Годы на чужбине
Годы на чужбине
О дальнейшей судьбе генерала Краснова в годы первой гражданской войны нам осталось рассказать совсем немного. Весну и лето 1919 года Петр Николаевич и Лидия Федоровна провели в Батумской области — как бы в изгнании. В июле 1919 года, по ходатайству генерала от кавалерии Н.Н. Баратова, генерал Деникин рекомендовал Петра Николаевича в распоряжение командующего белой Северо-Западной армией — генерала от инфантерии Н.Н. Юденича. Рядовым добровольцем П.Н. Краснов проделал поход «северо-западников» от Нарвы до Царского Села, высидел всю осаду Нарвы, издавал вместе с А.И. Куприным, снова надевшим в лихую годину погоны, ежедневную газету «Приневский край».
Северо-Западная армия генерала Юденича, поначалу успешно наступавшая на занятый большевиками Петроград, потерпела кв конечном счете поражение исключительно из-за предательства все тех же западных «союзников» России по Антанте (в особенности англичан). В самый решающий момент сражения на подступах к Петрограду англичане и французы полностью прекратили поставки «северо-западникам» оружия, боеприпасов, снаряжения, продовольствмя и медикаментов.
«Белыми» эстонскими и латышскими войсками (при активной поддержке военно-морского флота англичан и не без участия французов и американцев, приславших на Балтику свой крейсер «Питтсбург») были блокированы и частично интернированы все русские и балто-немецкие белые резервные отряды, сформированные в Прибалтике и готовившиеся выступить на выручку Северо-Западной армии Юденича, буквально истекающей кровью в боях с пятикратно превосходящими силами большевиков на подступах к Петрограду, превращенному Троцким в «красную пролетарскую крепость».
Мало того! «Союзники» натравили софрмированные, вооруженные и снабженные ими всем необходимым (вплоть до бронеавтомобилей, танков, аэропланов, тяжелой артиллерии, военных кораблей и бронепоездов) армии наймитов Антанты — «белых» эстонцев и латышей (а под конец — и литовцев) — на белую русско-немецкую Западную Добровольческую армию генерал-майора князя П.М. Авалова (Бермондта), не пропустив ее через территорию Латвии на помощь Юденичу и тем самым окончательно похоронив все надежды русских патриотов на освобождение северной столицы России от красных.
Все 30 000 солдат и офицеров белой Северо-Западной армии генерала Юденича, отступившие в конце концов на территорию Эстонии, были в 1920 году разоружены и заключены в эстонские концентрационные лагеря, где почти все русские добровольцы погибли от каторжного труда, болезней, голода и издевательств. Это откровенное военное преступление в отношении своих недавних русских союзников (без помощи которых очищение территории Эстонии от красных было бы невозможным) было совершено «белыми» эстонцами (с ведома и при полном попустительстве коварных англичан) по тайному сепаратному сговору с советским режимом Ленина-Троцкого, в обмен на обещание большевицкого режима признать независимость Эстонии и двух других новообразованных прибалтийских государств — Латвии и Литвы.
В январе 1920 года генерал Краснов был назначен представителем Добровольческой армии в Эстонии и стал членом комиссии графа Палена по ликвидации Северо-Западной армии. В конце марта 1920 года Петр Николаевич, по требованию «властей» марионеточной Эстонии, был вынужден покинуть Ревель (переименованный эстонцами в «Таллинн»). Начались долгие годы изгнания. Военная служба России закончилась. Казалось, навсегда…
Но никто не освобождал его от службы на литературном фронте! Генерал Краснов продолжал свою присяжную службу утраченной Родине и на этом поприще тоже.
В эмиграции им было издано более двадцати томов романов, повестей и мемуаров — и через все проходит красной чертой горячая любовь к России. Помимо чисто литературной деятельности, он участвовал в подготовке кадров будущей Русской армии — как он надеялся — читая на военно-научных курсах генерала Н.Н. Головина (фактически — русской Академии Генерального штаба в изгнании) свой уникальный курс военной психологии.
К числу наиболее знаменитых произведений П.Н. Краснова, опубликованных в эмиграции и получивших, в большинстве своем, мировую известность, относятся «От Двуглавого Орла к красному знамени», «Цареубийцы», «Белая свитка», «Лярго», «Ложь», «Понять-простить» и «За Чертополохом». Между тем, в библиотеках НКВД (и прочих аналогичных ведомств) кто-то неведомый и невидимый составлял подробную подборку сочинений Петра Николаевича и тщательно прорабатывал ее с карандашом в руке. Но об этом — чуть позже.
Всякий непредвзятый читатель согласится, что любому нынешнему литератору даже одной сотой доли ответственности и славы писателя, историка и историософа П.Н. Краснова с лихвой хватило бы для того, чтобы считать себя прижизненным классиком и почивать на лаврах. И тем более интересно будет узнать, как в действительности оценивал сам Петр Николаевич себя и свое место в русской литературе.
«Я казачий, кавалерийский офицер, и только», подчеркивал он в одном из своих писем генерала Головину. «Я не только не генерал от литературы, но не почитаю себя в ранге офицеров. Так, бойкий ефрейтор, который, когда на походе устанет и занудится рота, выскочит вперед и веселой песней ободрит всю роту. Я тот ефрейтор, который ходит в ночные поиски, ладно строит окопы, всегда бодр и весел и не теряется ни под сильным огнем, ни в атаке. Он, несомненно, нужен роте, но гибель его проходит незаметно, ибо таких, как он, много — так и я в литературе, один из очень многих…».
Эти строки взяты из статьи генерала Головина, помещенной в «Русском инвалиде» № 138 за 1939 год, посвященной генералу П.Н. Краснову и изданной к 50-летию его пребывания в офицерских чинах. Генерал Головин пишет далее, что он позволит себе не согласиться с Петром Николаевичем в столь скромной оценке, зная невероятную популярность его произведений у русской молодежи, которая зачитывается его произведениями, учась любить старую, а через нее — и будущую Россию.
Генерал Н.Н. Головин также пишет, что сам был свидетелем того, как исторические произведения генерала Краснова, посвященные трагическому периоду революции и гражданской войны, увлекали американскую молодежь в Калифорнии, открывая ей правду о России, оклеветанной темными силами революции.
Сам же Петр Николаевич (вероятно, под влиянием сотрудничества с ним в газете белой Северо-Западной армии «Приневский край») причислял к «литературным генералам» А.И. Куприна, насквозь лживый «Поединок» — плевок в лицо Русской Императорской армии, встреченный подлинным ликованием всеми врагами России! — которого заслуживает не литературных лавров, а срывания любых погон и разжалования в «литературные рядовые».
К сожалению, даже такой независимый мыслитель, как П.Н. Краснов, оказался не вполне свободен от столь презираемого им «прогрессивного общественного мнения», формируемого — как в России дореволюционной, так и в русской эмиграции и тем более в нынешней России — прессой, отличающейся весьма специфическим углом зрения на русскую историю. Видимо, это влияние сказалось на Петре Николаевиче и в его самом известном романе «От Двуглавого Орла к красному знамени», в котором он дает вполне «думскую» и «светско-петербургскую» характеристику Г.Е. Распутина, а, характеризуя Государыню Императрицу, едва ли не преступает границы, дозволенные для верноподданного.
В дальнейшем, в написанном в 1930 году романе «Ложь», Петр Николаевич уже сам показывает и разоблачает механизм, созданный врагами исторической России с целью опорочить Светлое Имя Государя Николая Александровича и Его Августейшей Семьи — но на осознание этого даже такому светлому уму, как Краснову потребовалось немалое время.
Впрочем, путь первопроходца никогда не бывает легким, а генерал Краснов всю свою жизнь был во многом именно первопроходцем — например, в создании — впервые в истории русской военной мысли! — дисциплины под названием «военная психология» и попытке ее практического внедрения уже в период гражданской войны, на Дону, в курсы подведомственных ему, как Донскому Атаману, военных учебных заведений. Он был первопроходцем и в разработке поистине гениальной концепции, которую так и не смогли понять и оценить окружавшие его лидеры Белого движения — концепции превращения развязанной большевиками гражданской, классовой войны — в национальную войну против Третьего Интернационала, что уже тогда давало шанс одолеть большевиков.
Особо подчеркнем тот факт, что концепция Краснова осталась не оцененной по достоинству до сих пор. Из современных авторов только у Станислава Рыбаса в его замечательной книге о генерале Кутепове содержится ее верная оценка, данная из уст самого генерала Краснова. Первопроходцем он являлся и во многих своих произведениях, носивших пророческий характер, в которых смог предвидеть многие черты развития Европы и остального мира в конце ХХ века. Разве не близки сердцу современного читателя строки из «За Чертополохом», говорящие о «светлом демократическом будущем»:
«Рушились предприятия, кормившие сотни тысяч рабочих, и торжествовал только жирный, разъевшийся, гладко выбритый с лицом упыря шибер (спекулянт — В.А.)… Банки наглели — банковские деятели становились богами».
(Сообщения из газет): «Женева. Лига наций. По поводу войны между Мексикой и Соединенными Штатами — было суждение под председательством представителя республики Монако. Война объявлена вне закона. На республику Эквадор возложено обуздание САСШ как напавшей стороны. Вооруженные силы республики Эквадор состоят из 5 старых ветеранов. Лига наций считает, что важно моральное воздействие».
«В Центральной Африке племя людоедов Уистити образовало самостоятельную демократическую республику. Коммунистическое Конго двинуло на нее вооруженную красную гвардию. Сражение началось».
А чего стоит предсказание об учреждении Сионской Еврейской республики и сокращении территории Британской империи до размеров Англии и Северной Ирландии, причем в Ольстере идет непрерывная война!
Совсем неплохо для 1922 года, не правда ли!
Не зря говорится, что всякая теория, верно предсказывающая факты — верная теория.
Наряду с этим, к подлинным перлам русской литературы, в том числе, по мнению генерала Головина, можно отнести произведения П.Н. Краснова, содержащие подлинные описания быта и боевых будней Русской Армии (например, описание русско-турецкой войны 1877–1878 годов за освобождение балканских славян в романе «Цареубийцы» — хотя оно проходит там как второстепенная тема). За одни эти страницы Атаман П.Н. Краснов, по заключению генерала Головина, будет причислен к сонму русских классиков, так же точно, как в летописях русской Армии он будет почитаться одним из ее героев-начальников.
Выдающийся русский журналист и писатель П.Н. Краснов вот уже более ста лет неизменно находит себе верных читателей (и почитателей) во всех кругах русского общества, начиная с Государя Императора Николая II, русских офицеров, юнкеров и кадет времен Империи, гражданской войны и Русского Зарубежья — а сейчас мы являемся живыми свидетелями возрождения славы писателя и военачальника Краснова в родной стране. Ведь этому глубоко творческому человеку и патриоту России и казачества, не связанному цепями «прогрессивного общественного мнения», всего за пару месяцев удалось явить миру почти что полностью восстановленный, или воссозданный, кусочек дореволюционной России — и это в адских условиях гражданской войны летом 1918 года!
Всем известно, что П.Н. Краснов всегда был и навсегда остался убежденным сторонником восстановления монархии в России и ярым противником большевизма. Его любимой фразой было: «Я — Царский генерал». В сфере общественно-политической деятельности в эмиграции он являлся активным членом Высшего Монархического Совета и боевой антисоветской организации «Братство Русской Правды» (антибольшевицкую борьбу отрядов «Братства Русской Правды» — повстанческих дружин «Зеленого Дуба» — П.Н. Краснов блестяще описал на страницах своего романа «Белая свитка»), редактировал монархический журнал «Двуглавый Орел» (в 1920–1922 и 1926–1931 гг.).
Как писатель, Краснов неустанно подчеркивал свою бескомпромиссно антисоветскую позицию, и свержение коммунизма в России любыми средствами и в союзе с любыми силами считал продолжением Белой борьбы. Понятно, что из всех европейских режимов конца 30-х гг. наиболее близким его идеалам оказался режим национал-социалистической Германии, объявивший «мировому масонству» сначала «холодную» (идеологическую), а затем и «горячую» войну, к которой всей душой стремился и генерал Краснов. Объективности ради, следует подчеркнуть при этом два обстоятельства.
Во-первых, атаман Краснов не относился к числу тех, кто примкнул к Гитлеру лишь после его прихода к власти и побед в начальный период Европейской Гражданской (Второй мировой) войны (как это сделал, например, советский диктатор Иосиф Сталин, заключивший с «бесноватым фюрером» в 1939 году пакт о ненападении и договор о дружбе и общей границе), а также вторжения Красной армии в Польшу с востока — одновременно с германскими агрессорами, напавшими на «белополяков» с Запада, что положило конец существованию польского государства — «этого гнилого порождения Версальского договора», как «сказал нам Молотов в своей известной речи»!
В отличие от Сталина, Молотова и иже с ними, Царский генерал и русский патриот Петр Николаевич Краснов изначально — например, еще в период написания «За Чертополохом», симпатизировал монархическому крылу антибольшевицкого движения Германии — в частности, германскому «Стальному Шлему» («Штальгельму»), позднее, однако, не оправдавшему его надежд.
Во-вторых, П.Н. Краснов, одобрявший многое в области патриотического воспитания германской молодежи в Третьем рейхе (после растленного режима Веймарской республики!), вовсе не считал режим фюрерства (вождизма), равно как и идеал превосходства отдельной нации и расы подходящим для такой многонациональной страны, как Россия. По его глубочайшему убеждению, для нее подходил лишь один режим — только Православная Монархия. Так он и писал в заключительных строках своего романа «Ложь».