Глава 3. Февральские ветры
Глава 3. Февральские ветры
Расположенный на судоходной реке Иргиз город Николаевск связан со многими памятными событиями в жизни Василия Ивановича Чапаева. Именно здесь он вступил в партию большевиков. Отсюда, из заволжских степей, начался легендарный путь чапаевских отрядов, полков и соединений. В 1917 году это был небольшой уездный центр с населением чуть более 20 тысяч человек (по данным 1913 г.). Правда, в это время число его жителей заметно выросло — в основном за счет военного гарнизона, сыгравшего серьёзную роль в становлении и упрочении власти Советов в городе и уезде. Затерянный в степях Николаевск был удален от крупных промышленных центров. Однако он был связан узкоколейкой с Волгой и таким образом имел выход в различные районы страны. В годы революции и гражданской войны это сыграло свою роль.
Верховодили городом богатые купцы, или, как их называли, «отцы города», имевшие в своем распоряжении даже земельные угодия, духовенство (в городе было много церквей и три монастыря), местные помещики и различные предприниматели.
В Николаевске было несколько заводов (спиртоводочный, маслобойный, два кирпичных, два лесопильных), мукомольные мельницы, железнодорожные мастерские, типография и некоторые предприятия кустарного типа. Дешевых рабочих рук в городе всегда хватало. Со всего огромного Николаевского уезда, из Самарской и других губерний сюда шли в поисках лучшей доли разорившиеся крестьяне. Но здесь их встречал неограниченный произвол и дикая эксплуатация со стороны местных промышленников. Их методы наживы были подчас ещё более изощрёнными и хищническими, чем на крупных предприятиях в центре страны. Всё это крайне обострило классовые взаимоотношения между рабочими и хозяевами, революционизировало рабочий класс города.
Николаевский уезд был типичным аграрным уездом степного Заволжья. На его территории разбросаны крупные торговые села, производившие большое количества хлеба и других сельскохозяйственных продуктов. Помещиков в уезде было немного. Но они имели крупные земельные латифундии, которые обрабатывались батраками, крестьянами-бедняками и середняками. Последние нанимались на работу обычно со своей тягловой силой. И инвентарем.
Как и повсюду в стране, крестьянство в Николаевском уезде было социально неоднородным. С одной стороне зажиточные кулаки-хуторяне, владевшие богатыми землями, которые обрабатывались батраками. С другой — бесчисленные массы бедняцких хозяйств, кое-как сводившие концы с концами. Многие из них разорялись, крестьяне шли в батраки или же подавались на заработок в город. Таким образом, в Николаевском и других уездах губернии проходил активный процесс пролетаризации сельского населения. Это обстоятельство наложило свой отпечаток на особую остроту классовой борьбы.
Февральская революция вывела из подполья николаевских большевиков, которыми руководил донецкий шахтер, член большевистской партии с 1909 года. В.И. Ермощенко. В Николаевск он прибыл в конце 1916 года из Астрахани, где отбывал политическую ссылку. Здесь Ермощенко был зачислен писарем в 138-й пехотный полк. Связавшись с местными большевиками, Вениамин Иосифович создал из революционно настроенных солдат большевистскую ячейку, которая вела агитацию среди рабочих. Эта же ячейка и стала основой Николаевской организации РСДРП.
После Февральской революции Ермощенко возглавил Николаевский Совет солдатских депутатов. Оба эти Совета стояли на большевистских позициях. Но в совете крестьянских депутатов, организованном также при участии большевиков, большим влиянием пользовались эсеры. В апреле 1917 года на объединенном заседании Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов по инициативе В.И. Ермощенко было решено слить эти три народных органа в один. 2-го июня 1917 года состоялось их официальное объединение. Большевики составляли в объединенном органе треть всех членов.
Председателем уездного исполкома Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов был избран лидер николаевских большевиков В.И. Ермощенко. Вместе со своими товарищами он предпринял энергичные усилия по привлечению на сторону большевиков крестьянства, в котором тон всё ещё задавали эсеры. Лишнее тому
доказательство — быстрый рост партийной организации. В мае 1917 года в ней числилось всего до 20-ти официальных членов партии: 5-6 рабочих, 14-15 солдат, а в июле к началу VI съезда в Николаевской парторганизации насчитывалось уже до 250 человек, из которых более 150 работало на селе.
Прибыв в июле в Николаевск, В.И. Чапаев, был назначен фельдфебелем в 4-ю роту революционно настроенного 138-го запасного пехотного полка. Незадолго до этого многие офицеры и унтер-офицеры были отправлены на фронт. Случаи, когда «засидевшийся» в тылу офицерский состав отправлялся в действующую армию, встречались не
столь редко в то время. Этим командование пыталось решить две задачи: укрепить свои позиции в тылу за счет ещё «неиспорченных» революционным влиянием фронтовиков и одновременно пополнить командные кадры на передовой свежими силами.
Однако В.И. Чапаев, бывший фронтовиком, да к тому же и полным георгиевским кавалером, явно не оправдал надежд своего начальства. С первых же дней пребывания в полку он близко сошелся с большевиками.
После июльских событий местные меньшевики и эсеры, как это было повсюду по стране, открыли шумную клеветническую кампанию против партии Ленина. Как известно, обстановка в это время резко изменилась в пользу контрреволюции. Расстрел контрреволюционными силами мирных рабочих демонстраций в Петрограде положил твердый водораздел между большевиками и меньшевиками в уездном Совете. На заседаниях земской управы, городской думы, на митингах и собраниях буржуазные ораторы не скупились на самые черные эпитеты по адресу большевиков, называя их «немецкими шпионами», «грабителями». Но особую ярость у них вызывал Вениамин Ермощенко. Как раз в это время в уездном исполкоме была совершена крупная кража денег. Меньшевики и эсеры тут же пустили слух, будто бы эти деньги похитил Ермощенко и теперь собирается бежать из города. Вениамин Иосифович действительно собирался отбыть на VI съезд РСДРП, делегатом которого он был избран от Самарской губернской парторганизации, но его арестовали на вокзале. Группа ретивых сторонников Временного правительства арестовала также некоторых других большевиков и выставила свой караул у здания Николаевского Совета. Большевистский уездный комитет выступил с резким протестом против этих провокационных действий, который был поддержан революционными солдатами. На расширенном заседании полкового комитета 138-го запасного полка было принято решение снять эсеро-меньшевистскую «охрану» Совета и освободить Ермощенко. Это решение было немедленно принято и выполнено. Расчеты контрреволюции потерпели крах.
Именно в эти напряженные дни состоялась встреча Василия Чапаева с Ермощенко, который в последствии оказал большое влияние на его политическое развитие. В романе Дмитрия Фурманова упоминание об этом времени мы находим в биографии Чапаева, записанной Федором Клычковым с его слов: «А времена ведь какие тогда? В Пугачеве (Николаевске. — Прим. авт.) совнарком был свой, и председатель этого совнаркома был парень — ну, одним словом, настоящий...
Как послушаю, аж самому охота умным жить. Он-то меня, совнаркомщик, и стал выучивать да просвещать. С тех пор я всё по-другому разумею».
Потерпев поражение, контрреволюционные элементы не сложили оружия. В августе и сентябре 1917 года они разгромили винные склады, втянув в это отдельные группы солдат и горожан. Это обстоятельство было использовано ими для вызова из Саратова юнкерского карательного отряда. Он прибыл как раз к началу корниловского мятежа. И это вовсе не было случайным совпадением. Однако по требованию созданного большевиками «Комитета общественной безопасности», поддержанного солдатами гарнизона, каратели вынуждены были удалиться.
Василий Чапаев — в это время уже признанный солдат, вожак, пользующийся среди своих однополчан большой любовью и популярностью. Он был единодушно избран в состав ротного комитета. «Помню, он сразу понравился солдатам», — свидетельствует А.Ф. Клементьев, бывший писарь 4-й роты, фельдфебелем которой был Чапаев.
В разговорах с солдатами В.И. Чапаев все чаще делится своей сокровенной мыслью о новой революционной армии, которая будет создана, по его словам, «на совершенно иных условиях». На вопрос, хотел бы он принять участие в её организации, Василий Иванович с увлечением отвечал, что готов предложить свои военные знания и опыт городскому комитету РСДРП.
Идея создания новой армии В.И. Чапаев вынашивал давно. Об этом он часто упоминал во время своей побывки в Балаково (со слов его дочери — Чапаевой К.).
И вот теперь Василий Иванович, как никогда, был близок к своей мечте. Его имя становится известным среди солдат. Чапаев принимает живое участие в политической жизни города, в делах гарнизона. Он посещает заседания Советов, старается не пропускать ни одного полкового собрания, ни одного митинга. Внимательно прислушивается к речам выступающих. Нередко выступает и сам, высказывая от имени своих солдат недовольство политикой Временного правительства. Особенно его линией на продолжение империалистической войны. Его выступления слушались с большим вниманием и сопровождались одобрительными выкриками. Чапаев умел выразить самое наболевшее, самое выстраданное в солдатских душах простым и понятным для них словом.
Вскоре прапорщик Чапаев выбирается председателем ротного комитета, а затем выдвигается в полковой. В октябре же 1917 года — в Совет солдатских депутатов.
В дни корниловского мятежа в Николаевске зашевелилась местная контрреволюция. Однако большевики были начеку. Они начали готовить отряд Красной гвардии для борьбы с корниловцами, поручив его формирование члену укома РСДРП солдату Пахомову.
Полковой комитет 138-го полка провел общегарнизонное собрание, решившее отправить на защиту революции отряд в 300 человек. Его возглавили балаковцы, товарищи В.И. Чапаева, а впоследствии его боевые сподвижники — братья Николай и Сергей Захаровы.
На солдатском митинге Чапаев призвал солдат «вступить в добровольный отряд и идти на защиту Советов». Более 500 добровольцев изъявили желание вступить в его ряды. Позже, в декабре 1917 года на объединенном заседании 3-го уездного крестьянского съезда и Совета рабочих и солдатских депутатов Василий Иванович говорил:
— Когда буржуазное правительство сдало Ригу и хотело сдать Петроград, буржуазия ликовала, потому что надеялась этим сберечь свои капиталы. В то время на наш гарнизон со стороны буржуазии было много нареканий. Но солдаты нашего полка на воззвание товарища Ермощенко и моё откликнулись, и 500 человек пошли на защиту свободы от казаков.
Разгром контрреволюционного мятежа генерала Корнилова имел глубокие последствия. Он явился поворотным моментом в политическом настроении масс, которые стали все решительнее порывать с эсерами и меньшевиками.
«Масса солдат, — писалось в то время, — вопреки злостным клеветам и нападкам эсеровско-меньшевистких вождей офицеров, депутатов... все решительнее и решительнее переходит на сторону большевиков». Это имело место и в Николаевском гарнизоне. Руководство воинскими частями фактически перешло к секции Совета солдатских депутатов, где большое влияние имело большевистское движение. Однако командование Казанского военного округа делает попытку взять управление Николаевским гарнизоном в свои руки. Оно направляет на должность командира 138-го запасного пехотного полка своего ставленника подполковника Отмарштейна.
Зная, что гарнизон настроен по-большевистски, он, Отмарштейн, лично решил поговорить с солдатами. Полк собрали в большом кинотеатре. Отмарштейн произнес длинную речь, в которой призвал солдат сражаться до последнего, поддерживая Временное правительство.
— Все согласны? — спросил он в заключении. И тут раздался голос Чапаева:
— Нет, не все! — Василий Иванович вышел на сцену и стал говорить о том, что мировая война не нужна народу. Что солдатам нельзя зря проливать кровь.
— Правильно я говорю? — крикнул Василий Иванович, обращаясь к залу. В ответ раздался громовой рев:
— Правильно!
Это было неслыханным неповиновением начальству. Но полковник испугался и не рискнул арестовать бунтаря. Время было уже не то...
Немалое значение в борьбе большевиков за массы имел 2-й крестьянский съезд Советов Николаевского уезда. Он проходил в Николаевске с 19 по 21 сентября 1917 года. Из прибывших 300 делегатов только 9 поддерживали большевиков. Однако после того как изложили свои требования, за политическую линию большевиков проголосовала треть делегатов. Свыше 90 человек.
Василий Иванович на этом съезде не присутствовал. Но он был в курсе всех событий. Помогал как мог большевикам в их борьбе с эсерами, старавшимися удержать свое влияние на крестьянские массы с помощью лживых обещаний.
Охотнее всего выступал Василий Иванович на митингах в Народном доме, куда съезжались крестьяне со всего обширного уезда. Здесь он был в своей стихии. Говорил броско, с большим воодушевлением. Не случайно его считали самым популярным оратором. Он много занимается своим самообразованием на тот период, читает политическую литературу, внимательно следит за политическими событиями в мире и стране. В разговорах с большевиками особенно интересуется жизнью Ленина: кто он, откуда, почему ему так близка судьба крестьян.
28 сентября 1917 года Николаевский комитет РСДРП(б) провел городское собрание большевиков. «Партия выразила недоверие коалиционному министерству и требует передачи власти Совету рабочих, солдатских и крестьянских депутатов», — записало оно в своей резолюции.
В тот же день состоялось открытое заседание Николаевского укома партии, на котором в ряды большевиков был принят Василий Иванович Чапаев.
Это заседание проходило в небольшом домике-пристройке к купеческому особняку на Никольсткой улице (ныне Революционный проспект, дом 123, город Пугачев).
Так вспоминает 28 сентября Раиса Борисова, бывший секретарь Николаевского укома партии.
«В сентябре 1917 года Василий Иванович Чапаев пришел в уком партии и сказал коротко:
— Решил вступить в партию большевиков!
Уездный комитет партии располагался в трех комнатах бывшего купеческого дома. И в этот день они были заполнены до отказа людьми. Пришли однополчане Чапаева и рабочие с мельниц. Несмотря на дождь и непролазную грязь, приехали активисты из уезда. Стульев не хватило, присаживались на корточки, курили козьи ножки, переговаривались, ждали...
Чапаева хорошо знали в уезде, всем было очень интересно, что скажет он, вступая в партию. Василий Иванович, серьезный и сосредоточенный, пригладил усы и взглянул на Ермощенко. Показалось, что Вениамин волнуется: его смуглое лицо залила краска. Принимали в партию его друга, человека, которого он подготовил к такому важному шагу. Поэтому Ермощенко и спросил Чапаева:
— Скажи-ка, Василий Иванович, как собираешься служить партии и народу?
В комнате стало тихо. Чапаев встал, ухватился левой рукой за ремень.
— Говорил ты мне, Вениамин, что служишь революции, как шахтер. Что же тебе скажу: буду служить революции, как солдат.
Чапаев сел... умолк и всем показалось: не нужно больше его ни о чем спрашивать. Самое заветное он высказал... Приняли Чапаева единогласно».
Позже, в ноябре 1918 года, заполняя анкету при поступлении в Академию Генерального штаба Красной Армии, В.И. Чапаев в графе «К какой политической организации принадлежите. Если к ВКП(б), то укажите, с какого времени состоите в партии (фактически и официально)» запишет «Большевиков 28 сентября 1917 года».
В конце сентября — начале октября 1917 года состоялись перевыборы Николаевских Советов. Они принесли убедительную побуду большевикам. В исполнительном комитете Совета солдатских депутатов, куда вошел и Василий Чапаев, большевики составили две трети.
В октябре 1917 в городе в унисон с Петроградом прошли демонстрации рабочих и крестьян под лозунгами «Вся власть Советам!», «Заводы — рабочим!», «Землю — крестьянам!», «Долой войну!», «Мир народам!».
Среди демонстрантов был и Василий Иванович. Вступив в партию, он быстро выдвигался в её актив, выполняя ответственные поручения Николаевского комитета в городе и уезде. В октябре 1917 года он не раз вместе с Ермощенко выезжал в село. Там они создавали партийные ячейки, проводили собрания, выступали на сельских сходках, распространяли среди крестьян политическую литературу, плакаты, листовки. Беседовали с деревенской беднотой. Из этих поездок Чапаев всегда возвращался с ворохом новостей, которыми он оживленно делился с укомовцами.
Обстановка уезда была сложной. У эсеров в каждом крупном селе действовали свои ячейки, старавшиеся перетянуть крестьян на свою сторону, вырвать их из-под большевистского влияния. Однако большевики не только не сдавали своих позиций, но с каждым днем увеличивали число своих единомышленников в крестьянской среде. Их серьезной опорой в деревне были вернувшиеся с фронта солдаты, подавляющая часть которых являлась сторонниками новой ленинской партии. Фронтовики входили в Советы, в земельные комитеты, проводя там политику бедноты.
25 октября 1917 года Николаевский комитет РСДРП получил телеграмму о победоносном вооруженном восстании в Петрограде и переходе власти в руки Военно-революционного комитета — органа Петроградского Совета. Почти одновременно в адрес уездного комиссара Временного правительства эсера Медведева пришла другая телеграмма, подписанная московским городским головой Рудневым. Сообщая о событиях в Петрограде, он требовал принятия необходимых мер для укрепления органов Временного правительства на местах и сплочения вокруг них верных ему сил. В 8 часов вечера Медведев собрал в зале земского собрания представителей буржуазных и мелкобуржуазных партий. Большевики на это «демократическое совещание» (как окрестили эсеры и меньшевики) приглашены не были. Узнав об этом, городской комитет РСДРП предпринял все усилия, чтобы сорвать замыслы контрреволюции. В уездное земство было направлено категорическое заявление о незаконности совещания, игнорирующего партию, пользующуюся поддержкой широких масс населения. Тем временем военная секция разработала «план предупредительных операций». Он включал в себя следующие пункты:
Обеспечить надежную охрану здания Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, вызвав для этого 4-ю и 11-ю роты 138 полка.
Усилить патрулирование по городу для поддержания порядка.
Провести заседание военной секции Совета с членами полкового и ротных комитетов.
Послать на телеграф большевика из военной секции для контроля телеграмм, поступающих из Петрограда и Москвы.
К осуществлению этого плана приступили немедленно. К зданию земства был направлен солдатский караул, который грозно предупреждал всех прибывающих на «демократическое совещание» об его отмене. В результате это сборище было сорвано. Состоялось совсем другое совещание — расширенное заседание военной секции Совета с членами полкового и некоторых ротных комитетов с представителями рабочих. Оно выразило полную солидарность с Петроградом. Но вместе с тем было решено «не брать бразды правления до возвращения товарища Ермощенко из Петрограда», оставив всё, как было, — уездный комитет народной власти (т.е. уездный исполком Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов). На следующий день была назначена революционная демонстрация 138-го полка. На буржуазию города она подействовала отрезвляюще, хотя и не оставила её попыток парализовать это действие.
Тогда городская дума поспешила принять резолюцию, осуждающую действия большевиков. К ней присоединились представители уездной земской управы, корпорация офицеров гарнизона и другие противоборствующие силы.
27 октября 1917 года большевики снова собрались на экстренное совещание. Было решено создать красногвардейскую боевую дружину, революционный комитет и провозгласить Советскую власть в городе. Вопрос о передаче власти Советам обсуждался также на расширенном пленуме Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Представители мелкобуржуазных партий, отвергнув предложения большевиков, в знак протеста покинули его. Вопрос о власти так и остался открытым.
28 октября большевиками был образован Революционный комитет (сокращенно Ревком). В его состав вошли четыре большевика и левый эсер.
30 октября — опять бурное пленарное заседание Совета; вопрос о власти не решен.
31 октября Ревком официально провозглашает Советскую власть в городе. Но конкретных мероприятий по устранению старых органов власти им проведено не было. Большевики всё ждали приезда Ермощенко. Этим же и воспользовались эсеры из исполкома Крестьянского Совета. Осудив действия Ревкома, они выделились из уездного Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов в самостоятельный орган, назвав его «уездным крестьянским комитетом народной власти».
Новоиспеченный «комитет» стал нащупывать опору в зажиточных слоях крестьянства. В эти напряженные дни вернулся Василий Иванович Чапаев из командировки. Он сразу же включился в революционные дела.
А 10 ноября 1917 года приехал из Петрограда Вениамин Ермощенко, принимавший там участие в Октябрьском вооруженном восстании. Он сразу же провел совещание, на котором присутствовал Чапаев. В его повестку были внесены такие вопросы, как реорганизация Военно-революционного комитета, оглашение декрета о передаче земли крестьянам и некоторые другие. Лидеры правых эсеров не согласились с повесткой, предложенной большевиками, и, перетянув на свою сторону группу левых эсеров и меньшевиков-интернационалистов, фактически сорвали заседание уисполкома. В связи с этим большевистская фракция решила впредь действовать самостоятельно в осуществлении пунктов своей программы.
На экстренном собрании городской парторганизации был вновь поставлен вопрос о взятии власти Советами.
— Страна находится в состоянии войны, — говорил меньшевик-интернационалист Цых, — за три года этой войны русский народ истощен до крайних пределов, повсюду происходят беспорядки и грабежи, хлеба не хватает. Власть брать ни в коем случае нельзя. Если мы это сделаем, то не продержимся и несколько дней...
Против этих доводов в резкой форме высказались В.И. Ермощенко, А.А. Михайлов и Василий Чапаев. После всестороннего обсуждения собрание проголосовало за взятие власти Советов полностью во всем уезде.
В первую очередь решено было подчинить себе военные силы гарнизонов и, опираясь на них, реорганизовать органы управления городом и уездом, где сидело много сторонников старой власти. На этом же собрании был обновлен состав военно-революционного комитета, который возглавил Вениамин Ермощенко. Однако новый ревком не успел полностью реализовать намеченный план по установлению власти в городе, включившись в кампанию по выборам в Учредительное собрание. На это важное дело был брошен весь избирательный актив Николаевской парторганизации. Самое деятельное участие в избирательной кампании принимал Василий Чапаев. Он выступал на митингах, выезжал в села, в общем, старался охватить весь уезд. Побывал он, в частности, в крупном заволжском торговом селе Семенихе, где кулаки имели немалый вес и влияние, но даже здесь Чапаев сумел повести за собой большинство крестьян. Благодаря большой агитационной работе, проведенной большевиками, членом Учредительного собрания от Николаевского уезда был избран старый подпольщик Вениамин Ермощенко.
После выборов борьба за власть разгорелась с новой силой. 14 ноября 1917 года уездный Совет рабочих и солдатских депутатов постановил взять «всю власть в свои руки». Он утвердил выдвинутый большевиками состав Ревкома, который стал официальным органом революции в Николаевске.
В тот же день на квартире Вениамина Ермощенко собрался большевистский актив. Собравшиеся, среди которых был Василий Иванович, обсудили план практических действий при взятии власти Советами в свои руки. Им были предусмотрены такие акции, как арест уездного комиссара Временного правительства Медведева, отстранение от командования 138-м полком подполковника Отмарштейна, разоружение офицерского состава и организация Красной Гвардии. Вскоре в Военно-революционный комитет был доставлен главарь местной контрреволюции эсер Медведев. Ему было предложено распустить земскую управу и волостные земства. Тот ответил категорическим отказом, после чего был арестован и препровожден в городскую тюрьму.
Командование 138-м полком Ревком поручил взять на себя В.И. Чапаеву.
Утром Чапаев явился в штаб полка. Подполковника ещё не было. Усевшись в его кресло, Василий Иванович призвал к себе адъютанта Отмарштейна и потребовал книгу приказов, в которой записал: «С сего числа вступаю в исполнение обязанностей командира 138-го запасного пехотного полка. Чапаев».
В это время вошел подполковник Отмарштейн. С удивлением уставившись на сидевшего в его кресле подпрапорщика с Георгиевскими крестами, произнес:
— Уважаемый... Прошу вас освободить моё место. Мне надо заниматься своими делами.
Чапаев, не двигаясь с места, продолжал внимательно разглядывать подполковника. Отмарштейн вскипел:
— Вы что, меня не знаете? Я — командир полка... Извольте убраться вон!
— Нет, теперь командиром полка буду я, — спокойно сказал Чапаев, протягивая ему книгу приказов и бумагу с решением ревкома. Прочитав её, побледневший подполковник пробкой вылетел из штабной канцелярии. А Чапаев обратился к штабным работникам с короткой речью:
— Кто хочет со мной работать и честно служить пролетарскому и бедняцкому народу — работайте. Кто же думает втихомолку разводить здесь «контру» — вылетайте отсюда ко всем чертям, пролетариат и без вас обойдется.
Став во главе 138-го полка, Чапаев повел решительную борьбу со всякого рода неустойчивыми элементами, укрепляя дисциплину. В это время в городе шло формирование красногвардейской дружины. Василий Иванович одним из первых вступил в её ряды. По рекомендации укома партии и ВРК (военно-революционного комитета) на первом же организованном собрании дружины Василий Иванович был избран её военным руководителем. Начальником дружины стал член ВРК И.Н. Демидкин.
Уже через несколько дней в красногвардейцы записалось около 90 добровольцев — рабочих, солдат, военнопленных интернационалистов. Благодаря энергичным усилиям Василия Чапаева они вскоре полностью были снабжены оружием, обмундированием и продовольствием.
Красногвардейская дружина стала надежной опорой николаевских большевиков во время взятия ими властей в городе. В назначенный час красногвардейцы блокировали железнодорожный вокзал, телеграф, почту, городскую управу. Они же разоружили милицию, в составе которой было немало выходцев из кулацких семей.
Чапаев с группой красногвардейцев и большевистски настроенных однополчан произвел разоружение офицерского состава 138-го полка, а затем выставил охрану у казарм, кладов и арсенала. В результате власть в Николаевске полностью перешла в руки большевиков. Отдельные попытки контрреволюции этому воспрепятствовать были быстро подавлены.
Оставаясь на должности командира 138-го полка, Чапаев, кроме того, назначается ревкомом начальником Николаевского гарнизона. В середине ноября он делегируется уисполкомом на II-й военно-окружной съезд представителей Советов солдатских депутатов Казанского военного округа.
Съезд открылся 12 ноября, и, разумеется, Чапаев на него опоздал. Но он прибыл к самому его разгару, когда на нем решались основные вопросы.