бы формулировать текст более выгодно для русской стороны, придав ему форму государственного акта. Нужно отметить, что условия, по которым немецкое государство открывало КОНРу неограниченный кредит, были написаны на обыкновенном листке бумаги для писем с заголовком «Соглашение». Они предвидели условие, что предоставленные русским средства могут быть использованы исключительно для потребностей КОНРа и для формирования и вооружения русских освободительных частей.
18 января 1945 года этот договор был подписан в помещении Министерства иностранных дел генералом Власовым как председателем КОНРа и государственным секретарем Густавом Адольфом бароном Стенграхтом фон Мойландом в качестве уполномоченного Министерства иностранных дел и одновременно представителем немецкого правительства. На этой церемонии с русской стороны, кроме Власова, присутствовали генерал-майор В. Ф. Малышкин, член Президиума КОНРа начальник Финансового отдела профессор С. Андреев, его помощник Ф. Ф. фон Шлиппе и шеф Отдела внешних сношений Юрий Жеребков. Немецкая сторона была представлена государственным секретарем бароном Г. А. Стенграхтом фон Мойландом, государственным секретарем Ф. Рейнхардом, представителем Министерства финансов бароном А. фон Дёрнбергом, шефом протокола Министерства иностранных дел тайным советником В. Танненбергом, советником посольства Густавом Хилгером и посланником В. фон Типпельскирхом.
В немецком казначействе был открыт специальный счет на имя КОНРа, которым управляла немецко-русская комиссия при участии немецкого казначея Риппеля и русского казначея Ф. Головина. Все требования денег — чеки должны были быть подписаны обоими упомянутыми казначеями. Вплоть до капитуляции Германии этот финансовый аппарат работал безукоризненно. Первая выплата денег последовала в ответ на чек, подписанный генерал-лейтенантом Власовым, полковником Кромиади и начальником Юридического отдела профессором И. Д. Гриммом. Можно предполагать, что в данном случае Гримм был привлечен в результате моего разговора с Власовым после подписания финансового договора.
Тогда Власов с гордостью показал мне текст договора и спросил меня — что я могу об этом сказать. Я ему ответил: «Я не юрист и поэтому не могу высказать своего суждения. Но я сожалею, что к этому не был привлечен профессор государственного права И. Д. Гримм, который был явно предназначен для этого и все время был в вашем распоряжении. Конечно, он бы по-другому сформулировал этот договор. Да и немецкие партнеры, без сомнения, были удивлены тем, что с нашей стороны при переговорах не было ни одного юриста».
Очевидно Власов рассердился, услышав мой ответ, но должен был признать, что я был прав. Для меня же, это послужило доказательством того, что он, будучи выдающимся генералом, совсем не был государственным деятелем.