Глава третья СЛАВА КОТОВСКОГО

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава третья

СЛАВА КОТОВСКОГО

За всю свою кипучую жизнь Котовский не знал отдыха.

Врачи настаивали, чтобы командир корпуса начал лечиться.

14 ноября 1924 года врачи и близкие взяли от Котовского «подписку» в том, что с 15 ноября он начинает «систематическое лечение до полного выздоровления, без всякого перерыва».

Но и на этот раз Котовский не использовал предоставленного ему отпуска. Он начал лечиться, выполняя предписанные процедуры, но через несколько дней опять с головой погрузился в свои повседневные дела — выезды в поле, совещания, хлопоты по хозяйству. «Систематическое лечение» прерывалось.

Наконец, летом 1925 года Григорий Иванович решил по-настоящему отдохнуть. Он отказался от курортного лечения и вместе с семьей выехал под Одессу, в Чебанку, в совхоз Цувоенпромхоза, где ему был предоставлен небольшой одноэтажный флигелек, обвитый плющом. Здесь можно было вдоволь насладиться морем и тишиной.

Котовский никак не мог привыкнуть к безмятежной жизни дачника. Он писал из Чебанки в корпус: «Отдых морально удовлетворяет мало. Не могу привыкнуть к бездельничанью». Рано утром он появлялся на пустынном берегу и кидался в море. Он любил купаться в волнах. Раскрасневшийся, выходил на берег и долго стоял, подставляя грудь теплому бризу.

Во время отдыха Григорий Иванович также старался придерживаться определенного распорядка дня. До четырех часов он сидел у раскрытого окна за книгами. Он читал «Капитал» Карла Маркса. Обдумывал сценарий о пережитом, о днях гражданской войны. Этим сценарием Котовский хотел увековечить память погибших героев кавалерийской бригады.

После обеда он с увлечением играл в крокет. Вначале ему мешала его огромная сила, но вскоре он в совершенстве овладел игрой, точно соразмеряя каждый удар.

Он часто бродил по окрестностям Чебанки, где завел дружбу с рыбаками. В этом селе уже десятилетиями жили поселенцы из Бессарабии. Их предками были чабаны, гонявшие скот из-за Днестра в Одессу. В Чебанке звучала молдавская речь. Часто по вечерам собирал Котовский вокруг себя селян и распевал с ними любимые молдавские песни.

На отдыхе у Григория Ивановича завязалась крепкая дружба с пионерами, раскинувшими свой лагерь в Лузановке. Несколько раз Котовский ездил к ним в гости. А пионеры приезжали к нему в Чебанку. Они пришли строем, под барабанную дробь. Пионеры постановили избрать Котовского почетным пионером. Они принесли с собой красный галстук, который тут же повязали Григорию Ивановичу. Все смеялись над тем, что галстук оказался явно не по размерам могучей шеи Котовского.

Котовский пошел провожать своих гостей. Он шел с ними по берегу моря, загорелый, широкоплечий, в сандалиях, в штатских брюках и в белой чесучевой косоворотке с расстегнутым воротом. Вечерами Котовский наслаждался морем; он любил смотреть на зажигавшиеся вдали огни Одессы. Отдых кончался. Котовский чувствовал неиссякаемый запас энергии и бодрости; посвежевший и загорелый, он производил впечатление необыкновенного здоровяка. Григорий Иванович был поглощен думами о предстоящих делах, готовился к поездке в Москву, к Народному Комиссару Михаилу Васильевичу Фрунзе, много говорил о том, какой размах нужно придать добровольному обществу Осоавиахим…

5 августа утром Григорий Иванович долго беседовал с директором совхоза, осматривал хозяйство; дольше обычного купался в море. На следующий день командир корпуса должен был выехать с семьей в Умань.

Вечером Котовский с женой был на квартире у директора совхоза. Там собрались агрономы и несколько человек гостей, приехавших из Одессы. Собравшиеся сидели на веранде. Григорий Иванович был весел, много смеялся и благодарил работников совхоза за гостеприимство.

Первой из-за стола поднялась Ольга Петровна. Она должна была скоро родить и рано ложилась спать.

Котовский остался с гостями. В этот тихий, благодатный вечер хотелось петь, и с веранды понеслось негромкое, но дружное пение…

Когда гости разошлись, Григорий Иванович медленными шагами направился к дому.

Вдруг один за другим раздались в тишине два выстрела.

Ольга Петровна, которая ждала Григория Ивановича, первая выбежала на выстрелы. В нескольких шагах от дома она увидела мужа, который лежал, вытянувшись во весь рост, лицом вниз, в луже крови…

Пуля попала в сердце.

Ночью в Москву, Харьков, Умань, Балту и Ободовку понеслись телеграммы:

«В Чебанке убит Котовский».

Михаил Васильевич Фрунзе, узнавший о гибели Котовского, диктуя телеграмму бойцам осиротевшего корпуса, плакал у прямого провода. Тысячи людей в красноармейских казармах, в молдавских селах, пораженные горестным известием, в гневе сжимали кулаки…

Плакали о своем командире кавалеристы.

В Ободовке, в Бессарабской коммуне, котовцы окружили Орлика, доживавшего здесь свою старость… Понимал ли Орлик, почему так нежно смотрят на него люди и гладят его по рыжей, уже выцветшей шерсти?..

Котовский выходил невредимым из-под града пуль и пал от одной пули, выпущенной из маузера рукой подлого врага, стрелявшего из-за угла. Трудно было поверить, трудно было осознать, что его уже нет в живых. Безвременно оборвалась прекрасная жизнь Котовского. Он погиб в самом расцвете своих творческих сил.

Михаил Васильевич Фрунзе писал о гибели Котовского: «Случай беспримерный. Тот, у кого поднялась рука на такого человека, — или безумец, или предатель, какого еще не знала страна». Котовского убил подлейший предатель. В годы гражданской войны он подвизался в тыловых частях, выдавая себя то за адъютанта, то за порученца Котовского, хотя он никогда не был ни тем, ни другим. Он приехал в Чебанку с заранее обдуманной целью убить Котовского. Пойманный с поличным, он в своих показаниях сразу же начал путать и создавать всевозможные версии для того, чтобы замести следы и выгородить тех, чье задание он выполнял.

Котовского, как честнейшего и преданнейшего сына большевистской партии, убили злейшие враги народа — троцкистские выродки — агенты иностранных разведок. Вся страна была охвачена скорбью. На адрес корпуса непрерывным потоком неслись телеграммы с выражением соболезнования.

Весть о гибели борца за освобождение Бессарабии дошла и до бессарабцев. Студенты-бессарабцы в своем письме из Праги писали кавалеристам-котовцам:

«… Потеря тов. Котовского, одного из самоотверженных борцов за освобождение угнетенных трудящихся Молдавии, является тяжелым ударом для рабочих и крестьян Бессарабии, восьмой год стонущих под ярмом черной олигархии боярской Румынии. Но мы твердо верим, что место славного революционера займут сотни и тысячи новых борцов, которые до конца доведут дело освобождения трудящихся масс Бессарабии от ненавистного ига».

Румынские коммунисты в своем письме писали: «…Мы никогда не забудем его героизма, проявленного в борьбе за освобождение рабочего класса. Гибель товарища ни на минуту не остановит борьбы трудящихся за свое освобождение, и по примеру погибшего дорогого товарища Котовского мы будем неустанно идти на борьбу с румынской буржуазией и буржуазией всего мира, которая угнетает бессарабский и румынский народы, для которых товарищ Котовский сделал все, что мог сделать».

…Рано утром 6 августа 1925 года проснувшаяся Одесса уже знала о том, что произошло ночью.

Сотни людей шли пешком в Чебанку.

В молчании смотрели жители села Чебанка на следы крови, видневшиеся на стене домика, обвитого плющом.

Из Лузановки пришел пионерский отряд; у места, где погиб Котовский, юные пионеры дали клятву в том, что они будут достойно чтить память славного командира.

Дорога из Чебанки в Одессу идет через Пересыпь. Зимой 1920 года по этой дороге, во главе с легендарным комбригом, мчались к Одессе ее освободители. А теперь по этой дороге тревожно спешили люди. Останавливая встречных, они спрашивали:

— Правда, что Котовского убили?

Из Чебанки тело Котовского доставили в здание Одесского медицинского института, где оно было набальзамировано.

В девять часов к мединституту, с боевыми знаменами и оркестрами, подошли воинские части одесского гарнизона. К ним присоединились рабочие организации. На домах были вывешены красные флаги с траурными лентами. Во время переноса тела Котовского в дом Губисполкома на улицу вышли все жители Одессы.

Медленно двигалась траурная процессия…

Через колонный зал Губисполкома шли нескончаемым потоком люди, прощавшиеся со своим любимым героем.

Поперек зала было натянуто красное полотнище со словами:

«У праха Котовского даем клятву, что Бессарабия станет советской».

Гроб с телом Котовского покоился на возвышении под сенью тропических пальм и красных знамен. Глухо раздавались шаги смен почетного караула. Траурные звуки оркестра лились из открытых окон. Через зал проходили рабочие, крестьяне, красноармейцы, учителя, моряки и грузчики. В одной из смен почетного караула у гроба стояли пионеры. Они вглядывались в знакомое лицо погибшего героя и не могли сдержать слез.

Находившиеся в Одессе делегаты французских виноградарей посетили колонный зал Губисполкома и возложили на гроб венок с надписью: «Французские крестьяне-коммунисты — борцу за дело рабочих и крестьян».

Из Москвы в Одессу прибыла делегация Реввоенсовета, возглавленная Семеном Михайловичем Буденным.

…Люди читали приказ Революционного военного совета СССР, напечатанный во всех центральных и местных газетах:

«6 августа в городе Одессе убит командир 2 кавалерийского корпуса тов. Котовский, Григорий Иванович.

Тов. Котовский — революционер-подпольщик, с первых дней гражданской войны стал в ряды Красной гвардии, а затем армии, командуя вначале горсточкой храбрых кавалеристов-партизан бессарабцев против оккупационных румынских войск. В дальнейшем этот отряд развернулся под его руководством в дивизион, полк, бригаду и, наконец, дивизию — 3 Бессарабскую.

Имя тов. Котовского и руководимые им части Красной конницы пользуются широкой известностью в армии и стране, в особенности же среди трудящихся Украины, где они в борьбе с германскими оккупантами, петлюровскими бандами, Деникиным и белополяками вписали в историю гражданской войны и Красной конницы ряд геройских подвигов.

Не раз пули врагов ловили этого героя-командира в открытом бою. Не раз шпионы и бандиты готовили ему смерть из-за угла. Он оставался жив там, где, казалось, смерть была неизбежна.

И вот теперь предательская пуля убийцы вырвала его из наших рядов. Случай беспримерный. Тот, у кого поднялась рука на такого-человека, — или безумец, или предатель, какого еще не знала страна. Революционный суд воздаст должное преступнику, но не вернет стране и армии того, чье имя было грозой врагов, чья шашка была надежной защитой советской земли.

Красная Армия и Красная конница потеряли одного из лучших командиров. Союз Советских Социалистических Республик лишился преданнейшего делу революции бойца.

Прощай, дорогой товарищ!

Красная Армия сохранит о тебе память навсегда. На твоих боевых подвигах воспитывались сотни командиров. Они будут и впредь примером для бойцов Красной Армии в грядущих битвах за рабоче-крестьянское дело.

В увековечение памяти тов. Котовского 3 Бессарабской кавалерийской дивизии, организатором которой был тов. Котовский, присвоить его имя и впредь именовать „3 Бессарабская кавалерийская дивизия имени тов. Котовского“.

Народный комиссар по военным и морским делам и председатель РВС СССР М. Фрунзе»[50].

Бойцам же 2 кавалерийского корпуса товарищ Фрунзе отправил телеграмму, также напечатанную в газетах:

«Сегодня мной получено донесение о смерти тов. Котовского. Известие это поражает своей неожиданностью. Выбыл лучший боевой командир всей Красной Армии. Погиб бессмысленной смертью в разгаре кипучей работы по укреплению военной мощи своего корпуса и в полном расцвете сил, здоровья и способностей. Знаю, что ряды бойцов славного корпуса охвачены чувством скорби и боли. Не увидят они больше перед собой своего командира-героя, не разводившего их к славным победам. Умолк навеки тот, чей голос был грозой для врагов советской земли и чья шашка была лучшей ее оградой.

Рука преступника не остановилась перед тем, что она поднимается против лучшего из защитников республики рабочих и крестьян. Она решилась на позорнейшее, подлейшее дело, результат которого будет на радость нашим врагам.

Вся Красная Армия сверху донизу переживает те же чувства тяжелой утраты и боли. От имени всех бойцов Красной Армии и Красного Флота, от имени рабоче-крестьянского правительства Союза ССР выражаю осиротелым бойцам корпуса горячее братское соболезнование. Пусть память и славное имя почившего героя-командира вечно живут в рядах бойцов его корпуса. Пусть и в мирное время, и в грозный час военных испытаний служит оно путеводной звездой в жизни и работе корпуса. Почившему комкору 2 вечная слава!»[51].

…11 августа пролетарская Одесса провожала останки Котовского, которые должны были быть преданы земле на территории Молдавской республики, в Бирзуле, где намечалось строительство столицы автономной Молдавии.

Провожать Котовского вышла в полном составе вторая сессия Одесского Окрисполкома.

Это был последний путь Котовского по одесским улицам.

По обеим сторонам улиц, до самого вокзала, шпалерами выстроились войска. Все балконы, крыши и окна домов по дороге к вокзалу были заполнены людьми. Вечерело. Путь траурному шествию освещали факелы. Во главе процессии шли дети. Они несли венки из цветов Лузановки и Чебанки…

На лентах венков Одесса короткими словами выражала свою любовь и признательность Котовскому:

«Преданнейшему сыну революции».

«Неустрашимому бойцу».

«Будем, Котовский, как ты, закалены и стойки».

На площади у вокзала состоялся траурный митинг.

…Траурный поезд отошел от одесского перрона. Тысячи глаз провожали удалявшийся красный огонек поезда. Поезд ушел в далекую тьму. На всем пути к Бирзуле, к железнодорожному полотну, к станциям и полустанкам шли люди проститься с любимым героем.

Во время коротких остановок возникали траурные митинги, на которых выступали недавние партизаны — соратники Котовского, рабочие, железнодорожники и селяне. На станции Раздельная траурный поезд встречала в полном составе 2 сессия ЦИКа АМССР.

2 сессия ЦИКа АМССР, в связи с гибелью Котовского, приняла обращение к рабочим и крестьянам Молдавии:

«2-я сессия Молдавского ЦИКа с большой скорбью и горечью несет вам весть о трагической смерти военного вождя молдавских трудящихся масс, грозы румынских бояр, члена Союзного, Украинского и Молдавского ЦИКа тов. Григория Ивановича Котовского.

Все свои годы тов. Котовский отдал служению интересам угнетенных трудящихся. Со дня Октябрьской революции Григорий Иванович — на боевом, революционном посту. Он — организатор Красной гвардии и один из славных победителей буржуазии в гражданской войне.

Имя тов. Котовского на устах каждого рабочего и крестьянина Молдавии, ибо нет дома в АМССР, где бы не было славного бойца „котовца“.

Когда началась организация АМССР, Григорий Иванович был одним из ее организаторов.

Первый Всемолдавский Съезд Советов, считая товарища Котовского героем Молдавии, выбрал его членом Молдавского ЦИКа.

Волей Украинского правительства тело тов. Котовского будет предано земле на территории АМССР, которую он страстно любил и помогал строить, о возрождении которой, в виде воссоединения ее с Советской Бессарабией, он постоянно мечтал.

Умер Котовский! Умер молодым и сильным.

Смерть Котовского поразит скорбью сердца всех трудящихся его родной Молдавии. Его смерть заставит всех трудящихся АМССР удесятерить свою энергию на строительстве нашей молодой республики.

Над могилой лучшего борца Молдавии крепче сплотим наши ряды. Вечная и славная память герою Молдавии тов. Котовскому»[52].

В 9 часов 20 минут 12 августа поезд подошел к станции Бирзула. Здесь должно было состояться погребение Котовского.

Со всего Приднестровья, на грузовиках, подводах и пешком устремлялись к Бирзуле люди отдать последний долг Котовскому. Среди них были и ветераны гражданской войны, и жители сел и местечек, которые защищал Котовский.

На бирзульской площади собрались трудящиеся города, делегаты молдавский сел, коммунары; сюда же на конях прибыли бойцы корпуса, которым командовал Котовский.

За конным строем разместились пулеметные тачанки, запряженные четверками.

Гроб несли командиры, лучшие боевые товарищи Котовского. Среди них был выдающийся полководец гражданской войны, водитель Красной конницы, товарищ Буденный.

Буденный поднялся на трибуну. Он говорил:

— В самые жестокие дни Котовский крепил рабоче-крестьянскую Красную Армию. Выходец из среды трудящихся, он был самоотверженный революционер и прекрасный командир.

И здесь, у могилы бойца, поклянемся: никто не сломит нас.

Дорогой товарищ Котовский! Ты ушел, но мы выполним заветы и задачи, завещанные нам Лениным, которые ты честно выполнял до конца…

В эти минуты над Одессой поднялись самолеты. Они летели к Бирзуле…

В большой светлой комнате жена Котовского слушала рокот самолетов, поднявшихся над городом провожать тело ее мужа. Она ждала рождения ребенка.

…Котовский лежал в гробу. На груди — золотое оружие, три ордена. В уголках рта — страдальческие морщинки. Правая рука на животе, левая вытянута, кулак сжат.

На всю площадь раздался звон шашек, вылетевших из ножен.

Солнце блестело на лезвиях клинков. Котовцы несли венки из желтых колосьев. Крупные, чистосортные зерна сыпались на могилу.

В нескольких шагах от могилы трехлетний белокурый Гришутка Котовский смотрел большими, изумленными глазами то на отца, то на бойцов. Вот он вздрогнул и заплакал: его испугал барабанный бой.

Сигнальщик взмахнул флажком. Раздался оружейный залп.

Во всех гарнизонах войск Украины и Крыма в эти минуты был дан салют из двадцати залпов.

Сильный ветер, налетевший внезапно во время похорон, развеял и заколыхал красные знамена с черными лентами. Он словно принес к открытой могиле Котовского скорбь его родных степей.

Паровозы вышли из депо, протяжные их гудки далеко разнеслись по степям и балкам.

…Вся бирзульская площадь, заполненная людьми, пела «Интернационал».

Боевые друзья опустили гроб в могилу.

Конники возвращались в Бердичев, Гайсин… Молдаване уходили в свой сады и виноградники…

Еще не успели завянуть цветы на свежей могиле Котовского, а в молдавских селах и степях уже создавались рассказы и песни о нем.

Устами миллионов начинала твориться легенда, полная правды и мужества.

Плещет крыжень сизокрылый

Над водой днестровской,

Ходит слава над могилой,

Где лежит Котовский…

(Эдуард Багрицкий)

23 февраля 1926 года в газете «Коммунист», органе ЦК и. Харьковского Окружкома КП(б)У, был опубликован написанный И. В. Сталиным некролог о Г. И. Котовском. Прекрасная сталинская характеристика Котовского, как «храбрейшего среди скромных наших командиров и скромнейшего среди храбрых» на века запечатлела светлый образ славного героя.

Имя Котовского записано и на страницах бессмертной книги — «История Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков)», «Краткий курс» — среди имен самых славных героев-самородков гражданской войны.

Над нашей землей, над колхозными полями звучат песни о героях гражданской войны, среди них — песни о Григории Котовском. Его именем называются поселки, корабли, стадионы и дивизии, колхозы, совхозы и пионерские отряды. О нем вспоминают в аудиториях военных академий, на колхозных собраниях, в музеях и картинных галереях.

Именем Котовского названы улицы в городах Украины и Молдавии.

Дорога, по которой Котовский вступал в Одессу, называется «Шлях Котовского».

В Тамбовской области именем Котовского назван крупный индустриальный центр, город, раскинувшийся на берегу реки Цна, — Котовск.

Бирзула также переименована в город и станцию Котовск.

Могила Котовского — у самого полотна железной дороги. Мимо нее, к Одессе, Киеву, Первомайску проносятся поезда: почтовые, пассажирские, товарные… Каждую весну приходили люди к могиле Котовского, красили изгородь, сажали цветы, посыпали землю чистым песком. Колхозники привезли сюда камень и гранит. Они помогали скульптору построить памятник своему любимому герою.

По настоянию молдавских колхозников над могилой был воздвигнут памятник-трибуна.

Трибуну окаймляли барельефы, изображавшие стремительных кавалеристов.

У самого подножья памятника был разбит стадион.

Трибуна возвышалась над футбольным полем, беговой дорожкой, над площадками и турниками.

С памятника-трибуны, сквозь ветви деревьев, виднелись далекие просторы южных степей, уходящих к Черному морю и к Днестру.

…Каждый год, когда тают снега на Карпатах, мутнеют днестровские воды. Сотни лет выходили они из берегов, заливая сады и виноградники. От летних наводнений Днестра гибли урожаи садов. И молдаване стали укреплять левый берег этой реки. По всей реке сооружались насыпи и заградительные валы.

Укрощенную днестровскую воду большевики использовали для того, чтобы питать влагой засушливые степи. На советском берегу заработали водонасосные станции. Они несли воду в степь. Воды Днестра орошали тысячи гектаров земли, новые сады, огороды, виноградники…

Весной республика превращалась в сплошной сад; лепестки отцветающих абрикосов, вишен и яблонь засыпали землю, как снег. В августе деревья колхозных и совхозных садов изнемогали под тяжестью налитых, сочных плодов. Высились трубы консервных заводов. Миллионы банок фруктовых и овощных консервов, большое количество свежих фруктов и вина давала каждый год стране Автономная Молдавская Республика.

…Мирно дышали электростанции на советском берегу. А с той стороны Днестра, в Кицканах, в Бендерах смотрели бессарабские молдаване на левый берег, на огни молодой республики, которая цвела и наливалась соками.

…Порабощенный народ, живший на той стороне Днестра под властью помещиков и оккупантов, хранил в своей памяти образ Котовского, как символ своего освобождения.

В разных местах Бессарабии вековые дубы назывались именем Котовского: «Стежарул луй Котовский». Под одним дубом, по рассказам старожилов, Котовский отдыхал, под другим поджидал врагов, а под некоторыми прятал свой клад. Но этот клад не из золота, не из серебра, не из рубинов и не из кораллов. Клад Котовского — в шуме ветвей зеленого леса, в вольной песне ветра, и каждый может найти этот клад… Этот клад — завет Котовского: «Не быть бессловесной скотиной под боярким ярмом, а бороться с врагами и завоевывать лучшую жизнь для своего народа». — Так говорили на той стороне Днестра.

Неисчерпаемый «клад Котовского» помогал бессарабцам в их непрекращающейся революционной борьбе.

Возвращения Котовского ждали с нетерпением. Люди говорили: «Придет Котовский». Когда королевские жандармы глумились над беззащитным народом, из уст людей не раз вырывались слова: «Нет на вас Котовского!».

Легенды и песни о народном герое рождались и в Бессарабии, и в садах Тамбовщины, и на Балканах, неслись над Днестром и Дунаем. О Котовском поют лесорубы. Ведь он — первый лесоруб. Одним ударом валит дерево. У рыбаков он — капитан. У виноградарей — виноградарь. Он все умеет. Всякую жизнь изучил.

В народной болгарской поэме о Котовском рассказывается, как враги пытались похитить саблю Котовского, но в первом же бою сабля обернулась против бояр-душегубов.

Много было на свете юнаков,

Много было гайдуков храбрых,

Но таких, как Григорий Котовский,

Не видали дунайские воды,

Не видали днестровские плесы,

Бессарабская степь не видала.

Тонкой саблей стальною да острой,

Порубил он панов без счета,

Проучил чорбаджиев злобных,

Только смерти своею саблей

Зарубить он не смог, бедняга!

Лили девушки синие слезы,

Молодицы навзрыд рыдали,

Почернели дубы да сосны,

Пожелтели высокие травы,

Облетели ржавые листья,

Стали волны морские горше,

Умер, умер юнак великий!

Умер, умер орел Котовский!

Порешили паны-бояре

Отобрать у народа саблю.

Командирскую саблю стальную,

Что беречь наказал Григорий.

«В этой сабле заклятой — сила!» —

Говорили паны-бояре,

«Этой саблей народ порубим!» —

Говорили паны-бояре.

Подослали кодошей хитрых,

И украли кодоши саблю.

Это было осенней ночью,

Ночью темною и беззвездной,

Когда ветер гуляет в поле,

Когда горе в два пальца свищет

И шуршат под дождем холодным

Облетевшие черные листья.

Даже совы в ту ночь молчали,

Даже волки в ту ночь не выли…

Только филин кричал протяжно,

Но не мог разбудить юнаков.

Утащили кодоши саблю.

Ликовали паны-бояре,

Пили водку три дня и три ночи.

«Этой саблей порубим красных,

Этой саблей народ порубим,

Ничего нам теперь не страшно!»

Чорбаджии ножи точили,

Чорбаджии чистили ружья.

«Мы отнимем обратно землю,

Бедняков на дубах повесим,

Удобрим огороды кровью,

Ничего нам теперь не страшно!»

Поседлали коней солдаты.

Подпалили бояре села

И пошли на народ войною.

Зашумели лесные трущобы,

Застонали поля и степи.

Старый пан, душегуб проклятый,

Лихо саблей Котовского машет:

Не страшны, мол, теперь юнаки

Выходите, котовцы, биться!

Услыхали юнаки пана,

На коней повскакали гневно

«Не потерпим панской обиды!

Не ослабли юнацкие руки,

Не заржавели сабли стальные,

Собирайся, народ, подымайся,

Отомстим за бедняцкую долю!»

Словно горы сдвинулись с места —

Застонала земля под конями,

Засверкали, как молнии, шашки,

Загудели от выстрелов степи,

Затрещали наганы и ружья

Пыль взметнулась до самого неба,

Словно буйные ветры степные,

На панов налетели юнаки

Вынул пан, душегуб и насильник,

Командирскую саблю стальную:

«Вас юнаков, нынче порубим,

Мы боярам добудем победу!»

Замахнулся он саблей, ударил,

Зазвенела Котовского сабля,

Всех панов да бояр порубила.

Чорбаджии ножи побросали.

Закричали: «Спасайся, кто может!

Не к добру эту саблю украли!»

Замахнулся вторично насильник

Командирскою тонкою саблей,

Да и снес себе голову дурью.

Отомстила Котовского сабля,

Отомстила панам да боярам,

Отомстила за смерть командира,

За бедняцкую долю-недолю.

Побежали тогда мироеды,

Повернули коней чорбаджии.

Только их порубили юнаки:

Ни один не ушел и не спасся.

Привезли командирскую саблю

В старый Кремль над Москвою-рекою.

Сталин саблю Котовского принял,

Сталин саблю заботливо вытер,

Сталин саблю на стенку повесил

И сказал, улыбаясь, юнакам:

«Много сабель скуем да наточим,

Звонких сабель для боя пригодных,

Много сабель подарим юнакам,

Ну, а эту, Котовского саблю,

Дам тому, кто всех будет храбрее,

Кто всех будет храбрей да смелее,

Кто всех будет верней да честнее,

В ком Котовского сердце забьется,

Богатырское сердце стальное».

28 июня 1940 года в 14.00 советские части перешли временную румынскую границу на всем протяжении Бессарабии. Исполнилась заветная мечта Котовского, мечта всех трудящихся Молдавии: Бессарабия, насильственно отторгнутая боярской Румынией от Советского Союза, вновь воссоединилась со всей советской землей.

Трудящиеся Бессарабии были освобождены из-под помещичье-капиталистического гнета.

Двадцать два года Днестр разделял единокровных братьев.

С великой надеждой смотрели трудящиеся Бессарабии на левый берег Днестра. Они верили, что советский народ вырвет их из кровавых лап румынских бояр.

Двадцать два года угнетенный народ ждал часа своего освобождения.

Хотя весть о трагической гибели Котовского в свое время дошла и до Бессарабии, но народ не верил, что Котовского нет в живых. На правом берегу Днестра говорили о том, что Котовский жив, он выполнит клятву и вернет свободу своим землякам.

— Тот, кто последним покинул нашу землю, должен первым войти в нее, — так говорили люди.

Всматриваясь в лица советских командиров, ехавших на горячих конях впереди своих частей, они искали Котовского. И говорили о том, что Красная Армия выполнила клятву, которую он дал, покидая родную землю.

В эти дни народного счастья и торжества Котовского вспоминали особенно часто. Его имя с любовью и признательностью произносили на митингах, с наспех сколоченных трибун. Это он предсказывал, что освобождение Бессарабии не за горами.

Это с его именем молдавский народ связывал надежды на свое освобождение.

Память о Котовском народ пронес через все тяжелые годы боярской неволи.

Красная Армия вступила в Кишинев. Раскрылись массивные железные ворота кишиневской тюрьмы. Политические заключенные, много лет томившиеся в мрачных казематах, вышли на свободу.

Сотни красноармейцев, осматривая тюрьму, подымались по витой лестнице в камеру под самой крышей и поражались тому, как это Котовскому удалось когда-то бежать из этого каменного мешка.

По шоссе Кишинев — Ганчешты продвигались вперед красноармейские части. Проходя мимо Ганчешт, они узнали, что здесь родился и провел свои детские годы славный герой гражданской войны Григорий Иванович Котовский. Была подана команда пройти мимо села и местечка церемониальным маршем. И воины шли, удивляя и восхищая своей выправкой земляков Котовского.

С первых же дней освобождения Бессарабии началось паломничество в Ганчешты. В ганчештской школе красноармейцы разглядывали сохранившуюся парту, на которой сидел Котовский (на ней было вырезано ножичком «Кото»), расспрашивали седых сестер Котовского, подолгу беседовали с ганчештским старожилом Михаилом Попеску…

Нагибаясь, входили красноармейцы в старый домик, в котором Котовский провел детские годы.

Сестры Котовского рассказывали о том, как тяжело жилось им во время оккупации, — ведь оккупационные власти знали, что их брат — «большевистский генерал».

…2 августа 1940 года, по постановлению 7 сессии Верховного Совета СССР, была образована Молдавская ССР.

В семью советских народов вошла единая свободная Советская Молдавия.

Воссоединенный в едином государстве свободный молдавский народ славил и благодарил великого Сталина.

Русский и все другие братские народы Советского Союза протянули Молдавской республике дружескую руку помощи.

У молдавского народа будто выросли крылья. Там, где годами царила нужда и подавляющее большинство населения не умело даже читать, где изуверствовали помещики и где свободолюбивые сыны народа гибли) в тюрьмах и на каторге, начался чудесный процесс становления новой социалистической жизни.

6 августа 1940 года Молдавия, впервые на обоих берегах Днестра, отмечала пятнадцатую годовщину со дня смерти Г. И. Котовского. Горячо вспоминали в этот день любимого народного героя на торжественных собраниях во многих городах и селах. В Кишиневе был заложен памятник Котовскому. В Ганчештах, на родине героя, состоялось открытие его памятника и воинский парад.

Спустилось покрывало с памятника. Скульптор изобразил Котовского со всеми боевыми орденами, с клинком, зажатым в могучей руке. Таким не видели еще Ганчешты своего земляка.

У памятника стояли старики, которых Григорий Котовский еще тридцать пять лет тому назад призывал бороться за свободу, за лучшую жизнь. Далекий образ отважного юноши всегда оставался для них близким и родным; теперь же он предстал перед ними в своей полной славе.

Ганчешты стали носить имя Котовского.

Счастье освобожденного молдавского народа было нарушено вероломным нападением гитлеровской Германии.

Фашистские изверги хотели повернуть историю вспять.

Немецко-румынские захватчики разбили памятники, воздвигнутые Котовскому в Умани и на родине героя, в Молдавии. Она надругались и над его прахом в городе Котовске.

Письменными показаниями местных жителей было установлено, что 5 августа 1941 года румыно-немецкие войска, ворвавшиеся в город, разрушили исторический памятник-трибуну над могилой Котовского, а над его гробом и прахом учинили чудовищное надругательство.

Только после освобождения Котовска, благодаря усилиям граждан города, было установлено место, где находился похищенный врагами гроб с прахом героя. После раскрытия ямы было обнаружено, что цинковый гроб Котовского разбит, расплющен, останки перевернуты и перемешаны с землей и битым стеклом.

Котовский и мертвый был страшен врагам нашей Родины.

Варвары не пощадили пожилую женщину Елену Ивановну Флорю-Котовскую за то, что она любила своего брата и гордилась им, за то, что она ездила в Москву на Всесоюзную сельскохозяйственную выставку, за то, что была избрана председателем сельского Совета. Эта скромная женщина достойно вела себя в свой предсмертный час. Изверги вытащили ее из дома на улицу и начали избивать, согнав к месту расправы жителей села.

Фашисты били сестру Котовского и торжествующе приговаривали:

— Пусть теперь тебе поможет твой брат.

Фашистские изверги еще не знали тогда, как отомстят им за страдания советского народа верные сыны родины, бойцы победоносной Советской Армии.

Недаром народ воспевал саблю Котовского. Героический образ легендарного героя гражданской войны вдохновлял советских воинов в боях Великой Отечественной войны. Жизнь Котовского была для них школой мужества и героизма.

Корпусу, организованному Котовским, за боевые подвиги в боях Великой Отечественной войны было присвоено звание Гвардейского кавалерийского корпуса.

Великий путь славы прошла дивизия, выпестованная Котовским и носящая его имя. Дивизия эта была награждена орденами и много раз упоминалась в приказах Верховного Главнокомандующего.

Именем Котовского и на Украине, и в Белоруссии, и в Молдавии называли себя многие отважные партизанские отряды. Они учились у Котовского побеждать врага малыми силами и наносить ему смелые, ошеломляющие удары.

Молдавские партизаны громили фашистов, не давали им покоя ни днем, ни ночью.

Вот одно из донесений отряда молдавских партизан имени Котовского от 24 августа 1944 года:

«Немцы, находящиеся в окружении, метались по всем дорогам в хаотическом состоянии, ехали, сами не зная куда. Одни бежали на север, вторые — на запад, третьи — на юг. Разбитые воинские части мешались между собой. В результате дневной работы отряда, на двух километрах лесной дороги были уничтожены всем отрядом пять автомашин и 68 немецко-румынских солдат и офицеров. Захвачено одиннадцать повозок противника с продуктами питания, обмундирование и прочее. В этих боях личный состав, отряда бил врага по-котовски».[53]

Советские партизаны учились на боевом опыте Котовского.

Примером своей замечательной жизни Котовский звал советских людей на борьбу до последней капли крови за нашу землю, за родину, за коммунизм!

Недолго пришлось немецко-фашистским извергам топтать землю родной Котовскому Молдавии.

В августе 1944 года советские войска в районе Кишинев — Яссы окружили и разбили наголову двадцать две немецких дивизии.

Сильные бои происходили и на родине Котовского, у Ганчештской дороги. Земля покрыта была там трупами уничтоженных врагов.

Это был знаменитый седьмой удар, нанесенный Советской Армией фашистским захватчикам. Одним из важнейших результатов этого удара было освобождение Молдавской Советской Республики от ига оккупантов.

Советская Армия, руководимая непревзойденным полководческим гением великого Сталина, с честью выполнила свою историческую освободительную миссию. Она очистила родную землю от фашистской нечисти и принесла свободу народам Европы.

После победоносного окончания Великой Отечественной войны Молдавия, вместе с другими братскими советскими народами, под мудрым водительством партии Ленина — Сталина и при могучей поддержке своего старшего брата — русского народа, успешно залечивает раны, нанесенные войной, и идет вперед по пути к коммунизму.

Освобожденная Молдавия высоко чтит память своего народного героя. Еще ярче засияла «слава над могилой, где лежит Котовский».

На берегах Днестра стучат топоры, звенят пилы, гудят тракторы, льется праздничная дойна…

С виноградником и нивой

Слит в одно герой Котовский.

Он живет в душе народа

Вечно юный, боевой!

В светлой памяти народа

Не стареет наш Котовский!

Дальше, дальше мчится время, —

Все Котовский молодой.

(Из письма молдавского народа Великому Сталину).

Котовский непрестанно мечтал о счастливом будущем человечества, озаренном сиянием коммунизма. Вся его жизнь была неудержимым порывом к этому будущему. Память о Котовском дорога всему советскому народу.

Самым лучшим памятником Котовскому, самой высокой посмертной его наградой являются слова Генералиссимуса Сталина, вождя, учителя и друга трудящихся всего мира:

«Храбрейший среди скромных наших командиров и скромнейший среди храбрых — таким помню я т. Котовского. Вечная ему память и слава».