Рассказ Эрнста Баркманна об «одиссее» 4-й роты танкового полка «Дас Райх»
Рассказ Эрнста Баркманна об «одиссее» 4-й роты танкового полка «Дас Райх»
4-я танковая рота прикрывала погрузку 2-го танкового батальона «Дас Райх», почти не имея топлива в баках. Русские наступали на север через железную дорогу, и рота, стоявшая последней в очереди на погрузку, оказалась в ловушке без горючего.
С огромным трудом мы добыли необходимое топливо на близлежащем аэродроме и прибыли в распоряжение ближайшего армейского корпуса вермахта с десятью «пантерами» 4-й роты.
В ту же ночь мы были брошены в контратаку вместе с армейскими танкистами и потеряли две «пантеры» при отступлении. Танки армейской части в этой контратаке были уничтожены полностью. Предоставленные собственной судьбе, мы вброд преодолели мелкую речушку, пересекли железнодорожную насыпь и продолжили движение среди ударных частей противника. Нам удалось установить контакт с 1-й танковой дивизией СС «Лейбштандарт», которая вела арьергардные бои, и выйти в расположение танкового полка.
Оберштурмбаннфюрер Пайпер хотел отобрать у нас все восемь танков. В его собственном полку было всего десять боеготовых машин. У него было полно свободных экипажей. Мы же должны были выбираться к своим без танков. Как бы не так! Мы не собирались отдавать свои машины. Он отчитал нас, сказав, что обычно хорошо обходится со своими гостями, но в этой ситуации ему до нас нет дела, и мы на собственной шкуре испытаем ярость и боевой дух его полка. Мой ротный, унтерштурмфюрер Кноке, ткнул меня локтем в бок.
В течение следующих нескольких дней, до 28 марта, мы доказывали славному оберштурмбаннфюреру Пайперу, что по части боевого духа танкисты «Дас Райха» ничуть не уступают коллегам из «Лейбштандарта», и сдружились с ним. Потом мы прикрывали отступление слева и справа от шоссе, постоянно ведя бои с противником и попадая в невероятные и опасные ситуации. Днем мы удерживали позиции на вершинах холмов, нас списывали со счетов, о нас забывали, и потом приходилось прорываться к своим через города, занятые противником.
Когда один взвод ввязывался в бой, другой спешил к нему на выручку и помогал вырваться. На рассвете мы были атакованы девятью Т-34. Вражеские танки обошли нас справа и слева и обрушились со всех сторон. Самый смелый из Т-34 прорвался справа от шоссе и протаранил одну из «пантер», прежде чем снаряд моего танка снес ему башню. Нам удалось подбить все девять Т-34. Все танковые бои происходили без поддержки пехоты. Мы были «пожарной командой». Несмотря на поврежденный ствол орудия, нам удалось с позиции на обратном склоне холма подбить вражеский И С и отбуксировать с поля боя два подбитых им наших танка. Противник отбросил «Лейбштандарт» к северо-западу от озера Нойзидлер в направлении Венского леса.
Когда две машины, включая мою, были подбиты, мы взорвали их на глазах у противника. Распрощавшись с Йохеном Пайпером, 28 марта 1945 года мы прибыли в расположение 2-го танкового полка СС «Дас Райх» в Айзенштадте. Нас уже давно записали в покойники.
Новая советская маскировка
Рассказ обершарфюрера Баркманна
Гауптштурмфюрер Матцке, командир 1-го танкового батальона «Дас Райха», приказал мне провести разведку в направлении на Гроссенцерсдорф к северу от Дуная. В мое распоряжение был направлен инженерный взвод полка на бронетранспортерах под командованием гауптшарфюрера Карстена. Мы выехали на край участка, по которому наступал противник, и обнаружили длинную колонну войск, двигавшуюся в западном направлении, к нам. Я разместил танки на позициях и выдвинулся с бронетранспортерами Карстена вперед, чтобы еще немного разведать местность.
Русские присоединились или, вернее сказать, следовали за огромной массой невооруженных венгерских солдат, гонведов.
Когда русские поняли, что их маскировка не сработала, у железнодорожной насыпи завязалась перестрелка. Я приказал танкистам наступать, а сам, играя в пехотинца, вел огонь из MG-42 с командирской машины своего друга.
Таким образом, наступающие русские части достигли Гроссенцерсдорфа. Был организован заслон из частей, которые срочно требовались в Вене. Во время отступления через Имперский мост был получен приказ прикрыть направление парка развлечений Пратер. Знаменитое «чертово колесо» уже давно было повреждено. Парк развлечений уже занимали русские, вошедшие в него с востока.
Утром 13 апреля я вел «пантеру» в направлении Флорисдорфского моста и из-за проблем с управлением угодил в воронку, из которой меня некому было вытащить. Невольно оказавшись в таком укрытии, мы обороняли танк, а когда это стало невозможно, Хорте взорвал его выстрелом «панцерфауста» из соседнего дома. Огонь вражеской пехоты загнал нас в подвал. С помощью второго «панцерфауста» мы пробили дыру в стене и ушли через соседний подвал. Нам снова повезло! Через несколько сот метров мы вышли к плацдарму у Флорисдорфского моста. Положение было катастрофическим и с каждым часом становилось все хуже. Под огромным пролетом моста оказывалось все больше частей и штабов.
Тяжелораненые солдаты лежали в относительной безопасности вплотную друг к другу у самого берега Дуная. Весь огонь противника был сосредоточен на этом небольшом участке. Наша пехота продолжала безжалостно и упорно сражаться под градом снарядов русских пушек и минометов, удерживая последний заслон на пути противника. Один из Pz-IV 6-й роты еще действовал, но вскоре был подбит и он.
Плацдарм нужно было удержать до наступления темноты.