Пинь-Янь (600–623) Принцесса, возглавившая армию

Пинь-Янь

(600–623)

Принцесса, возглавившая армию

Китай времен династии Тан

В одиночку с порочным императором не справиться. Будучи дочерью военачальника, Пинь-Янь прекрасно это понимала. Когда ее отец и брат с оружием в руках сражались против императорской армии, она не сидела без дела, рискуя стать военной добычей. Пинь-Янь собрала и возглавила собственную армию в количестве более чем семидесяти тысяч воинов. С помощью дочери отец захватил трон и стал основателем новой династии, время правления которой считается «золотым веком» в истории императорского Китая.

Кстати говоря, в то время Пинь-Янь не исполнилось еще и двадцати лет.

Яблоко от яблони…

Пинь-Янь была дочерью генерала Ли Юаня, гарнизонного командира, под началом которого находились значительные военные силы. Приходясь дальней родней правящему императору, Ли Юань не особо горел желанием становиться одним из лидеров повстанцев, но, будучи влиятельным, честолюбивым и могущественным человеком, генерал не мог не оказаться на подозрении у страдающего паранойей императора Ян-ди из династии Суй.

Даже в наши дни Ян-ди считается одним из самых жестоких злодеев в китайской истории. Ради того чтобы занять престол, он убил собственного отца. Став императором, Ян-ди разбазарил деньги и военную мощь страны в безуспешных попытках завоевать другие страны. То, что осталось от государственной казны, он истратил на грандиозное строительство, которое должно было прославить его в веках. Когда деньги иссякли, Ян-ди поднял налоги, которые оказались просто непосильными: после поголовной мобилизации всех пригодных к воинской службе мужчин работать в поле стало почти некому. В 613 и 614 годах прокатилась волна восстаний. Первыми выступили голодающие крестьяне, но вскоре к мятежу присоединились недовольные феодалы и чиновники. Испугавшись, Ян-ди принялся заключать в тюрьму или казнить всех, кто казался ему неблагонадежным.

Император уже давно подозревал Ли Юаня, и на то имелись свои причины. Тот был честолюбивым генералом, под началом которого находилась большая армия. Но еще более тревожным являлось то обстоятельство, что, как передавали, у Ли Юаня под левой рукой было родимое пятно в форме дракона – явный признак того, что ему на роду написано стать императором. В 615 году подозрения Ян-ди укрепились, когда на улицах городов начали распевать песенку, в которой говорилось, что будущего императора будут звать Ли. Имя это было очень распространено в Китае. Песенка могла означать просто смену императоров, но Ян-ди имел достаточно оснований полагать, кем окажется этот Ли.

В 617 году император приказал заключить Ли Юаня в тюрьму по обвинению в том, что его поймали во время прелюбодеяния не с одной, а с двумя императорскими наложницами. Такое преступление каралось смертью. Вскоре, однако, Ян-ди отменил свой приказ – со всех сторон наступали войска мятежников, и ему нужна была помощь генерала. Теперь перед Ли Юанем встал выбор: либо он открыто присоединится к мятежу, либо императорская паранойя рано или поздно его погубит. Генерал выбрал путь мятежа.

Заручившись поддержкой соседних тюркютов, Ли Юань собрал армию в тридцать тысяч бойцов. С гонцами он передал секретные послания своему сыну Ли Шими?ню и зятю Цао Шао, мужу Пинь-Янь, раскрывая в них свои планы. Положение Пинь-Янь и ее мужа было довольно шатким. Они жили при императорском дворце, где Цао Шао был командиром императорской стражи. Муж рассказал жене о своем намерении сбежать к бунтовщикам. При этом Цао Шао выразил опасения насчет ее безопасности. Его страхи были небезосновательными. Ян-ди вполне мог взять Пинь-Янь в заложницы и даже, желая отомстить ее отцу и мужу, пытать ее. Эта женщина была не из тех, кто падает в обморок, терзается сомнениями и ждет до тех пор, пока ее не бросят в темницу. Она заявила, что сама позаботится о себе. Цао Шао сбежал из дворца, а Пинь-Янь поступила так, как обещала.

Она отправилась в поместье, расположенное в провинции Ху и принадлежащее ее семье. Там Пинь-Янь обнаружила, что война и сильная засуха довели местных жителей до голода. Тогда она приказала открыть двери своих амбаров для голодных народных масс, чем сразу же заслужила их благодарность. Они стали ее должниками. Умный ход для человека, которому вскоре нужно собирать собственную армию.

Армия Госпожи

Спустя несколько месяцев войска ее отца и брата вступили в кровопролитное противостояние с императорской армией. Поняв, что победа зависит от числа воинов, Пинь-Янь решила увеличить шансы, приведя на помощь своим родным собственную армию.

Вскоре по ее повелению среди местных жителей, которых она совсем недавно спасла от голода, начался набор добровольцев, сильных, пригодных к воинской службе мужчин. Эти люди шли служить в армию Госпожи, как они сами это назвали. Затем Пинь-Янь решила увеличить число воинов, послав молодого слугу к главарю местной шайки «веселых молодцов», грабивших неподалеку от ее поместья, с предложением присоединиться к ее армии. Также она разослала повсюду своих слуг в поисках банд, бродящих по стране. Почему эти разбойники приняли ее предложение, точно неизвестно. Возможно, потому, что чаша весов склонялась в пользу Пинь-Янь и ее родни. Женщина на свой страх и риск заключила союз с самыми большими из действующих повстанческих группировок провинции Ху. После этого Пинь-Янь убедила кое-кого из императорских приближенных предать своего господина. Среди перебежчиков были глава правительства и генерал, под началом которого находились десять тысяч солдат. Спустя несколько месяцев под стягами армии Госпожи сражалось более семидесяти тысяч человек. Они, сметая все на своем пути, прошлись по провинции и осадили столицу Ху.

Понимание человеческой природы сослужило Пинь-Янь неплохую службу. Она заставила своих воинов дать клятву не мародерствовать в деревнях, через которые они проходили. Более того: после побед солдаты раздавали еду местным жителям. История утверждает, что люди воспринимали ее воинов скорее как освободителей, чем как очередную ораву вечно голодной саранчи. Ряды армии Госпожи пополнялись добровольцами.

Успехи повстанцев в провинции Ху побудили императора послать войска разобраться с храброй женщиной-полководцем. Армии Госпожи удалось быстро разгромить посланные против нее силы, что позволило армиям брата и отца Пинь-Янь одержать победу над основными силами императора. По прошествии менее года с тех пор, как Пинь-Янь сбежала от императора к бунтовщикам, силы мятежников во главе с ее отцом, братом и мужем вплотную подобрались к императорскому дворцу в Дасинчэне. Ян-ди не стал испытывать судьбу. Любуясь собой в зеркале, пока его страна пылала в огне междоусобной войны, он заявил императрице: «Какая красивая голова! И кто первым захочет снести ее с плеч?» Когда бунтовщики подошли совсем близко, Ян-ди сбежал из дворца на юг. Ему не суждено было лишиться своей головы. В 618 году императора задушили в бане собственные советники.

Ли Юань вошел в императорский дворец и объявил себя следующим правителем страны, основав тем самым новую династию Тан, время правления которой до сих пор считается вершиной культурного и политического могущества императорского Китая. Ли Юань взял себе тронное имя Гао-цзу, что в переводе означает Прародитель. Одним из первых принятых им решений было решение пожаловать Пинь-Янь титул принцессы и сделать ее кем-то вроде военного судьи. Эта должность предполагала вооруженную свиту и множество помощников, находящихся в ее личном подчинении.

Спустя пять лет после победы Пинь-Янь умерла при невыясненных обстоятельствах. Ей исполнилось всего лишь двадцать три года. Ее могли свести в могилу трудные роды, болезнь или бич императорского Китая – заказное убийство. Когда ее отец, который не забыл, как храбрость Пинь-Янь помогла ему взойти на престол, задумал пышные похороны с возданием покойной воинских почестей, придворные спросили, зачем оказывать такую честь женщине. Тогда Ли Юань ответил: «Она была необыкновенной женщиной».

Во времена Пинь-Янь китаянки всех сословий пользовались большей свободой и уважением, чем женщины в других обществах той эпохи. Жены императоров, например, часто были признанными политическими советниками своих мужей. Впрочем, личность Пинь-Янь уникальна и среди них. В ее времена женщины могли править, стоя за кулисами, но самой запрыгнуть на спину коня и командовать войсками – это уж слишком. Если бы она осталась жива, то со временем вполне могла бы стать полновластной императрицей.

В 626 году, через три года после смерти Пинь-Янь, ее отец отрекся от престола. Его сын стал императором под именем Тай-цзун. Несмотря на череду социальных конфликтов, то и дело перерастающих в мятежи, время правления династии Тан считается золотой эрой китайского военного могущества и чудесной поэзии. Тан – последняя великая императорская династия Китая. А Пинь-Янь – ловкая, храбрая принцесса-воин, которая помогла привести ее к власти.

Семь воинственных королев древности

Эти увешанные оружием женщины пили вино из черепов убитых ими врагов и нещадно хлестали дышащих пламенем жеребцов. Этим леди вы бы не захотели попасться на глаза.

Фу Хао

В 1976 году китайские археологи нашли хорошо сохранившуюся, никем не разграбленную могилу Фу Хао, одной из жен императора (вана) У Дина из династии Шан-Инь. Она умерла около 1200 года до н. э.

Б?льшая часть того, что мы знаем о Фу Хао, почерпнута из гадательных костей, найденных в ее могиле. На этих осколках древние китайские верующие писали свои вопросы к богам. После этого кости помещали в огонь и держали там до тех пор, пока они не потрескаются. Верующие толковали увиденное и на тех же костях записывали «ответы» богов. Чем-то этот вид гадания напоминал то, как авгуры[2] ворожили на внутренностях птиц. Изучение этих надписей дало современным археологам возможность узнать, что волновало людей в столь древние времена. Много вопросов к духу Фу Хао не отличалось оригинальностью. Люди, например, интересовались, пройдут ли легко роды и утихнет ли зубная боль. Ответы на оба вопроса, кажется, были отрицательными. Но некоторые вопросы тривиальными никто бы не назвал, даже если учесть тот факт, что Фу Хао была одной из трех старших жен императора. Спрашивалось, например, окончится ли битва победой или когда будет самое удобное время для особого жертвоприношения богам. Фу Хао была не только женой императора, она исполняла при У Дине функции шамана и главнокомандующего его войсками. Она проводила важные религиозные ритуалы и приносила в жертву богам животных и людей. Фу Хао, стоя во главе армии Шан-Инь, одержала несколько побед над соседними народностями. О том, какое высокое место эта женщина занимала при жизни, косвенно свидетельствует ее богатое захоронение. В загробный мир она отправилась, прихватив с собой четыреста шестьдесят восемь предметов из бронзы, включая разные виды оружия, семьсот пятьдесят пять нефритовых изделий и шесть тысяч девятьсот раковин моллюска каури, которые использовались в Древнем Китае вместо денег. Эти раковины часто клали в могилы умерших, чтобы те расплачивались ими в своей загробной жизни. Вместе с Фу Хао закопали останки шестнадцати принесенных в жертву человек. Среди них был воин в полном боевом облачении. Человеческие жертвы дополнились трупами собак. Одного пса зарыли как раз под гробом Фу Хао.

Архидамия

Жившие в III веке до н. э. спартанские женщины были не менее воинственны, чем их мужчины. Царица Архидамия, жена Эвдамида Первого, была еще круче, чем большинство из них.

Около 272 года до н. э. один беспринципный претендент на верховную власть в Спарте надоумил не любившего сидеть без дела военного гения периода античности Пирра, царя Эпира[3], пойти войной на город-государство. Армия Пирра превосходила числом спартанцев и была лучше вооружена. Апелла (народное собрание) решило ради безопасности женщин и детей отправить их на кораблях на остров Крит. Как пишет античный историк Плутарх, это решение расходилось с мнением царицы Архидамии. Сжимая обнаженный меч в руке, она появилась перед собранием и объявила, что женщины будут оборонять Спарту наравне с мужчинами.

Частью оборонного плана спартанцев было выкопать глубокий ров между их поселением и лагерем Пирра. Архидамия, организовав женщин и детей, послала их на земельные работы, и треть длины рва была выкопана благодаря их усердию. Когда началась битва, храбрые женщины остались на поле боя. Одни перевязывали раненых, другие участвовали непосредственно в боевых действиях. Пирру пришлось отступить перед беспримерной яростью спартанцев и, надо заметить, появлением свежих сил их союзников из Македонии.

Боудикка

Боудикка была женой короля племени иценов, проживавших в Восточной Англии. Пока ее муж был жив, римляне, которые около сорока лет с трудом удерживали Британию в повиновении, считали его своим союзником и не вторгались на территорию иценов. Когда же король умер, римляне в одностороннем порядке пересмотрели договор, заключенный между империей и племенем иценов. Территория современной Южной Англии уже находилась под властью Рима. Почему бы не замахнуться на всю страну?

Сначала римляне постарались уговорить Боудикку отдать им власть над землями иценов добровольно. Когда же уговоры не помогли, они раздели королеву догола и выпороли, а двух ее дочерей-подростков изнасиловали. В 60 году н. э. взбешенная Боудикка возглавила восстание иценов и союзных им племен. Когда королева ехала в передовом отряде стодвадцатитысячной армии, состоящей как из мужчин, так и из женщин, она, должно быть, выглядела чрезвычайно воинственной. Дион Кассий, римский историк II века, описывает ее высокой, грациозной женщиной с копной курчавых, спускающихся до бедер рыжих волос. Взгляд у нее был пристальный, а голос – хрипловатый.

Обозленная воительница «обладала умом более ясным, чем это обычно свойственно женщинам». Под ее предводительством ицены шли вперед, уничтожая все на своем пути. Разгромив девятый легион, восставшие до основания разрушили Колчестер. Потом ицены сожгли дотла торговое поселение Лондиниум, впоследствии выросшее в современный Лондон. Людские жертвы во время восстания исчислялись тысячами.

Перед началом последней битвы Боудикка произнесла зажигательную речь, которая могла бы соперничать с речами Генриха Четвертого при Азенкуре[4], Уильяма Уоллеса в «Храбром сердце» или парня из кинофильма «Студенческая команда». Королева иценов взывала к своим воинам, стоя на боевой колеснице. Боудикка заявила, что боги на их стороне, а она, обыкновенная женщина, готова умереть за свободу. «Покажем им, что они зайцы и лисы, вознамерившиеся править собаками и волками!» – призвала Боудикка.

Но повстанцы потерпели сокрушительное поражение. Волна праведного гнева и звериной жестокости со стороны бриттов спала, а свирепая Боудикка то ли приняла яд, не желая попасть в руки врагу живой, то ли умерла от болезни.

Томирис

Томирис, жившая в VI веке до н. э., была царицей массагетов, кочевого народа, обитавшего когда-то на территории современного Ирана. Геродот писал, что массагеты были отличными воинами, искусными в стрельбе из лука и верховой езде. Еще древнегреческий историк писал о том, что оружие их изготовлено из золота (что кажется очень непрактичным). Мужчины сожительствовали со всеми женщинами племени. Состарившегося соплеменника приносили в жертву, а его труп поедали ближайшие родственники.

Томирис получила власть над массагетами после смерти мужа. Персидский царь Кир Великий[5] решил, что время траура подходит как нельзя лучше для того, чтобы заполучить земли вдовы. Он послал к ее двору гонца, притворяясь, что ищет себе жену, но осмотрительная Томирис поняла, что Киру нужно кое-что другое.

Получив отказ, Кир отбросил всякое притворство и начал вторжение в землю массагетов. Сначала дела у Томирис пошли не самым лучшим образом. Хитрый Кир разделил свои войска, оставив часть их позади в качестве приманки. Во главе с сыном царицы массагеты напали на лагерь противника, перебили персов и упились винами своих врагов. Воины Кира вернулись и перебили пьяных массагетов, а сына Томирис взяли в заложники.

Царица поставила персидскому царю ультиматум: либо он вернет ее сына и уберется с их земель подобру-поздорову, либо на себе в полной мере испытает гнев массагетов. Если Кир не примет ее условий, то в этом случае, писала ему Томирис, «я клянусь Солнцем, покровителем массагетов, столь же кровожадным, как и я, что ты с головой окунешься в кровь».

Кир, конечно же, не пошел на попятную. Тогда Томирис созвала всех воинов своего царства и повела их в бой против персов. Это была яростная, кровавая битва. Все персы, включая самого Кира, сложили в ней свои головы. Когда Томирис нашла его тело среди павших, она обезглавила врага и погрузила отрубленную голову Кира в кровь, выполняя таким образом собственную угрозу. Согласно легенде, царица приказала сделать из черепа Кира кубок.

Сишельгаита

В 1058 году, когда норманнские завоеватели добрались до Северной Италии, лангобардская княжна Сишельгаита была выдана замуж за предводителя завоевателей Роберта Отви?ля по прозвищу Куница. Подобные союзы были довольно распространенным явлением: приобретения, добытые с помощью меча, часто узаконивались перед алтарем.

Хотя Сишельгаита легко могла стать скромной пешкой в политических играх сначала отца, а потом мужа, этому не суждено было случиться. Если уж говорить начистоту, поведение этой особы казалось настолько выдающимся, что спустя столетие о ней писала другая дама благородных кровей. Согласно Анне Комниной, византийской царевне и историку, жившей в XII веке, в 1081 году Сишельгаита решительно выступила против войны норманнов с Византией. Роберт Отвиль к этому времени уже покорил б?льшую часть Южной Италии, включая Сал?рно. Сишельгаита убеждала мужа не искушать свою удачу, воюя с соседней сверхдержавой. Когда же выяснилось, что Роберт не собирается прислушиваться к ее советам, Сишельгаита решила совершить куда больше того, что диктовал ей супружеский долг. Облачившись в доспехи и «являя собою грозное зрелище», она вместе с мужем и его воинами направилась в город Бриндизи, расположенный на побережье Италии, а затем пересекла Адриатику, для того чтобы биться с византийцами на их территории.

Роберт и его норманны во многом уступали византийцам. Опасаясь за свою жизнь, люди Роберта начали отступать. Это не на шутку разозлило Сишельгаиту. Бросив гневный взгляд на норманнов, женщина закричала: «Куда вы бежите? Стойте! Бейтесь как мужчины!» (Возможно, ее слова несколько отличались от этого стиля, достойного Гомера, но так уж записала их Анна Комнина.) Далее предание повествует: «Когда же мужи продолжили разбегаться, она схватила длинное копье и бросилась с этим оружием на них. Воины одумались и повернули обратно, чтобы сражаться».

Они победили, но удача недолго сопутствовала Роберту. Спустя два года ему пришлось вернуться в Италию и защищать своего союзника Папу Римского от притязаний императора Священной Римской империи. Прошло еще два года, и Сишельгаита вместе с мужем вернулась в Византию, готовая возобновить борьбу. На этот раз ее зажигательных речей оказалось недостаточно для успеха военного похода. На обратном пути, вдобавок ко всем бедам, ее муж смертельно заболел и слег с лихорадкой. После этого норманны никогда больше не смогли отвоевать земли, которые они уступили Византии.

В 1085 году, когда Роберт лежал на смертном одре, Сишельгаита вновь проявила свою храбрость, на этот раз в довольно предосудительном деле. Предполагают, что она пыталась отравить сына Роберта от первой жены и тем самым расчистить дорогу к трону для собственного сына. Умирающий муж узнал о ее планах и заставил Сишельгаиту дать его сыну противоядие. После этого, как полагают, женщина отравила мужа, во всяком случае, ускорила его смерть.

Со временем Сишельгаита устранила расхождения во мнениях с сыном Роберта, и ее собственному сыну позволено было стать герцогом. До самой смерти, случившейся в 1090 году, она оставалась могущественной и влиятельной герцогиней.

Рани Дурвагати

Рани (княгиня) Дурвагати сопротивлялась завоевателям-моголам. Она сражалась даже после того, как стрела вонзилась ей в глазницу.

Женщина родилась в 1524 году на территории, которая составляет сейчас северную часть Центральной Индии. Дурвагати принадлежала к роду правителей княжества Чандел, вот уже три столетия повелевавших своим народом. Вступив в брак с принцем из княжества Гондвана, она способствовала союзу двух ранее независимых династий. Когда в 1545 году умер ее муж, сын Дурвагати не мог править из-за слишком юного возраста, поэтому, как это часто бывало, вместо сына стала править его мать. Последующие два десятилетия ее правления были периодом экономического процветания и успешной защиты от поползновений соседних государств Мальвы и Бенгалии.

В 1564 году Дурвагати столкнулась с врагом еще более сильным и безжалостным. Падишах моголов Акбар[6] вознамерился присоединить земли Гондваны к своей державе. Сначала Акбар направил послание, в котором Дурвагати предлагалось признать власть правителя моголов и платить ему дань. В этом случае он обещал не нападать на ее владения. Дурвагати отказалась, заявив, что лучше умереть свободной, чем жить рабыней иноземного правителя. После этого Акбар послал свои войска, желая довести рани до одного из выше названных состояний.

Дурвагати выступила во главе собственной армии, вооружившись луком и стрелами. После того как ее войска понесли большие потери, а сын был ранен, дела и вовсе приняли печальный оборот. Стрела угодила рани в глаз. Не потеряв присутствия духа и желая продолжать сражаться, княгиня обломила древко стрелы, оставив наконечник в ране. Следующая стрела вонзилась ей в шею. Страшась попасть в плен, Дурвагати приказала погонщику своего боевого слона убить ее. Когда тот отказался, женщина закололась собственным кинжалом.

Битва была проиграна, а вместе с ней потеряно княжество.

Амина из Зариа

XVI столетие. Амина была старшей дочерью правительницы обширных плодородных территорий между озером Чад и рекой Нигер, составляющих в настоящее время северо-центральную часть государства Нигерия. Говорят, эта женщина была лучшей наездницей и стрелком из лука среди народа хауса. Эта принцесса с «розовыми пятками», как описывают ее легенды, защищала свои земли от других африканских племен, недавно перешедших в ислам.

Умелая лучница, она поражала мишени, расположенные на самых дальних холмах. Амина скакала на коне по прозвищу Демон, который фыркал огнем. Во главе армии из более чем двадцати тысяч человек Амина вернула себе территории, прежде захваченные врагами, и пошла дальше, до самого истока реки Нигер. Для защиты границ своего государства Амина приказала построить ряд крепостей, остатки которых сохранились до настоящего времени. В каждой завоеванной деревне она выбирала себе любовника, которого бросала, когда ее армия перебиралась на новое место.

Кроме военных действий и коллекционирования любовников, Амина занималась тем, что способствовала развитию караванной торговли через пустыню Сахара. Эта женщина правила тридцать четыре года. Память о ней до сих пор живет в названиях школ и других учреждений Нигерии.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.