3

3

На Новгородщине я в гостях,

на день проездом.

Некому встретить гостя,

только шумят о родных костях

ели погоста.

Несколько бабок свой доживают век.

Помнят они, знаю и я с пеленок,

что на войну провожали

девяносто трех человек,

что получили одну за одной

восемьдесят шесть похоронок.

Что пацаны, повзрослевшие в десять лет,

разлетелись в свой срок

по большой России.

Их никто не винил, и вины их нет

в том, что прежний уклад,

как гнездо с перепелкой, скосили.

Там, где дед мой ковал

довоенные плуги, да шкворни,

да недолгого счастья подковы,

мой отец тосковал

у родного подворья,

словно спрошен был: кто вы?

— Я княжовский, — он скажет, —

налимов шарил в кати.

Я двенадцатилетним

лес сплавлял по Мологе.

И служил. И работать

не в тепленький край укатил…

Он не скажет, смолчит…

И деревня молчит при дороге.