Глава 8 Координация движений. Альтруизм высоких достижений Прохорова

Глава 8

Координация движений. Альтруизм высоких достижений Прохорова

Спорт для Прохорова — это не только комплекс физических упражнений, система выживания, не просто спокойное, взвешенное состояние после спортивных занятий, для него спорт — часть жизненной философии, создающей ощущение душевной гармонии.

Михаил Прохоров, как и многие другие успешные бизнесмены, признает, что для гармонии в жизни только успеха в бизнесе — недостаточно, нужно стремиться быть разносторонней личностью, потому как успех в бизнесе на человеческие отношения не переносится.

Да, «всей еды не съешь, всего вина не выпьешь, всех женщин не узнаешь, но к этому надо стремиться!», — шутит по этому поводу Прохоров, и дает практический совет — надо себя заставлять, активность в социальной и личной жизни рассматривать как важную бизнес-задачу, и тогда постепенно, методом проб и ошибок, придет интерес и «вкус к жизни».

Наш герой демонстриурет такой подход на примере своей жизни. Прослеживается многоликость, многоуровневость — во многих сферах он как рыба в воде. Живет не только работой, и друзей у него много. Все по-максимуму: если гуляет, то гуляет так, что всем слышно (Куршевель, «Аврора»). Вот только в семье еще не реализован, отшучивается: «Для брака мне бы подошла женщина, которая бы могла меня содержать, а это очень дорого».

Так вот именно спорт для Прохорова — это не только комплекс физических упражнений, система выживания, не просто спокойное, взвешенное состояние после спортивных занятий, для него спорт — часть жизненной философии, создающей ощущение душевной гармонии.

Собственная система тренировки Михаила Прохорова предполагает сочетание различных видов спорта, которые «создают гармонию ощущений молодого тела». В зависимости от располагаемого времени это может быть и простая разминка на 15 минут: растяжка, плюс отжимания. Либо же, если есть время: кикбоксинг (развивает координацию, чувство дистанции, реакцию и т. д.), скутер (координация в пространстве), батут (помогает готовиться к большой волне, когда закручивает на джете), футбол (понимание команды), горные лыжи (ощущение экстрима, полета, преодоления), кросс (кардионагрузка). Легко даются волейбол, баскетбол, большой и малый теннис, но ему там неинтересно, по его словам, в спорте для него нужно чувство преодоления, поэтому там, где легко — неинтересно, а вот где борьба и нет очевидных способностей — там самое оно. Свое спортивное будущее Михаил Прохоров видит в том, чтобы то же самое, или даже большее, что он способен сделать в 40 лет, делать лет этак в 75–80.

В среднем, каждый день спортивным нагрузкам выделяется 2 часа в день. В выходные — 4–6 часов.

Жители блогосферы с завидной регулярностью читают жизнерадостные спортивные сообщения Михаила Прохорова в личном блоге.

«Зима в разгаре, начался горнолыжный сезон. Я катаюсь каждый год, и в этом году обязательно куда-нибудь съезжу. Были интересные приглашения от вас на Камчатку и в Абхазию. В прошлом и в этом году я ездил не только во Францию, но и в Норильск и Красноярск. Кстати „Бобровый лог“, который запущен в Красноярске в 2006 г., — очень достойное место для любителей горнолыжного спорта с хорошо развитой инфраструктурой. Очень правильные инвестиции „Норильского никеля“».[89]

«Справедливости ради, надо сказать, что новый 2009 год может стать еще веселее, поэтому всем рекомендую хорошо отдохнуть, набраться ничем неубиваемым оптимизмом и встретить „мелкие и несущественные“ проблемы во всеоружии. Я вообще уверен, что никакие проблемы не должны приводить к потере ощущения радости и полноты жизни. После Нового года поеду на 5 дней на Мальдивы прыгать на джете, там (как я как-то уже рассказывал) лучшая океаническая волна в это время. Если техника позволит, постараюсь поделиться с вами впечатлениями».[90]

«Как и обещал: рассказ о поездке в Канаду на хели-ски. В этом году удалось покататься только четыре дня — два дня был мощный снегопад, переходящий в снежный шторм при температуре –27 °C. Зато по окончании имели 80 см свежего снега при –23 °C и яркое солнце. Катание было просто сумасшедшим, особенно между елками. По моему мнению, хели-ски также отличается от просто горных лыж, как мишленовский ресторан от Макдональдса. Так что всем рекомендую при соответствующей технической и физической подготовке. Удачи на снежных трассах, сезон еще открыт».[91]

«На праздник и выходные выбрался покататься на виндсерфинге и джетах. В День России почувствовал, что нужен личный подвиг (ну просто как барон Мюнхгаузен!) и решил сделать back flip на джете. Что из этого получилось — судите сами. Как оказалось, технически это проще, чем „бочка“, но в случае ошибки контроль за ситуацией не очень высокий, что и показал прыжок на закате солнца… Всем привет после короткого, но очень активного отдыха».[92] «У меня праздники выдались бурные: много работал над закрытием сделки по покупке клуба НБА и удалось несколько дней оторваться на Мальдивах в основном по спортивной части — по 7–8 часов в день (хотя, конечно, и не только). В этот раз были как никогда большие волны, вплоть до 5 метров, так что удалось по полной заняться райд-серфингом на джете. К сожалению, лучшие моменты катания „прибил“ дождь, но все равно кое-что на фильме и фотках видно. Ощущения были очень острые, особенно когда попадаешь в гребень и тебя крутит секунд 15–20. Вообще, иногда было очень даже страшно. Но все обошлось без травм, а приятная физическая усталость от спортивных сборов идет только в плюс».[93]

Избрание Прохорова главой Союза биатлонистов России (СБР) стало естественным продолжением его многолетних спортивных устремлений. И уже точно, его личное на этот счет решение не было импульсивным, поскольку спорт присутствует в жизни Михаила Дмитриевича всегда.

«Сегодня я был избран президентом Союза биатлонистов России. Для меня это большая честь и ответственность — продолжать развивать великие традиции побед СССР и России в этом одном из самых экстремальных видов спорта.

1. Это самый динамичный, прогрессирующий вид спорта с огромным потенциалом развития.

2. У меня есть опыт создания технологии управления игровыми видами спорта, хочется попробовать создать эффективную, прибыльную систему в „медальном“ виде спорта.

3. Высокая зрелищность и непредсказуемость биатлона позволяет создать коммерческий продукт и „заразить“ биатлономанией всю страну.

4. Биатлон в России находится на очень приличном „уровне“, но в связи с притягательностью и бурным развитием в последнее время резко возросла конкуренция между странами и дальнейший процесс связан с системным развитием.

После Пекинской Олимпиады в нашей стране начался анализ положения дел в спорте. Главный вывод — проблемы недостатка системного развития… Это во многом объясняет программу моих дальнейших действий.

Биатлонные проблемы:

1. Слабое материально-техническое обеспечение как экипировки спортсменов, так и оборудования для подготовки трасс и стрельбы;

2. Необходимость восстановления линии „оружие-патрон“ с объединением усилий Ижевского и Климовского заводов;

3. Отставание молодых специалистов в стрельбе в связи с нехваткой патронов и методик подготовки с использованием спецтренеров по стрельбе;

4. Конфликты в биатлонном семействе.

Что предлагается сделать? Уж точно не изобретать велосипед, а собрать вместе наши конкурентные преимущества: традиции + дух победителей + интеллект (производство оружия) + современную модель управления + финансовые ресурсы. И дать результат.

Главная задача — построение современной системы управления на базе биатлона для решения стратегических и текущих задач:

1. Спорт высших достижений. Резерв. Государственные и муниципальные учреждения (ШВСМ, СДЮШОР). Единая вертикаль с понятной системой отбора и четкими критериями.

2. Ликвидация разрыва между зарплатой спортсменов и тренеров.

3. Создание стандартного модуля по спортивной медицине и оснащение ведущих центров России с подготовкой медицинских кадров.

4. Укрепление позиций России на международной арене.

5. Укрепление материально-технической базы, решение вопроса по упомянутой линии „оружие-патрон“ не только для главной команды, но и по всей вертикали.

6. Программа целевых грантов для одаренных спортсменов и ветеранов спорта.

7. Активная пропаганда биатлона, выход на прайм-тайм на ведущих каналах страны.

Я очень рад, что отчетная конференция поддержала мое предложение назначить 1-м заместителем Президента Союза биатлонистов великого спортсмена Александра Ивановича Тихонова, с которым мы вместе сформируем мощный тандем и постараемся вывести биатлон на уровень, который бы копировали ведущие спортивные державы мира. Всем успехов! Болейте за наш биатлон!».[94]

Став президентом Союза биатлонистов России, Михаил Прохоров занялся стандартной бизнес-процедурой: четко распределить, кто и чем занимается, определить полномочия сотрудников, чтобы функции не пересекались, но были четкие зоны ответственности и было с кого спросить.

Как это обычно и случается, появились скептики, знающие, как правильно и как неправильно, и к чему все приведет. Прохоров реагировал на уколы спокойно, мол, ему неинтересно, когда все и все одобряют — пусть высказываются. Ни одна система не бывает совершенной, когда система достигает максимума своего развития, она разрушается, а слабые звенья позволяют систему двигать вперед.

Приняв новый устав Союза Биатлонистов, Прохоров пообещал, что устав будет изменяться по ходу действия. Новый устав предполагал, что отныне работа станет более прозрачной, нежели ранее.

«Между собой мы шутим, что создали такой устав, который спасет все остальные федерации. СБР становится открытой системой и переходит на новую структуру. Система становится прозрачной. Прозрачными будут и все договора. Все средства от спонсоров до копейки пойдут на счета спортсменов и тренеров. Часть средств мы получим из бюджета, еще часть — из моих личных средств»,[95] — свидетельствовал Прохоров.

СБР поделился на четыре составляющие: конференции, совет, правление и комиссии. Также создан президиум, который будет решать вопросы быстро, состоящий из двух частей: первую составят вице-президенты, вторую — избранные представители СБР. Вторая часть будет ротируемой, так что каждый представитель региона получит возможность «вживую» поработать в президиуме. Цикл составит 3–4 месяца.

Многие замечания и поправки «оппозиции», надо признать, были взяты на вооружение. «Мы проанализируем проблемы каждого человека, выясним пробелы на каждом участке, затем будем действовать дальше. Я — специалист по трудностям».[96] Целью было заявлено ни много ни мало — занять весь пьедестал во всех видах соревнований — и как только это произойдет, Прохоров обещал тут же уйти со своего поста.

По мнению Михаила Прохорова, биатлон — вид спорта, в котором качества руководителя проявляются особенно ярко, а параллель с бизнесом очевидна: в биатлоне необходимо поддерживать точный баланс между движением (когда едешь на лыжах) и меткостью (когда целишься), в деловых вопросах также необходимо знать, когда стоит поторопиться, а когда остановиться и прицелиться.

Одной из главных проблем биатлона, по видению Прохорова, является низкая конкуренция среди тренеров. «Прежде всего, это проблема методики подготовки тренеров и спортсменов. У нас нет конкуренции ни среди тренеров, ни среди спортсменов. Я был бы счастлив, если было бы, например, пять человек на место, но сейчас есть позиции, где нет ни одного (сотрудника). Поэтому будем привлекать всех тех, кто хочет работать. Будем отправлять их на курсы, тренировать». Второй серьезной проблемой называлась сфера медицины: «Система сильно отстает от конкурентов, поэтому я не исключаю решения этой проблемы с помощью зарубежного опыта. Мы этого не стесняемся. Если у нас нет специалистов, то их нужно привлекать из-за рубежа»,[97] — заявлял Прохоров.

В СБР ввели конкурсы для тренеров, когда каждый должен представлять свою программу и конкурировать с другими. К участию допускаются и иностранные спортсмены. Оценивается творческий потенциал каждого кандидата.

В 2008–2009 гг. отечественный биатлон потрясла серия допинговых скандалов с участием наших ведущих биатлонистов. Однако, несмотря на это, сборная России по биатлону отлично завершила мировое первенство в Корее: в последний уик-энд Ольга Зайцева стала двукратной чемпионкой, выиграв масс-старт и эстафету вместе со Светланой Слепцовой, Анной Булыгиной и Ольгой Мед ведцевой, а Иван Черезов завоевал бронзу в масс-старте.

«Хотелось бы прежде всего поздравить команду с успешным выступлением. Поблагодарить всех за ту выдержку и профессионализм, которые позволили не только добиться хорошего результата, но и вести себя с большим достоинством. Особенно на фоне отдельных коллег из других стран. Честно говоря, не припомню никакого другого чемпионата, в котором на одну конкретную сборную пришлось бы такое давление. Радует, что наши спортсмены не только его выдержали, но и доказали и себе, и всем вокруг, что способны побеждать даже в таких условиях». — Михаил Прохоров стоял за своих, намерен был даже судиться: «Спорт — это большая политика. Когда результаты тестирования впервые были озвучены, мы впервые в истории Всемирного антидопингового агентства (ВАДА) провели независимые исследования на предмет корректности обвинения наших спортсменов в применении допинга. Могу сказать, что те результаты, которые нам были присланы, вызывают глубокие сомнения, те методы, которые были прописаны в условиях ВАДЫ, в некотором смысле не были использованы. Был использован новый метод, который дает погрешность 50 % даже в присланных нам результатах. За права наших спортсменов мы будем биться. Слабых всегда обижают, а сильные должны за себя постоять».[98]

К зимней Олимпиаде в Ванкувере, в 2010 г., Прохоров был вполне доволен командой, которую смог собрать под крышей СБР, и выражал полную уверенность, что они вместе пройдут все сложности и трудности роста. «…пропагандировать сейчас свой собственный взгляд на вещи… К чему кричать: я самый умный! Ты сделай сначала. И если твоя модель работает, предложи другим свой опыт».[99]

По мнению Михаила Прохорова, на первом этапе работы в СБР он выполнял функцию классического кризис-менеджера. И Союз биатлонистов удалось вывести из кризиса. Теперь уже можно заняться закладкой фундамента для всей системы.

Для себя как для руководителя Михаил Прохоров поставил целью сделать необратимыми фундаментальные изменения — когда они произойдут, и система начнет давать результат и самовоспроизводиться, вот тогда он готов уступить место другому.

«Уйти за шаг до пика»,[100] — как он это называет, проводя аналогию с «Норникелем», где он проработал шесть лет и ушел, по его словам, в самый нужный момент.

Но у президента РФ Дмитрия Медведева было свое мнение о развитии спорта в России. Он заявил, что спортивными федерациями должны управлять только профессионалы, а чиновникам и бизнесменам там не место. За считанные месяцы до олимпиады в Ванкувере он потребовал, чтобы в течение месяца была изменена система руководства спортивными организациями: «Хватит штаны просиживать и в заграничные поездки ездить, — говорил президент. — Федерация должна возглавляться профессиональными людьми, которые 24 часа в сутки занимаются этой проблемой».[101] К тому времени среди президентов федераций по разным видам спорта значились директор ФСБ Патрушев, министр спорта Виталий Мутко, министр иностранных дел Сергей Лавров, глава администрации президента Сергей Нарышкин, бизнесмены Прохоров, Усманов и Лисин, бывший посол Черномырдин и целый ряд других.

Однако же в один миг найти такое количество профессионалов, способных вытянуть российский спорт, не нашлось, поэтому все в целом остались на своих местах, в том числе и Михаил Прохоров.

Спортивная программа Прохорова была основана на его опыте работы со спортивными командами, финансируемыми «Норникелем», и, главное, на опыте по руководству СБР. Основа этой программы — «спортивный лифт», состоящий из спортивных школ, школ олимпийского резерва, спортинтернатов, юниорской сборной, затем резерва сборной и собственно сборной. И обнародована она была 1 марта 2010 г., т. е. уже после провального выступления сборной России на Олимпиаде-2010.

«Для себя мы вынесли много уроков. И не всегда приятных. „Разбором полетов“ займемся чуть позже, а пока хочу отбросить эмоции и переживания и попробовать сделать краткий анализ ситуации в российском спорте на примере биатлона (с учетом 12-летнего опыта управления баскетболом, футболом и хоккеем) и попытаться ответить на извечный российский вопрос: „Что делать“?

Что не надо делать! Не надо играть в любимую российскую игру — поиски виновных. На это у нас обычно все силы и уходят, а дело остается там, где и раньше. Простая замена одних людей другими ничего не даст. Мы это не раз уже проходили. Это может иметь эффект только вместе с изменением системы спорта в целом. Развитие спорта должно стать приоритетом для страны (как это было в СССР, но советская спортивная система уже устарела и в „чистом“ виде не подходит под реалии рыночной экономики!).

Эффективный управленец, конкурентный в бизнесе, не хочет и не пойдет работать в социальную сферу (а спорт у нас денег не зарабатывает!) и зависеть от прихоти спонсора или бюджета.

Исключение из правил — это либо выдающиеся руководители федераций из числа бывших спортсменов (борьба — Михаил Мамиашвили; художественная гимнастика — Ирина Винер, хоккей — Владислав Третьяк. Кстати, не надо „мочить“ нашу команду (Российскую хоккейную команду, проигравшую кандацам в четвертьфинале Олимпиады с разгромным счетом. — Авт.) за одно, пусть крайне болезненное, поражение. У канадцев такое с нами не раз встречалось, помните в 1972 г. — 7:3; в 1979 г. — 6:0; в 1981 г. — 8:1; хоккей-то наш сейчас на подъеме — не надо своими руками ломать этот подъем! Поверьте, у нас много чего есть ломать, но только не здесь).

Либо бизнесмены — фанаты спорта (стрельба — Владимир Лисин, футбол — Евгений Гинер, биатлон — Сергей Кущенко, баскетбол — Андрей Ватутин).

Или губернаторы, искренне любящие и понимающие спорт. (Например, биатлон на 100 % спасли от полного разрушения именно губернаторы, за что им огромное спасибо).

То есть, исключение из правил — наше правило развития. Так соревноваться с ведущими странами невозможно. Как можно конкурировать на зимних Олимпиадах за ведущее общее командное место, если мы из 86 комплектов в 50 (!!!) — просто статисты, а в „наших“ остальных видах конкуренция чудовищная!

Вернемся к экономике на примере биатлона — сложного циклического технического вида спорта. Вывод очевиден — мы начинаем проигрывать „уже до старта“.

Судите сами: лыжи — современные парафины и смазки мы не производим, а российская винтовка (наша дает разброс на 20 % выше, чем немецкая) не соответствует мировым стандартам.

Спросите любого биатлониста: лыжи и винтовка — это как скрипка Страдивари, все абсолютно индивидуально.

Если лыжи производит Германия, вы думаете, мы получаем лучшие? Да нет, конечно! Например, производит фирма Fisher 1000 пар элитных лыж, сначала их откатывают, лучшие пары отдают своим, затем норвежцам, мы только третьи на очереди. То же происходит с оружием и патронами.

Иначе говоря, не выпуская свою инновационную продукцию и не обеспечивая наш спорт современной отечественной экипировкой (хотя бы частично, где технологическое отставание критично для результата), ждать стабильного результата вообще не приходится.

Прибавьте к этому отставание „ногами“ наших спортсменов от лидеров мирового биатлона из-за просчетов в подготовке за последние 4–5 лет — вот и получается, что мы не имеем права на ошибку и, чтобы побеждать, всегда нужен подвиг.

Честь и хвала нашим спортсменам, что и в таких условиях они показывают очень достойный результат! Но рано или поздно эти факторы окажутся критическими, и никакая подготовка и природная одаренность наших спортсменов уже не смогут компенсировать наше отставание в „базе“.

В СССР более 30 академических институтов работало на нужды спорта как с точки зрения технологии, так и физических возможностей человека. В настоящее время, если вам удалось найти вменяемого руководителя лаборатории, который сможет профессионально закрыть локальную проблему, считайте, что вам сильно по везло.

Имеем дело с тем же исключением из правил — работаем с осколками советской системы, которые в единую современную систему вместе не складываются.

Кстати, если и говорить о спортивной системе в России, то остался последний эффективный преемник и носитель традиций СССР — это ЦСКА, который добывает более 50 % всех олимпийских наград.

Сейчас происходит реформирование вооруженных сил, ЦСКА из воинской части перевели в гражданское ведомство (что, наверное, правильно в условиях рыночной экономики), при этом сократили финансирование (что логично, т. к. спорт высших достижений не является приоритетом для Вооруженных сил), никуда не передали и оставили медленно умирать! С наукой, в общем разобрались.

С образованием и спортивной медициной дела намного хуже — просто фактически ничего нет: кафедры биатлона все закрыты, курсы переподготовки тоже.

Спортивная медицина у нас практически ликвидирована как класс: нет такой профессии — спортивный врач. Такие специалисты числятся в штатах федерации под любыми названиями от инструктора до массажиста, на него не распространяются врачебные надбавки и не идет медицинский стаж, заработная плата намного ниже участкового врача, хотя спортивный врач живет на сборах вне дома до 9 месяцев в году!

Так и живем опять на „обломках социализма“ и фанатиках-энтузиастах или со специалистами, которым пойти просто больше некуда. (Для справки: в Москве в Медицинском кафедра спортивной медицины была закрыта в 1991 году).

Несколько слов о тренерах. Об этом много писалось, обсуждалось — повторяться не хочу. На мой взгляд, здесь ситуация более благоприятная (по сравнению с медициной и наукой), в том числе за счет отъезда наших специалистов за рубеж. В общем, есть за что цепляться.

Что делать.

1. Построение современной спортивной системы и завоевания лидирующих позиций в „медалеемких“ циклических дисциплинах (биатлон, лыжи, коньки, шорт-трек — все вместе более 40 медалей).

2. Обеспечение прорыва в тех медальных дисциплинах, где в принципе можно догнать (фристайл, сноуборд и пр. „новые“ дисциплины — еще 12 медалей).

3. Точечные удары в „немедальных“ дисциплинах, где есть историческая база (фигурное катание, бобслей, сани и т. д. — еще более 10 медалей).

При нормальной и скоординированной работе на всех уровнях, по моему мнению, завоевание в Сочи 40–50 медалей (Зимняя Олимпиада в Сочи-2014. — Авт.), из которых 10–12 золотых, не представляется таким уж фантастичным. Но для этого придется одновременно: и обеспечивать быстрый результат, и закладывать новую спортивную систему.

Как это может быть реализовано? Например, через внедрение 5-УРОВНЕВОЙ МОДЕЛИ РАЗВИТИЯ, аналог которой мы сейчас внедряем в нашем биатлонном хозяйстве. Самое важное здесь — системный подход к созданию „спортивного лифта“ от детей до сборной команды.

Мне хотелось бы отметить ряд задач.

1. В рамках представленной пирамиды нужно очень четко договориться, за что (без войн и пересечений) отвечают:

— Министерство спорта;

— Министерство образования;

— Олимпийский комитет;

— спортивные федерации;

— региональные и местные органы власти;

— клубы.

2. Составить внятное техническое задание и план подготовки по каждому виду спорта с объединением в единый план всех финансовых ресурсов из разных источников.

3. Провести анализ потенциала российской промышленности на предмет ее возможностей по производству конкретной продукции для нашего спорта, в случае невозможности достижения результата внутри, решить вопрос критических технологий путем покупки западных компаний.

4. Усилить руководство „медалеемких“ федераций специалистами из числа бывших спортсменов с опытом и успехами в управленческой деятельности, бизнесменов, любящих и понимающих спорт, а также бывших региональных чиновников, имеющих успешный практический опыт по управлению и развитию спорта.

5. Изменить отношение к профессии тренера и систему мотивации тренеров на достижение результата — подготовка атлета в первую команду страны, а в случае отсутствия тренерских кадров — возврат „бывших наших“ или приглашение иностранных тренеров-звезд. Создать современную систему лицензирования и оценки.

6. Аккуратное развитие спортивной инфраструктуры с целью расширения массовости (одна спортшкола на 15–20 общеобразовательных), точечное развитие для нужд сборных (в принципе, можно тренироваться и за границей, что многие и делают).

7. Возврат в Минспорта ответственности за развитие спортивной медицины с закреплением статуса спортивного врача с соответствующим социальным пакетом, формирование 4–5 медико-биологических проблемных лабораторий для нужд спорта на базе существующих академических и учебных заведений.

8. Открытие учебных кафедр по подготовке дефицитных спортивных профессий, разработка стандартных методик подготовки спортсменов от детей до высшего уровня.

9. Проведение генетического исследования ближайшего резерва на предмет выявления уникальных талантов для подготовки к Олимпиаде в Сочи.

10. Укрепление позиций России во всех международных организациях и Федерациях для защиты спортсменов и их результатов.

Ну, вот, вкратце, и все. Огромный путь, но необходимый, если мы хотим на что-то всерьез рассчитывать. Все эти задачи мы сейчас пытаемся решить на уровне биатлонной федерации. Результаты увидим уже достаточно скоро.

Другое дело, что одна федерация это хорошо, но отдельные успехи в отдельных федерациях не решат проблем в национальном масштабе и не смогут „вытянуть“ всю систему спорта в стране.

Ряд задач с той же медициной и промышленностью выходят за рамки федерации, да и, говоря откровенно, не могут быть решены локально.

Я, например, до сих пор не знаю, кто у нас главный в команде, которая будет работать на общий успех страны в Сочи. Один отвечает за олимпийскую стройку, другой — за Министерство спорта, третий — за Олимпийский комитет, четвертый — за медицину. И все эти элементы пока не притерты, не работают на одну цель…».[102]

Кстати, после триумфального выступления сборной по биатлону на Олимпиаде-2010 в Ванкувере (по сравнению со всей российской олимпийской сборной) и после появления разработанной им программы спасения отечественного спорта, Прохорова даже прочили министром спорта.

В связи с этими слухами действующий министр спорта Мутко предостерегал не поддаваться обаянию Михаила Прохорова, хотя прежде лишь хвалил его за энергичность. По-человечески реакция Мутко понятна, ведь о программе Прохорова по развитию российского спорта слышали и читали многие, а о программе Мутко не слышал никто, нет даже уверенности, что она существует.

В сентябре 2009 г. Прохоров обнародовал в своем блоге вот такое сенсационное сообщение.

«Наша Группа (ОНЭКСИМ. — Авт.) недавно получила предложение об участии в бизнес-проекте строительства новой арены в Бруклине (Нью-Йорк) и вхождении в состав акционеров баскетбольной команды „Нью-Джерси Нетс“, которая через 2 года должна переехать в Бруклин и будет называться „Бруклин Нетс“.

Самое интересное, что об этом проекте я узнал из газет, как и о том, что я принимаю в нем активное участие! И каково же было удивление, когда через несколько дней после публикаций в прессе на нас вышли акционеры команды с реальным предложением обсудить возможное сотрудничество! Обсуждение завершилось получением от американских акционеров юридической оферты на вхождение в проект.

Нашей Группе участие в таком комплексном проекте несомненно интересно только в случае использования технологий НБА для системного развития баскетбола в России.

Существующая у нас профессиональная лига, как известно, самостоятельно зарабатывать деньги не может, и поэтому финансовое благополучие и существование клубов полностью зависит либо от поддержки губернаторов, либо от возможностей бизнесменов-фанатов спорта, и любые изменения в их финансовом положении ведут к нестабильности развития клуба.

Другая проблема — система подготовки молодых спортсменов и возможность для них получить игровое время в приличных клубах. Когда поддерживаешь профессиональный клуб, возникает вполне естественное желание быстро получить результат, а быстрый результат дает приглашение в команду иностранных игроков. А свои молодые игроки по несколько лет „сидят на лавке“ без достаточного количества игрового времени. (Вполне ответственно могу заявить, что ПБК ЦСКА „убил“ несколько очень перспективных молодых ребят, которые в возрасте 16–17 лет „привозили“ своим европейским сверстникам по 30 очков в молодежной Евролиге).

Отсюда вывод — надо менять модель развития баскетбола в России с использованием суперсовременных систем подготовки спортсменов (это и есть инновационная модель). Базой для развития должна быть сильная студенческая баскетбольная лига с выходом на детские спортивные школы. Этим и займемся, если реализуем сделку.

В выходные я направил акционерам „Нью Джерси“ встречное предложение по вхождению в проект с учетом российских интересов:

1. Коммерческие условия.

— ОНЭКСИМ предоставит кредит на строительство новой арены в Бруклине под обеспечение существенной доли в проекте.

— Контрольный пакет команды „Нью Джерси“ переходит к группе за символическую цену.

— Под эту сделку группа привлечет аналогичный кредит в западных банках (я считаю, если получится, сделка будет просто уникальной!).

2. Качественные условия.

— Россия получит равноправное место в элите мирового баскетбола.

— Доступ ко всем современным технологиям и методикам подготовки с возможностью использования их в России.

— Стажировки ведущих российских тренеров и менеджеров в НБА.

— Возможность посылать лучших студентов в лагеря подготовки НБА.

Для нашей Группы ОНЭКСИМ реализация очень доходного бизнес-проекта, вхождение в который стало возможным благодаря мировому кризису (еще никогда в истории иностранцы не владели клубами НБА) станет еще одним направлением развития спортивных интересов наряду с биатлоном, поддержкой детского спорта и спорта высших достижений.

Я думаю, что скептиков будет предостаточно (в том числе лжепатриотов), но тем интереснее будем двигаться вперед».[103]

Американский баскетбольный клуб «Нью-Джерси Нетс» (New Jersey Nets) основан в 1967 г., и по оптимистичным оценкам приносит до $3 млн прибыли (24-е место среди команд НБА), а по оценкам Forbes — миллион убытков в предыдущий год. Свой личный интерес Прохоров видит не только в том, что увеличить бизнес-составляющую команды, но войти на рынок недвижимости Нью-Йорка. Надо же отбивать кредит в $200 млн.

С самого начала сделка не заладилась. Дату подписания перекладывали несколько раз. Американский конгрессмен Билл Паскрелл даже обращался к руководству НБА с открытым письмом, в котором требовал внимательнейшим образом изучить детали потенциального соглашения, и припомнил Прохорову ту самую куршавельскую историю, а также акцентировал внимание на том, что старейшим американским клубом будет владеть россиянин, и вообще судьба команды будет целиком зависеть от финансовых успехов иностранца.

Затем Билл Паскрелл пошел еще дальше и обвинил Прохорова в деловых связях с режимом зимбабвийского диктатора Мугабе, сообщив, что намерен инициировать соответствующее расследование. Дело в том, что американское законодательство запрещает американским гражданам и компаниям вести дела с режимом Мугабе.

Наш герой отшучивался: «История с Зимбабве напоминает мне фильм „Иван Васильевич меняет профессию“: „Казань брал, Астрахань брал, Шпака не брал…“ У меня то же самое с Зимбабве. Вообще это нормальная американская фобия, я ожидал чего-нибудь подобного. Теперь вот думаю, съездить, что ли, в Зимбабве, с Мугабе познакомиться».[104]

При этом Михаил Прохоров настаивал, что давно увлекается баскетболом, знает и любит эту игру, и покупка клуба для него не сиюминутная прихоть. Он стойко перенес все нападки, шутил на заседании совета, что станет «единственным владельцем клуба в ассоциации, который сможет забить сверху», и в итоге вышел победителем.

Прохорову, помимо всего прочего пришлось заполнять и объемистую анкету, в которой содержались вопросы относительно и личной жизни, и вредных привычек, и описания любимого способа проводить свободное время, а также присутствовал пункт, требующий объяснить происхождение капитала и документально подтвердить отсутствие проблем с законом. Члены комиссии также потребовали право провести полную проверку банковских счетов «претендента», оценить недвижимость и состояние портфеля ценных бумаг. Все это грозило перерасти в шумиху относительно чистоты приобретения капиталов, как это частенько бывало в вопросах взаимоотношений американских чинов и российских бизнесменов.

Затем в НБА наняли частную расследовательскую фирму, которая проверяла анкетные данные.

Но обязательства Прохорова об инвестировании $200 млн в обмен на 45 % долю в проекте строительства стадиона «Барклайз Сентр» в нью-йоркском Бруклине и 80 % доли баскетбольной команды «Нью-Джерси Нетс» перевесили и конгрессмена, и Мугабе.

Потому что стадион «Барклайз» был лишь частью строительного проекта «Атлантик Ярдс», стоимостью $3,5 млрд, к активному строительству которого не могут приступить уже 4 года. Проект предполагает возведение 15 жилых домов, торгового комплекса, офисного небоскреба и культурно-развлекательного центра, а также упомянутый стадион. Однако банки не спешили выдавать кредиты на строительство, да и помимо прочего вокруг проекта велись судебные тяжбы по четырем искам, начиная от незаконного получения земель и заканчивая нарушениями договоров.

«Сделка дает нам многое. В первую очередь, партнера, который добавит финансовой мощи всему проекту. Мы договорились, что Михаил сконцентрируется на баскетбольной части, а мы возьмем на себя основную ответственность по строительству арены и другой недвижимости»,[105] — объяснял свою позицию г-н Брюс Ратнер, прежний владелец команды, нынешний партнер Прохорова.

Очевидно, что сделка была не рядовым событием и для Прохорова. Дело не только в греющей душу первой в истории американского баскетбола продаже клуба НБА иностранцу, дело в том, что этим иностранцем оказался российский гражданин. Несмотря на заключенные уже Прохоровым сделки за границей, он отдавал себе отчет, что русских денег пока еще сторонятся.

Вот его размышления на этот счет: «Спасибо, конечно, Роману Аркадьевичу (Роман Аркадьевич Абрамович, русский предприниматель, владелец английского футбольного клуба „Челси“, богатейший человек планеты. — Авт.), что он русских инвесторов в Европе сильно продвинул, но, в общем, не все еще нас ждут… Сейчас большое количество европейских брендов, которые имеют производство в Европе, а существенную долю реализации — на американском рынке, попали на курсовую разницу, очень серьезную. Они становятся убыточными, хотя у них вроде бы все в порядке и продукция классная. Их менеджмент сделал ряд стратегических ошибок: эти компании не пошли в Индию, Китай, Россию. Туда, где крепкая валюта, где можно было бы компенсировать расходы. Сейчас у меня на просмотре 11 фирм, попавших в тяжелое положение, у них разные проблемы. Кому-то, например, не хватает денег запустить фабрику, кто-то на российский рынок не успел, а на него нужно идти. Если решим, что покупка такого бренда будет удачной, значит, возьмем. Эти все фирмы раньше стоили миллиарда полтора долларов, сейчас — в пределах $100 млн каждая. Многие из них имеют столетнюю историю и фундаментально стоят значительно дороже. Все купить нельзя, но что-то может получиться. Их же еще так просто не купишь».[106]

Завершив с формальностями, Михаил Прохоров погрузился в заботы о своих новых подопечных. Уже в июне 2010 г. было заявлено, что «Нью-Джерси Нетс» переезжает на стадион в Ньюарке до того, как будет построен новый в Бруклине. Тогда же был приглашен на пост главного тренера команды Эвери Джонсон, назначение которого наш герой откомментировал в несвойственной для себя, скорее американской, манере: «Мы оба gym rats, часами пропадаем в спортзале, и оба до победы жадные. Его называли The Little General, а меня просто The General. Это союз, заключенный на небесах».[107]

Данный текст является ознакомительным фрагментом.