Семейная сцена в воздухе

Семейная сцена в воздухе

Однажды в самолете я был свидетелем самой короткой и самой забавной из всех семейных стычек, каше мне когда-либо приходилось наблюдать. Я летел с хозяином самолета и его женой.

Мы прошли над. Мохавской пустыней, пересекли горы по западному краю пустыни и полетели над долиной. Я знал, что в этой долине, на тринадцать тысяч футов ниже нас, лежит Лос-Анджелос. Под нами над долиной и океаном простирался туман. Я не видел ничего, кроме его больших волнистых складок и краснобурых гор позади.

Я спустился по спирали вниз и пробрался сквозь просвет в тумане ближе к подножью гор. Оказалось, что туман гуще, чем я думал, и что он лежит ниже, чем я надеялся. Я заметил железную дорогу и попытался по ней найти аэропорт.

Хозяин самолета, сидевший справа, помогал мне, держа передо мной карту. Его жена сидела сзади меня, она ерзала как на иголках, и напряженно вглядывалась через окно в густой туман.

Вскоре она тронула меня за плечо и сказала:

— А не летим ли мы чересчур низко?

Я повернул голову в полоборота и крикнул:

— Да, очень низко…

Мне хотелось прибавить «дура», но я не решился.

— А это не опасно? — хныкала она.

— Все в порядке, — крикнул я. — Я уже бывал в таких переделках. Справлюсь, не беспокойтесь.

Но она вскоре снова тронула меня за плечо.

— Где мы?

— Не могу вам точно сказать, — крикнул я. — Но мы уже над железной дорогой и через несколько минут будем в аэропорте.

Как раз в этот момент мы пролетели над одним из предместьев города. Железная дорога под нами разветвлялась в трех направлениях. Я бросил быстрый взгляд на карту, чтобы выяснить, которому из трех путей я должен следовать. Она, заметила мое резкое движение, должно быть, мой озабоченный вид — и снова тронула меня за плечо.

— А уверены ли вы, что мы летим правильно?

Я хотел было обернуться к ней и объяснить, что и для чего я делаю. Но как раз в эту минуту управление самолетом требовало всего моего внимания. Я бросил просительный взгляд на ее мужа, крепко сжал челюсти и стал следить за ориентирами. Мы были близко к аэропорту, и я не хотел пропустить его.

И тогда я услышал, как супруг выкрикнул фразу, в которой забавнейшим образом смешались и приказание и мольба:

— Эй, женушка, — крикнул он, — заткни-ка, душенька, свой проклятый ротик.