Вопрос о встрече на высшем уровне повисает в воздухе

Вопрос о встрече на высшем уровне повисает в воздухе

Характерной особенностью советско-американских отношений в первые годы президентства Рейгана было резкое свертывание официального диалога по дипломатическим каналам (конфиденциального канала вообще не было), а если он и возникал, то в основном обретал форму публичных заявлений, содержащих взаимные обвинения.

Инициативные шаги, как правило, сперва объявлялись публично, а уж потом становились предметом возможного обмена мнениями между правительствами, что неизбежно придавало подобным шагам привкус пропагандистской направленности.

Так было в отношении переговоров по ограничению ядерных вооружений. Так получилось и в отношении важного вопроса о возможной встрече на высшем уровне. В начале апреля — сознательно или со свойственной ему порой легкостью суждений — Рейган скороговоркой, во время позирования перед фотографами в Белом доме, заявил о готовности встретиться с Брежневым, если последний приедет на специальную сессию Генеральной Ассамблеи ООН по разоружению (намеченную на июнь). „Было бы неплохо нам с ним побеседовать", сказал Рейган.

Это заявление привлекло большое внимание в США. Ко мне специально приезжал, например, сопредседатель советско-американского, торгово-экономического совета, видный промышленник Вериги, и сообщил, что у большого бизнеса это заявление Рейгана вызвало значительный интерес. Он спросил, какие шаги предприняты для реализации этой идеи. Пришлось его разочаровать. Ответил ему, что администрация к нам на этот счет не обращалась и ничего, кроме упомянутого заявления Рейгана, нам не известно.

По существу, такой же ответ я дал и на запрос из Москвы, которая, однако, предупредила, чтобы посольство по своей инициативе само не обращалось с зондирующими вопросами в Белый дом или в госдепартамент. Я, конечно, не спрашивал. И американская сторона хранила молчание.

В Москве сочли, что наше полное молчание могло быть неправильно истолковано в мире. Через две недели, 18 апреля, был опубликован инспирированный ответ Брежнева на вопрос корреспондента „Правды" в связи с высказыванием президента США. Отметив, что эти высказывания„оставили довольно расплывчатое впечатление", Брежнев напомнил, что он уже говорил на XXVI съезде КПСС о пользе активного диалога с США на всех уровнях, и особенно на самом высоком. Он подчеркнул, что СССР „и сегодня за такие встречи", которые должны, конечно, быть хорошо подготовлены. Брежнев заявил, что подобная встреча могла бы быть проведена в какой-либо третьей стране, может быть, осенью 1982 года, например, в октябре.

В тот же день Белый дом распространил заявление, в котором говорилось, что администрация „тщательно изучит высказывания Л.Брежнева". Однако после этого заявления американская сторона надолго замолчала.