Житейские страсти
Житейские страсти
Семейная жизнь шла вразнос параллельно с производственными неурядицами. Впрочем, личные проблемы настолько переплелись, что выделить роль интимной составляющей в крахе семьи и кардинальной смене профиля работы крайне сложно. Предварительно два примера в тему из жизни людей моего окружения.
На одной из пирушек в Барнауле поразили откровения красивой женщины до 30, которая говорила о своём отсутствующем муже: «Пусть гуляет, имеет любовниц, но только, чтобы я об этом не знала». Т. е. мне такая правда не нужна! Прошло более 40 лет, помню, задумался: а как она сама ведёт себя? Не факт, что также, но всё же…
Ещё один реальный случай. Одно из самых сильных потрясений для мужчины, когда до него доходят слухи, что он не отец ребёнка. Бывает, муж знает и молчит, так как любит жену, любит своего ребёнка и не надо ему другой правды. Вмешательство «общественности» приводит к эмоциональному срыву, часто заканчивается разрушением семьи, иногда более тяжёлыми трагедиями. Тюмень, индустриальный институт. Красивая и внешне счастливая пара преподавателей, он блестящий волейболист среди преподавателей института. Долго не было детей, считалось, у неё проблемы. Он — геолог, часто со студентами на практике. Наконец, она забеременела. Неожиданно пошли слухи, что геолог не может иметь детей, когда-то в геологической партии что-то отморозил. Результат? Жена превратилась в сексуально озабоченную мать-одиночку, со временем «пошла по рукам», мужчины, фактический отец ребёнка и муж, продолжили работать в институте, обоих быстро «подобрали». Печальная показательная история.
Зима в Талды-Кургане. Эльвире ~ 5 лет.
Не всё ладилось в семье и в Барнауле, появление в Тюмени немного нас сплотило, внешнее впечатление на окружающих удалось произвести. Красивая молодая умная пара с двумя детьми в недавно образованном институте — сплошное загляденье, руководство обоснованно рассчитывало на быстрый научный рост (мой, в первую очередь). Немало друзей вокруг, домашний письменный стол частенько превращался в банкетный. Обоюдная занятость в сочетании с заботой о детях позволили 2–3 года избегать крупных скандалов.
Первая тюменская зима 1968-69 гг., казалось, не закончится. Жуткие холода, проблемы не только в институте, не работали детские сады. Дома температура не повышалась выше 15? к счастью горячая вода была в достатке, дети бегали по квартире в валенках, а я сидел перед телевизором на бачке с кипятком. Положишь сверху одеяло, очень даже комфортно наблюдать в новостях как улучшается жизнь советского народа и загнивает Запад.
Тюмень. Январь 1969 г. Эльвира с Игорем справа. Рядом с Игорем Дима Кучерюк.
Июль 1969 г. Иссык-Куль, Чолпон-Ата. Эльвира опекает Игоря.
К переезду в Тюмень Эльвире 4 года, Игорю ещё нет двух. Болели часто, редко бывали дни, когда оба находились в садике. Участковый педиатр расписалась в собственном бессилии: «У меня самой двое детей постоянно болеют». Лечение: тетрациклин, сульфадимезин, димедрол. Удивительно, но нас прикрепили к лучшей в Тюмени поликлинике Главтюменнефтегаза. Ковры, мягкая мебель, никаких очередей. Подобного обслуживания (о качестве лечения сказать ничего не могу, хотя в поликлинике подрабатывали «светила» тюменского мединститута) не видел ни раньше, ни позже, ни в Барнауле, ни в Томске. Здесь же лечились и мы с Ниной. Лет через 5–6 всех доцентов ТИИ из привилегированной поликлиники выкинули.
Июль 1969 г. Иссык-Куль, Чолпон-Ата. Эльвира, Игорь и папа-лодочник.
Нервотрёпка на работе, нелады с диссертацией Нины, постоянные болезни детей выплёскивались в семейные ссоры. Особенно накал страстей возрастал при появлении тёщи (известна манера большинства женщин «работать на публику»). Выражения типа «гестаповец», «фашист» в мой адрес со стороны Нины бесконечно звучали не только в присутствии детей. Тёща, приезжая в Тюмень, называла меня любимым зятем, публично в семейные конфликты не вмешивалась, однако переломить себя не мог и обращался к ней все двадцать лет знакомства только по имени-отчеству «Мария Ефимовна».
В интимной жизни нарастало взаимное раздражение, всё делалось через «не хочу». Ночные обоюдные размышления об отсутствии удовольствия, о физическом несоответствии параметров, о необходимости где-то поучиться, скорей всего, являлись следствием добрачной сексуальной неподготовленности (всё-таки, два девственника в паре — «перебор»). В семейных ссорах всё чаще высказывался, что живу с Ниной только ради детей (сейчас думаю, не совсем так), хочу ещё детей. Однажды услышала моё мнение тёща: «Как это жить ради детей?» К слову, тёщин муж, отец моей жены, повесился в 1951 г.
Терпению пришёл конец в марте 1971 г., когда тёща, вопреки моему желанию тайком увезла Игоря в Бийск. Юбилей, мне 30 лет, а я несу в суд заявление о разводе. Для многих в институте это стало неожиданностью. Нина подавлена (хорошо видно), обращается за помощью, распространяется про большую любовь. Началось давление друзей, особенно Гены Неупокоева. Нина и дети, любовь и ненависть, всё перепуталось. Позволил себя уговорить, решили так: я забираю заявление, уезжаю на два месяца в отпуск, затем уезжает в отпуск Нина, а через 4 месяца будет видно.
06.04.71 г. забрал заявление под унижающую насмешку судьи (бывают же мелочи, которые помнишь всю жизнь, для человека душевная трагедия, для судьи — ежедневная рутина), уехал в Талды-Курган.
20.07.1971 г. Тюмень.
Прошло почти 40 лет, не могу разобраться, правильно ли поступил, затормозив развод. Нет сомнения, дети выиграли, работа — пожалуй, всё. Любовь? Любовь не могла восстановиться на уровне ранней молодости, более того, супруг, которого пытаются бросить, никогда не простит, после некоторого эмоционального всплеска, остатки взаимной доброжелательности объективно начинают сокращаться, окончательный разрыв — дело времени. Уверен, единственное, что могло в тот момент резко улучшить семейную атмосферу — рождение ещё одного ребёнка, но здесь Нина стояла твёрдо. Окружающих поразил факт начала юридической процедуры расторжения брака без подготовленного «запасного аэродрома» (женщина, жильё…). Развёлся, а дальше? Но «опыт есть». Ещё. Находясь постоянно среди женщин, рассматривал их либо просто как сотрудниц, либо как студенток, не реагировал по-мужски (30 лет!) на отдельные знаки женского внимания, т. е. «слюни, руки… не распускал». Не исключаю, частично поведение связано с физическими перегрузками, интенсивной научной деятельностью, работой Нины на соседнем этаже, но главное — внутренний стопор.
И вот теперь этот стопор мысленно решил ослабить (не убрать, нет, просто ослабить). Неужели я не в состоянии найти женщину, которая действительно будет любить? Не будет унижать ночью, и оскорблять днём? Однако моральный внутренний стопор — штука серьёзная и нелегко поддаётся ослаблению, у меня только в состоянии сильного подпития. Не мог трезвым смотреть в глаза женщине, не супруге, и убеждать, что хочу её, не мог, не научился, таким и помру, наверно. Как и заниматься сексом днём, если (очень редко случалось) действо происходит на свету, то с закрытыми глазами. Чувствуется смех современной молодёжи, но таким жизнь прожил. И это факт! Существовала с активной подачи Нины и другая сторона стопора — ощущение сексуальной неполноценности. В какой-то момент Нина сознательно толкала к своей старшей кафедральной подруге поучиться. Подруга бальзаковского возраста не была проституткой, просто большой любительницей молодых мужчин, особенно заочников, приступила к атаке. Как-то у нас дома (не помню, где была Нина и дети) «опытная подруга» склонилась надо мной, лежащим пьяным, и начала гладить моей рукой собственную грудь 4-5-го размера: посмотри, какое платье красивое. Не помог даже сильный алкоголь, стопор не поддался, проржавел, по-видимому.
Далее я попытаюсь рассказать обо всех подругах, на которых останавливался глаз в контексте излагаемой личной проблемы. Общее количество подруг в тюменский период жизни мало что говорит, только одна из них в период семейной жизни перевернула душу, всё остальное — свидетельство нравственных метаний между долгом перед детьми, собственным имиджем и психологическим дискомфортом совместного с Ниной существования.
В июне 1971 г. я оказался на Иссык-Куле («Разгрузка») в компании с двумя колоритными мужиками из Москвы и Алма-Аты. В середине сезона появилась тройка симпатичных «дикарок» из Минска, образовалась компания для нескучного проведения времени (без блядства). Две замужние минчанки быстро разобрались в ситуации (женщины в этой сфере гораздо сообразительней мужчин) и направили усилия на сведение со мной третьей, девицы, использовавшей первый отпуск после окончания ВУЗа. Ходили в горы, катались на лодках, ели шашлыки, запивая хорошим вином, целовались (не более того). Женщины (похоже, из круга очень обеспеченных людей) нарисовали себе идиллическую картину, как привезут в Минск колоритную супружескую пару: 30-летний усато-бородатый доцент и 22-летняя фигуристая блондинка. Якобы, вопросов с работой и квартирой не будет. Первоначально с удовольствием поплыл по волнам, но вдруг заработал ещё один внутренний стопор: нельзя выбрать Минск в качестве постоянного места жительства из-за моей национальности. Нюанс понятен представителям конкретной диаспоры. Меня пытались переубедить, дескать, время изменилось. Уже позже, в Сибири, получил несколько отчаянных призывных писем. Бесполезно! Поставил крест, оставив в памяти приятные воспоминания. Кстати, все тюменские годы арендовал почтовый ящик на главпочтамте, на домашний адрес получали письма только от близких родственников.
Я вернулся в Тюмень работать в приёмной комиссии, а Нина с Неупокоевыми улетела в отпуск на Камчатку в долину гейзеров (организовала путёвки и разрешения на въезд проживавшая в Петропавловске младшая тётя Нины). Эльвира лето проводила в Талды-Кургане, Игорь — в Бийске.
Лето. Большинство преподавателей в отпуске. С утра до вечера командовал работой факультетской комиссии, практически знал всех поступающих абитуриентов. Отравлял существование приступ застарелого радикулита. Витя Кучерюк также работал в приёмной комиссии своего факультета. У него солидные клиенты, в основном, из заочников, которые не один раз вывозили нас на природу. Естественно, с обилием спиртного. Алкоголь на короткий период ослаблял боли в спине, но не решал проблемы.
Помощь вызвалась оказать соседка, учитель физкультуры, жена уехавшего в отпуск доцента-химика. Любой мужчина может представить внутренние ощущения, когда на твоей жопе сидит молодая женщина и делает массаж поясницы. Всё внутри шевелится, «звенит», тем более, позади южный длительный отпуск без половых контактов. И о радикулите забыл. Вечером ужин с вином на четверых (ещё пара Кучерюков) и танцы в нашей квартире. Один день, второй, третий…. Наконец, поздней ночью тихонько (все в подъезде знакомые, работники института) стучусь в дверь её квартиры. Долгих уговоров не было. Один нюанс: массажистка «слегка» беременна, готовилась к аборту, но не думала, что мне это известно (соучастница вечерних квартирных танцев в полумраке Лена Кучерюк не преминула поделиться информацией). Вспоминая через 37 лет ту ситуацию «в лицах», не могу понять, что это было со стороны друзей: подталкивание к интимным контактам с массажисткой или наоборот, или просто привычка сплетничать. Как бы там ни было, массажистка оказалась 2-м половым партнёром в жизни и только одну ночь. А утром задумался: боже мой, за что боролся… Никакого удовольствия, только некоторый сброс полового напряжения… Танцевать приятней! Не знаю, какие пошли слухи (думаю, через ту же Лену Кучерюк), но Нина вспоминала массажистку, сидящую на моей спине через много лет, а её муж перестал здороваться и втихаря что-то бурчал о фашистах.
Июнь 1972 г. Древний Торжок. Рядом Фёдор Ефимович Березовский, дядя Нины.
Всю жизнь, работая в женском окружении (большинство химиков университетского уровня — женщины), являюсь принципиальным противником служебных романов. Это, однако, не означает, что не замечал красивых или просто приятных женщин или женщин, добивавшихся моей благосклонности. Неожиданно по ночам начала сниться студентка 4-го курса (никто об этом не знал), умненькая симпатичная татарочка из группы, отобранной на выполнение дипломных работ по моей научной тематике («Учебная работа»). Её нелепая трагическая смерть стала ледяным душем, навсегда отбила желание смотреть на студенток, как на женщин.
Прошло два года. Семейная жизнь немного стабилизировалась, возможно, благодаря интенсивным совместным усилиям к организации защиты Ниной диссертации.
Летом 1973 г. профком выделил льготную путёвку в не самый престижный пансионат на Чёрном море. Договорились, что к окончанию моего срока Нина с детьми и тёщей приедут на поезде в Сочи, оттуда на электричке вместе поедем в Абхазию. Небольшая перепалка с Ниной произошла из-за того, что я свои отпускные деньги полностью взял с собой, дескать, целее будут.
Неделю скучал, лежа на пляже (громко сказано, бетонные плиты + циновки напрокат) пансионата Гизель-Дере и пил чешское пиво. Появилась новая партия отдыхающих, рядом на пляже в одиночестве разместилась девушка, заметен интеллект, но уж больно «смурная», недовольно выбирает из-под себя мелкие камешки (на бетоне ощущения камней даже сопоставить с песчаным пляжем нельзя).
Насмешки с моей стороны, слово за слово и «Остапа понесло». Влюбился. До потери сознания. Влада (по паспорту Алла, отчим — чех), 26 лет, гуманитарий, выпускница МГУ. Есть муж, дочь, проживает в Череповце. Любимый друг (по её словам, при мне порван авиабилет в Крым на встречу с ним) — певец Лев Лещенко.
Июнь 1973 г. Чёрное море, пансионат «Гизель-Дере». Вторая справа Влада.
Сказалось полное отсутствие опыта «бабника». Влада — единственная знакомая к тому времени женщина, которая умудрилась из моего сложного имени изобрести уменьшительно-ласкательное обращение. На фоне средне серой пляжной публики женщина выглядела этакой «столичной штучкой». Разговоры, разговоры, разговоры, танцы, прогулки в сопровождении лягушачьих трелей, первый поцелуй, однако стремление к более близкому контакту пресечено на корню: «На циновке? В палате с фанерными стенками? Сними комнату!» И через 35 лет вспоминаю урок необходимости уважительного отношения к женщине, преподнесённый потенциальному любовнику. На следующий день всё выполнено, иду 6 км по шпалам в Туапсе за цветами. Огромный букет ярко-красных гладиолусов, фрукты, вино, «свадьба» с приглашением тюменца Володи Ведерникова с подругой, мой поэтический тост (интересно бы сейчас почитать). Наконец, одни. Влада отрывает цветки от стеблей и разбрасывает по подушкам (прямо Индия какая-то). Как всегда, тороплюсь…
Начинается сексуальный ликбез. Кто тебе внушил? Ты не понимаешь, большой орган только боль доставляет женщине (говорила интимные вещи прекрасным понятным литературным языком, кто бы мог подумать, что на темы близости можно в жизни говорить без мата или вульгарных выражений). Связь сибирского дилетанта с сексуально опытной женщиной однозначно привела к повышению мужской самооценки. Впервые понял и ощутил женский оргазм.
Наши контакты продолжались менее двух недель, пляжной публике напоминали бразильский телесериал со сближением, охлаждением, снова сближением и мучительным расставанием (ежедневная ходьба по шпалам в Туапсе, цветы, её попытки клеить профессора МГУ из соседнего пансионата, истерика моего поведения…). Большинство отдыхающих сочувствовало мне, хотя я в этом не нуждался. Надо было видеть со стороны мою беготню по Адлерскому лётному полю (как пропустили?!), поцелуи на трапе. Несколько лет спустя зазвучала прекрасная песня в исполнении Вахтанга Кикабидзе «по аэродрому, по аэродрому…», как будто написанная по моему заказу. Влада приехала позже, улетела раньше, почему? — так и осталось мне неизвестным. Фактически прекратил есть, ни на кого не смотрел, замкнувшись в себе, почернел и осунулся. Таких страстей я не испытывал ни до, ни после. Именно Влада разрушила неуверенность в интимной сфере. Я потерял голову, почти все отпускные деньги (дополнительный повод будущих семейных скандалов) потратил на цветы,
Неожиданно слышу вопрос от одного из отдыхающих: «Ты, что, полюбил?» В 32 года впервые обратил внимание, что люди разделяют понятия «влюбился» и «полюбил». Влюбился — обычный курортный роман, полюбил — дело серьёзное. Для меня? Скорей всего первый вариант, хотя при встрече с Ниной объявил, что хочу уйти к потрясшей меня женщине. Куда??? Очередная житейская глупость, превзошедшая события марта 1971 г.
Нина и тёща по прибытии в Сочи сразу обратили внимание как я осунулся. Менее опытная Нина решила, что внешний вид — следствие глубокого перепоя. В первую же ночь не смог утаить от Нины желание уйти к другой женщине. Реакция Нины на блуд мужа: остервенелый секс и до того не встречавшийся в их постели женский оргазм (похоже и Нина не понимала раньше, что это такое). Ревность или любовь? Любовь или ревность? Однозначного ответа нет. Помните Ларошфуко: «в ревности больше самолюбия, чем любви».
Продолжение отпуска превратилось в кошмар. Помимо нас пятерых в гостях у дяди Артура оказались мама и папа (неожиданно прилетели из Талды-Кургана). Тёща и папа упрекали меня за длинный язык (что было, то было, но зачем жене об этом говорить?). Однако слово — не воробей… Эта поездка к родственникам в Абхазию была для меня последней (в глаза никому смотреть не мог), Нина же была там ещё не один раз (в 80-е помогала зачислению в ТИИ сына Геды и Терентия Чаниа).
Забегая вперёд, последний раз я увиделся с Владой через год. Никаких контактов, ни телефонных, ни письменных после её уезда из Гизель-Дере не было. В начале июня 1974 г. я летел из Еревана в Свердловск с пересадкой в Москве, рассчитывал два выходных дня провести у Неупокоева. Собрался предупредить Гену, искал в аэропорту телефон-автомат, наткнулся на междугородний и наобум, заранее даже не думал об этом, позвонил в Череповец (удивляюсь, как номер телефона в голове остался). Влада случайно оказалась дома, занималась уборкой. Что-то замкнуло в голове. Ночь поездом туда, ночь обратно, день в Череповце. Промышленный загазованный город Вологодской области. Преимущественно дома в 4–5 этажей, есть и девятиэтажки. Много зелени. С утра разыскал городской базар, купил цветы, шампанское, апельсины, затем на такси отыскал конспиративную квартиру (кто-то из её друзей уехал на дачу). Посидели, поговорили часа три, никакой близости. Подарил Владе купленную в Ереване красивую чеканку «Ахтамар» (легендарная женщина с факелом), удивительно символично. Договорились встретиться летом на море. Никто, кроме нас двоих о встрече не узнал. На прощанье позвонил ещё раз с вокзала, почувствовал раздражение в голосе, хотя и сообщила, что «Ахтамар» уже висит на стенке. Сел в поезд, что-то щёлкнуло в душе. Из меня пошли стихи-послания. Раньше мог себя заставить написать короткий стишок, но стремления не было. А здесь на одном дыхании лист формата А-4 с двух сторон. Ежедневно по маршруту движения до Свердловска, затем Тюмени отправлял по конверту со стихами в Череповец. Душа вновь запела. К сожалению, не оставил себе ни копии, ни набросков, по-видимому, глупости писал. Недели через две пришла телеграмма от Влады, что уезжает с мужем в Карпаты, других возможностей нет. Понял бессмысленность продолжения контактов и предложил Нине вместе отдыхать в Севастополе.
Что это было? Любовь? Влюблённость? Мечта о любви? С какой стороны посмотреть. Одно могу сказать, в части контактов с женщинами встреча с Владой — самый яркий луч в жизни. Или это нынешние старческие фантазии?
Возвращаюсь в 1973 год. Летнее увлечение жёстко аукнулось осенью. Прошли августовские приёмные экзамены, Нина вновь едет на Чёрное море куда-то поблизости от Гизель-Дере (по крайней мере, обследовала пансионат). Я полтора месяца управлялся с детьми один. С появлением Нины душевный чирей перезрел, должен был лопнуть. И это произошло в 11-ю годовщину нашей свадьбы 19 октября. Подробности первого семейного мордобоя процитированы ранее («Происхождение, родственники. Полле Нина Николаевна») из дневника, повторять не буду.
За пять дней до этого безобразного события начал вести дневник, ниже часть процитирую, чтобы передать ощущения, эмоциональную внутрисемейную тряску. Разбираю дневниковые каракули тех давних лет (о персональных компьютерах ещё даже не мечтали) и, видит Бог, впервые стараюсь вынести на публику записи по теме без смысловых купюр, орфографических и синтаксических изысков. Кому-то записи 1973 г. покажутся соплями, недостойными мужчины. Может быть и так. Прямо скажу, за 35 лет на кое-что в личностных взаимоотношениях супругов мои взгляды изменились. Спешащий читатель спокойно может пропустить дневниковые эмоции 32-летнего провинциала, мечтавшего о счастливой семейной жизни.
14.10.73 г. Много лет я мечтал завести дневник и вот, наконец, потребность в этом взяла верх над ленью. Каждый человек должен иметь кого-либо, с кем можно поделиться внутренними переживаниями. Сейчас у меня нет такого человека. В такое время и думаешь как правы христианская и другие религии, позволяющие изложить в исповеди свои внутренние переживания без опасения быть осмеянным или даже быть выставленным на посмешище перед публикой, любящей смаковать чужие неприятности.
К сожалению, я и с тобой не могу быть полностью откровенным, так как всегда существует большая вероятность, что Нина найдёт и, естественно, прочитает мои записи. Затем автоматически сработает характер Нины, а она никогда не желает сдерживать своих отрицательных эмоций, и опять пойдут шушуканья на факультете, а может и в ректорате, о семейных взаимоотношениях Полле. Как меня это угнетает, что и ректор и проректор рассуждают со мной об отношениях с женой.
Люди часто считают меня нелюдимым, но это заблуждение тех, кто меня мало знает. Ведь никто же так не считал в студенческие годы. Просто я трудно схожусь с людьми, какой-то внутренний тормоз не позволяет мне сходиться так, как, скажем, с Аникеевым. И это даже с теми людьми, которые мне нравятся, или которых уважаю. С теми же, кто выражает ко мне неприязнь, я совсем не умею вести себя. Исключение — Магарил, но этот умён и, несмотря на всё происшедшее между нами, ценит некоторые мои качества, хотя и старается не давать им хода.
В том, что у нас практически нет семейных друзей, виноваты мы сами. Ведь сфера нашей деятельности — это сосуществование эгоистов. Формы проявления разные, а суть одна. Если меня считать эгоистом, то что можно сказать о Неупокоеве, Ушкаловой, Щипанове, Шумове, Шаброве, Жихареве, Пнёве, Баканове, Захарове, Магариле, Амелине…[ведущие сотрудники химфака ТИИ]. Практически это качество присуще всем научным работникам, желающим чего-то добиться в жизни и продвигающих в меру способностей науку. Может быть, именно поэтому на факультете почти нет деятельных личностей, которые были бы очень дружны в семейной обстановке. А те компании, которые образуются, быстро распадаются (Шабровы + Подборновы; Полле + Ушкаловы, Щипановы, Жихаревы). Просто в таких компаниях неинтересно: бесконечно пережёвываются факультетские сплетни. Лично мне становится тошно от этого, тем более, что знаю, как все на факультете, более или менее расположенные к нам, благодаря Нине, бесконечно перебирают наше грязное семейное бельё.
При этом мало кто из близких к нам людей знает о моих положительных личных качествах (кроме сугубо деловых). Все девушки и женщины, мне симпатизировавшие, начиная с 8-го класса, считали меня очень ласковым и чутким (…), все за исключением Нины, от которой я не слышал этого даже в самый первый период нашей дружбы и не услышал в течение всех 11 лет супружеской жизни.
…Сколько помню из семейной жизни, примерно, через год после рождения Эльвирки не проходило и не проходит неделя, чтобы я не думал о самоубийстве. Сначала остановила меня Эля, затем обои дети. Я глубоко убеждён, что детям без меня будет плохо, что они будут предоставлены самим себе либо будут с женщиной, которая своих детей не хотела воспитывать, и вспомнила об их существовании, когда Нина стала взрослой. Кстати, ещё одна глубокая убеждённость, что присутствие Марии Ефимовны резко отрицательно сказывается на нашей семейной жизни. Не исключено, что сама она этого не понимает или не хочет понять. Суётся в чужую семейную жизнь с советами и рекомендациями, хотя сама со многими мужчинами не смогла ужиться и в 50 лет осталась одна. Лучше бы в детстве приучила своих детей к чистоплотности и к способности любить кого-нибудь, кроме самой себя.
Сейчас сдерживают меня от самоубийства папа и мама. Ведь они очень больные и очень надеются на мою поддержку в старости. Вельда им больше нервов треплет, чем раньше. Ожидание, что с возрастом характер у человека улучшится, всегда не выполняется. Конечно, у мамы болезненно-нервный характер с большим количеством неприятных странностей, но иногда до слёз бывает обидно, что за 6 лет она не может приехать к нам хоть на 2–3 дня, посмотреть, как живём. Конечно, в этом виноват только лично я, так как из боязни накалить обстановку в семье, всё время не советую ей приезжать. Да, если наши дети будут также относиться к нам в тридцатилетнем возрасте, это будет ужасно.
Вообще я сильно внутренне переживаю, когда слышу о самоубийствах. Витя Мазур, Рудик, Витя Левин, знакомый физик из ТИИ и др. Очень неприятно, когда люди смеются над этим или считают погибших ненормальными. Ведь чтобы решиться на такой шаг надо много внутренне пережить, этот шаг не является проявлением эпизодической слабости. Мне кажется, что люди готовятся к такому акту годами (не имею в виду неожиданно опозоренных или разоблачённых). В сущности, у меня всё готово и продумано для этого. Остаётся капля (большая? маленькая? — не знаю). Лучше было бы, если бы она вообще не упала, но не знаю. Временами такое состояние накатывается, что хуже некуда. К сожалению, только Нина вводит меня в такое состояние. Любые неурядицы в институте лишь вызывают у меня деловую активность.
В жизни многие считают меня замкнутым, малоразговорчивым, но ведь это не так. Я очень откровенен в отношениях с людьми, но данная черта характера часто становится причиной какой-либо неприятности. Чаще всего подобное происходит на работе, когда человек, слушающий тебя и поддакивающий, затем излагает твои рассуждения совсем в другом аспекте. А дома Нина довела извращение моих высказываний до такого состояния, что я внутренне не могу быть искренним с ней до конца (хотя и стараюсь). Как повернулось всё с моей откровенностью относительно Влады. Ведь вывернула всю сущность и извратила до невозможности. А ведь Влада — это метеор, пролетевший в моём чёрном небе и уже давно сгоревший. Нина так постаралась опошлить наши взаимоотношения. Она не хочет понять, что для меня главное — платоническая любовь, а не физиология. И я хочу, чтобы меня любили тоже и не хочу ждать всё время с внутренним трепетом очередного оскорбления… Как в песне: жить без любви, быть может, просто, но как на свете без любви прожить?..
16.10.73 г….Вчера опять целый день возникали микроконфликты с Ниной. Странное всё-таки у неё поведение. Лезет с поцелуями и сразу же вставляет какую-нибудь устную гадость. Я так не могу. Это ужасно меня изводит. А, в общем-то, она мается от безделья. Вечно жалуется на большую нагрузку, а ведь это не так. Кроме учебной работы она не собирается что-либо делать. Пусть так, но зачем мне мешать работать? Ко всему прочему меня сейчас сильно мучает радикулит. Не могу же я ей об этом постоянно говорить, а без слов она вообще ничего не хочет понимать. Прыгает с разбега на спину и оскорбляется, что я недостаточно рад этому. Иногда хочется понять, но не могу, откуда такая душевная бесчувственность к людям при большой чувствительности к самой себе. Ведь Нина никогда никому не сочувствует в горестях, у неё никогда не промелькнёт слезинка в кино, никогда первой не заметит болезнь Игоря или Эльвирки. И почему я вскакиваю среди ночи при каждом кашле ребёнка, а она нет?
В то же время в институте какая-то наигранная весёлость, всех тыкает, разговор ведёт так, что в радиусе 50 м всё слышно. Мне очень неприятно, что она приобрела репутацию бляди, но она ведь только с ними вместе, преимущественно с разведёнками и матерями-одиночками. Мудра пословица: скажи, кто твой друг…
Мне кажется, эта писанина — скулёж на луну, но ведь не с кем устно поделиться! Надо, по-видимому, и о делах писать, но семейные неурядицы выбивают все мысли из головы. Отвратительное состояние. Не знаешь, чем заняться, хотя работы очень много.
Надо запускать хроматографы, ведь оба не работают, с 22 начинаются занятия и пока практикум не готов. А если я вдруг слягу, будут потом сечь меня. А как продуктивно я поработал в сентябре. В присутствии Нины этот объём я не выполнил бы и за два месяца….
18.10.73 г. Опять с утра получил на голову ушат грязных оскорблений. Формальный повод: Элина учительница по музыке просила придти мать 17.10 вечером, под предлогом дождя Нина не пошла. А сегодня с утра у Эли занятия и я попросил Нину пойти вместе. Что тут поднялось.
Да у Нины полный сдвиг. Всё внимание только себе одной. Часами занимается собой и часами сплетнями. На мой взгляд, это уже перешло все пределы. Ноль внимания детям, ни тетради не посмотрит, ни одежду. Если я не подскажу, то Игорь ходит в грязной рубахе в школу и с грязными ногтями. Меня это больше всего огорчает — полное невнимание детям, хотя формальная любовь проявляется в виде множества поцелуев Игоря. Но это опять же свидетельствует о том, что в детях Нина любит только себя.
…Надежды, что удастся наладить семейную жизнь, летят кувырком. Не знаю, быть может, я ошибаюсь вследствие одностороннего подхода, но не я в этом виноват. Я готов сделать, и делаю, все, что желает Нина. Нина требует от меня бесконечных признаков ласки и внимания, но сама-то их не проявляет. И когда садится ко мне на колени, то делает это только для того, чтобы я её ласкал. Сама же и не подумает хоть произнести ласковое слово или имя моё произнести. И не хочет понять, почему я обижаюсь на такое отношение. Я ведь тоже хочу, чтобы меня любили, а не попрекали вечно вымышленной любовью. Да человеку, который будет меня любить, я всю душу отдам. И снова я, может быть, буду разговорчивым и хоть временами весёлым. Нина всё попрекает, что в Гизель-Дере я слишком много улыбался. Но в целом-то я был ещё более мрачен и неразговорчив, чем в Тюмени. Если Володя Ведерников (спутник из ТИИ) там поправился, то я похудел и устал душой, именно душой. И вот сейчас перед началом семестра я измочален до невозможности и с ужасом думаю о будущих занятиях…
25.10.73 г. Не писал несколько дней. Всё лечил Нину, делал обед и сидел на занятиях. Лицо у Нины приобретает нормальный вид, но образовался какой-то небольшой выступ с левой стороны переносицы, неужели перелом? Хуже ничего не придумаешь! Морально Нина входит в привычную колею и по несколько раз в день извергает потоки оскорблений в мой адрес.
У меня шрамы на лице почти незаметны, а последние дни (22–24.10)было довольно неудобно, так как каждый знакомый пытался выяснить причины. Нину ещё никто не видел, полчаса назад запустил Таню [сестра Нины].
26.10.73 г. Опять старая история. До полуночи доказывала мне, какой я негодяй. Никаких сил у меня на это нет. Ну что делать? Ведь я домосед. Уходить? Но здесь, как мне кажется, я имею вполне приличный авторитет, хотя Нина и твердит постоянно, что все меня ненавидят. Да и положение моё весьма прочное. Покончить с собой? Детям будет плохо… В 12 часов пошёл домой, по пути зашёл за сапогами Нины, отданными в ремонт. Хотел позаниматься чем-нибудь дома. Но… Как обычно язык Нины сначала вогнал меня в полную апатию. В результате пришлось тащиться снова в институт. Да, надо всё-таки решаться, жить с Ниной рядом невозможно.
27.10.73 г….Вчера устроил бойню тараканам, так Нина ещё выразила недовольство, что слишком суюсь в хозяйственные дела. Сама же делать ничего не хочет, только скулит, как ей тяжело. Я же, например, вижу, что любые хозяйственные дела она делает до ужаса не рационально, будь то стирка, приготовление обеда или мытьё пола. Любую их этих операций я в состоянии сделать быстрее и качественнее. Может быть за исключением приготовления отдельных видов пищи, да и то потому, что их никогда не делал. За полтора месяца, что Нины не было дома (25.08–05.10) дети и я ни разу не питались в столовой, всегда имели горячую и качественную пищу (на обед и на ужин). И это при довольно небольших затратах времени.
29.10.73 г. Понедельник — день тяжёлый, а для меня тем более. Ещё не было воскресенья, которое бы прошло в спокойной семейной обстановке… Остаётся единственное — молчать, замыкаясь в себе. А это, в свою очередь, вызывает ещё больший взрыв недовольства (злобы). Всё больше выражается недовольство, что занимаюсь женскими делами. Лучше бы занимался мужским делом, зарабатывал деньги. Да для неё гораздо выгоднее иметь повод кричать везде, что я дома ничего не делаю. Теперь же, когда домашними делами занимаюсь больше Нины, ей это не нравится. Хотя сама по себе она больше делать не будет. Лучше пусть в доме будет кавардак, чтобы каждому вошедшему можно было объяснять: работа, обед, уборка, стирка, дети, а у мужа в голове только бумажки. И у людей, мало знающих нашу семью, она находит сочувствие. А это то, что и нужно. Начинается плач относительно того, что нечего одеть и т. д. Вообще говоря, если снять скрытой камерой документальный фильм об одном дне нашей семьи, это было бы отличное развлекательное шоу для зрителей. Милые детки, открыто начинающие обманывать родителей; мама, стерегущая каждую папину положительную эмоцию, чтобы немедленно перевести её в отрицательную; папа, бесконечно заискивающий перед мамой, что опять же вызывает её раздражение и т. д.
30.10.73 г. 0 ч.40 мин. Агония! Семейная, конечно! Сегодня опять Нина рылась в моих бумагах, портфеле и обнаружила этот дневник. Как это противно читать чужие личные записи.
В 23.45 легла спать со мной, потом демонстративно ушла спать к Эле. Выключила телевизор, отрезала провод у радио. Я не знал, что Эля не спит, а Нина начала такие разговоры, что взрослому было бы стыдно слышать. Милая Эленька! Как хочется, чтобы у тебя было хорошее детство. И поверь мне, моя хорошая, что я всегда старался, чтобы вам, детки, было хорошо. Ты многого, Эленька, не понимаешь сейчас. Я, наверно, кажусь тебе и Игорю строгим и это, по-видимому, вам не нравится. Я надеюсь, Эленька, что ты правильно когда-нибудь оценишь моё поведение. Игорь, наверно, меня забудет, а ты, конечно, нет. Я не ухожу от вас, меня выталкивают. Вы не можете, милые Эля и Игорь понять, как тяжело переносить такое состояние. Всё это нужно, чтобы я ушёл, а потом везде кричать, что он такой-сякой бросил семью, детей ради шлюхи. Какой шлюхи? Она всё ищет письма, но ведь я писал только на юге и ни одного письма не получил, а отсюда и не думал писать. Что появилось в воспалённом мозгу Нины, не понимаю
8 ч 00 мин. Ночь прошла кошмарная, сначала писал, потом читал, потом выключил свет и хотел лечь спать…
02.11.73 г. Не так-то просто записать несколько строк. Только сядешь, кто-нибудь подойдёт. Прошлую запись не закончил, из-за этого лёг спать я в тот день где-то после 4 часов, всё-таки уговорив Нину перейти на старую кровать.
Вчера вечером опять пришла Лена Кучерюк жаловаться на жизнь, естественно Нина пристроилась в резонанс и опять испорченное настроение, опять разговоры до половины ночи, затем какой-то тяжёлый сон с бесконечным вскакиванием. Утром не было воды и поэтому я остался лежать.
Игорь ушёл в школу, Эля на экскурсию и тут вдруг Нина повеселела. В результате первая половина дня прошла вроде вполне прилично…
Сегодня Игоря приняли в октябрята, так он утром встал рано и очень рад был предстоящему событию. А вообще с ним творится кое-что неладное. Откуда-то у него постоянно появляются копейки, какие-то значки и т. д. Пропал нож складной, который был у меня с 11.03.60 г. Начинаю принимать меры, пока словесные. А вообще он довольно часто нас обманывает (пытается). Я считаю, что это «бийское» воспитание. У Эли все эти симптомы проявляются в гораздо меньшей степени.
03.11.73 г….В разговоре со Щипановм [зав. кафедрой] признался, что в настоящее время очень взвинчен. И это действительно так. Любая отрицательная эмоция заводит меня с пол-оборота. Устаю сильно. Что будет через месяц, не знаю. Никогда не думал, что у меня могут так ослабнуть нервы.
12.11.73 г. Прошли праздники. 7-го выпили с Шумовым, Беевым до демонстрации, затем на демонстрации. После демонстрации пошли к нам Щипанов, Шумов, Амелин, Селянина, Мягкова, выпили пару бутылок «Тырново». Затем пошёл с Шумовым и Амелиным к Агаеву и выпили ещё бутылку. В 3 часа пошли в гости к Шумову, выпили, а к 5 часам пошли на новоселье к Заболоцким. Там, в основном, была водка. Было много его и её родственников. Кончилось всё матерной бранью. Перед сном опять возникла склока с Ниной.
8-го были у Щипановых, выпили две бутылки сухого.
9-го и 10-го были дома. Конечно быстро наскучило и опять начался обычный скулёж.
А вообще писать не хочется, так как Нина систематически тайком читает написанное. Противно! Лишнее доказательство, что приучать людей к честности можно только с раннего детства.
14.11.73 г. Опять ночь почти не спал. Вчера мы с Витей смотрели хоккей ЦСКА — Крылья Советов 4:3, а Нина с Леной сидели у Кучерюков. И там эта стерва начала рассказывать, что видела Пнёву, сидящую у меня на спине и делавшую мне массаж (летом 1971 г., когда я лежал с сильным радикулитом, а Нина бродила по Камчатке). Зачем это Лене было нужно — не знаю. По-видимому, бабам очень приятно видеть чужие неприятности. Естественно, сна не было, тем более, что Нина с вечера выпила много кофе.
Иногда думаешь, что какой-то рок ведёт обстоятельства. Только отношения более-менее становятся лучше, как начинает раздуваться мыльный пузырь недовольства. Зачем нужно его раздувать?
15.12.73 г… Давно не писал, а потребность в этом есть. Вчера были на дне рождения у Максимова, много выпили, пришли в 12 часов. Дома спит Таня [сестра Нины], я выразил недовольство и что тут поднялось. До 4-х часов утра стоял шум. В 6:45 зазвонил будильник. Включил свет в кухне и маленькой комнате и уснул. Вскочил, 7:45. Все спят, чайник забыл включить. А у Игорёшки сегодня праздник букваря. За 10 минут поднял его, умыл, одел и отправил в школу…
Вывесили список всех, кто должен переизбираться на должности в 1974 г., мне нужно пройти конкурс до 15.06.74 г.
На этом записи в тюменском дневнике прекращаются надолго, а об наших отношениях с Ниной дальше практически ничего не написано. Процитированная суета конкретных трёх месяцев жизни показывает, вырваться из эмоционального капкана почти невозможно. Вновь переживая события того времени отчётливо понял, объективно семейный разрыв назрел. Когда и как? Прошло ещё более 4-х лет с «приливами и отливами» пока корректируемый внешними факторами вектор движения семейной жизни привёл к окончательному разводу.
1974 год запомнился поездкой на 60-летний юбилей папы (вёз в подарок заказную копию с картины Кранаха, букет цветов, последний раз я видел картину в Папенбурге в гостиной дома Вельды в январе 2004 г.) и сопутствующими обстоятельствами, косвенно касающимися рассматриваемой темы.
Вторая половина апреля. Двухсуточный комбинированный маршрут Тюмень — Свердловск (поезд) — Алма-Ата (самолёт) — Талды-Курган (автобус). В Свердловске предусмотрена ночёвка. Сотрудник института химии Уральского отделения АН СССР, у которого недавно я выступал официальным оппонентом на защите диссертации, пригласил в гости. Крупногабаритная квартира в районе Уралмаша с широким коридором и высокими массивными дверями в 4–5 комнат (нечто подобное однажды видел в одной из «сталинских высоток» в центре Москвы). Внешне нормальная хорошо обеспеченная семья (не понял социальный статус отца и матери), двое детей, тридцатилетний неженатый свежеиспечённый кандидат наук жил с родителями. Старший сын с женой и ребёнком проживал отдельно. Богато накрытый стол, выпили много, утром самолёт, а тут разговоры-разговоры…
Наконец, мне постелили в отдельной комнате, закрыл дверь и мгновенно уснул. Неожиданно вздрогнул от прикосновения, совершенно голый сынок укладывается рядом, подставляет толстую задницу, руками хватается за мой детородный орган, пытается поднять и направить, как это нередко делают женщины при половых контактах. Шок! И родители, без сомнения, в курсе. Что они могли обо мне подумать? Куда среди ночи бежать в практически незнакомом мегаполисе из бандитского, известного на всю страну, района Свердловска? Ночь завершилась бессонницей, в 6 часов утра с вечера заказанное такси увезло в аэропорт Кольцово.
Второй раз в жизни столкнулся с «дровосеком», но теперь уже совсем в натурализованном виде. Несколько лет общения по работе, он бывал у нас в Тюмени в гостях, но представить такое…. Я всегда настолько далёк от подобных компаний, что не умел и не умею отличать гомосексуалистов (занимающийся саморекламой Борис Моисеев не в счёт), отвращение не мог скрыть. Думаю, современная молодёжь более информирована в подобных вопросах и может смеяться надо мной.
Мне же стало смешно только в самолёте на Алма-Ату, когда раз за разом мысленно прокручивал события прошедшего вечера и ночи. Идиотизм ситуации, что смеяться пришлось в одиночку, не будешь же публично демонстрировать собственную сексуальную безграмотность. Из Алма-Аты позвонил в Свердловск, попросил раз и навсегда прекратить все поползновения (открытым текстом говорить не мог, стыдно и противно). Деловое сотрудничество продолжилось, но уже без совместных попоек. Прошло более двадцати лет, пока я косвенно огласил свердловский инцидент.
И первый «дровосек» и второй пересеклись со мной, когда гомосексуализм в Советском Союзе считался уголовным преступлением. Примерно, в те времена в Томске проходил судебный процесс большой группы гомосексуалистов, после освещения в местной прессе, один из обвиняемых, известный в городе артист (в студенческие годы приходилось конкурировать на университетском смотре художественной самодеятельности в конкурсе чтецов) Юрий Рыкун покончил жизнь самоубийством.
Гомосексуализм существует столько, сколько и человечество, с ним бессмысленно бороться уголовным преследованием. Нельзя общественности вмешиваться в личную жизнь сограждан посредством жаждущих рейтинга СМИ, тогда и не будет самоубийств от позора. Но и нельзя открыто или скрыто рекламировать это явление, отвергаемое традиционными религиями (всё-таки природа определила главное в жизни человека — продолжение рода). В значительной мере корни широкого распространения не традиционных половых связей в России связаны с многолетней тюремной и лагерной школой миллионов и миллионов россиян и соответствующими традициями. Наверно, нет ни одного детектива, чтобы не упоминалось «опущение», «нахождение у параши» и т. п., дескать, народу правда нравится, но эта борьба низменными средствами за рейтинг должна пресекаться обществом. Помогает распространению гомосексуализма и реклама разнообразных видов секса, скажем, орального, трудно понять принципиальную разницу между анальным сексом и контактами между мужчинами или ещё хуже, между мужчиной и мальчиком. Думаю, предотвращение и пресечение (не тюрьмой) распространения извращений в интимной сфере должно стать одним из приоритетных направлений системы национальной безопасности России. В советские времена, правильно или неправильно, за этой стороной морали общества старались следить. Помню, как потряс нас, второкурсников абитуриент из Азербайджана своим рассуждением «что это за мужчина, который козу не е. л». Молодой непосредственный кавказец даже не понял причину нашего удивления. В 60-е студенческая молодёжь моего круга общения знала один вид секса, приводящий к появлению детей — вагинальный, запомнилась подтверждающая запись классика на магнитофонной катушке в исполнении великого Качалова «… и говорит мне шёпотом: жопа там, жопа там!»
Возвращаюсь к цели. Появился в родительском доме в Талды-Кургане в предрассветном полумраке в день юбилея. Празднование в ресторане осталось в тумане, помню множество врачей, близко живущая родня само собой. По окончании банкета родственная молодёжь (сестра с мужем, кузены и кузины) долго «шарашилась» по весеннему городу, включая открытую танцплощадку, что-то ещё пили. Финал забыть невозможно, мама стоит у калитки часа в 4 ночи (южная кромешная тьма) и ждёт своего 33-летнего оболтуса: «Эрвин! Сейчас в городе так много убивают!»
Уважаемый читатель! Верите, вспоминаю, и слёзы наворачиваются, зачем обидел мать, ненароком заставив её так волноваться. Ныне подобные проблемы легко разрешаются с помощью мобильного телефона.
Пролетел ещё год. Цитирую дневник.
31.03.75….Нина с 17 февраля на ФПК в Ленинграде в технологическом институте. С 7.03 по 15.03 была в Тюмени. Перед уездом разругались. Слишком много якает. Мне в отместку по прилёту в Ленинград дала телеграмму в Бийск, чтобы выезжала тёща. А ведь я её просил по-человечески. С детьми всё было хорошо отрегулировано и отлажено. Тёща приехала 23 марта.
У детей сегодня последний день каникул. Игорь в первый же день каникул закашлял, а потом началась пневмония и ангина. Хотели положить его в больницу, я отказался и сам начал делать ему уколы (3 раза в день по 500 000 ед. пенициллина). Вчера вечером сделал последний. Вроде температуры нет, но вечером было 37.3*, утром сегодня 36.2*.