Фотография 2. 1952 год

Фотография 2. 1952 год

На наших шеях (у всех они тощие) красные пионерские галстуки. В руках бутылки вина. На фотографии видны наклейки: “Кахетинское вино № 8”. В то жаркое лето 1952-го родители сослали нас в анарский пионерский лагерь. Мы два месяца жили и развлекались в свое удовольствие. Пили вино “Кахетинское № 8”, состязались в метании гранат – от случая к случаю забрасывали их в окна пионервожатых, директора лагеря Магреса Федоровича Индиго. Одна из гранат непонятно каким образом взорвалась, разнеся в клочья патефон Индиго. Мы курили сигареты “Ворошиловские”, а в лагерном туалете (Чанчур, не читай эти строчки, закрой глаза или положи ладонь на страницу) состязались, кто пустит струю и выше других зальет отштукатуренную туалетную стену. Непревзойденным чемпионом в этом виде многоборья был Леван Канкия, он же будущий Кафка, самый низкорослый из всех нас. Сознаюсь, что я, не самый низкорослый пионер анарского пионерлагеря, был постоянным аутсайдером игры “чья струя выше?!”. Но не подумай, Чанчур, что я такой уж слабак. Были другие состязания, не менее экзотичные, в которых я побеждал.

На постаменте чугунного памятника высечены буквы: “Владимир Николаевич Ленин”. Когда мы увидели эту надпись, мы опешили: “Владимир Николаевич Ленин?” Спроси в Гренландии любого гренландца имя и отчество Ленина, он ответит: “Владимир Ильич Ленин”. А в Анаре скульптор высек на граните: “Николаевич”.

На фотографии мы стоим растерянные. У Дэвида Иванова-Чиковани топорщатся волосы, как под электрическим током. Леван Канкия щупает гранитные буквы, не веря ни глазам, ни пальцам. Он смотрит на меня и молча спрашивает: “Как такое может быть, Ираклий? Это же абсурд, визуальный бред, кошмар!”

У памятника Владимиру Николаевичу Ленину нас сфотографировал пионер Роберт Стуруа, наш друг, оставшийся за кадром. Жаль, что его не видно, сегодня он один из выдающихся театральных режиссеров мира.