ЧАСТЬ IV ПОСЛЕ ВОЙНЫ

ЧАСТЬ IV

ПОСЛЕ ВОЙНЫ

1. Переезд под Мюнхен

Находясь всё время в движении, я плохо себе представлял общее положение в Германии после конца войны. Близость советских войск на границе с Саксонией и неизвестность, будут ли они двигаться дальше, беспокоила. Местечко, где остановилась Лидия Владимировна, было очень маленьким, и там ничего нельзя было разузнать. Было уже начало июня 1945 года. Я отправился на велосипеде в ближайший городок Грейц, где был французский комендант. У комендатуры я неожиданно встретил члена Сокольского общества из Белграда В.Глинина. Он мне рассказал, что только что говорил со французским комендантом, который, к счастью, оказался антикоммунистом. Тот посоветовал как можно скорее уходить из Тюрингии на юг.

В Грейце в то время находилась группа из 20–30 человек русских, бежавших из Саксонии. Группа в большинстве своем состояла из интеллигенции; часть была новыми эмигрантами из Советского Союза, часть из Югославии и Франции. Решено было всем вместе двигаться на юг. Конечным пунктом был намечен Мюнхен, километров за 300 от места нашего пребывания.

По возрасту состав группы был очень разнородным: была старуха лет семидесяти, было несколько человек лет под шестьдесят, были и подростки 14–17 лет. У каждой семьи была ручная повозка, доверху нагруженная вещами и продуктами. Когда тронулись в путь, выяснилось, что двигаться мы будем очень медленно. Люди быстро утомлялись от тяжести повозок. Особенно задерживали подъемы в гору: приходилось вывозить каждую повозку сообща и делать частые остановки. Местные жители передавали, что советские войска придут со дня на день. Наконец, 17 июня мы вышли из Тюрингии в Баварию. В тот же день советские войска заняли Тюрингию.

Мы пришли в Хоф, где уже были американские учреждения. Там нам дали помещение и продукты. С севера прибывали все новые беженцы, и нам велели в Хофе не задерживаться. Мы впряглись в свои повозки и двинулись от Хофа к автостраде Байройт — Нюрнберг — Мюнхен. Здесь нам повезло. Нас обогнал огромный немецкий военный грузовик. Шофер в немецкой форме остановился и спросил, куда мы идем. Узнав, что в Мюнхен, он предложил нам погрузиться в его машину, так как тоже ехал в Мюнхен, сдавать свой грузовик.

К вечеру того же дня мы уже были под Мюнхеном, в селе Пурфинг. Бургомистр Пур-финга предоставил нам на ночь разбитый барак, и посоветовал обратиться в отделение УНРРА (Администрация ООН по помощи и восстановлению, которая ведала беженцами), находившееся километрах в 20 от Пурфинга. На следующий день мы туда командировали двух человек, и к вечеру уже знали, что мы зачислены в лагерь «перемещенных лиц» или Ди-пи в Маркт-Швабен. Продукты от УНРРА мы стали получать сразу, а помещение нам дали через неделю. Это был тоже разбитый барак, с протекающей крышей. Скоро туда приехал представитель УНРРА. Наша группа по численности превосходила уже живших там поляков, и он предложил нам выбрать общего лидера на весь лагерь. Выбрали меня.

Потребовалось составить точный список находившихся в лагере людей, организовать доставку и распределение продуктов, получить от местного бургомистра материал для ремонта крыши. Прибывали новые беженцы, для которых надо было найти помещение. С большим трудом удалось получить от бургомистра дом, в котором разместилась часть жителей, была организована кухня и столовая. В лагерь каждый день прибывали одиночки и целые семьи, в большинстве беженцы из Советского Союза. Приходили власовцы, которым удалось избежать американского плена или убежать из плена. За ними уже начинали охотится советские власти, чтобы репатриировать их.

Однажды в лагерь приехал член НТС и просил приютить Ивана Даниловича Жадана, известного тенора, его жену и сына, за которыми усиленно охотились советские власти. Им надо было устроить новые документы. И.Д.Жадан превратился в И.Д.Иванова. Бедняге пришлось сидеть почти все время в квартире, так как его многие могли узнать. Жена и сын Алик выходили чаще. (Алик впоследствии стал сотрудником редакции «Голоса Америки» в Вашингтоне).

Для прибывавших всё время новых жителей удалось, при помощи УНРРА, получить от города еще три больших дома. В лагере уже насчитывалось несколько сот человек. Организация лагеря была соответственно перестроена: введены общие правила; созданы отделы, ведавшие питанием, складами продуктов, постельных принадлежностей и одежды; учреждены должности коменданта лагеря и комендантов отдельных зданий; была организована полиция, введен медицинский осмотр и прививки от инфекционных болезней. Для жителей лагеря издавался ротаторный «Информационный листок». Были организованы швейная и кукольная мастерские, изделия которых продавались в Маркт-Швабене и в Мюнхене.

В ведение местного отделения УНРРА входила довольно большая территория на юг и восток от Мюнхена. По всей этой территории были разбросаны мелкие беженские лагеря, а у немецких крестьян жили одиночки Ди-Пи, главным образом поляки и евреи, бывшие кацетники. Летом 1945 года директор УНРРА назначил меня лидером района, в который входил Маркт-Швабен и еще восемь городов и местечек. Он также потребовал от немецких властей выдать мне необходимый для объезда этой территории автомобиль. Чтобы избежать недоразумений, связанных с использованием казенного имущества, я предложил автомобиль купить. Директор УНРРА и немцы согласились, и я заплатил за «опель» по казенной расценке. В ту же зиму на нем поехали на съезд руководителей НТС под Касселем Е. И. Мамуков, Д. В. Шульгин, Е. Е. Поздеев, В. И. Алексеев и я.