Елена Пучкова Памяти Ирины Озеровой

Елена Пучкова

Памяти Ирины Озеровой

Маме

Жизнь проходит. Остались в прошлом,

Пошлом, словно блатной юнец,

Отец, любимый, родня, собака…

Однако это еще не конец.

Свинец ударов судьбы, клоака

Жизни тошной остались в прошлом.

А мама рядом. И, словно живая,

Переживает мои невзгоды

Все эти годы. Значит, нас двое.

Вдвое сильнее я в непогоду,

В угоду ненастьям как пес мой не вою,

В стихах ее силу и веру черпая.

И дочь подрастает. Надеюсь, что, все же,

Сможет дочка меня понять,

Принять мою веру, прощать сумеет

Тех, что не смеют ее прощать.

И станет дорога ее яснее,

Я с ней буду рядом в пути этом сложном.

1990 г.

Более 800 000 книг и аудиокниг! 📚

Получи 2 месяца Литрес Подписки в подарок и наслаждайся неограниченным чтением

ПОЛУЧИТЬ ПОДАРОК

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Читайте также

Рецензии на опубликованные книги Ирины Озеровой Вл. Масик. У истоков поэтической весны Ирина Озерова «Это, правда, весна!..» Стихи и поэма. Воронежское книжное издательство, 1960 г. «Это, правда, весна!..» – так назвала свою первую книгу стихов молодая воронежская поэтесса

Рецензии на рукописи книг Ирины Озеровой, которые были «зарублены» редзаключениями и так и не вышли в свет Павел Антокольский. Во власти внутренней тревоги «Он оглушен был шумом внутренней тревоги», – сказал Пушкин о герое своего «Медного Всадника». Я думаю, что такая

Юлия Друнина. Рецензия на рукопись Ирины Озеровой «Стремления» 27 февраля 1963 г. Хочу начать с цитаты: Не в ученической тетради, Мне было негде взять тетрадь, А на листах военной «Правды» Тогда училась я писать. Доев в обед промерзший пончик, Бралась я снова за перо. И

Аделина Адалис. Рецензия на рукопись Ирины Озеровой «Обряды» 25.09.68 г. С первых страниц у Озеровой примечаешь качество столь необходимое любому поэту и столь не часто, к сожалению, встречающееся. Особенно редко это качество, или свойство, наблюдаешь в рукописях, книгах

Николай Рыленков. Рецензия на рукопись Ирины Озеровой «Клинопись» июль 1968 г. Говорят, что с годами притупляется острота ощущений. Ей на смену приходят зрелость и мудрость, опыт и знания. Но временами тревожит память об утраченном умении ежесекундно открывать мир –

Николай Леонтьев. Рецензия на рукопись Ирины Озеровой «Клинопись» 29 июля 1968 г. Первое, что радует в стихах Ирины Озеровой – несомненная поэтическая культура. У большинства молодых поэтов она заменена лишь версификационными навыками. Здесь же господствуют точность

Николай Леонтьев. Рецензия на рукопись Ирины Озеровой «Вечный миг» 30 июня 1973 г. Мне приходилось знакомиться не с одним поэтическим сборником Ирины Озеровой, как и с рукописями ее стихов. Они неизменно оставляли у меня искреннее уважение к их автору. Дар проникновения в

Памяти русского поэта Ирины Озеровой Пока существует насильственная смерть, Поэты должны умирать первыми. Элюар Пепел Клааса стучит в мое сердце. Шарль де Костер, «Легенда об Уленшпигеле» Костер потух. Под ним остыли камни. Оставили престиж жестоких гнезд Зеваки,

Ирине Николаевне Озеровой Не поводырь, а старший друг и брат, Не скатерть-самобранка – крепкий ранец. Гвоздика, а не экзо-померанец. И вечный бой, анне шутов парад. На жизнью унавоженном пути Добавить грязи – слишком мало чести. И редко счастье освящает

Светлой памяти Ирины Озеровой[5] (1) / из цикла «Соприкосновение» Из далекой юности – 1 — Как Сапфо[6] мне любовь не воспеть: ни таланта, ни страсти гречанки. Я в любви буду только сопеть, чтоб не стать проигравшим в «молчанке». А хотелось бы, честно скажу, разделить славу

Светлой памяти Ирины Озеровой* (2) / из цикла «Соприкосновение» Безвременно ушедшей дорогой Ире Расскажи, какие взяты рубежи? Не расскажешь! И стихом итожа жизнь, в книжку не завяжешь. В переводах утопать больше ты не будешь. И не будешь проклинать серость буден. Со стихом

Памяти Ирины Кнорринг Ничего не вернёшь, ничего не поправишь, Ничего не расскажешь и не объяснишь. Ни к чему болтовня о «сиянье и славе», Даже вовсе не где-то там… вовсе не спишь. Без следа. Без надежды на отклик и встречу. Только книги и вещи живое хранят. Эта рана — ее

Елена Егорова. Памяти Ярослава Смелякова Не больничным от вас ухожу коридором, а Млечным Путём. Я. Смеляков Ярослав Смеляков неистовый… Яра – его прозвание. Сердце поэта чистое гордо сквозь испытания нёс он как символ стойкости и не сошёл с тропы. Эпика – резкой