«Курощуп»

Из воспоминаний С., соседа А.Г. Лукашенко:

«Деревня наша небольшая. Вся на виду. Мы его байстрюком не называли. Иногда за глаза, бывало, а так ни за что. Да не один он был таким. Придурковатый – это было. Особенно по малолетству. Рожала его Катька тяжело, отхаживала долго. Зато когда поднялся на ноги – черненький, вертлявый, чистый цыганенок, – настрадалась от него, на две жизни хватит. Злым рос, уж неизвестно отчего. Бывало, повадится в чужой сад – не отобьешься. Столько шкоды наробит… Сейчас он Президент, самый честный, говорить научился, а тогда? Всякое было… И кошку без причины придавит, и поленницу дров разнесет, особливо у того, кого невзлюбит. Не любили его в деревне, хотя и прощали его выкрутасы – безотцовщина. Были ли у него деревенские прозвы? Ну как без них. Звали курощупом, пока в школу не пошел. Блажь имел, любил курей щупать. Засунет свой неокрепший палец в задницу и, обнаружив там яичко, орет на всю улицу, мамку зовет. А как в школу пошел, Катька нарадоваться не могла – учился старательно. Пел, стихи про любовь рассказывал, активистом был. Как водится, любил шепнуть о непорядках в классе кому надо. Били его за это, да не шибко – свой и добра желает. У себя – ни кола, ни двора. Забор только недавно поставили, а порядка в чужом доме хотел. Вишь, как все пошло, куда его дорожка вывела – в Президенты… Раньше работу в деревне бросали, когда наш „Будулай“ выступал, бабы млели: крепкий, красивый мужик, артист, словом. Вот только палец с детства растопыренный выдает. По нему мы в нем своего признаем. Теперь шороху поубавилось. Успокоились. Привыкли, что ли. В деревне говорят – трепло наш Сашка. Проку от него, как от коровы яловки в голодный год. Вот рассказал вам, а сам думаю, что как признает меня Сашка. Со света сживет. Мстительный очень. Ничего не прощает».