Глава двенадцатая

Глава двенадцатая

Первые конфликты в Смольном. Англия и Франция делят Россию на зоны влияния. Разгон Учредительного собрания. Гражданская война началась

Если попытаться проникнуть в их сознание, то скорее всего главным в нем будет раскол, раздвоение. Это были в основном русские образованные люди, впитавшие культурную двойственность, идущую еще со времен патриарха Никона, когда в связи с церковной реформой в простонародном сознании «проснулось подозрение, что православное царство, Третий Рим, повредилось, и произошло повреждение истинной веры» (Н. Бердяев). Согласно Бердяеву, есть близкое сходство в методах Петра Великого и Ленина, с той разницей, что большевики «путем страшных насилий» подтолкнули низы к исторической активности.

Как только вслед за эсерами, меньшевиками и меньшевиками-интернационалистами несколько народных комиссаров и членов ЦК поняли, что оказались один на один со вздыбленной страной, они сделали попытку найти опору в родственных социалистических партиях. По предложению Каменева, Зиновьева, Рыкова, Луначарского, Ногина, Милютина, Шляпникова и других видных большевиков начались переговоры с меньшевиками и эсерами о коалиционном социалистическом правительстве. Те соглашались войти в Совнарком на условиях предоставления им большинства портфелей и невхождения в кабинет Ленина и Троцкого.

Положение большевиков было крайне неустойчиво. Они, рассчитывая укрепить свою социальную базу, предложили разделить посты в правительстве пропорционально соотношению сил в Советах, где у них было бесспорное преимущество. Но эсеры хотели большего.

Каменев был готов идти на уступки. Точку в переговорах поставили Сталин и Свердлов, решительно указав меньшевикам и эсерам на их ограниченные возможности. Впоследствии китайский коммунист Мао Цзэдун скажет: «Винтовка рождает власть». Нечто подобное могли сказать и Ленин со Сталиным.

То, что за создание коалиционного социалистического правительства выступил сильный профсоюз железнодорожников (Викжель), придало конфликту боевое содержание: еще не было забыто решающее участие железнодорожников в остановке движения корниловских дивизий на Петроград.

К этому надо прибавить начавшееся наступление проправительственных войск генерала П. Н. Краснова после прибытия Керенского из столицы в штаб Северного фронта. В течение нескольких дней была организована оборона столицы и благодаря этому, а также отрицательному отношению большинства генералов к Керенскому контрреволюционный марш на Петроград провалился.

В итоге инициаторы коалиции заявили о своем выходе из ЦК и правительства. Каменев оставил пост председателя ВЦИКа, который занял Свердлов.

Конфликт внутри ЦК разрешился силовым путем. Большинство ЦК (Ленин, Троцкий, Сталин, Свердлов, Урицкий, Дзержинский, Иоффе, Бубнов, Сокольников, Муралов) выдвинуло соглашателям ультиматум — подчиниться партийной дисциплине.

Впрочем, в случае образования коалиции могли быть найден механизм согласования споров? Такого механизма уже просто не существовало. Едва он появился в практике Временного правительства, как был уничтожен объединенными усилиями всех партий.

Можно сказать, что после переворота большинство партий хотело затормозить разрушение государства, а меньшинство (ленинцы), опираясь на устремления масс, продолжало разрушительную работу революции по добиванию старого режима.

Если земельный вопрос после опубликования декрета решался на местах сам собой, то армия еще была неподвластна большевикам и могла повернуть в любую сторону.

И главное — отсутствовал аппарат государственной власти.

Оценивая ситуацию, Сталин описывает ее очень эмоционально: «Первые дни после Октябрьской революции, когда Совет Народных Комиссаров пытался заставить мятежного генерала, главнокомандующего Духонина, прекратить военные действия и открыть переговоры с немцами о перемирии. Помнится, как Ленин, Крыленко (будущий главнокомандующий) и я отправились в Главный штаб в Питере к проводу для переговоров с Духониным. Минута была жуткая. Духонин и Ставка категорически отказались выполнить приказ Совнаркома. Командный состав армии находился целиком в руках Ставки. Что касается солдат, то неизвестно было, что скажет 14-миллионная армия, подчиненная так называемым армейским организациям, настроенным против советской власти. В самом Питере, как известно, назревало тогда восстание юнкеров. Кроме того, Керенский шел на Питер войной. Помнится, как после некоторой паузы у провода лицо Ленина озарилось каким-то необычайным светом. Видно было, что он уже принял решение. „Пойдем на радиостанцию, — сказал Ленин, — она нам сослужит пользу: мы сместим в специальном приказе генерала Духонина, назначим на его место главнокомандующим тов. Крыленко и обратимся к солдатам через голову командного состава с призывом — окружить генералов, прекратить военные действия, связаться с австро-германскими солдатами и взять дело мира в свои собственные руки“. Это был „скачок в неизвестность“. Но Ленин не боялся этого „скачка“, наоборот, он шёл ему навстречу, ибо он знал, что армия хочет мира и она завоюет мир, сметая по пути к миру все и всякие препятствия, ибо он знал, что такой способ утверждения мира не пройдет даром для австро-германских солдат, что он развяжет тягу к миру на всех без исключения фронтах…»⁶⁵

Сталинская оценка жуткой ситуации весьма красноречива, особенно если учесть его обычную сдержанность. Наступление Краснова, сопротивление правительственных чиновников, партий, прессы, а также попытка юнкеров военных училищ совершить контрпереворот, вооруженное сопротивление в Москве — вот картина первых дней и недель постреволюционной действительности.

Когда задаются вопросом, почему Ленин и его партия смогли взять власть, то среди главных причин иногда называют и демократичность, гибкое управление партии, позволявшее дискуссии, проявление инициативы, то есть партия была жизнестойкой организацией. Большевики имели и парламентский опыт и вообще являлись частью общероссийского демократического движения.

Надо подчеркнуть: демократические партии не были друг другу врагами. Но после 25 октября положение стало быстро меняться. С каждой «жуткой минутой» становилось ясно, что старые методы государственного управления не годятся и что для удержания власти требуются иные.

Не случайно в переговорах со Ставкой участвовал Сталин. Не случайно свою подпись он поставил и на послании об увольнении начальника штаба Ставки Духонина, и на декрете СНК о запрете оппозиционных газет.

Если проанализировать тогдашние его обязанности, то можно сделать важный вывод: Сталин создавал то, что можно назвать «материей государственности». Итак, он занимал следующие посты — член ВЦИКа, член «четверки», народный комиссар, председатель редколлегии «Правды» и Комитета по контролю за печатью, руководитель группы по связям с Украиной, куратор и член коллегии ВЧК, затем с января 1918 года — член комиссии по программе партии, с апреля — член комиссии по Конституции, с сентября — член Реввоенсовета Южного фронта.

Вскоре его деятельность в Совнаркоме приобретет чрезвычайный характер — его будут посылать на самые трудные задания, где он покажет умение пользоваться властью. Для того чтобы потом стать во главе могучей державы, ему надо было сейчас продемонстрировать волю, ум, организационный талант.

Троцкий верно заметил, что в должности наркома национальностей Сталин не был постоянно занят и поэтому часто выполнял важные поручения Ленина. И, добавим мы, был способен их выполнять. Сталин занял неформальное место заместителя председателя правительства по чрезвычайным вопросам.

Состояние России на тот период красочно описано Черчиллем: «Явление, видом отличное от любых, когда-либо обитавших на земле, стояло на месте, где находился прежде союзник. Мы видели государство без нации, армию без страны, религию без бога». Он не добавил еще одного: без опытных руководителей.

Полуразложившаяся армия после Декрета о земле была нацелена не на оборону от немцев, а на помещичьи усадьбы, от которых каждый солдатик спешил оторвать кусок побольше.

Поэтому что оставалось Совнаркому, как не поспешить начать мирные переговоры с немцами?

Исторический феномен, получивший название Брестского мира, был многослоен, но цементирующим слоем явилась необходимость подавить разгоравшийся разрушительный бунт простонародья, грозивший смести не только культурные помещичьи гнезда, но и всю страну.

Здесь, в вопросе войны и мира, от которого зависело будущее Советской России, на первое место выдвинулся нарком по иностранным делам Троцкий.

А что Сталин? Он занимается почти тем же: пытается из обломков старой государственности построить новое здание.

Судьба социалистической революции в России зависела от сочетания многих факторов, из которых военный стоял на первом месте. За Россию продолжали бороться союзники, включая Америку и Японию, а также Германия. У каждого из этих государств было достаточно сил, чтобы оккупировать лишенную армии Россию, но они воевали друг с другом, и поэтому столкновение их интересов создавало пусть кратковременную, но реальную защиту несчастной страны. К тому же мировая революция, на которую молились большевики, действительно вырывалась из глубин смертельной усталости и в Германии, и во Франции, и в Италии.

Наиболее близким и опасным врагом для большевиков была Германия. Она продолжала свою политику на дезинтеграцию России и захват Кавказа, Украины, Крыма, чтобы получить ресурсы, делавшие ее непобедимой. Немцы планировали расширить свою экспансию вплоть до Месопотамии и Индии, но для успешного продвижения в эти районы им необходима была победа в России.

В этом стремлении Берлин рассматривал власть большевиков как меньшее из зол, так как любое другое правительство опиралось бы на союзников и вернуло бы российскую армию на германский фронт.

Большевикам же нужен был мир с Германией, чтобы заняться внутренним переустройством. Они не хотели распада страны и оккупации немцами ряда губерний, но приближающаяся мировая революция должна была закрыть эту проблему, превратив Германию в братское социалистическое государство.

В противостоянии обеих сторон каждая рассчитывала опередить соперника.

Но Восточный фронт продолжавшейся мировой войны не играл такой роли, как Западный, где германский дуумвират в лице маршала Гинденбурга и генерала Людендорфа намеревался в марте–апреле 1918 года завершить дело разгромом союзных армий и занять Париж. Восточный фронт пока оттягивал миллион немецких солдат, давая французам и англичанам возможность успешно обороняться.

Выход России из войны ставил союзников в трудное положение. Может быть, в безнадежное.

Поэтому Париж и Лондон никак не могли спокойно наблюдать за событиями в России. У них был выбор: либо найти общий язык с Совнаркомом, либо поддержать контрреволюционные силы, собиравшиеся на Дону вокруг донского атамана генерала А. М. Каледина и прибывших в Новочеркасск генералов Корнилова и Алексеева.

Для полноты картины надо указать на устремления США и Японии. Оба государства были противниками Германии, но это не главное. А главное то, что экономика Соединенных Штатов Америки, страны, бывшей до сей поры заокеанской региональной державой, к 1918 году составляла почти 40 процентов мировой экономики. Таким образом, Штаты стали претендовать на мировое лидерство, тесня старого лидера — Великобританию. Япония же стала бесспорным фаворитом в Азии и претендовала на Сибирь.

Таким образом, оккупируя российские территории, Германия стимулировала участие в российских делах Англии и Франции; Англия, Франция, Япония, вводя войска в Россию, вызывали конкурентное противодействие со стороны США.

Сталин, на котором лежала ответственность за положение дел на национальных окраинах, автоматически становился участником надвигающихся военных действий.

В декабре 1917 года правительства Англии и Франции заключили соглашения о поддержке антибольшевистских сил в России и разделе ее на зоны влияния. Украина, Крым, Бессарабия вошли во французскую зону. Дон, Кубань, Кавказ, Армения, Грузия, Курдистан — в английскую.

На российской карте уже выстраивались готовые к Гражданской войне силы.

Без срочного заключения мира с Германией большевики были обречены погибнуть еще до начала весны.

К международным угрозам прибавились внутренние: саботаж правительственных чиновников и банковских служащих, бандитизм, нехватка продовольствия, концентрация на юге контрреволюционных сил, блокирование украинской Центральной радой советских войск, идущих на Дон против казаков генерала Каледина.

В это время Сталин занимается вопросами взаимоотношений с Финляндией и Белоруссией, вносит в Совнарком проект обращения «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока», делает доклад по проблеме выборов в Учредительное собрание, подписывает вместе с другими членами «четверки» декрет о создании Высшего совета народного хозяйства (ВСНХ). Он очень активен.

Тогда же складывается система управления государством, которая просуществовала весь советский период. Партийная структура выглядела так: Политбюро, Оргбюро, Секретариат, партийные комитеты на местах, партийные организации на производстве, в армии.

Параллельно действовала государственная структура: ВЦИК, Советы на местах.

Управление экономикой осуществлялось через ВСНХ, национализированные производственные синдикаты («Продамет», «Кровля» и т. д.), машиностроительные объединения, главные управления, особые совещания, комитеты, тресты. Национализация промышленности фактически опиралась на развитие государственно-монополистических объединений в предвоенные годы и велась через фабрично-заводские комитеты и рабочий контроль. «Положение о рабочем контроле» было принято ЦИКом 14 ноября 1917 года, оно конституировало права фабрично-заводских комитетов, превратив их в низовое звено государственной системы управления производством, и дало Совнаркому и ВСНХ возможность осуществлять свои функции.

Высшим звеном власти были партия и Политбюро, но исполнительная и экономическая власть осуществлялась другими органами, и именно в этом сочетании был заложен конфликт, который впоследствии не раз приводил к потрясениям. Политическое руководство не могло позволить передать буржуазным (военным, хозяйственным, научным и т. д.) специалистам полноту действий.

Оставшись в одиночестве после октябрьского переворота, коммунистическая партия взяла на себя огромную ответственность и, будучи не в силах ни с кем разделять ее, выдвигала на первые роли руководителей чрезвычайного типа.

К тому же опыт Сталина в сравнении с опытом Ленина, Троцкого, Зиновьева, Каменева был более практическим. Сталин прошел университеты выживаемости и управления людьми из разных социальных слоев.

Поэтому, когда почти все образованное общество оказалось вне или против коммунистической программы, стали востребованы люди, которые не боялись риска и умели подавлять противников. Окончательный разрыв со своими возможными партнерами большевики совершили, распустив демократически избранное Учредительное собрание (6 января 1918 года; его состав: большевики — 24 процента, эсеры, меньшевики и т. д. — 59, кадеты — 17). Реальная власть уже была в руках большевиков, возвращаться в «апрель 1917 года» они не собирались.

В полдень 5 января к Таврическому дворцу стали подходить многочисленные демонстранты с лозунгами «Вся власть Учредительному собранию!». Сильно мело. Погода была ужасная.

Охранявшие дворец красные латышские стрелки, которые стали ленинскими преторианцами, приказали шедшим с Литейного проспекта демонстрантам остановиться. Те не подчинились. Тогда с расстояния в несколько метров последовал винтовочный залп. Восемь или десять человек были убиты, около двадцати сильно ранены. Толпа разбежалась. Брошенные плакаты латыши сожгли. Через час они расстреляли еще одну колонну и снова сожгли плакаты. Всего погибло до 30 человек, 200 было ранено.

Парламент начал работу в безнадежной обстановке. В Таврическом дворце в вестибюлях, коридорах и на галерке было полно вооруженных солдат и матросов-анархистов.

Председатель ЦИКа Свердлов могучим басом зачитал «Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа», автором которой был Ленин. Россия объявлялась Республикой Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов; вся власть передавалась Советам; частная собственность отменялась и становилась государственной; создавалась социалистическая Красная армия; вводилась трудовая повинность.

Согласно Декларации, Учредительное собрание должно было поддержать советскую власть и декреты Совнаркома; на этом его задача была исчерпана.

Однако большинство депутатов не согласились. Тогда после тринадцати часов дебатов охрана закрыла заседание. Последней резолюцией Учредительного собрания было упразднение в России монархии и введение республиканской формы правления. Династия Романовых окончательно утратила свои права.

Двадцать седьмого ноября 1917 года Людендорф дал согласие на мирные переговоры с большевиками. Канцлер Гартлинг выбрал основу для переговоров (и дезинтеграции России) — право наций на самоопределение.

В это время Япония предложила Западу восстановить Восточный фронт, послать свои войска в Сибирь, а взамен получить признание преобладания своих интересов в Китае и исключительные права на эксплуатацию природных богатств Восточной Сибири. Париж и Лондон согласились. Но тут Америка неожиданно сказала «нет». Опубликованные Троцким секретные договоры показали Вашингтону, что союзники не намерены с уважением относиться к стратегическим интересам Соединенных Штатов. (Публикуя секретные документы российского Министерства иностранных дел, нарком иностранных дел Троцкий, связанный с социалистическими организациями и банками Америки, где он находился в эмиграции, оказывал Вашингтону огромную услугу.) Теперь всему миру было ясно, что англичане и французы пытались за спиной честных американцев разделить мир методами тайной дипломатии. Отныне США брали на себя роль ничем не запятнанного мирового лидера, начиная с простого военного факта, что отныне только прибытие в Европу американских дивизий могло удержать фронт союзников, и кончая созданием ею новой мировой идеологии.

Заметим, что нарком по делам национальностей, занимаясь Украиной, Доном и Кавказом, был ближе к вопросам международной политики, чем это кажется на первый взгляд. Начавшийся дележ полуживой страны был настолько бесцеремонным, что не мог не отложиться в сталинской картине мира стремлением к военному могуществу как к единственному средству выживания.

Если Ленин, Троцкий, Каменев и другие их товарищи питали большие (и несбывшиеся) надежды на солидарность немецких и французских социал-демократов, то Сталин оказался гораздо большим реалистом.

Двадцать девятого октября, спустя четыре дня после октябрьского переворота, британскому кабинету министров стало известно, что в Области войска Донского, на юге России, генерал Каледин создает военное сопротивление большевикам. Англичане стали устанавливать с ним связи, — правда, не напрямую, а через Румынию, чтобы не «бросить Ленина в лапы немцев». Союзники еще не теряли надежды убедить новое российское правительство в необходимости ради его же спасения не заключать сепаратного мира, а продолжать борьбу. Но у России для этого не было ни боеспособной армии, ни мотивации. 26 ноября главнокомандующий Крыленко обратился к германскому командованию с предложением перемирия.

Второго декабря переговоры начались.

Российскую делегацию в Бресте возглавлял старый большевик Адольф Иоффе. Он предложил полугодовое перемирие, немцы — не более 28 дней.

Кроме того, Иоффе предложил заключить всеобщий мир без аннексий и контрибуций, а также выдвинул идею свободного распространения революционной литературы.

Немцы предъявили следующие претензии: они отторгали от России восемнадцать губерний.

Подписав перемирие, советская делегация вернулась в Петроград на двенадцатидневный перерыв.

Двадцать четвертого декабря в Киеве Центральная рада объявила независимость Украины, через два дня Германия пригласила делегатов Рады в Брест.

При возобновлении переговоров Троцкий сменил Иоффе.

В январе, предвещая грядущие потрясения, по Германии прокатилась волна забастовок, в которых участвовали миллионы рабочих на самых крупных заводах. Они тоже требовали мира без аннексий и контрибуций.

Свои речи за столом переговоров Троцкий дополнял обращениями по радио ко всему миру, в которых социальная справедливость и обвинения в кровавых преступлениях империалистов звучали не менее грозно, чем залпы орудий.

В ответ германский министр Кюльман подписал сепаратный мирный договор с Украиной, что еще больше углубило раскол России. Отныне Германия контролировала огромную территорию до Черного моря и Дона и получила все шансы победить в мировой войне.

Но в Харькове было провозглашено установление советской власти на Украине, и ситуация быстро изменилась. Украинские советские войска продвигались к Киеву. 13 декабря в киевских левых газетах появилась статья Сталина «К украинцам тыла и фронта», в которой нарком писал, что нет и не может быть конфликта между русским и украинским народами, но конфликт действительно возник между Советом народных комиссаров и Генеральным секретариатом Рады.

Дело в том, что военный секретарь — министр Симон Петлюра хотел объединить украинские войска с казаками Каледина, чтобы контролировать промышленный Донбасс. Киев, проводя прогерманскую политику создания «свободной федерации народов» бывшей империи, поддерживал сепаратизм Дона и Кубани.

Пятого января 1918 года Центральная рада объявила о независимости, что следовало из германского сценария.

Советские войска стремительно продвигались к Киеву, не встречая серьезного сопротивления. В Центральной раде стало известно о тайной телеграмме Сталина, где речь шла о подготовке к перевороту.

Пятнадцатого января на крупнейшем военном заводе «Арсенал» начались восстания рабочих против «буржуазных националистов». 16 января восстание распространилось на район Подола и центр города. 21 января после артиллерийского обстрела гайдамаки под командованием Петлюры штурмом взяли «Арсенал».

Двадцать третьего января начался штурм Киева советскими войсками, он продолжался еще два дня, и во время жестоких уличных боев петлюровцы оказали сильное сопротивление. 26 января Киев был взят советскими войсками.

Центральная рада призвала Германию ввести на Украину войска.

Вернемся в Смольный, куда 18 января прибыл из Бреста Троцкий. Его позиция — не подписывать мирного договора, но прекратить войну — вызвала раскол в ЦК.

Главный аргумент Троцкого: приближение революции в Германии.

Сталин смотрел на вещи более рационально: революционного движения на Западе нет.

Ленин стоял за максимальное оттягивание мира до тех пор, пока немцы не начнут угрожать возобновлением военных действий, а потом — подписывать.

Бухарин, Дзержинский, Урицкий, Ломов выступали за «революционную войну», не останавливаясь даже перед потерей большевиками власти, пожертвовать всем во имя мировой революции.

Но в то же время, соглашаясь на немецкую оккупацию огромных российских территорий, правительство наверняка вызвало бы возмущение большинства населения. В итоге на возобновившихся переговорах в Бресте Троцкий, превысив свои полномочия, но не нарушая общей логики ленинского замысла, заявил об отказе советского правительства подписать аннексионистский мир о выходе России из состояния войны с Германией, о роспуске российской армии.

Немцы были поражены отказом советской делегации подписывать мирный договор. Советская делегация покинула Брест.

Прошло три дня. И тут германское командование сообразило, что Троцкий дал ему небывалый шанс. Оно заявило, что в связи с отказом советской стороны подписать мирный договор возобновляются военные действия.

Началось быстрое продвижение немецких войск. В последнюю неделю февраля они заняли Житомир, Гомель, Дерпт, Ревель, Могилев, бомбили Петроград.

Ленин потребовал под угрозой своей отставки немедленно заключить мир на любых условиях ради сохранения базы мировой революции — Советской России.

Троцкий по-прежнему был против мира, надеясь на выступление немецкого пролетариата.

Результат голосования: Ленина поддержали семеро, шестеро были против. На заседании ЦИКа соотношение было: за — 116, против — 85, воздержалось — 26, отказались голосовать — 7.

Было решено эвакуировать столицу из Петрограда в Москву и защищаться изо всех сил.

Третьего марта в Бресте был подписан договор. Территория России по сравнению с 1914 годом сократилась на 2 миллиона квадратных километров. Надо было вывести войска с Украины, отказаться от претензий на Украину, Финляндию, Прибалтику, отдать Турции Батум, Карс, Ардаган, выплатить репарацию в 6 миллиардов марок, демобилизовать Черноморский флот.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.