Глава вторая ГДЕ ДЕНЬГИ?
Глава вторая
ГДЕ ДЕНЬГИ?
Генерал стал губернатором!
Большая победа! Может быть, самая значительная из тех, что были одержаны им в жизни. Но теперь предстояло доказать, что люди проголосовали за него не напрасно. В современной истории России было, к сожалению, слишком много случаев, когда народные избранники, приходившие к власти на волне всеобщего энтузиазма, не приносили даже малого улучшения, наоборот, жизнь миллионов людей становилась только более неустроенной и нестабильной.
С чего начинать?
В начале всякого большого дела человек чувствует себя неуютно.
В просторном губернаторском кабинете бывшего комплекса зданий ЦК КПСС на Старой площади Борис Громов собрал своих людей и поздравил их и себя с победой.
Как-то даже немного странно все выглядело. Небольшая группа под огромной, в полстены, картой Подмосковья. Они должны управлять огромной областью, где живут многие миллионы людей. Работают хорошо или плохо десятки тысяч предприятий, сельскохозяйственных компаний и фермерских хозяйств, учебных, научных, исследовательских учреждений, воинских частей и бог знает что еще… Всем этим они должны управлять, хотя никто, кроме Громова, до этого ничего подобного не делал и даже не представлял себе, что когда-нибудь станет этим заниматься.
Но, что там ни думай, а начинать нужно.
Б. В. Громов:
— Ничего похожего на аппарат губернатора и областное правительство тогда не существовало. Да и не могло существовать. Есть такое поверье: если заранее наберешь людей в аппарат и правительство, работать им не придется.
Сначала надо победить, потом только формировать аппарат.
Но вот пришла пора начинать работу. Как и с чего?
Проблем — море. Долгов — море. Про многое мы знали, но, конечно, не про всё. Самое неприятное нам еще предстояло узнать.
Тут же обрушилась лавина звонков о том, что там лопнуло, там прорвало, там обрушилось, тепла нет, электричества, воды нет. Ко всему этому прибавился прессинг со стороны ГУТА-банка. Эта проблема поначалу оказалась самой опасной и неотложной.
В конце февраля пришлось встречаться с банкирами.
Они пришли, уселись по-хозяйски и сразу жестко заявили, что область должна им столько-то (сумма несусветная!) и все кредиты давно просрочены. Чтобы они не начали область банкротить, правительство и вы лично, как губернатор, должны выполнить следующие наши требования.
Все это неприятно напоминало эпизоды из фильмов, где показывают капитуляцию Германии. У банкиров, кстати, был уже заранее подготовлен договор о полной и безоговорочной капитуляции, в которой все репарации и контрибуции, как положено, расписаны по пунктам. Из этой бумаги следовало, что в случае мирного соглашения ГУТА-банк будет полностью контролировать финансовую деятельность области. Только в этих условиях губернатор и правительство получали шанс остаться у банка на содержании.
В то время Громов еще слабо представлял себе, что реально стоит за ультиматумом ГУТА-банка. Финансисты будущей администрации только готовили отчеты. Вся эта история удивительно напоминала военную операцию, в которой каждая сторона, прежде чем начать решительные действия, пытается ввести в заблуждение и запугать противника. Это было очень похоже на изощренную тактику монгольских полководцев, сажавших на запасных лошадей соломенных всадников. Старый этот прием действовал безотказно почти всегда, да ведь и сам Громов им пользовался, и не без успеха… Но для Суворова, например, численное превосходство противника, даже реальное и многократное, никогда не было поводом для отступления. Наоборот, он во всех случаях предпочитал атаку.
Визит банкиров и их жесткие заявления носили характер вовсе не финансовый, а психологический. Губернатора явно пытались запугать и посадить на короткий поводок. Но даже если бы все, что говорилось о долгах, оказалось правдой, Громов все равно не мог позволить, чтобы областью из-за его спины руководил какой-то ГУТА-банк.
Больше подобных наглых наездов ни со стороны ГУТА-банка, ни с чьей-либо другой не предпринималось. Конфликтов, конечно, и после этого случалось немало, но решались они в основном цивилизованно. Своим поставленным командирским голосом Борису Всеволодовичу пользоваться больше не пришлось. О чем он совсем не жалел.
Б. В. Громов:
— С ГУТА-банком наши финансисты разбирались потом довольно долго. Кончилось тем, что прежнее руководство не только отказалось от своих требований, но и предусмотрительно сбежало из страны. Им пришлось сделать это после того, как мы начали выяснять реальное происхождение их миллиардов. Думаю, что всем нормальным гражданам России ясно, что законным путем за пару-тройку лет такие бешеные капиталы сколотить невозможно. Ну а то, что у скороспелых олигархов нередко голова начинает кружиться от своего иллюзорного могущества, хорошо известно. Подобное «головокружение от успехов» уже вынесло многих из них за пределы ограбленной родины. И если те, кто еще остается с нами, этого не поняли, то дорожка для них хорошо протоптана.
С новым руководством ГУТА-банка мы вполне мирно во всем разобрались и сейчас нормально сотрудничаем.
Так что деньгами пришлось заниматься с первых же дней. Не наведя порядка в финансах, нельзя начинать нормальной работы.
Первый, по сути, вопрос, который я как губернатор задал своим сотрудникам, звучал просто: «Где деньги?»
Чтобы ответить на этот вопрос, многим специалистам пришлось упорно потрудиться и многое раскопать.
Область огромная, промышленность сильная и разнообразная. Сельское хозяйство, конечно, убыточное, но не настолько, чтобы все доходы проглотить. Не надо быть финансовым гением, чтобы понять, деньги не могут исчезнуть просто так, бесследно.
Выяснилось, что по налогам область собирала в последние годы в среднем по 5 миллионов рублей в день. Всего! Это даже не слезы, а какая-то насмешка. Поняли мы и то, что прежних начальников такое положение устраивало. Бюджет области составлял 19 миллиардов рублей, а долгов!..
То есть живых денег в бюджете не оказалось. Зато были трех-четырехмесячные задержки по зарплатам, детским пособиям, пенсиям и долги, долги… Со всех сторон только и слышалось — дай деньги, дай деньги!
Мы подумали и решили, что начать нужно с собираемости налогов, это вопрос технический. Тут в первую очередь следовало разобраться с базой. Кто должен платить и сколько? Первые четыре месяца мы практически только этим и занимались, и вот результат — в день стало поступать более 50 миллионов рублей!
Было 5, стало 50! Ну как не работать дальше!
Тогда я поверил, что можно поправить положение. Мое главное и весьма простое экономическое убеждение состоит в том, что любое дело можно поправить, если не давать разворовывать казну. Понятно, что реализовать это убеждение можно только в том случае, если самому не воровать. Вот первый и решающий принцип. Если этого нет — экономика становится наукой очень далекой от жизни.
Ничего незаконного не делалось, наоборот, мы восстановили действие законов и добились того, что многие стали платить налоги как надо.
Поначалу, конечно, наши подшефные буквально взвыли. Раньше-то платили десятую часть того, что положено. Но довольно скоро успокоились. Выяснилось, что если жить по закону, то в целом платить приходится не больше, чем раньше.
Да, они отдавали в казну десятую часть положенного. Но для того, чтобы платить так мало, приходилось «отстегивать», как говорится, еще очень и очень многим, и, в целом, эти теневые поборы оказывались больше нормальных налогов. К тому же руководители постоянно висели на крючке, так как любая проверка могла превратить их из преуспевающих начальников в подсудимых. Кому это нужно?
Заплати налоги и спи спокойно — действительно правильный лозунг, в том случае, конечно, если имеешь дело с порядочными чиновниками, а не ворами.
— Область фактически была банкротом, — говорит Алексей Борисович Пантелеев, вице-губернатор Московской области. — Бюджет составлял около 19 миллиардов рублей при дефиците 45 процентов. При долгах… Только ГУТА-банку область задолжала более 30 миллионов долларов (не рублей!), и кроме этого главного долга были просроченные кредиты еще шести банкам и естественным монополиям. Совокупный долг в несколько раз превышал годовой бюджет. К тому же оставалась заблокированной система управления, это было сделано в тот промежуточный период, когда мы еще не пришли к власти. Прежние руководители не упустили возможности организовать для нас максимальные трудности.
Областная дума поначалу оказалась совершенно нелояльной, и мы не могли провести через нее необходимые решения.
Громов стал губернатором против воли Кремля, а этот фактор во многом определяющий, особенно в начальном периоде, когда и так-то все нарушено и неуправляемо.
Возникло ощущение вакуума и отсутствия реальных рычагов управления.
Правительство начало как-то функционировать только к концу мая. Пришлось полностью менять схему управленческой деятельности. С нуля формировать новые структуры. Был создан аппарат правительства, нечто подобное штабу, выражаясь по-военному.
Полностью отсутствовало управление территориальными образованиями. Не существовало органа, который бы отвечал за связь с ними. Думаю, всем понятно, что выстроить такую структуру можно, только если в каждом территориальном образовании работают доверенные представители администрации и объективно информируют правительство обо всем происходящем. Со временем были созданы Комитет по территориальным образованиям и еще ряд административных инструментов.
Для того чтобы управлять, необходимо ясно видеть объективную картину. Должны эффективно работать разведка, которая снабдит штаб достоверной информацией, аналитики, которые все обобщат и осмыслят. Только после этого штаб под руководством губернатора может разрабатывать стратегию.
К сожалению, во многих случаях существовавшая ранее информация была утеряна или заведомо искажена, и тут все приходилось начинать с нуля. Вот почему создание системы управления заняло достаточно большой промежуток времени.
Но прежде всего было необходимо восстановить отношения с федеральным центром. Постепенно такое взаимодействие наладилось. Это, конечно, заслуга Громова.
Борис Всеволодович установил нормальные рабочие отношения с Владимиром Владимировичем Путиным (который только недавно пришел к власти) и его администрацией. В результате президент лично вручил Борису Всеволодовичу Громову удостоверение губернатора. После этого стало гораздо проще работать с федеральными структурами, которые ждали реакции президента.
— Мы действительно оказались в почти безвыходной ситуации, — поясняет А. Б. Пантелеев, — хотя было совершенно ясно, что с этими долгами дело нечисто. Чтобы выжить, мы должны были доказать, что это именно так.
С ГУТА-банком пришлось разбираться силовым методом. Налоговой службой было едва ли не штурмом взято здание, где располагался их центральный офис, и осуществлена выемка документов. Разгорелся грандиозный скандал, но мало кто знал, что пойти на столь крутые меры пришлось после того, как руководство банка отказалось объяснить нам, каким образом образовался этот чудовищный долг, и предоставить документы, которые мы могли бы изучить.
Интересная история произошла и с областным бюджетом. На 2000 год его просто не существовало. Областная дума не приняла. Пришлось работать, ориентируясь на старый.
Новый бюджет сумели подготовить и принять только в июне. Драка была страшная. Все заинтересованные лица и организации бились до тех пор, пока не поняли, что никакое лоббирование и никакие угрозы на губернатора и правительство не действуют.
После этого стало если не легче, то понятнее. Бюджет — план всей жизни области — уже существовал, и губернатор знал, куда и в каком темпе двигаться.
Для программы развития области определили три основных направления. На первом месте промышленность, как основная формирующая сила областного бюджета, далее торговля и предпринимательство, причем с упором на малый бизнес. И над всем этим инвестиции. Собственные и зарубежные.
Параллельно продолжался подбор людей в правительство.
Прежняя команда после выборов, как и положено, ушла в отставку. На своих должностях осталось не больше трех человек.
Так новая команда подмосковного губернатора начала работать.
Б. В. Громов:
— Какое дело оказалось для нас самым трудным и долгим? Только через три года мы могли сказать с уверенностью, что понимаем, в каком состоянии находится область. Почти все понимаем. Только после этого мы стали реально контролировать процессы, происходящие в ней.
Первым делом научились управлять промышленностью. Даже несмотря на то, что промышленность в области на 80 процентов негосударственная. Для всех этих ЗАО и ОАО начали создавать благоприятные условия, выделять гранты. Постепенно формировались постоянные правила игры — областные законы.
Никто даже предположить не мог, какой мощный стимул для развития дадут эти усилия!
Промышленность круто пошла в гору. Теперь у нас объем промышленной продукции выше, чем в любом другом регионе.
Торговля начала расти, хотя тут больше всего темных мест и нарушений.
Начал развиваться бизнес и, главное, малый, который дает наибольшее количество рабочих мест.
Что такое рабочие места? Ответ одновременно прост и сложен. Надеюсь, что читатели простят мне некоторое уклонение в область экономической науки. Но это не просто теория, которая, конечно, тоже важна, это экономическое понимание, которое составляет суть развития.
Определимся, что такое современное рабочее место, в какой мере оно может влиять на экономическую и социальную обстановку.
Современное рабочее место прежде всего наполняет рынок качественной продукцией. Кроме того, работник, занимающий это место, получает приличную зарплату и обеспечивает нормальную жизнь своей семье. До 30 процентов дохода, который приносит современное рабочее место, идет в социальную сферу — детские сады, школы, больницы, в здравоохранение, образование и культуру, на поддержку инвалидов и престарелых.
Одним словом, новые рабочие места — это главное богатство и ресурс роста. Недаром во многих развитых странах эмигрант, создавший несколько новых рабочих мест, вне всякой очереди получает гражданство.
Однако полноценно действовать новые рабочие места могут только в том случае, если создаются в перспективных направлениях, там, где они необходимы обществу. То есть должна существовать продуманная и грамотная программа их создания.
И все же сейчас стало понятно, что в этой сфере главное даже не помогать, а прежде всего не мешать. Дайте работать и не создавайте лишних трудностей. Я говорю в первую очередь о малом бизнесе. Большой и средний приносят меньше хлопот, там все лучше организовано и отработано. Меня волнует малый бизнес. Именно он дает возможность огромному количеству людей проявить свои инициативу и способности.
В последний год, наконец, я вижу те перемены, которых так давно ждал. Теперь в малом бизнесе правят бал не воры и бандиты, а настоящие хозяева и мастера. Сюда очень активно в последние годы двинулась молодежь. Приход нового поколения, по большей части честных людей, во многом изменил сам образ этого вида деятельности. В прошлом году предприятия малого бизнеса дали около 25 процентов поступлений в бюджет. Раньше никогда не поднимались выше 12. Это успех. Но задача — добиться 35–40 процентов. Могу с уверенностью сказать, что это произойдет довольно скоро.
Малый бизнес — это, по моему пониманию, именно то, чего не хватало в Советском Союзе. Уверен, что главная стратегическая ошибка советской власти, которая в конечном счете привела великую страну к крушению — это разгром новой экономической политики. Рассуждать на эту тему можно много, скажу только, что отказ от нэпа убил личную инициативу миллионов энергичных и деловых людей, исключил из созидательного процесса личный интерес отдельного человека. Социалистическая экономика стала безликой и неинтересной людям.
Частные лавочки, парикмахерские, пекарни, рестораны, кафе, бани — очень многие люди не только умеют, но и любят заниматься этим. И чем лучше у мелких предпринимателей идут дела, тем больше возникает новых рабочих мест, тем устойчивее и спокойнее общественная и социальная обстановка.
С крупной промышленностью и особенно оборонным комплексом все оказалось настолько запутано, словно кто-то специально этим занимался. Очень трудно было разобраться, что на самом деле существует и кто на кого работает. Поэтому мы создали в соответствующем министерстве управление оборонной промышленности. До этого не было даже человека, который бы занимался этим направлением всерьез, а ведь сюда входят важнейшие отрасли: космос, авиация, производство вооружений и много чего еще.
Мы стали собирать директоров ВПК и вместе с ними разбираться. Они восприняли это очень хорошо. Как ни странно, до этого ни на областном, ни на федеральном уровнях они абсолютно никому не были нужны. Директора к нам просто ринулись. Мы всех их послушали и определились, как работать дальше.
Эти встречи принесли огромную пользу. Мы начали помогать не просто для галочки, а именно так, как нужно. Теперь владельцы и руководители предприятий и многочисленные акционеры могли с уверенностью думать о будущем и вкладывать в него деньги. Появилась уверенность, что безобразная, а по сути, преступная ситуация, когда власти (федеральной и областной) до них не было никакого дела, больше не повторится.
Точно такие же встречи прошли с учителями, медиками, коммунальщиками.
Надо сказать, что все они, как нечто совершенно новое, отметили то, что я встречался с ними не до, а после выборов. Выяснилось, что раньше такие встречи устраивали только для того, чтобы убедить голосовать за себя, а после выборов люди уже никому не были нужны.
Все эти собрания мы проводили не в Москве, а в различных городах области. Это тоже один из важных моментов нашей политики. В области не должно быть глухих окраин и медвежьих углов. Теперь в самых разных городах и районах периодически проходят крупные областные встречи и совещания.
Предприятия стали подниматься на ноги.
Вот пример. У знаменитой космической корпорации «Энергия», что в городе Королеве, были большие долги перед областью, как, кстати, и у других предприятий ВПК. Никто из них много лет не платил налоги. Мы встретились с Семеновым, подписали соглашение о реструктуризации долгов. «Что можете заплатить сейчас, платите, — сказал я им. Я уже к тому времени все о них знал. — У вас есть такая возможность. Со всем остальным будем разбираться постепенно».
Шаг за шагом мы создавали схемы, которые были взаимовыгодны. Все можно сделать и обо всем договориться, были бы интерес, желание наладить нормальную жизнь. Раньше это просто никому не было нужно.
Конечно, у нас имелись свои рычаги, и мы ими пользовались. Давали месяц, чтобы всё привести в порядок. Когда они понимали, что в одиночку не справятся, прибегали к нам и мы с ними разбирались вместе.
Раньше или позже директора начинали понимать, что мы не хотим с них что-то сорвать, а действительно стараемся помочь. Они становились нашими друзьями и нашей опорой. Мы не жалели времени на такие разборки и постепенно пришли к тому, к чему стремились. Директора поняли, что нам нужно от них, сказали, что им нужно от нас. В итоге мы начали сотрудничать.
Как известно, в Московской области нет крупных месторождений нефти, газа или золота. Для того чтобы развиваться, нам необходимо много и эффективно работать.
Основу экономики Подмосковья составляет научно-промышленный комплекс. Он дает свыше двух третей налоговых поступлений. В него входят тысяча крупных и средних промышленных предприятий и 200 академических и отраслевых институтов. Продукция комплекса носит инновационный характер, эта продукция — результат практического применения научных идей и разработок.
В последние, очень нелегкие годы нам удалось сохранить не только высокий научный потенциал области, но и добиться определенных результатов в развитии научно-промышленного комплекса.
Выделяя деньги из областного бюджета, мы поддерживаем инновационные разработки и фундаментальную науку. По объему инвестиций в науку Московская область занимает первое место в стране.
Кроме того, областной бюджет ежегодно распределяет гранты на поддержку научной и научно-технической и инновационной деятельности. Это более 40 миллионов рублей. Деньги направляются на социально значимые, перспективные проекты — разработку новых поколений лекарственных препаратов, медицинской техники, энергосберегающих, информационных технологий.
Да, у нас, как уже сказано, нет дармовых природных богатств и ресурсов, за счет которых можно было бы безбедно существовать. Зато у нас есть четыре знаменитых наукограда (во всей России их семь!) — города: Королев, Дубна, Реутов и Фрязино. Развитие этих городов мы сделали стратегическим направлением для подъема и развития региона.
Президент поставил задачу удвоения валового внутреннего продукта страны к 2010 году. Но так как среди российских регионов существуют не только доноры, но и те, кому необходимо помогать, ведущим областям придется увеличить этот показатель в два, в три и более раз. Пример Дубны показывает, что решить такую задачу возможно. Динамика развития этого наукограда подтверждает, что к 2010 году ВВП здесь будет увеличен в четыре раза.
Не случайно статуса наукограда сегодня добиваются еще семь муниципальных образований Московской области, и мы их в этом стремлении поддерживаем.
Получить такой статус непросто, и зависит это, к сожалению, не только от нас. Например, Троицк уже более трех лет согласовывает свой проект в различных министерствах. Надеюсь, что изменения, внесенные в федеральное законодательство, помогут сократить эту марафонскую дистанцию и в ближайшее время наукоградами станут вместе с Троицком Жуковский, Пущино, Черноголовка и другие соискатели почетного звания.
Создание городов науки — тенденция в мире не новая и давно себя оправдавшая. Вспомним японские технополисы, Силиконовую долину в США, Центр ядерных исследований ЦЕРН в Европе. Но, как показало время, просто скопировать опыт их создания невозможно. Однако, опираясь на международные достижения, необходимо искать собственные пути развития. Даже на территории одного региона, Московской области, идет формирование различных моделей наукоградов, и это разнообразие, на мой взгляд, очень перспективно.
В целом же создание наукоградов — один из сегментов развития инновационной политики Московской области. Основная же цель — создание полноценной инновационной экономики.
Фактически речь идет о том, чтобы в одном отдельно взятом регионе были отработаны механизмы создания национальной инновационной системы, отлажены механизмы перехода региона и страны в целом на современный путь развития. Россия должна экспортировать не свою кровь — нефть, газ и другие сырьевые ресурсы, а наукоемкую продукцию и наукоемкие услуги.
Для этого в Дубне формируется Российский центр программирования, который объединит несколько тысяч разработчиков программных продуктов, по сути, будет создан новый городок, специализирующийся на разработке IT-технологий. В этом центре будут жить около 30 тысяч человек, а объем реализуемой ими программной продукции составит около 500 миллионов долларов в год.
В Пущине создается Международный инновационно-технологический центр биотехнологий со своей промышленной зоной. Тут планируется выпускать интерферон, инженерный инсулин, эритропоэтин и другие перспективные биологические препараты. Мировой рынок этого класса продуктов превышает 50 миллиардов долларов в год.
Подобные разработки ведутся в Королеве, Реутове, Фрязине, Серпухове и других городах.
Предполагается, что отработанные нами удачные модели будут тиражироваться в другие регионы.
Ежегодно мы проводим цикл научно-практических конференций, в которых принимают участие ученые из различных уголков России и из-за рубежа. Это встречи под общим названием «Интеллектуальный мост “Россия-Запад”». Так начинают формироваться контуры международной научно-технической кооперации.
Завершая рассказ о наукоградах и формировании инновационной экономики, скажу о том, что мы ждем подарка от ученых Дубны. Работы по обнаружению 118-го элемента таблицы Менделеева, который они собираются назвать «московием», идут успешно. Понятно, что такого рода научные открытия невозможно спланировать, но можно планомерно к ним приближаться. В Дубне трудятся представители науки из семнадцати стран, ведущих поиск новых элементов. 114-й элемент, открытый здесь, носит название «дубний». Появится ли в периодической системе 118-й элемент под названием «московий» — покажет не очень отдаленное будущее.
Понятно, что инновационная экономика требует значительных инвестиций, и мы надеемся, что вместе с нами вложением средств в наукоемкие технологии займутся федеральные структуры, а также иностранные компании и фирмы.
Может, это кому-то покажется непатриотичным, но мне все равно, кому принадлежит то или иное предприятие. Мне действительно все равно. Самое главное, чтобы это была нормальная честная фирма, которая бы развивала свое предприятие, платила хорошую зарплату людям и нормально перечисляла налоги в бюджеты всех уровней — России, области, муниципального образования.
Пришлось разбираться с теми, кто хотел что-то строить в области, их было не так много вначале. О каждой фирме мы собирали информацию.
В мае 2000 года была организована большая встреча с иностранными предпринимателями и посольствами. В своем вступительном слове я рассказал, что такое Московская область, как мы видим возможное сотрудничество. Кстати, для многих иностранцев это стало неким откровением. Они знали, что есть Москва, а что такое столичная область, не представляли.
Очень полезная получилась встреча. Вскоре с их стороны началось осторожное прощупывание и стали предприниматься попытки завязать деловые отношения. Начали поступать заявки о том, что иностранные фирмы хотят что-то построить, развернуть в области какое-то производство.
В том же 2000 году по приглашению деловых кругов я приехал во Францию и Германию. В Париже встречался с руководством фирмы «Ашан» — четвертая в мире по торговым оборотам. Подписали с ними соглашение о сотрудничестве, которое считаем исключительно выгодным. Торговля сейчас приносит 35 процентов доходов в бюджет. Подписали соглашение с фирмой «Мишлен» — это признанный лидер в производстве шин для автомобилей. Сейчас они завершили строительство своего огромного завода в Павловском Посаде.
Так постепенно складывалось взаимовыгодное сотрудничество. В сферах международного бизнеса распространились слухи, что с Московской областью выгодно иметь дело, теперь у нас большое количество заявок.
С представителями иностранных компаний мы регулярно встречаемся и сейчас. При них, чтобы не было никаких двусмысленных толкований, я говорю министрам, что каждый принятый проект сопровождается правительством области. Иностранные предприниматели прекрасно понимают, какое это благо. Сразу отпадают все проблемы с выделением земли, бандитскими наездами, бесчисленными согласованиями и всеми прочими российскими прелестями, от которых не только иностранцы, но и наши ко всему привычные бизнесмены горько плачут.
Если в наследство от прежнего правительства в 2000 году команда Громова получила примерно 200–210 миллионов долларов иностранных инвестиций, то через три года цифра составила уже миллиард двести миллионов долларов. Желающих много. Иностранцы уже поняли, что такое Московская область, и сотрудничество приобрело настоящую стабильность.