МАРШАЛ СОВЕТСКОГО СОЮЗА

МАРШАЛ СОВЕТСКОГО СОЮЗА

Идея об учреждении нового воинского звания для военачальников, внесших наибольший вклад в защиту советской страны, в кремлевских стенах витала еще в середине 1934 года, но впервые заговорили об этом на одном из заседаний Политбюро ЦК в начале 1935-го. Сталин предложил подумать о таком воинском ранге, как «маршал». Постепенно эта мысль вышла за кремлевские стены. Вскоре маршальское звание стало предметом обсуждения в коридорах ЦИКа, Совнаркома и, естественно, в среде военной верхушки.

И вот 20 сентября 1935 года ЦИК и СНК СССР приняли постановление о введении персонального воинского звания командному и начальствующему составу РККА — Маршал Советского Союза. В постановлении указывалось, что это звание присваивается «выдающимся и особо отличившимся лицам высшего командного состава»…

Сталин изучал список возможных претендентов на присвоение маршальского звания: Буденный, Ворошилов, Егоров, Тухачевский… Раздумывал… Наконец, видимо, сделав выбор, взял карандаш, подчеркнул четыре первые фамилии и добавил к ним пятую — «Блюхер».

В ноябре Блюхер с женой отдыхали в санатории «Барвиха» под Москвой. В это время отмечалось 60-летие «всесоюзного старосты» М. И. Калинина. Василию Константиновичу позвонил комендант Кремля: Михаил Иванович приглашает Блюхера вместе с женой на празднование своего юбилея.

На юбилей Калинина съехалось большое число именитых гостей — весь цвет партийной и правительственной элиты. Вначале всё было очень торжественно, много говорилось тостов, добрых слов в адрес юбиляра. После застолья торжественность сменилась весельем с песнями и танцами. Буйно веселились военные, особенно в ударе были С. М. Буденный и А. И. Егоров: Семен Михайлович виртуозно играл на гармошке, а Александр Ильич лихо отплясывал.

Егоров подошел к Блюхеру, который в этот вечер среди военных был одним из самых «иконостасных»: на его груди блестели шесть высших наград страны — орден Ленина, четыре ордена Красного Знамени и орден Красной Звезды. Александр Ильич жестом привлек внимание окружающих к наградам Блюхера и предложил посостязаться, произнеся на весь зал: «Давай спляшем! Кто кого из будущих маршалов перепляшет: ты — маршал Востока или я — маршал Запада?» Гости аплодисментами подбадривали Александра Ильича и Василия Константиновича, не аплодировали лишь Уборевич и Якир: они бросали на куражившегося Егорова снисходительные взгляды, а на Блюхера смотрели с холодной неприязнью.

За всей этой картиной внимательно наблюдал стоявший у стола, отдельно от других, Сталин. Улыбался…

Через двадцать лет А. В. Хрулев (в 1935 году он был начальником Главвоенстроя РККА) в справке, адресованной генеральному прокурору Р. А. Руденко, объяснит причину холодного отношения Якира и Уборевича к Блюхеру: «Блюхер жил изолированно от таких людей, как Тухачевский, Якир, Уборевич и другие высокопоставленные командующие войсками. Тем не менее звание маршала Блюхеру было присвоено, причем по личному предложению Сталина. Уборевич, Якир обиделись, естественно, завидовали Блюхеру — отсюда их неприязнь к нему…»

Официально маршальское звание было присвоено пяти известным в стране военачальникам: Буденному, Ворошилову, Егорову, Тухачевскому, Блюхеру через пять дней — 20 ноября 1935 года.

В адрес Блюхера посыпались поздравления от руководства страны, от коллег по работе, от сослуживцев, друзей, знакомых и незнакомых. Тысячи поздравлений! Это подогревало в нем тщеславие. Он — один из пяти самых «выдающихся и особо отличившихся» в стране военачальников!

Но прошло некоторое время, и в душе Василия Константиновича зашевелились сомнения…

Брошенная Егоровым на юбилее Калинина фраза о Блюхере: «маршал Востока» пристала к нему, и теперь нередко ее можно было услышать от разных людей.

Сын Блюхера Василий Васильевич вспоминал:

«Местом постоянной службы отца был Дальний Восток, и я на каникулы ездил к нему. Иногда отец определял меня в попутчики кому-нибудь из товарищей по службе или московских друзей. Помнится, довелось как-то ехать даже с самим начальником Главного политического управления РККА Гамарником. У Байкала произошел такой эпизод. Как только за окном вагона открылась необъятная водная гладь, Ян Борисович в полную силу своего красивого голоса запел: „Славное море, священный Байкал…“

Ехавшие с ним товарищи подхватили песню, а я молчал.

— Почему не поешь со всеми? — строго спросил армейский комиссар 1-го ранга.

— Слов не знаю…

— Да это ж одна из любимых песен твоего отца, — тряхнул черной окладистой бородой Гамарник. — А еще сын маршала Востока… Учи песню, повторяй за мной. Не осилишь — высажу в Улан-Удэ и отправлю обратно в Москву.

Я принял эти слова всерьез и, конечно, постарался, чтобы Ян Борисович не привел их в исполнение».

Василий не раз уже слышал, что его отца, командующего ОКДВА, дальневосточники называли «наш восточный маршал».

Люди, произносившие эту фразу, вовсе не хотели умалить значение заслуг Блюхера, но самого Василия Константиновича это задевало. Почему «маршал Востока»? Он — Маршал всего Советского Союза! Как и Ворошилов, Буденный, Тухачевский… Выходит, он периферийный маршал?

После возвращения из столицы в маршальском звании Василий Константинович буквально утонул в море народного обожания. Его приглашали на заводы, стройки, в колхозы, в учебные заведения, в школы, в семьи простых людей. Здесь, на восточном краю советской земли, ее жители считали Блюхера своим и относились к нему с искренней любовью и неподдельным восхищением.

Строители Комсомольска-на-Амуре, поздравляя Блюхера с маршальством, просили его приехать к ним на четвертую годовщину строительства города. Они писали: «Мы, рабочая ударная бригада плотников, горячо поздравляем тебя, Василий Константинович, с получением высшего военного звания Маршала Советского Союза. Все мы только что демобилизовались из рядов нашей славной ОКДВА и переживаем чувство гордости за тебя. Сейчас мы сменили винтовки и пулеметы на топоры и фуганки — строим город Комсомольск, овладеваем техникой строительного дела. Но если партия и правительство призовут нас в час опасности к оружию, то мы под твоим водительством, наш Красный Маршал, беспощадно и быстро сломим хребет любому врагу».

11 июня 1936 года, за день до четырехлетней годовщины закладки города на Амуре (Блюхер 12 июня 1932 года положил первый символический камень в новостройку), маршал прибыл в Комсомольск на боевом корабле Амурской военной флотилии.

В печати так описывалось пребывание Блюхера в Комсомольске-на-Амуре:

«Несколько дней осматривал Василий Константинович строительство ряда предприятий, побывал в цехах, общежитиях, детских садах и школах, беседовал с рабочими и руководителями строек.

Принимая первую продукцию одной новостройки, командарм сказал:

— Я хоть и не специалист в этом деле, но продукция производит на меня отрадное впечатление. Новостройка увеличивает ценности нашей страны, обогащает наш Дальний Восток. Главное же заключается в том, что новостройка воздвигнута в тайге быстро, культурно и уже дает продукцию.

В заключение Блюхер рекомендовал лучше использовать механизмы и больше заботиться о культурно-бытовых нуждах рабочих и служащих.

Придавая большое значение развитию производительных сил в крае, Василий Константинович в то же время непрерывно укрепляет боевую мощь ОКДВА…»

Популярность Блюхера все увеличивалась, все газеты посвящали ему захватывающие статьи и очерки, рассказы о нем звучали по радио. Появились многочисленные плакаты, портреты: Блюхер в маршальской форме со звездами в петлицах и на рукавах, их развешивали на улицах городов и сел, в государственных учреждениях, в войсках, с ними трудящиеся выходили на праздничные демонстрации.

Орган Хабаровского краевого комитета партии газета «Тихоокеанская звезда» с восторгом писала: «Красивый человек Василий Константинович Блюхер! Красива его жизнь! Он прекраснейшей души человек — чуткий, отзывчивый. Его образ для всех — пример для подражания».

Константин Паустовский: «Имя Блюхера в последние годы неразрывно связано с Дальним Востоком; под его руководством наша дальневосточная граница превратилась в „границу из бетона“. Блюхер охраняет границу зорко, охраняет сильной рукой. Страна спокойна за этот далекий и сказочно богатый край. Он расцветает на глазах. По словам Блюхера, карта Дальнего Востока меняется непрерывно… Когда Блюхер говорит, что дальневосточная тайга расступается перед волей большевиков, в этой фразе точно и коротко выражен грандиозный процесс изумительного культурного и хозяйственного роста края…

Маршал Советского Союза Блюхер — человек высокой революционной закалки, воспитанный ленинской и сталинской эпохой, человек громадного личного мужества и стойкости, прямоты и военного таланта, человек нового времени и новой, социалистической культуры».

Французский публицист А. Роллен по-своему нарисовал образ Блюхера, назвав его маршалом революции «с массивной и коренастой фигурой, с круглым и энергичным лицом, с квадратной и властной челюстью, с подвижными и пронизывающими глазами, с лицом, которому усы придают классический вид военного, немного грубого, хотя его жесты элегантны, и авторитетом, который обычно объясняют его исключительным личным магнетизмом, оказывающим влияние на лиц, соприкасающихся с ним… Блюхер непрестанно выступает в роли организатора»…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.