"ДЕЛА ДАВНО МИНУВШИХ ДНЕЙ"

"ДЕЛА ДАВНО МИНУВШИХ ДНЕЙ"

В этом фильме участие Высоцкого как актёра не планировалось с самого начала, но режиссёр фильма попросил написать песню. Песня была создана, а музыку к ней написал композитор И. Шварц, о чём он позднее вспоминал так:

"Познакомился я с Володей где-то в начале 70-х годов. Произошло это в новом кафе "Ленфильма", где мы встретились по совершенно конкретному делу: для кинокартины Владимира Марковича Шределя (кстати, страстного Володиного поклонника) необходимо было написать песню. По идее картины это должно быть такое танго, которое поёт офицер царской армии. Всё действие фильма происходит при Советской власти, во времена НЭПа, но песня должна быть старая. (…) Меня Шредель попросил сочинить музыку и предложил, чтобы Высоцкий писал слова.

Честно говоря, меня это несколько удивило. Я подумал: как же Володя сможет написать нечто совершенно другое — отличающееся от его творческой манеры?

Однако он написал совершенно изумительные по точности, по схваченному образу, по характерности стихи — но совершенно чуждые, на мой взгляд, ему по тогдашнему социальному, если можно так выразиться, направлению его творчества. Получилось что-то типа безнадёжного жестокого офицерского романса в стиле Вертинского.

Я бы даже назвал это стилизацией, однако чрезвычайно талантливой, со стопроцентным попаданием в яблочко темы.

Что меня тогда удивило и поразило — при встрече он сказал буквально следующее:

— Мне не важно, сколько я получу за это денег, но мне очень важно, чтобы в титрах было моё имя.

Конечно, это совершенно справедливое и закономерное требование с точки зрения авторских прав. (…)

Короче говоря, он передал мне текст песни — прелестные слова! — и я попытался написать музыку.

Получилось танго. Ему эта музыка понравилась. Это был вообще один из редчайших случаев, когда ему нравилась музыка, написанная на его слова. А в моей практике работы с ним — чуть ли не единственный.

Словом, здесь у нас вышла симпатичная штука, очень красиво сделанная, эффектная. (…)

В этом фильме "Дела давно минувших дней" её спела Инна Варшавская. Мне это пение, откровенно говоря, не понравилось — показалось слишком вычурным. Она не столько пела, сколько пыталась как актриса сыграть это. К моему глубокому огорчению, песня была спета с большим нажимом, и получился как бы вставной номер, а это всегда обречено на неудачу…

Ну, и, наверное, режиссёр тут поставил неправильную задачу. Мы просто не знали, куда её приткнуть. В результате она прозвучала в фильме не полностью, а каким-то отрывком, без начала. И поэтому песня провалилась".[123]

Через несколько лет в беседе с петербургским журналистом В. Желтовым И. Шварц некоторые моменты уточнил. Во-первых, он точно сказал, что знакомство его с Высоцким состоялось в 1971 году. Во-вторых, рассказал, что

В. Шредель два раза привозил Высоцкого домой к Шварцу в посёлок Сиверский под Ленинградом (ещё один ленинградский адрес Высоцкого! — М.Ц.). "Первый раз они приехали послушать мелодию, которую я написал на его прекрасные стихи:

Оплавляются свечи

На старинный паркет,

И стекает на плечи

Серебро с эполет,

Как в агонии бродит

Молодое вино…

Всё былое уходит,

Что придёт — всё равно…

Музыка ему понравилась. Второй раз — послушать песню в исполнении талантливой драматической актрисы Инны Варшавской. Володя сказал:

"Всё очень хорошо, я принимаю песню", — и стал осыпать молодую и симпатичную актрису комплиментами".[124]

В-третьих, И. Шварц уточнил неверно переданные журналистом его слова в тексте для книги "Владимир Высоцкий в кино":

"В книге "Владимир Высоцкий в кино" написано, что мне не понравилось исполнение. Это не так. Интервьюер меня неправильно понял, он принёс мне и Инночке свои извинения. Инна спела так, как нужно. Другое дело, что песне в дальнейшем не повезло. Как первоначально задумывалось, не получилось, и мы с режиссёром просто не знали, куда её в фильме приткнуть. В результате песня прозвучала куском и без начала. Этого оказалось явно недостаточно для того, чтобы имя Высоцкого появилось в титрах".[125]

Спевшей романс И. Варшавской ситуация запомнилась иначе. Как она сообщила высоцковеду Б. Акимову в письме, опубликованном в 41-м сборнике "Белорусские страницы"[126], после сдачи фильма В. Шредель рассказывал ей, что романс попросили сократить, поскольку текст его был несколько декадентский и непонятно куда зовущий. По мнению худсовета, для фильма, предназначенного советскому юношеству, он был непригоден.