Воздушное сражение

Воздушное сражение

Я летел в школьном отряде истребителей, SE-5. Другой школьный отряд истребителей МВ-3А летел на несколько тысяч футов выше.

Отряд над нами был нападающей стороной. Наш отряд представлял оборону. Мы разыгрывали сражение. Аэродром Келли и школа высшего пилотажа лежали под нами.

Приходилось следить за лидером, за другими машинами отряда и за вражескими самолетами.

Я видел, что отряд противника, находившийся сзади и выше нас, приготовился к атаке и устремился вниз к нам.

Я взглянул на самолет лидера. Он сигнализировал резкий поворот налево. Все самолеты нашего отряда тоже сделали резкий вираж налево. Атакующий отряд прошел над нашими хвостами и пролетел вправо.

Затем я увидел, как атакующий отряд повернул налево и стал снижаться для боковой атаки.

Я взглянул на лидера. Он сигнализировал поворот направо, и вся эскадрилья повернула за ним. Мы шли навстречу атаке другого отряда.

В тот момент, когда я выровнялся после поворота, мой самолет резко накренился, и мне на мгновенье показалось, что что-то промелькнуло у меня над головой. Я не мог понять, что произошло. Лидер сигнализировал новый поворот. Я следовал за ним в нескольких поворотах, быстро сменявших друг друга. Мы увертывались от вражеского отряда. Я все еще пытался сообразить, что произошло в тот момент, когда мой самолет накренился.

Потом меня осенило: кто-то из вражеского отряда, в то время как отряд пикировал на нас, выровнялся как раз во-время, чтобы не столкнуться с моей машиной. Когда он выходил из пике, я прошел под ним и непосредственно за ним, а воздушное завихрение за его машиной накренило мой самолет.

Я почувствовал себя очень неважно. «Чорт возьми, и близко же, должно быть, он прошел», — подумал я.

Немного погодя мы окружили инструкторов, критиковавших наши полеты. Я слушал не особенно внимательно и вглядывался в лица других учеников. Вскоре я заметил ученика, также оглядывавшегося по сторонам. Это был Линдберг. Он летел в неприятельском отряде. Когда обсуждение полетов было закончено, я подошел к Линдбергу.

— Скажи, — спросил я его, — не подошел ли ты близко к кому-нибудь во время лобовой атаки?

Он широко ухмыльнулся.

— Да, — ответил он, — это был ты?

— Да.

— Ты видел меня? — спросил он.

— Нет, — сказал я, — я тебя почувствовал.

— Это хорошо, что ты меня не видел, — сказал Линдберг, — потому что, если бы ты меня увидел, ты тоже взял бы кверху, и мы налетели бы друг на друга.