У ИСТОКОВ МЕЖКОНТИНЕНТАЛЬНЫХ СТРАТЕГИЧЕСКИХ
У ИСТОКОВ МЕЖКОНТИНЕНТАЛЬНЫХ СТРАТЕГИЧЕСКИХ
В январе 1957 года ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли постановление о строительстве двух объектов под условными наименованиями «Ангара» и «Волга». Предполагалось, что на этих объектах впоследствии будут развернуты соединения, вооруженные ракетным комплексом с межконтинентальной баллистической ракетой Р-7. Места для строительства этих объектов были выбраны за полгода до начала испытаний новой советской ракеты. Это объяснимо. Старт для испытаний и запусков Р-7 в районе полигона Байконур к этому времени строился уже почти два года, поэтому те, кто принимал решение, были хорошо осведомлены об объемах работ, которые предстояло выполнить.
Необходимо было в полной секретности, в предельно сжатые сроки, в тяжелейших климатических и гидрогеологических условиях построить ракетные комплексы, включающие уникальные пусковые установки, вспомогательные здания и сооружения технологического, культурно-бытового и жилищного назначения, многокилометровые линии электроснабжения, управления, связи. Каждый комплекс должен был обеспечивать приемку, хранение и подготовку ракет к пуску в минимальные сроки.
Так как на разработку первой межконтинентальной многоступенчатой баллистической ракеты Р-7 отводилось очень короткое время (постановление о ее разработке принято 20 мая 1954 года, а летно-конструкторские испытания должны были пройти с марта 1957 по июль 1958 года), то уже в 1956 году были начаты рекогносцировочные работы по выбору места дислокации первых воинских частей, вооруженных ракетным комплексом Р-7.
К месту расположения стартовых комплексов этой ракеты предъявлялись следующие требования: стартовые комплексы должны быть размещены как можно дальше от южных границ, вдоль которых разворачивалось строительство американских военно-воздушных баз (Турция, Иран и т. д.); стартовые комплексы должны располагаться как можно ближе к территории США — первые термоядерные головные части были очень тяжелыми (свыше 5 тонн), и ракета могла забросить ГЧ на дальность не более 8800 километров; стартовые комплексы, трассы полетов ракет и районы падения отработавших первых ступеней должны располагаться в малонаселенной местности; использование пунктов радиоуправления требовало наличия прямой радиовидимости с бортовыми антеннами. Это означало, что позиционный район должен находиться на равнинной местности.
Наконец, существовали ограничения и на способы транспортировки ракет Р-7 с заводов-изготовителей к месту расположения стартовых комплексов.
Под объект «Ангара» было отведено около 74200 кв. километров тайги. Грунтовый тракт проходил северо-восточнее небольших селений Кочмас и Авда и далее по берегу реки Емца к селу Кодыш. Вдоль этой магистрали тянулась старая железная дорога, построенная еще в 30-е годы для лесоразработок.
Выбор места для строительства объекта был произведен группой офицеров Министерства обороны. Группу возглавлял генерал-майор И. Ф. Дибров.
Из докладной записки Г. К. Жукова в Президиум ЦК КПСС от 29 декабря 1956 г. о проведении рекогносцировочных и изыскательских работ для расположения стартовых станций ракет Р-7 (извлечение):
«Совершенно секретно
Особой важности
Особая папка
ПРЕЗИДИУМ ЦК КПСС
Докладываю:
Министерством обороны закончено проведение подробных рекогносцировочных и изыскательских работ в районах Архангельска, утвержденных Постановлением Совета Министров СССР от 19 июля 1955 года для расположения боевых стартовых станций ракет Р-7 с дальностью стрельбы до 8000 км и специальным зарядом.
В ходе указанных работ были учтены изменения, внесенные главными конструкторами в технический проект ракеты Р-7, стартового оборудования, средств системы управления и их взаимного расположения на местности. Учтен также опыт строительства экспериментальной стартовой станции на Полигоне № 5 МО.
Одновременно Министерством обороны с участием главных конструкторов и представителей Министерств оборонной промышленности, радиотехнической промышленности и машиностроения рассмотрены возможные варианты строительства стартовых станций — подземный, наземный и горный.
Наземный вариант обеспечивает возможность создания боевых стартовых станций в ближайшие 2–2,5 года, т. е. к моменту завершения летной отработки ракет Р-7 и накопления необходимого их запаса. В строительстве основных сооружений таких станций уже имеется необходимый опыт.
В составе первой очереди станции наземного варианта предполагается иметь 2 стартовые позиции, 2 технические позиции, хранилища ракет, боевых частей со специальными зарядами и спецтоплива, заводов для производства жидкого кислорода и азота, средства радиоуправления, сооружения энергоснабжения, железные и автомобильные дороги, жилой городок и средства связи. При этом запасы ракет, специальных зарядов, аппаратуру управления стартом и запасы топлива предполагается укрыть в полуподземных бетонных сооружениях. Стоимость строительства этой станции составит около 250 млн рублей; кроме того, стоимость специального оборудования составит до 100 млн рублей. Во вторую очередь предусматривается сооружение еще двух стартовых позиций с дополнительным расходом на строительные работы до 80 млн рублей и на изготовление специального оборудования до 50 млн рублей.
Защиту стартовых сооружений от воздушного нападения и повышение их живучести предполагается обеспечить удалением стартовых позиций друг от друга на расстояние 6—10 км, их маскировкой, использованием средств ПВО (системы C-75), а также созданием запаса конструкций для быстрого восстановления стартовых сооружений.
Место для строительства такой станции выбрано в лесистом районе южнее Архангельска.
…Прошу утвердить следующие предложения Министерства обороны:
— построить в районе Архангельска в течение 1957–1959 гг. боевую стартовую станцию для пуска ракет Р-7 в наземном варианте с двумя стартовыми позициями с доведением в последующие годы количества позиций до четырех. Работу по строительству станций развернуть в 1957 году с ориентировочными расходами в течение года до 37 млн рублей;
— обязать Госплан СССР, Министерство финансов СССР и Министерство обороны СССР в феврале 1957 года определить источники финансирования работ по строительству боевых стартовых станций и внести свои предложения в Совет Министров СССР;
— обязать Спецкомитет Совета Министров СССР совместно с Министерством обороны и с привлечением министерств, участвующих в создании ракеты Р-7 и специального наземного оборудования для обеспечения ее пуска, разработать в феврале 1957 года и внести в Совет Министров СССР предложения по разработке и изготовлению специального наземного оборудования и средств радиоуправления для оснащения боевых стартовых станций.
Г Жуков».
Головной организацией по созданию стартовых комплексов было определено ГСКБ «Спецмаш». Строительство объекта было возложено на 57-е управление инженерных работ (57-е УИР) во главе с инженером-полковником Н. И. Былеевым (с января 1958 года — инженером-полковником Н. И. Степанченко, опытнейшим организатором и высоко эрудированным строителем). Главным инженером проекта назначен инженер-полковник А. А. Ниточкин — очень способный, талантливый специалист, в свое время проектировавший строительство на полигоне Байконур.
Первые три эшелона с инженерно-техническим составом и военными строителями прибыли почти одновременно в конце февраля 1957 года: один — из Тбилиси, разгрузился на станции Плесецкая; второй — из Крыма с личным составом 25-го отдельного аэродромно-строительного полка (командир полковник И. М. Агеенков), разгрузился на 41-м километре железнодорожной лесовозной ветки.
Третий, с личным составом и техникой роты капитана Г. М. Питалева, разгрузился на 39-м километре на станции Исакогорки Архангельской области.
Суровый северный край встретил первый десант, прибывший из южных районов страны, сорокаградусными морозами и полутораметровыми сугробами. Но на акклиматизацию времени отпущено не было. Полк разместился в полусгнивших строениях барачного типа, которые ему достались в наследство от лесозаготовителей. Батальон на 39-м километре поселили в утепленные палатки типа УСБ-41, установленные посреди заснеженной поляны.
25-й полк немедленно приступил к строительству бетонного завода и цехов по изготовлению арматуры и опалубки, 167-й батальон на 39-м километре начал строительство материально-технической базы, на которой должны были разместиться парки для средств механизации и автотранспорта, цеха распиловки и обработки древесины.
Сразу же выяснилось, что срочной замене подлежал весь подъездной путь до станции Плесецкой, так как шпалы от времени сгнили, а рельсы уже не соответствовали нагрузкам подвижного состава.
Военный строитель, полковник Г. М. Питалев, вспоминает о первопроходцах: «После разгрузки техники в снег, быстро установили палатки для личного состава, для столовой и имущества. Первое время офицеры и солдаты обосновались в одном палаточном городке, чтобы быть поближе к рабочим местам, а через месяц, после ремонта сарая в трех километрах от палаточного городка, мы уже разместились в более комфортных условиях, какие только можно было в тот момент себе представить».
К концу 1957 года были созданы минимальные условия для жизни военных строителей и ракетчиков. В основном это были бараки, землянки и палатки. Один из строителей, А. В. Асеев, так вспоминает то время: «Три месяца жили в палатках. Эти палатки до конца жизни не забуду. Бывало, проснешься утром, а волосы примерзли к подушке. Помню, как ждали, когда кто-нибудь из сослуживцев уйдет, чтобы взять его одеяло». Но жизнь налаживалась быстрыми темпами. Вскоре появились первые щитовые казармы.
4 июля 1957 года для эксплуатации нового ракетного комплекса была создана новая войсковая часть с условным наименованием — объект «Ангара» с дислокацией в Плесецком районе Архангельской области. Решением ЦК КПСС, а затем приказом министра обороны СССР от 10 июля 1957 года командиром вновь созданной войсковой части назначен полковник Михаил Григорьевич Григорьев.
15 июля 1957 года М. Г. Григорьев издал приказ № 1, в котором объявлялось о вступлении его в должность и начале формирования соединения по временному штату в составе: управления части, отдела капитального строительства и подразделения обслуживания — всего 32 офицера и 120 солдат и сержантов. Именно эта дата, 15 июля, стала впоследствии отмечаться как день рождения полигона, гарнизона и города Мирный.
Кроме организационной группы было создано еще одно подразделение во главе с заместителем М. Г. Григорьева по вооружению полковником Б. Г. Ханиным, которое с августа 1957 года находилось на полигоне Байконур. На него возлагалось изучение нового вооружения — ракетных комплексов, оснащенных ракетами Р-7.
В сентябре 1957 года первая группа военнослужащих во главе с полковником М. Г. Григорьевым перебазировалась к постоянному месту дислокации — на станцию Плесецкая Северной железной дороги и разместилась там в пяти железнодорожных вагонах, в которых прожила до мая 1958 года. На плечи командира соединения легли, казалось бы, невыполнимые задачи.
Подполковник В. В. Ковегин, одним из первых добравшись до объекта, вспоминал: «Когда я прибыл на станцию назначения, то кроме отдельных разбросанных деревянных домишек ничего не увидел. Штаб объекта располагался в железнодорожных вагонах-теплушках, недалеко от станции. Но работа уже кипела».
В летний период 1957 года рытье котлована на первом сооружении — близнеце гагаринского старта на Байконуре — шло уже полным ходом, там было сосредоточено около 2500 солдат, офицеров и ИТР, быстро обустраивался личный состав, штабы.
Большой проблемой стали переброска и хранение поступающей военной техники, прием материалов и людей. Ежедневно в район строительства прибывало от 400 до 800 грузовых машин, каждую из которых надо было не только разгрузить, но и перебросить материалы на соответствующие площадки. Возникало немало трудностей, устранять которые помогали трудовой энтузиазм, высокая ответственность и мужество ракетчиков и строителей.
Подтягивались новые строительные части. Полковник Н. В. Колбасин, прибывший с полком на строительство в апреле 1958 года, пишет в своих воспоминаниях: «Первый эшелон с людьми и техникой прибыл к месту работ в морозную ночь. Приступили к развертыванию палаточного городка. Наш рабочий день начинался с отогревания техники, с расчистки дорог, которые ночью засыпало снегом. Пищу готовили в походных кухнях».
Отсутствие дорог, питьевой воды и бань, глубокие снега, трескучие морозы сменились коротким северным летом, мириадами комаров и мошки, непролазной грязью, а затем затяжными осенними дождями. Но строительство продолжалось полным ходом.
Весной 1958 года работы по строительству стартовых позиций в Плесецке развернулись широким фронтом. На них было занято более 11 тысяч человек.
Ни по структуре, ни по комплектованию, ни по возможностям постоянно прибывающие строительные части, которые раньше занимались аэродромным строительством, не отвечали характеру возведения ракетных комплексов. Поэтому в начале 1958 года они были расформированы и начали создаваться бригады и УНР.
В строительных частях велась серьезная работа по переподготовке офицерского состава, ИТР и обучению солдат. Строительство объемных сооружений из монолитного железобетона с применением крупноблочных стальных и арматурных каркасов было для многих, даже опытных инженеров делом новым, поэтому дополнительные занятия по монтажу конструкций были очень кстати. Случались и нестыковки: работы на основных объектах неоднократно приостанавливались из-за отсутствия и задержки технической документации, дополнительных требований по маскировке и режиму строительства.
Больше всего неприятностей при развертывании работ на объектах доставляли дороги, вернее, отсутствие их. Известняк, особенно верхний слой разработки, из которого отсыпалось полотно дорог, имел низкую прочность, раскисал и терял несущую способность под воздействием чрезмерной влажности и нагрузок от автотранспорта. А в весенний и осенний периоды пройти по трассе даже в резиновых сапогах представляло определенную трудность. Кроме того, на некоторых участках полотно медленно, но постоянно оседало в раскисший грунт, образуя порой непроходимые лужи. А из Москвы все время требовали удешевлять строительство. Первоначально вообще планировалось строить дороги таким образом — насыпь, а по ней бетонные полоски по ширине шин. Сколько это стоило нервов Михаилу Григорьевичу — можно только предположить. Он на всех уровнях отстаивал и обосновывал необходимость строительства полноценных бетонных покрытий. При этом доказывал непреложную истину, что прокладывание времянок обойдется государству дороже, так как в будущем все равно придется строить дороги, способные выдерживать значительные нагрузки. К его мнению прислушались в верхах.
В 1958 году были построены автомобильная бетонная дорога и железнодорожная ветка с многочисленными ответвлениями. Трассу вели через торфяники глубиной до 5 метров. Торф вынимался до материкового грунта, и только потом укладывалось основание под покрытие. К концу 1958 года протяженность новых и реконструированных участков железной дороги составляла 60 километров, а автомобильной — 70 километров.
Жизнь подтвердила правоту М. Г. Григорьева. «Бетонки» и железнодорожные ветки, сооруженные в то время, служат на космодроме и поныне.
К ряду объектов первые пассажирские перевозки осуществлялись на автомобилях, которые двигались по рельсам. У них сняли покрышки с колес и поставили на рельсы. Затем появился паровоз и один пассажирский вагон. Этот поезд кто-то из острословов прозвал «Волга — Волга».
Стартовые комплексы строились в рекордно короткие сроки. Так, на первом старте (площадка 41) в 1957 году начались земляные работы, а 12 декабря 1959 года подписан акт о приемке комплекса в эксплуатацию. Для сравнения: ветераны рассказывают, что на Байконуре во время строительства первого старта для Р-7 объем земляных работ был колоссальным. Когда С. П. Королева солдаты спрашивали, что же все-таки они строят, он шутливо отвечал: «Строим стадион». Здесь, на Севере, предстояло в короткие сроки построить четыре таких сооружения. При возведении только стартовых площадок пришлось вынуть около миллиона кубометров грунта и уложить свыше тридцати тысяч кубометров бетона.
Жилые дома ставили на болоте. Почти все канализационные траншеи рыли зимой, чтобы не было обвалов, так как глубина траншей доходила до 9 метров.
Возникало немало и других трудностей. Вот один из примеров, который приводит в своих воспоминаниях военный строитель полковник И. В. Гордеев: «Перед нами была поставлена задача: переправить к месту работ 5 экскаваторов. Но когда их перетаскивали через болото, случилось непредвиденное… Лед не выдержал, и один из экскаваторов ушел под воду. Сосредоточили 10 тракторов и бульдозеров, чтобы вытащить экскаватор, но этой техники оказалось недостаточно. Тогда экипаж экскаваторщиков из четырех человек обратился с предложением разобрать экскаватор по частям, чтобы спасти дорогостоящую машину, так нужную на стройке. В течение двух суток в ледяной воде они разбирали экскаватор и частями перевозили в карьер, затем собрали его, что позволило выдержать все сроки по выполнению задачи».
Кто-то из ветеранов меня упрекнул: «Книга о Григорьеве, а вы так много рассказываете о военных строителях». Дело в том, что представить себе масштаб этой стройки человеку, не связанному с ракетными войсками, довольно сложно. Я же рассчитываю, что эту книгу будут читать не только профессиональные ракетчики. И поэтому попытался показать хотя бы частично объем работ, которые проводились на строительстве. Умышленно опускаю возведение еще шести измерительных пунктов (ИП). А ведь все они, без исключения, строились в условиях Заполярья, по трассе полета ракет к Камчатке. М. Г. Григорьев отвечал также и за их своевременный ввод в эксплуатацию.
Михаил Григорьевич создал штаб руководства стройкой. Оперативно осуществлялся контроль за возведением каждого объекта, подводились итоги выполнения планов. Всякое отставание рассматривалось как чрезвычайное происшествие. Вместе с руководством строительных организаций и частей М. Г. Григорьеву нередко приходилось принимать ответственнейшие решения. И военные строители всегда находили взаимопонимание и помощь с его стороны.
Вспоминает полковник Г. М. Питалев (в те годы — капитан, командир строительной роты): «Незабываемы были встречи с первым начальником объекта «Ангара» полковником Григорьевым Михаилом Григорьевичем. Его внимание и уважение к строителям и монтажникам было безграничным, и они отвечали ему тем же. Полковник M. Г. Григорьев помогал стройке не только всеми силами, но и сердцем, всей душой. Он был искренен во всем: вместе с нами радовался первым успехам и переживал неприятности, мог запросто отведать обед из солдатского котла, попить чаю с прорабами и мастерами, непринужденно беседуя прямо на рабочем месте. Со строителей и своих подчиненных он спрашивал по всей строгости, если речь шла о качестве, о задержке технической документации или поставках оборудования. На объекте рядом с нами всегда находился представитель части, который мог принять решительные меры без промежуточных звеньев, а значит, и без проволочек.
Многие пытались демонстрировать доброе отношение и уважение к строителям в период возведения объектов, но дальше стыдливых признаний в двух строках на страницах очерков и мемуаров дело не шло. Генерал-полковник М. Г. Григорьев сохранил теплые, дружеские отношения и признательность к строителям навсегда».
Формирование боевых частей соединения «Ангара» шло параллельно со строительством и проводилось в три очереди. Первыми укомплектовывались людьми три боевые стартовые станции (42, 48 и 70-я БСС) и шесть пунктов радиоуправления, предназначенных для обеспечения пусков ракет (каждый пункт радиоуправления был самостоятельной частью). Кроме того, в течение 1958 года было сформировано еще более 30 частей обеспечения, некоторые из них в 1961–1962 годах были расформированы.
Уже с сентября 1957 года большинство формируемых подразделений приступили к занятиям по боевой подготовке. Для более глубокого изучения техники офицерским составом были разработаны программы по каждой специальности, изготовлены чертежи, схемы, макеты. Многие офицеры были направлены на заводы, в научно-исследовательские институты, где знакомились с техникой, писали конспекты, которые потом размножались и становились достоянием всего офицерского состава.
К 23 февраля 1958 года полковник Григорьев разрешил привезти семьи первым трем офицерам соединения. Для них под жилье на берегу озера оборудовали бывший дом директора канифольного завода. В мае 1959 года в семье офицера В. Г. Малахова появился сын Александр — первый новорожденный поселка. К слову сказать, он вырос, окончил военное училище и продолжил семейную традицию — впоследствии служил на полигоне (космодроме).
А масштабность государственных задач нарастала с каждым днем. С 10 по 17 июня 1958 года на объекте «Ангара» работал с группой офицеров заместитель министра обороны по специальному вооружению и ракетной технике маршал артиллерии М. И. Неделин. Он лично побывал на всех строящихся объектах, отметил недостатки, помог разрешить многие накопившиеся вопросы. Тогда же он издал директиву о формировании частей и подразделений объекта «Ангара». В директиве определялись места и порядок создания боевых и стартовых станций и частей обеспечения.
Например, 42-я БСС, 1, 9 и 13-й пункты радиоуправления формировались при 5-м НИИП МО, на Байконуре. Автотранспортный, эксплуатационно-дорожный и железнодорожный батальоны, батальон охраны, госпиталь — непосредственно на станции Плесецкой. Ряд частей формировался в городе Петрозаводске. 48-я БСС и 4-й главный пункт радиоуправления формировались в селе Медведь Новгородской области, отдельная смешанная авиационная эскадрилья — на станции Обозерск Северной железной дороги, ремонтно-техническая база — на полигоне Капустин Яр. Столь подробно рассказываю об этом, чтобы читатель мог представить себе, каким трудным было становление первого соединения межконтинентальных ракет. Ведь весь ход комплектования частей, разбросанных по всей стране, нужно было отслеживать, принимать конкретные решения в случае заминок, срывов. Григорьев справился с этой задачей.
С 18 июня 1958 года соединение было переведено на новые штаты. Командиром первой боевой части, или БСС (боевой стартовой станции) был назначен полковник Георгий Константинович Михеев.
К декабрю 1958 года формирование соединения было в основном завершено. 1 декабря начался учебный год. В январе 1959 года ракетчиков вновь посетил заместитель министра обороны главный маршал артиллерии М. И. Неделин. Он ознакомился с ходом строительства объектов и поставил задачу — быть готовыми выполнить учебно-боевой пуск ракеты Р-7. Началась напряженная работа по подготовке боевых расчетов к выполнению этой задачи.
25 мая 1959 года Михаилу Григорьевичу было присвоено очередное воинское звание — генерал-майор артиллерии. Десять лет, с мая 1949 года, он носил погоны полковника. Как видим, стремительной карьеры не было, да и не могло быть при его прямом, «колючем» характере.
Очень напряженным и ответственным периодом для соединения стал июль 1959 года — шла напряженная подготовка к проведению первого учебно-боевого пуска ракеты. 30 июля 1959 года с оценкой «отлично» был проведен первый в истории нашей страны учебно-боевой пуск межконтинентальной ракеты Р-7 частью, которой командовал полковник Г. К. Михеев. К моменту пуска 42-я БСС на 80 % была укомплектована молодыми офицерами, вчерашними выпускниками училищ. В группе комплексных проверок из 82 офицеров только 4 служили в звании капитана и имели некоторый опыт работы с ракетной техникой. В стартовой группе из 125 офицеров 115 — лейтенанты, они также не имели опыта работы с ракетами. По случаю этого знаменательного события — первого учебно-боевого пуска МКР — в районе стартовой позиции был проведен митинг. Руководитель государственной комиссии К. Н. Руднев, главный конструктор С. П. Королев, маршал артиллерии М. И. Неделин тепло поздравили М. Г. Григорьева и весь личный состав, участвовавший в пуске. Ракетчикам М. И. Неделин объявил благодарность.
Это было началом закладки фундамента стратегической мощи ракетно-ядерного оружия.
Решительность, способность быстро принять единственно правильное решение, нетерпимость к недостаткам и чувство большой ответственности М. Г. Григорьева, плодотворная работа его заместителей: начальника штаба Н. В. Тарасова, начальника политического отдела Ф. С. Хакимова, заместителя по инженерно-ракетной службе Б. Г. Ханина, главного инженера объекта М. Р. Черневича, командиров частей, наконец, самоотверженный труд многотысячных коллективов обеспечили выполнение поставленной задачи качественно и в срок.
В августе 1959 года 42-я БСС, отдельная ремонтно-техническая база, узел связи и отдельный эксплуатационно-ремонтный батальон перебазировались к постоянному месту дислокации — на объект «Ангара». Здесь личный состав активно включился в завершающие монтажные и пусконаладочные работы на боевой стартовой позиции. Они велись круглосуточно, без выходных и праздничных дней. Надо особо подчеркнуть, что осень 1959 года выдалась холодной. Непрерывно шел дождь. Казалось порой, что он вообще никогда не прекратится. Но работы не останавливались ни на минуту. Например, 5 ноября на объект прибыла комиссия по проведению отладочных испытаний комплекса, которую возглавлял заместитель начальника главка Государственного комитета по оборонной технике И. А. Герасимов. По плану работы комиссии, 7 ноября, в праздничный день, проводилась первая заправка ракеты перекисью водорода, а затем его слив. В последующие праздничные дни ракета заправлялась горючим и окислителем — раздельно с последующим сливом компонентов. На Красной площади шли военный парад и демонстрация трудящихся, звучали здравицы, марши — все это транслировалось по громкоговорителям на стартовой площадке. А личный состав, представители промышленности под эти марши работали даже без обеденного перерыва. Обед боевым расчетам привозили прямо на старт, на рабочие места. Но, как вспоминают участники тех событий, настроение у всех было приподнятое и трудились самоотверженно.
Все виды отладочных испытаний, а также комплексные испытания, проведенные Госкомиссией, завершились в начале декабря 1959 года. Была подтверждена возможность ввода объекта в эксплуатацию. 15 декабря 1959 года Государственная комиссия подписала акт о приемке в эксплуатацию первого в СССР боевого ракетного комплекса межконтинентальных баллистических ракет. Этим подводился итог громадного труда всего народа, первых воинов-ракетчиков и конечно же М. Г. Григорьева — талантливого командира и организатора.
Спустя два дня, 17 декабря, Советское правительство приняло решение о создании нового вида Вооруженных Сил — Ракетных войск стратегического назначения.
30 декабря первая межконтинентальная баллистическая ракета заступила на боевое дежурство. Жилья на стартовой позиции еще не было. Боевые расчеты при 37-градусном морозе размещались в утепленных палатках.
Ускоренными темпами велось строительство второй стартовой позиции. На основании директивы штаба реактивных частей 28 июля 48-я стартовая станция и 4-й пункт радиоуправления убыли на 5-й НИИП МО для самостоятельной подготовки и проведения учебно-боевого пуска ракеты Р-7. 21 ноября 1959 года 48-я БСС под командованием полковника Н. И. Тарасова провела учебно-боевой пуск на полигоне Байконур.
В январе 1960 года был закончен монтаж оборудования и комплексные испытания, а в феврале начались отладочные испытания, которые проводились с той же тщательностью, что и на предыдущей стартовой позиции. Ракета была вывезена на старт, прошли механические стыковки, и все было подготовлено к заправке. Пора было начинать основные испытания, но командование всячески пыталось на час-два перенести начало работ. Представители промышленности занервничали. Вскоре выяснилась причина задержки. К старту приблизился железнодорожный состав с вагонами-теплушками. Из них стали выгружаться боевые расчеты. Короткое построение — и к месту работы. Оказалось, что эшелон прибыл прямиком с Байконура, где личный состав БСС прошел практическую подготовку и провел пуск ракеты Р-7. И вот после четырех с лишним тысяч километров пути расчеты мгновенно включились в учебно-боевую деятельность на своей стартовой позиции. Вот уж поистине — «с корабля на бал».
В феврале 1960 года вторая площадка под ракетный комплекс Р-7 была сдана в эксплуатацию. Сроки строительства ее были сокращены на семь месяцев по сравнению с первой. Одновременно сдавались в эксплуатацию монтажно-испытательные корпуса, хранилища компонентов топлива, системы связи, теплоснабжения, водопровода, пожаротушения и канализации, сооружения охраны и обороны объектов. Для читателя, не связанного с ракетами, поясню. Одним из компонентов топлива на Р-7 являлся жидкий кислород, выработка, доставка и хранение которого были связаны с некоторыми трудностями. Поэтому на каждой стартовой позиции помимо стартового сооружения имелись свои собственные (в числе трех) кислорододобывающие заводы. Кроме того, на каждом старте находилось по 10 железнодорожных хранилищ кислорода. На объекте «Ангара» имелось также 2 железнодорожных кислорододобывающих завода. Для заправки ракет требовалось немалое количество жидкого кислорода. Дело дошло до того, что на одном из совместных совещаний ЦК КПСС и Совета Министров СССР А. Н. Косыгин в отчаянии заявил: «Дело обстоит таким образом. Или мы отдаем жидкий кислород ракетчикам и сворачиваем половину металлургической промышленности, или же сокращаем работы по ракетостроению». Тогда на объекте «Ангара» в короткие сроки был построен самый крупный в Европе завод по выработке жидкого кислорода. Только таким образом удалось разрешить проблему.
На каждой площадке были собственные физико-химические лаборатории, подвижные дизель-электрические станции. К концу 1960 года на балансе соединения числились 63 котельные. Стройка была поистине гигантской.
15 апреля 1960 года личный состав 48-й БСС заступил на боевое дежурство.
13 июля 1959 года на основании директивы главного маршала артиллерии М. И. Неделина в городе Камышине началось формирование третьей по счету — 70-й боевой стартовой станции, а также 29-го и 45-го пунктов радиоуправления.
Военные строители бригады полковника А. Ф. Циргвавы после завершения работ на первой площадке развернули строительство 3-го и 4-го боевых стартов для ракет Р-7А. К июлю 1961 года строительные работы на них были завершены благодаря успешным действиям коллектива военных строителей, инженерно-технических работников и начальников участков, которые возглавлял капитан В. Н. Плиско. 15 июля 70-я боевая стартовая станция приступила к боевому дежурству на этих объектах.
6-я строительная бригада под командованием полковника В. Н. Бабенко в августе 1960 года приступила к строительству головного боевого ракетного комплекса наземного базирования под ракеты Р-16 (генеральный конструктор М. К. Янгель). Комплекс был значительно проще первых стартов, поэтому уже к октябрю 1961 года, в установленные правительством сроки, старты № 5 и № 6 были сданы в эксплуатацию.
В начале 1962 года на площадках Малое и Большое Усово начато строительство стартовых позиций для ракет Р-9А конструкции С. П. Королева. К концу 1963 года четыре старта были введены в эксплуатацию.
К слову сказать, многое из того, что строилось в первые годы, существует и сегодня, а в свое время стало прочным фундаментом и основой для создания ракетного полигона, а затем и космодрома России.
Огромный созидательный труд давал положительные результаты. Все убедились в том, что взятый М. Г. Григорьевым старт привел к закономерному успеху. Офицеры, прибывшие из подразделений других видов Вооруженных Сил и еще совсем недавно стремившиеся в буквальном смысле слова «убежать» от ракет, стали настоящими ракетчиками, полюбили грозное оружие. Межконтинентальный ракетный комплекс, воплотивший в себе выдающиеся достижения науки, техники и производства, привлекал своей необычностью. С ним связывали свои судьбы люди, профессионально подготовленные, широкого кругозора, сильные духом и щедростью души, большой выдержки и закалки. Ярким воплощением всех этих качеств был для подчиненных Михаил Григорьевич, уважение к нему было безграничным. Он не дрогнул перед труднейшими испытаниями и с честью выполнил благородную миссию по обеспечению безопасности Отечества на рубеже 50—60-х годов.
В историческом формуляре полигона есть такая запись: «Анализируя огромные трудности того периода, невольно преклоняешься перед волей и настойчивостью офицеров объекта «Ангара», которые сумели мобилизовать весь личный состав и в короткие сроки решить многие вопросы жизни и деятельности частей объекта».
Безусловно, М. Г. Григорьеву пришлось выдержать наибольшие физические, моральные и психологические испытания. Он был дирижером громадного оркестра, управлял тысячами разнохарактерных специалистов, командиров, инженеров и техников, умело перераспределял материально-технические и людские ресурсы. Вся деятельность М. Г. Григорьева характеризовалась высоким организаторским талантом, умением убеждать и требовать, заботливым отношением к людям, пониманием их запросов и нужд, оказанием своевременной помощи, созданием в многочисленных коллективах особого климата, отличавшегося приподнятым настроением, трудовым настроем, нетерпимостью к недостаткам. Командир соединения сочетал в своей работе с людьми моральные и материальные стимулы, многие, заслуживающие того офицеры выдвигались на руководящие должности. Офицер, прошедший школу Григорьева, считался надежным в службе, преданным делу человеком, хорошим профессионалом.
Круг вопросов, решаемых Григорьевым, был поистине безграничен. Сегодня можно только поражаться, как ему удавалось справляться со всеми возникающими трудностями.
Как единственному боевому комплексу межконтинентальных стратегических ракет, объекту «Ангара» в тот период придавалось особое значение. Вот только несколько документов, касающихся данного объекта, которые в 1995 году были рассекречены в Архиве Президента Российской Федерации. Думается, они дают представление о том, на каком уровне решались все возникающие проблемы.
«Совершенно секретно
Особой важности
ЦЕНТРАЛЬНЫЙ КОМИТЕТ КПСС И СОВЕТ МИНИСТРОВ СССР
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
2 июля 1958 г. № 725–347
Москва, Кремль
О работах по объекту «Ангара»
(Извлечение)
В целях быстрейшего создания объекта «Ангара» Центральный Комитет КПСС и Совет Министров Союза ССР ПОСТАНОВЛЯЮТ:
1. Установить следующие сроки предъявления к боевой эксплуатации стартовых позиций объекта «Ангара»:
— первой стартовой позиции в III кв. 1959 г.
— второй стартовой позиции в IV кв. 1959 г.
2. Принять предложение Министерства обороны СССР (тт. Конева, Неделина) об окончании строительства и сдачи сооружений под монтаж оборудования:
— первой стартовой позиции в декабре 1958 г.
— второй стартовой позиции в июне 1959 г.
3. В частичное изменение постановлений Совета Министров СССР от 23 мая 1957 г. № 560–285, от 10 октября 1957 г. № 1196–541 и от 8 марта 1958 г. № 292–139 утвердить сроки проведения основных этапов работ по объекту «Ангара»:
ж) монтаж на объекте «Ангара» наземного оборудования системы управления, проведение испытаний и сдача в боевую эксплуатацию
1 компл. — III кв. 1959 г.
1 компл. — IV кв. 1959 г.
4. Обратить внимание тт. Новикова и Рябикова (Совет Министров РСФСР), Сенина (Совет Министров Украинской ССР) и Калмыкова (Государственный комитет Совета Министров СССР по радиоэлектронике), что они несут персональную ответственность за изготовление и монтаж специального технологического оборудования и наземной аппаратуры системы управления, а тт. Неделин, Шебунин (Министерство обороны СССР) — за подготовку строительной части сооружений, комплектацию оборудования и обеспечение условий для проведения монтажа указанного оборудования на объекте «Ангара» в сроки, установленные настоящим постановлением.
6. Учитывая, что создание объекта «Ангара» является задачей особой государственной важности, обязать Госплан СССР (тт. Кузьмина, Хруничева), Совет Министров РСФСР (тт. Новикова, Рябикова), Совет Министров Украинской ССР (т. Сенина), Государственный комитет Совета Министров СССР по оборонной технике (т. Руднева), Государственный комитет Совета Министров СССР по радиоэлектронике (т. Калмыкова), Государственный комитет Совета Министров СССР по судостроению (т. Бутома), Государственный комитет Совета Министров СССР по авиационной технике (т. Дементьева), Министерство обороны СССР (тт. Неделина, Ше-бунина) и Государственный комитет Совета Министров СССР по химии (тт. Тихомирова, Новикова):
а) взять под личный контроль и обеспечить в заданные сроки выполнение работ, предусмотренных настоящим постановлением.
7. Поручить Министерству обороны СССР (тт. Коневу, Неделину) в месячный срок определить на ближайшие годы потребность в технологическом оборудовании и наземной аппаратуре системы управления для изделий типа Р-7 и свои предложения по этому вопросу представить в Госплан СССР.
19. Учитывая особую государственную важность выполнения задания по изготовлению специального оборудования и аппаратуры для объекта «Ангара», предусмотренного настоящим постановлением, поручить первым секретарям обкомов партии: Пензенского т. Бутузову, Сталинского т. Казанец, Калининского т. Горячеву, Сумского т. Науменко, Харьковского т. Титову, Свердловского т. Кириленко, Брянского т. Петухову, Запорожского т. Скрябину, Одесского т. Федосееву, Горьковского т. Смелякову, первым секретарям горкомов КПСС г. Москвы т. Устинову и г. Ленинграда т. Родионову, а также первому секретарю Башкирского обкома КПСС т. Нуриеву взять под личный контроль это решение и принять меры, обеспечивающие выполнение этого задания в установленные сроки.
Центральный Комитет КПСС, Совет Министров СССР».
Из приведенного выше документа мы видим, что в строительстве первого позиционного района межконтинентальных баллистических ракет принимала участие вся страна.
Сроки строительства объекта все же неоднократно переносились, потому что нельзя было учитывать загодя все возникающие трудности.
Из докладной записки Д. Ф. Устинова, Р. Я. Малиновского, М. И. Неделина в Совет Обороны СССР от 20 февраля 1959 года о строительстве специальных объектов в Министерстве обороны СССР:
«Совершенно секретно
Особой важности
СОВЕТ ОБОРОНЫ СССР
товарищу ХРУЩЕВУ Н. С.
В соответствии с постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 11 января 1957 года ведется строительство боевой стартовой станции (БСС) «Ангара» для ракет Р-7, в 1959 году будет сдана в эксплуатацию ее первая очередь с двумя стартовыми позициями.
Согласно указанному постановлению сооружения для старта ракет, а также вспомогательные объекты станции «Ангара» осуществляются в наземном исполнении с дополнительной их маскировкой горизонтальными и вертикальными маскировочными сетями. Все остальные строительные объекты станции «Ангара» — помещения для хранения запасов ракет, головных частей со специальными зарядами, аппаратуры управления стартом, а также кислорододобывающие заводы и хранилища с запасами топлива — укрываются в полуподземных сооружениях с маскировкой их под рельеф местности. Для лучшей маскировки станция «Ангара» строится в лесном массиве, а стартовые установки размещаются на крутых лесистых берегах реки. Скорострельность БСС «Ангара» из-за отсутствия опыта по проекту предусматривалась один пуск в сутки с одной стартовой позиции. Общая сметная стоимость строительства БСС «Ангара» при четырех стартовых позициях определялась в сумме 1 миллиард 547 млн рублей. В результате проводимых в настоящее время мероприятий скорострельность БСС «Ангара» будет доведена до двух пусков ракет в сутки с каждой стартовой позиции, при одновременном удешевлении стоимости строительства на 200–300 млн рублей.
В целях обеспечения возможности боевого использования создаваемого в 1959–1961 гг. боезапаса межконтинентальных ракет Р-7 и Р-7А до создания БСС в «заглубленном» варианте считаем необходимым построить в 1959–1961 гг. по типу улучшенной станции «Ангара»:
— вторую очередь БСС «Ангара» в составе двух стартов, с доведением общего числа стартов на этой станции до четырех».
Конечно, строительство первых ракетных комплексов, как говорится, влетало государству «в копеечку». Вот ориентировочная стоимость некоторых видов промышленной продукции и сырья по ценам 1958 года: грузовой автомобиль-самосвал МАЗ-205 — 31570 рублей, легковой автомобиль «Волга» — 24 740 рублей, трактор ДТ-54 — 14 190 рублей, тонна угля — 82 рубля 40 копеек, тонна нефти — 33 рубля 61 копейка, центнер сахара — 298 рублей 85 копеек и т. д.
Докладная записка Р. Я. Малиновского, М. И. Неделина, А. И. Шебунина от 5 ноября 1959 года о ходе строительства и вводе в эксплуатацию объекта «Ангара» свидетельствует о тех трудностях, с которыми пришлось столкнуться строителям и лично М. Г. Григорьеву в ходе сооружения объектов: