«Крестовый поход», или Рок-критика 1948/84

1988 год — пик реальной идеологической борьбы в СССР. Все СМИ разбились на два лагеря — яковлевские «рупоры гласности» и лигачевские «верные идеалам», — и полемика шла нешуточная… Эту статью я написал для еженедельника «Собеседник»; подозреваю, что в оригинале она была намного веселее, — но рукописи, к сожалению, не сохранилось.

«Практика рок-музыки, теоретические искания ее идеологов указывают на то, что рок-музыка выступает как явление, враждебное искусству…» — пишут В. Чистяков, И. Саначев, авторы статьи

«Троянский конь» («Наш современник» № 10,1988 г.). Они сетуют: «Советский Союз упорно остается среди тех стран, которые не имеют никаких ограничивающих деятельность рока законов…»

Того же мнения придерживаются и авторы других публикаций журнала, посвященных проблемам рок-музыки и молодежной культуры (М. Дунаев, Б. Гунько, А. Чиркина).

Публикации «Нашего современника» мы попросили прокомментировать известного музыкального критика, автора книги о советской рок-музыке «Снова в СССР» Артема Троицкого.

…Не могу сказать, что мне было очень интересно. Это типичная «зашоренная» критика, движимая нелюбовью, а ненавистью, исполненная страстного желания обличить явление, а не познать его. Рок — традиционный объект подобных исследований: еще с середины 60-х годов на нем регулярно упражнялись культур-функционеры и раздраженные искусствоведы с зубодробительными наклонностями. Суть претензий сводилась к основным трем пунктам: рок-музыка примитивна и антиэстетична; рок абсолютно чужд нашей национальной культуре; рок — идеологическая диверсия ЦРУ, имеющая своей целью растлить советскую молодежь.

Однако мало-помалу эти аргументы теряли силу. Крупнейшие композиторы нашего времени от Бриттена и Бернстайна до Щедрина и Эшпая засвидетельствовали то, что в музыке рока немало замечательного и талантливого. Наши рок-группы не только запели на родном языке, но и создали убедительные образцы неповторимо русского «этнического» рока. Наконец, шаткость устоев молодежи перестали объяснять одними лишь происками спецслужб. Мы начали каяться и в собственных грехах… Я не согласен с теми, что считает, что рок, как «незаслуженно пострадавший» в застойном прошлом, должен быть вообще выведен за рамки дискуссий. Естественно, что в жанре много и очень спорного, и откровенно дурного. Однако разговор пора вести спокойно, со знанием дела.

Авторы «Нашего современника» придерживаются противоположной точки зрения. Фиаско «сусловской» антироковой политики и сегодняшнее признание жанра не заставили их взглянуть на вещи более трезво. Напротив, привели в состояние, близкое к истерике. Огульность, нецивилизованность их разбора рок-музыки воскрешают в памяти уже не застой даже, а замечательные отповеди сталинского идеолога А. А. Жданова всем врагам «народного» и «классического» искусства. Вот несколько цитат. «Рок — растление с помощью пропаганды наркотиков, секса, вседозволенности, идолопоклонства, балдежа, уголовщины, насилия, эгоизма во всех его формах». «Роки поп-музыка стараются изничтожить нашу культуру самим фактом своего существования».

«Цель рок-музыки — разрушение эстетического вкуса, деградация духовной сущности человека». Прочтя такие утверждения, любой из нас должен поверить, что рок — пострашнее СПИДа, подлинная чума XX века, и пока мы все и дети наши в энном поколении не вымерли или не стали трясущимися дебилами и маньяками, не помнящими классики, надо его забетонировать наглухо, как четвертый реактор.

Тревожно, тревожно… Но чем докажете, товарищи?

Из статьи М. Дунаева. «„Исследование тринадцати случаев самоубийств, имевших место в области Монреаль — Гранби — Квебек менее чем за один год среди молодежи от 16 до 21 года, показало, что во всех случаях единственным уловимым постоянно действующим фактором был музыкальный фактор рок-н-ролла", — пишет канадский исследователь рок-культуры Ж.-П. Ре-жимбаль».

Да, сильный аргумент у канадца, есть учесть, что практически все молодые люди в этом возрасте так или иначе увлечены роком. В качестве «постоянно действующего фактора» с тем же успехом можно было бы назвать наличие в квартире телевизора или регулярную чашку кофе по утрам. Впрочем, пусть вас не удивляет ненаучность, мягко говоря, заокеанского авторитета. Ж.-П. Режимбапь, ссылками на которого пестрит вся статья М. Дунаева, вовсе не «исследователь рок-культуры», а католический священник, член ордена иезуитов, хрестоматийный тип религиозного мракобеса. Рок, а также марксизм и противозачаточные средства составляют в его представлении единую цепь заговора сатаны против человечества. С большим сочувствием, но почему-то без ссылки на автора М. Дунаев описывает наиболее бредовое из откровений проповедника: обнаруженные им при проигрывании пластинок рок-групп в обратную сторону (!) «сатанинские призывы» типа: «мне надлежит жить для сатаны» или «он противен, проклятый Христос». Развивая эту сильную теорию, М. Дунаев клеймит покойного Джона Леннона за то, что тот «сгубил свою душу в сатанинском служении». Пишет он это истово и на полном серь-езе. Из чего следует, что и советский исследователь верует в сатану. С чем его и поздравляю.

Не составило бы большого труда доказать, что суждения авторов «Нашего современника» о рок-музыке практически дословно совпадают с оценками ее мировыми мракобесами всех мастей — от аятоллы Хомейни до лидеров ку-клукс-клана. Но разве сейчас нам подходят такие методы полемики, точнее, дискредитации оппонентов? Слишком это просто. Поэтому несколько замечаний по существу. «Рок создан на основе африканской ритуальной музыки», — это излюбленный тезис антироковой концепции М. Дунаева. Отсюда он делает сразу три важных вывода: рок— музыка «первобытная», рассчитанная на тупых или «отупленных» дикарей. Во-вторых, рок, подобно всякой ритуальной, «шаманской» музыке, действует на психику, и притом разрушительно. В-третьих, рок в корне противоположен любой «неафриканской» — скажем, русской или европейской — культуре.

Теория старая. Точно такого же мнения о джазе придерживались специалисты по эстетике в нацистской Германии. Но старое — не значит верное. В защиту африканских негров и многих современных представителей белой расы могу сказать следующее: в ритмическом отношении народная африканская музыка значительно сложнее и изысканнее, чем, например, европейская классическая музыка. Может быть, узнав об этом, Дунаев решит, что ритм в музыке не нужен, но это его личное дело. Негритянская, как и другая ритуальная музыка, не только приводит людей в состояние агрессивного экстаза, но и вылечивает их (те же шаманы), воодушевляет в лучшем смысле этого слова, снимает напряжение и усталость… Ритуальной музыкой, и притом очень ритмичной, являются военные марши, против которых М. Дунаев, кажется, ничего не имеет.

Более профессиональной обещала быть статья «Троянский конь». Она подписана: В. Чистяков, композитор, и И. Саначев, историк. О сатанизме и зловещей африканской музыке там, к счастью, ничего нет. Зато в остальном она заметно круче труда М. Дунаева. Вот как переводится название известной песни Чака Берри «Перевернись, Бетховен»: у Дунаева — «Катись, Бетховен», у дуэта композитора и историка — «Растопчем Бетховена». В арсенале авторов «Троянского коня» два мощных критических приема: общеизвестным явлениям в роке придается гипертрофированный, карикатурный вид, а отдельные действительно прискорбные факты из истории жанра возводятся в абсолют и нарекаются сутью рок-музыки. С тем же успехом преступной сущностью футбола можно было бы назвать убийство болельщиков, сославшись на трагические эпизоды вроде брюссельского побоища.

Без ссылок на источники информации рассказано много нового. Оказывается, Майкл Джексон — «муляж, сконструированный шоу-бизнесом» по результатам «всеамериканской анкеты среди женщин». Вот уж не думал, что американское белое женское большинство предпочитает темнокожих мужчин! Еще новость: Джексона вместе с Лайонелом Ритчи и группой «Rolling Stones» фирма «Пепси-кола» купила оптом за 13,7 млн долларов, «как мыло или стиральный порошок» (авторы, видимо, не знают, что индивидуальные состояния этих артистов превосходят стоимость «покупки» раз в тридцать). Оказывается, «только во время одного из концертов турне „Битлз" по США в 1965 году было убито и затоптано насмерть 100 человек». И так далее… Вспоминается образ приживалки купчихи Кабанихи из пьесы А. Н. Островского с ее рассказами о том, что за морем живут люди с песьими головами, а также люди, которые сами себя едят…

Песня ансамбля «Animals» «Дом восходящего солнца» оценивается как апофеоз идеи эгоизма, доведенной до абсурда. Могу сообщить уважаемым соавторам, что это не — как они думают — «рок-шлягер», а знаменитая американская народная баллада, сложенная еще в XIX веке. Речь в ней действительно идет об игорном притоне, но герой горько кается в своих прегрешениях, а не поет, как утверждают специалисты: «А бог, знаю, Я один; а хозяин, я знаю, Я один». Наиболее близкий к цитируемому нечленораздельному переводу «композитора и историка» отрывок звучит в действительности так: «Есть дом в Новом Орлеане. Его называют „Восходящее солнце". В нем разбилась жизнь многих парней, и я знаю, Боже, что я один из них». На таких же строгих примерах построены и прочие разоблачения «растленной идеологии» рока.

Логика своеобразная. Действительно, некие отечественные журналисты ошиблись, назвав две простенькие песни «Beatles» «антибуржуазной» и «антивоенной». Из этого делается вывод: подобная тематика — «не более чем фиговый листок, прикрывающий проповедь наркомании, секса и других „ценностей" буржуазной массовой культуры». Откроются ли теперь глаза на «фиговый листок» у десятков миллионов людей, поющих на манифестациях самую популярную антивоенную песню нашего времени «Дайте миру шанс» Джона Леннона?

Каков же финал статьи? Авторы настаивают: «рока советского или рока буржуазного не бывает. Рок — это рок». Понятно: «секс — это секс», «наркотик — это наркотик». Как-то обосновать свое умозаключение публицисты не берутся, но повторяют как заклинание: «Никто не топтал российский рок, ибо такового нет, не было и быть не может!» Изыди, сатана! По поводу «нетоптания» скажу отдельно. Авторы «Нашего современника» сетуют, что в СССР, в отличие от других стран, где с рок-музыкой ведется активная борьба, никаких контрроковых мер принято не было. Хорошо пишет об этом Б. Гунько, не верящий даже в то, что когда-то боролись со стилягами. Пожалуй, со «специалистами» журнала солидарен и прозаик Ю. Бондарев, считающий, что СССР капитулировал перед роком. Вкратце расскажу о том, как шла капитуляция.

С начала 60-х весь наш рок находился на нелегальном положении. Подпольные концерты и даже фестивали проводились с соблюдением законов конспирации, но все же часто заканчивались облавами, арестами и судебными процессами над их устроителями. О доступе к средствам массовой информации не могло идти и речи. Оттепель начала 80-х позволила нескольким группам вроде «Машины времени» и «Автографа» переметнуться из подполья в филармонию, да и молодежная пресса опубликовала десяток-другой «положительных» статей. Но в 1984 году гайки завинтили до предела. Концерты были запрещены как происки идеологических диверсантов, само слово «рок» объявлено непечатным. Министерство культуры СССР разослало по стране «черные списки» неблагонадежных групп. Лично меня, автора либеральных статей и организатора «рок-сборищ», по указанию сверху запретили печатать. На инструктажах и совещаниях меня заклеймили, раздавались голоса товарищей, требовавших выспать «этого агента ЦРУ» за пределы ООСР. Замечу, никакой политической деятельностью я не занимался, тем не менее обычную журналистику два года приравнивали к диссидентству. А вы говорите — «отпора не было»…

Именно 1984-й, а еще лучше 1948-й жаждут воскресить авторы «Нашего современника». «Считаю, что рок-музыку следует запретить законом, как запрещены убийства, грабежи… — написала член СП ООСР Э. Дубровина, сделавшая интересное наблюдение: — Дети моей семьи после прослушивания рок-музыки по телевидению примерно на двадцать-сорок минут полностью забывают таблицу умножения». Может быть, стоит обратиться к врачу, а не требовать дополнения в УК РСФСР?

Джон Леннон

Я не знаком с проблемами страны Малайзии, имеющей опыт запрета рока (М. Дунаев), но знаю два государства, где эта музыка действительно вне закона: неосредневековый Иран и Чили. Компания, конечно, не из приятных, но разве можно поступиться принципами? Тем более когда нам всем грозит забыть таблицу умножения. Неплохо формулирует Б. Гунько в статье «Две эстетики»: «Теперь щеголяют бесхребетностью, величая ее „широтой взглядов", „терпимостью", „новым подходом" и т. п. Во имя чего, зачем? Вдумаешься во все это, и не оставляет чувство тревоги». Далее автор утверждает, что «широта взглядов» приводит к «кровавым антикоммунистическим вакханалиям»…

Обратите внимание на ряд синонимов к слову «бесхребетность». Не кажется ли вам, что в одном ряду с широтой взглядов, терпимостью и новым подходом должны стоять еще два выражения: плюрализм и новое мышление? Я совершенно уверен, что именно эти понятия имел в виду Б. Гунько, однако использовать их побоялся, потому что они постоянно на устах у лидеров перестройки. В свете этой трусости весь «крестовый поход» журнала «Наш современник» против рока предстает не «драмой идей», а неудачным фарсом. Бедные публицисты, одержимые синдромом нарастания классовой борьбы и ностальгией по лжеклассицизму во всех его формах! Теперь они не могут смело развернуть свои главные лозунги и довольствуются тем, что выбирают безопасные для себя периферийные мишени и с сектантским упорством отрабатывают на них свою риторику.

Бесполезность таких писаний ясна, думаю, даже самим авторам. Их рок-критика способна убедить разве что уже готовых единомышленников. Что ж, вперед, в никуда, товарищи! Никто не запретит вам пользоваться столь ненавистным плюрализмом и вести свои печальные игры под приспущенным андреевским[69] флагом.

(Журнал «Собеседник», 1988 г.)