3. Смерть Мирона Черепанова. Аммос Черепанов продолжает работу
3. Смерть Мирона Черепанова. Аммос Черепанов продолжает работу
Между тем противники M. E. Черепанова пытались опорочить его деятельность. Один из помощников Белова (впоследствии занявший пост управляющего) П. Н. Шиленков произвел специальное «обследование» черепановского заведения и изготовил доклад, или, вернее, донос, где пытался доказать, что мастера Выйского заведения распустились, не считаются с заводоуправлением, не соблюдают дисциплины, — не уважают начальства.
«Там хорош и любезен порядок, где не только всякой власти определены границы, но и пути, по которому распоряжения высшей власти достигают низшей», — писал Шиленков, давая понять, что в заведении Черепанова такого порядка нет. По утверждению Шиленкова, власть Черепанова и его мастеров не поставлена в необходимые рамки. Распоряжения начальства Черепанов прямо сообщает рабочим, вместо того чтобы этим занимались надзиратели из числа доверенных служащих заводоуправления.
«Механическая г. Черепанова остается без надзирателя, обязанного вести записку работ, приходо-расходную [книгу. — В. В.] и учеты по выделке механических изделий, — доносил Шиленков. — Уставщики (мастера. — В. В.) здесь господствуют, и служащие боятся искать места в механической Черепанова; все металлы и материалы в нее получают уставщики, и никто не ведет ни счетов, ни учетов оным… Но пора бы положить конец неустройствам по этой механической».
Дело было, конечно, не в мнимом отсутствии учета (Черепановы отличались исключительной точностью), а в том, что бюрократический дух, столь усердно насаждавшийся заводоуправлением, и слежка надзирателей, сыщиков и полицейских за работными людьми не получали поддержки со стороны Черепановых, а потому и не могли привиться в их заведении.
Мирон Черепанов был слишком уважаемой, слишком авторитетной фигурой, чтобы Шиленков решился нападать на него с полной откровенностью даже и в 1849 году, когда приговор любимому детищу Черепановых был уже давно подписан. Но в прикрытой форме подручный Белова старался, как мог, скомпрометировать механика.
***
24 октября 1849 года заводоуправление сообщило в Петербург А. И. Кожуховскому: «В 5-е число сего октября помер после болезни механик Мирон Черепанов, служивший около 34 лет при заводах. Его отец, Ефим Черепанов, умер в 1848 году{Ошибка, следует: в 1842 году.}, служивши также долговременно заводским механиком, оказал важные услуги тем, что все значительные устройства по заводам в прежнее время производились под его руководством, чему много содействовал и его сын Мирон Черепанов, который потом непосредственно занимался многими устройствами по механической части, а равно оказал немаловажные услуги при перестройке заводских плотин, которые производились под его главным наблюдением и руководством».
Точные обстоятельства смерти Мирона Ефимовича Черепанова до сих пор неизвестны. Но если мы и не знаем всех причин, приведших к смерти изобретателя 46 лет от роду, в расцвете сил и способностей, то ясно одно: травля, проводимая по приказу Кожуховского Беловым и Шиленковым, а особенно решение уничтожить Выйскую «фабрику», тяжело сказались на здоровье механика.
Заводоуправление решило назначить семье M. E. Черепанова (состоявшей из матери, жены, двух сыновей и трех дочерей) пенсию в размере последнего оклада Черепанова — «по примеру вдовы механика Мокеева, которой для содержания оставлен оклад жалования мужа».
Характерно, что в этом ходатайстве о пенсии семье M. E. Черепанова, заводоуправление ни одним словом не обмолвилось ни о постройке им и его отцом многочисленных паровых машин мощностью от 4 до 60 лошадиных сил, ни о сооружении первой в России рельсовой дороги с паровой тягой, ни о создании лучшей на Урале машиностроительной «фабрики».
При Кожуховском обо всем этом уже не вспоминали. Заслуги Черепановых заводское начальство видело лишь в создании гидротехнических сооружений и иных «значительных устройств по механической части». О том, что это были за устройства, заводоуправление умалчивало.
Выйская «фабрика» в ее прежнем значении ненадолго пережила M. E. Черепанова. В одном из заводских отчетов за 1855–1856 годы рассказывается, как оборудование Выйского заведения было перевезено на Нижне-Тагильский завод, так что в нижнем этаже Выйского механического корпуса осталась только 15-сильная паровая машина, обслуживающая в то время воздуходувные устройства. Сохранились также мелкие токарные станки, на которых обтачивались детали, необходимые самому Выйскому заводу. В верхнем этаже корпуса разместилась столярная мастерская.
Так было сведено на нет одно из самых передовых начинаний Черепановых.
В дальнейшем о Выйском механическом заведении упоминается только как о мастерской для местных текущих потребностей.
***
Итак, к середине XIX века не было уже в живых ни Петра Макарова, ни Ефима и Мирона Черепановых; погиб Павел Мокеев; уволен был Фотей Швецов. С немногими оставшимися на заводах соратниками продолжал Аммос Алексеевич Черепанов дело старших Черепановых.
С конца 1840 года Аммос преподавал в том самом Выйском училище, которое в свое время окончил.
Получением этого места он был обязан главным образом Швецову. В начале 1841 года Швецов, еще руководивший тогда технической частью на заводах, писал директору пермских училищ Васильеву, под контролем которого находилась тогда Выйская школа, что происходящий «из заводских людей» механик Аммос Черепанов является наиболее подходящим кандидатом на должность учителя черчения. В качестве образцов чертежного искусства А. А. Черепанова Швецов прилагал два технических чертежа, составленных молодым механиком.
Васильев в ответ на это сообщал в Нижний Тагил, что Аммоса Черепанова разрешается допустить к исполнению должности учителя черчения планов в заводском училище, но «без присвоения прав службы».
Итак, Аммос Черепанов только потому, что он являлся крепостным, был допущен к преподавательской работе на значительно худших условиях, чем его вольные коллеги. Ему не предоставлялись обычные права, связанные с должностью учителя. Соответственно и жалованье устанавливалось ему ничтожное — 54 рубля в год, то есть 4 рубля 50 копеек в месяц. А работавший одновременно с ним в школе И. П. Рябов (впоследствии автор восторженного описания демидовских порядков на заводах) получал 500 рублей в год.
Аммос Черепанов числился механиком Нижне-Тагильского завода вплоть до 1845 года, после чего был переведен приказчиком на Лайские заводы. Под его руководством там вводились новые машины и механизмы. Заводоуправление вынуждено было отметить, например, его заслуги в устройстве воздуходувных мехов при кричных горнах.
Однако отношение начальства к Аммосу оставалось недоброжелательным. Белов и другие только ждали повода придраться к представителю семьи Черепановых.
В мае 1848 года за какое-то упущение ему не только был объявлен выговор «за беспечность и небрежность по своим обязанностям», но об этом был по заводам разослан циркуляр, содержащий следующие угрозы:
«Приказчику Черепанову лично выражено управлением все негодование, какого он заслуживает, с тем, что в следующий раз за подобную беспечность он выключится из службы и употребится в работу». Иными словами, Аммосу Черепанову грозила участь многочисленных служащих, сосланных в углежоги или отправленных рудокопами в штаты Медного рудника: ведь молодой механик оставался крепостным и управляющие могли сделать с ним все, что угодно.
Но Аммос Черепанов (особенно после смерти старших Черепановых и Мокеева) являлся одним из наиболее крупных специалистов по машиностроению на заводах, и администрации постоянно приходилось прибегать к его помощи. Прослужив на Лайских заводах до 1848 года включительно, он был назначен членов строительной комиссии при Главном правлении. Тогда же его откомандировали для устройства паровой машины на одном из уральских предприятий. С 1861 года Аммос Черепанов стал работать механиком на Нижне-Тагильском заводе.
Ему было дано такое ответственное поручение, как испытание котлов всех паровых машин. За его подписью распространялось на заводе циркулярное «Руководство для машинистов, управляющих машинами высокого давления» от 3 июля 1851 года.
Летом того же года на Медном руднике, где все еще действовали Павловская и Ново-Анатольевская машины, построенные старшими Черепановыми, устанавливалась одна паровая машина низкого давления в 30 лошадиных сил. Руководили этим Аммос Черепанов и один из бывших черепановских учеников, Прокопий Бельков, который вначале работал чертежником у Черепановых, а потом помощником механика на Нижне-Тагильском заводе.
Когда осенью 1851 года на заводах проводились испытания паровых котлов всех машин для составления актов («свидетельств») об их исправности, то в этих испытаниях участвовал и Аммос Черепанов, подписавший все акты в качестве заводского механика.
В литературе были опубликованы сведения о постройке А. А. Черепановым парового самохода, прозванного «паровым слоном», в течение многих десятилетий перевозившего грузы с Верхне-Салдинского завода на Нижне-Салдинский и обратно.
К сожалению, ни одному из исследователей вопроса о деятельности Черепановых, включая и автора этих строк, не удалось найти никаких документальных указаний, относящихся к этому изобретению Аммоса Черепанова.
Можно предполагать, что «паровой слон» представлял собою большую, массивную машину с широкими колесами. Когда «паровой слон» потребовал ремонта, то его не стали починять, и он еще десятки лет лежал, ржавея, у обочины дороги.
Иными словами, это изобретение постигла та же участь, что и черепановскую железную дорогу.