42-строчная Библия

Наиболее известное и поистине замечательное дело ума и рук Иоганна Гутенберга — Библия. Имя великого немца на страницах книги, впрочем, как и на других изданиях, вышедших из его типографии, не указано. Но исследователи, столь разноречивые в своем отношении к деталям и аспектам гутенберговского вопроса, в этом случае поразительно единодушны. Все они приписывают 42-строчную Библию именно Гутенбергу и никому другому, а это в конечном счете определяет отношение человечества к изобретателю.

«Несмотря на то, что в наших сведениях о жизни Иоганна Гутенберга много неясного и недостоверного, — утверждал французский писатель Анатоль Франс, — он останется для нас изобретателем книгопечатания до тех пор, пока не удастся оспорить издание им Мазариниевой Библии, ибо эта Библия является первым памятником сложившегося и сильного искусства, между тем как Донаты и другие печатные произведения, которые ей предшествовали, представляют собою не более чем опыты еще грубых и неумелых рук» ^[311].

Почему А. Франс называет 42-строчную Библию именем кардинала, хорошо известного нам по произведениям А. Дюма, читателю станет ясно из рассказа о том, как последовательно находили и вводили в научный оборот экземпляры этого прославленного издания. Это одновременно и повествование о крупнейших библиофилах всех времен и народов, о сенсационных аукционах, о самых крупных ценах, которые когда-либо давали за произведения типографского станка.

За 500 с лишним лет, прошедших со времени выхода в свет первой печатной Библии, экземпляры ее разошлись по всему свету. Они не раз пересекали границы между государствами, переплывали Атлантический океан как из Европы в Америку, так и (в последнее время) в обратном направлении.

Древнейшие сведения о 42-строчной Библии сохранились в описях частных и монастырских библиотек. Первое из известных нам упоминаний появилось при следующих обстоятельствах. 10 октября 1459 г. в Вюрцбурге скончался Иоанн Бертонелли, известный деятель ордена антонитов, советник королей Франции и Сицилии, патрон госпиталя антонитов в Страсбурге. В описи его имущества, составленной после кончины, упоминаются и книги. Среди них названа «Библия на бумаге, которая изготовлена в Майнце на винтовом прессе, не написана от руки и не переплетена»^[312]. Возможно, что Бертонелли был знаком с изобретателем книгопечатания еще в бытность его в Страсбурге. Не исключено, что и Библию он получил из рук самого изобретателя. Экземпляр этот, к сожалению, не сохранился.

Но мы имеем возможность познакомиться с другим экземпляром, который молва также связывает с именем изобретателя. Книга издавна находилась в картезианском монастыре в Майнце. Христиан Готлиб Шварц, познакомившийся в 1728 г: с описью монастыря, свидетельствует, что в ней утверждалось: Библия была подарена обители «Гутенбергом Фаустом». Нет нужды, что два человека, враждовавшие между собой, здесь превратились в одного. Сообщение Шварца, опубликованное в Альтдорфе в 1740 г., стало первым известным нам печатным упоминанием о сохранившемся до наших дней экземпляре знаменитого издания ^[313]. Картезианцы расстались с Библией в 1768 г., продав ее французскому собирателю Луи Жану Женьяту, который перепродал книгу библиофилу Жирардо де Префону. Последний около 1769 г. переплел Библию в два тома, одев их в нарядный красный марокен. В 1775 г. книга попала на Британские острова в собрание графа Маккарти. При распродаже этой коллекции в 1817 г. Библию приобрел Британский музей. В Британской библиотеке книга находится по сей день^[314].

Второй введенный в научный оборот экземпляр 42-строчной Библии был описан в 1752 г. Иоганном Карлом Эльрихом в его «Опыте истории Королевской библиотеки в Берлине»^[315]. Экземпляр издавна находился во владении семьи курфюрста. В XVII в. он был переплетен в телячью кожу. В годы второй мировой войны книгу вывезли в аббатство Бойрон, а затем в Тюбинген. В настоящее время она находится в Западном Берлине в составе библиотеки так называемого Прусского культурного имущества^[316]. Существует превосходное факсимильное воспроизведение берлинского экземпляра, осуществленное в 1913 г. лейпцигским издательством «Инзель Ферлаг» под наблюдением Пауля Швенке ^[317]. Это издание повторено в 1956 г. нью-йоркской фирмой «Купер Сквер Паблишез», которая, однако, воспроизвела не оригинал, а факсимиле 1913 г., изготовив, таким образом, копию с копии.

Третий ставший известным общественности экземпляр 42-строчной Библии издавна принадлежал бенедиктинскому монастырю св. Блазия в Шварцвальде. В печати о нем упомянул в 1767 г. аббат этого монастыря Мартин Герберт^[318]. В 1809 г. под угрозой наполеоновского нашествия монахи, взяв с собой все имущество, сбежали в аббатство Сент-Поль в Каринтии. О знаменитой книге ничего не было известно до 1926 г., когда ее приобрел берлинский собиратель Отто Ф. X. Фольбер за 305 000 долларов. В 1930 г. все собрание Фольбера, насчитывавшее до 3000 инкунабулов, было приобретено библиотекой Конгресса в Вашингтоне ^[319].

Экземпляры, о которых шла речь, были упомянуты в XVIII в. на страницах трудов, знакомых лишь ограниченному кругу исследователей. Иная доля выпала четвертому из введенных в научный оборот экземпляров 42-строчной Библии. Происхождение книги неизвестно. Она хранилась в Париже в знаменитой библиотеке кардинала Джулио Мазарини (1602–1661), первого министра Франции, тайного супруга королевы Анны Австрийской, вдовы Людовика XIII. Библиотеку комплектовал фанатик своего дела Габриель Ноде (1600–1653), автор прославленного «Совета по устройству библиотек», переведенного на многие языки мира. Но ни в этом сочинении, ни во многих других работах Ноде упоминания о гутенберговской Библии нет. Рассказал о ней уже в XVIII в., в 1763 г., Гийом Франсуа Дебюр младший (1731–1782) в книге «Поучительная библиография, или Трактат о познании редких и исключительных книг» ^[320]. Он и назвал Библию «Мазариниевой». Название закрепилось и встречалось в литературе на протяжении почти всего XIX в. Сам же экземпляр (в отличие от предыдущих, напечатанных на пергамене, он выполнен на бумаге) так и находится в библиотеке Мазарини, ставшей частью Национальной библиотеки в Париже ^[321].

В этом прославленном книгохранилище есть еще две 42-строчные Библии. Пергаменный экземпляр издавна хранился в бенедиктинском монастыре св. Якоба в Майнце. Здесь его еще в 1745 г. видел голландский посол Пестель, о чем сообщает защитник костеровской версии голландский юрист Герхард Меерман (1722–1771) в книге «Происхождение типографии», увидевшей свет в Гааге в 1765 г.^[322] Сменив нескольких владельцев, экземпляр в 1788 г. был приобретен для короля Людовика XVI. Первоначально книга была переплетена в двух томах. В Париже ее переплели в четыре тома, одетые в красный марокен. На переплетных крышках золотом был вытиснен королевский герб ^[323].

В конце XVIII в. с парижскими экземплярами познакомился Готтхельф Фишер фон Вальдгейм. Он уже со всей определенностью связывал 42-строчную и 36-строчную Библии с именем изобретателя книгопечатания, именуя эти издания «гутенберговскими». В 1801 г. в своей известной серии «Описание типографских редкостей и примечательных рукописей» Фишер публикует статью «Сообщения о майнцской Гутенберговской Библии»^[324]. Повод для недвусмысленной постановки вопроса дало ему свидетельство «Кёльнской хроники» 1499 г., уже известное читателю: «В 1450 году, который был золотым годом, начали печатать, и первая книга, которую напечатали, была латинская Библия. Она напечатана крупным шрифтом, каким и сейчас печатают Миссалы». Таким шрифтом набраны лишь две ранние Библии — 42-строчная и 36-строчная. У Фишера были все основания для того, чтобы утверждать, что их напечатал изобретатель типографского станка.

Шестой по счету введенный в научный оборот экземпляр 42-строчного издания с 1461 г. принадлежал францисканскому монастырю Лангензальца в Саксонии. Об этом свидетельствует запись на страницах книги, напечатанной на пергамене. В XVIII в. Библия уже находилась в Университетской библиотеке в Лейпциге, где хранится по сей день^[325]. В научный оборот ее ввел в 1786 г. Карл Генрих Хейнекен^[326]. Экземпляр переплетен в четырех томах. Переплеты из свиной кожи, возможно, сделаны в мастерской известного эрфуртского переплетчика XV в. Иоганна Фогеля.

Одним из крупнейших библиофилов Франции накануне Великой французской революции был генеральный контролер финансов при Людовике XVI кардинал Ломени де Бриенн. Именно он и подарил королю тот экземпляр 42-строчной Библии, о котором шла речь выше. Щедрость кардинала станет более понятной, если сказать, что в его собрании уже были две гутенберговские Библии, напечатанные, правда, не на пергамене, а на бумаге. В годы революции кардинал разорился и принужден был пустить свою библиотеку, в которой было 1332 инкунабула, с молотка. Каталог для аукциона он поручил составить библиографу Франсуа Ксавье Лэру. Так появился «Указатель книг от изобретения книгопечатания до 1500 г., расположенный в хронологическом порядке, с примечаниями, изъясняющими историю книгопечатания и письменности». Труд, увидевший свет в 1790 г., значительно вышел за рамки книготоргового каталога. Описал Лэр (и очень подробно) и два экземпляра 42-строчной Библии ^[327]. Предвосхищая последующие исследования, он текстуально сравнил экземпляры и опубликовал список разночтений. В одном из экземпляров нашлась запись XV в. магистра Эрхарда Ненингера, который подарил Библию монастырю кармелитов в Хейлброне. При распродаже библиотеки Ломени де Бриенна Библия была продана за 100 фунтов стерлингов Бодлеянской библиотеке в Оксфорде, где она находится по сей день ^[328].

Второй экземпляр Библии, принадлежавший кардиналу Ломени де Бриенну, был приобретен французским книготорговцем за 2499 франков. Книжные цены, как видим, в ту пору были достаточно умеренными. В XIX в. они возросли в несколько десятков раз. В 1805 г. этот экземпляр был продан королю Португалии. В 1860 г. Библию переплели в красный марокен, на котором вытиснили королевский герб. Сейчас этот экземпляр можно видеть в Национальной библиотеке Португалии ^[329].

Девятый по счету экземпляр 42-строчной Библии ввел в научный оборот в 1790 г. историк книгопечатания Георг Вильгельм Цапф^[330]. С 1457 г. книга принадлежала церкви в Остгейме, а затем была приобретена для библиотеки майнцского курфюрста. Цапфу об этой Библии сообщил субрегент семинарии в Майнце Гюнтер, прислав ему и копии записей, сделанных в книге. Одну из записей Цапф опубликовал. Она особо примечательна, ибо позволяет назвать самую раннюю дату, связанную с 42-строчной Библией. Сделал запись (а точнее, записи, ибо их две, одна в первом, а другая во втором томе) рубрикатор Генрих Кремер, снабдивший книгу декоративными инициалами. Одна из записей датирована 15, а вторая — 24 августа 1456 г. Значит, к этому времени тираж Библии был уже готов. В 1792 г. экземпляр был продан Национальной библиотеке в Париже, где хранится и в наши дни ^[331].

Таким образом, к началу XIX в. было известно девять экземпляров 42-строчной Библии. В дальнейшем их количество значительно увеличилось.

Гутенберговская Библия издавна принадлежала бенедиктинскому монастырю близ Трира, древнего города в долине Мозеля, зажатого между горами. После секуляризации монастыря в 1803 г. первый том попал в городскую библиотеку Трира. В 1807 г. книгу описал основатель и директор этого книжного собрания Иоганн Гуго Виттенбах^[332]. Он же приказал переплести в телячью кожу этот бумажный экземпляр, содержащий 324 листа. Книга находится в Трире и сегодня.

В 1818 г. Виттенбах нашел в крестьянской хижине деревушки Олевиг близ Трира второй том, судьба которого оказалась более трудной.

Новый экземпляр Библии в 1805 г. поступил в Баварскую королевскую библиотеку, где его можно увидеть и сегодня^[333]. Экземпляр переплетен в XVIII в. в телячью кожу и напечатан на бумаге. В конце первого тома есть помета рубрикатора, датированная 1461 г. Экземпляр примечателен тем, что в нем сохранилась печатная «Tabula rubricarum» — указания для рубрикатора на четырех листах.

В 18,14 г. была сделана первая попытка подсчитать количество известных к тому времени экземпляров 42-строчной Библии. Предпринял ее Томас Фрогнал Дибдин (1776–1847), автор прославленного среди библиофилов «Библиографического Декамерона». Приходский священник поместья Олтхорп, он одновременно исполнял обязанности хранителя находившейся там библиотеки графа Джорджа Джона Спенсера (1758–1834), первого лорда Адмиралтейства. Это было крупнейшее личное книжное собрание в Европе, насчитывающее 41 500 томов.

На страницах первого тома роскошно изданного каталога «Библиотека Спенсериана» Дибдин описал 42-строчную Библию, купленную лордом в 1814 г. всего за 80 фунтов стерлингов^[334]. 78 лет спустя, в 1892 г., библиотеку Спенсера приобрела миссис Э. А. Райландс, положив начало мемориальной библиотеке Джона Райландса в Манчестере ^[335].

42-строчная Библия

В описании Библии, принадлежавшей Спенсеру, Дибдин отметил и другие известные экземпляры. При этом из 15 перечисленных он правильно назвал лишь 10, среди которых — уже известные нам три парижских, берлинский, лейпцигский и оксфордский. Дибдин впервые ввел в научный оборот четыре экземпляра Библии. Один из них — спенсеровский. Второй принадлежал церкви университета св. Леонгарда во Франкфурте, а после его секуляризации в 1803 г. был передан городской библиотеке, где находится и сегодня^[336]. Напечатан он на бумаге и переплетен в пергамен с золотым тиснением. Третий экземпляр был приобретен для английского короля Георга III, но где и кем — неизвестно. С 1829 г. эта напечатанная на бумаге и переплетенная в голубой марокен Библия хранится в Британском музее^[337]. Наконец последний из названных Дибдином экземпляров в 1814 г. принадлежал библиофилу Марку Мастерману Сайксу.

О происхождении этого бумажного экземпляра ничего не известно. В 1824 г. его купил Генри Перкине. При распродаже библиотеки Перкинса в 1873 г. Библия перешла к книготорговцу Бернарду Куоричу (1819–1899), который отдал за нее 2690 фунтов стерлингов, а год спустя перепродал Генри Хутту за 3150 фунтов. Название фирмы «Куорич» нам нужно запомнить. Через нее прошла не одна гутенберговская Библия. В 1911 г., когда шла с молотка библиотека Хутта, Библию купил за 5800 фунтов Бернард Альфред Куорич (1871–1913), сын вышеупомянутого Бернарда. Покупка была сделана по поручению американского миллионера Джона Пирпонта Моргана (1837–1913), который, как говорят, потратил на книги 10 млн долларов. К концу жизни Моргана его коллекцию, для которой он соорудил мраморный дворец в Нью-Йорке, оценивали в 100 млн долларов. В 1923 г. сын Моргана сделал библиотеку публичной. Здесь гутенберговская Библия находится по сей день^[338].

Вернемся, однако, к Томасу Фрогналу Дибдину. Среди его работ, как уже говорилось, наиболее популярен трехтомный «Библиографический Декамерон» — превосходно иллюстрированное издание, вышедшее в свет в Лондоне в 1817 г. На его страницах в виде беседы встречающихся на протяжении 10 дней библиофилов дано последовательное изложение истории рукописной и печатной книги. Здесь мы находим упоминание о новом экземпляре 42-строчной Библии, который в ту пору находился у лондонских книготорговцев Джорджа и Уильяма Николей^[339]. Экземпляр этот часто менял владельцев. Первый, известный нам по имени, — граф Отто фон Ностиц. В книге сохранился его экслибрис и запись, датированная 1774 г. Возможно, именно он и переплел этот пергаменный экземпляр в доски, обволоченные свиной кожей. Лет десять спустя Библия находилась в Университетской библиотеке Майнца, откуда ее в 1792 г. изъял комиссар Французской республики Мерлин де Тионвилль. В 1801 г. Мерлин продал книгу. Около 1805 г. она хранилась в собрании Александра Хорна в Регенсбурге, а затем попала к Николям. В 1825 г. разбогатевший пивовар Генри Перкинс купил Библию у книготорговцев, заплатив 504 фунта стерлинга. Аристократов-библиофилов в ту пору теснили нувориши-буржуа. У Перкинса уже был один экземпляр 42-строчной Библии, но он не пожалел денег на второй. В 1873 г. при распродаже библиотеки Перкинса книгу купил лорд Ашбернхэм за 3400 фунтов. От него экземпляр перешел к уже известному нам Бернарду Куоричу. Он приобрел книгу в 1897 г. за 4000 фунтов и вскоре перепродал ее — уже за 5000 фунтов — американцу Роберту Хоэ (ум. 1909 г.), одному из изобретателей ротационной печатной машины. В 1911 г. Библию приобрел миллионер Генри Эдвардс Хантингтон (1850–1927). Наживший колоссальные средства на эксплуатации железных дорог, он выложил за нее 50 тыс. долларов — самую высокую цену, заплаченную к тому времени за книгу. В дальнейшем рекорд был многократно превзойден, но «чемпионом» по-прежнему продолжала оставаться 42-строчная Библия. Библиотека Хантингтона, размещенная в американском городе Сан-Марино, одно время считалась вторым в мире собранием английских книг после Британского музея; в ней было и 5400 инкунабулов. В 1922 г. библиотека стала публичной. Здесь этот экземпляр Библии можно увидеть и в наши дни ^[340].

Т. Ф. Дибдин ввел в научный оборот еще два экземпляра прославленного издания Гутенберга. В «Библиографическом, антиквариатском и изобразительном путешествии по Франции и Германии», вышедшем в свет в трех томах в 1821 г., он упомянул об экземпляре, хранившемся в Императорской библиотеке в Вене^[341]. Книга находилась здесь со времен императора Йозефа II (1741–1790). Экземпляр примечателен тем, что в конце его, как и в мюнхенской Библии, вплетены четырехлистные печатные указания для рубрикаторов. В других экземплярах их нет. Этот бумажный экземпляр, переплетенный в красный марокен, ныне находится в Национальной библиотеке Австрии ^[342].

В 1824 г. в примечаниях к одному из своих трудов Т. Ф. Дибдин упомянул о 42-строчной Библии, приобретенной в последней четверти XVIII в. одним из английских аристократов сэром Джорджем Шакбарафом. Затем экземпляр надолго пропал. Он всплыл лишь 5 февраля 1951 г., когда представитель нью-йоркской издательской фирмы «Чарлз Скрайбнер» объявил о приобретении «путем секретного соглашения» гутенберговской Библии. Где, что и как произошло — не сообщалось. Книгу привез в Америку Джон Картер, директор лондонского отделения фирмы. Это был первый экземпляр, который преодолел Атлантику не на корабле, а на самолете. Картер описал свои переживания и впечатления в главе «Операция Шакбараф» очерков «Книги и их собиратели» (Лондон, 1956). Напечатанные на бумаге два тома, переплетенные в красный марокен еще в 1789 г., недолго оставались у Скрайбнера. Он перепродал Библию фабриканту стекла, куратору отдела редких книг Библиотеки Конгресса Артуру А. Хутону. От него книга перешла к Гансу Краусу, нью-йоркскому книготорговцу и издателю. 14 марта 1978 г. Краус продал Библию Гутенберговскому музею в Майнце^[343]. Возвращение книги на родину было отмечено в ФРГ чуть ли не как национальный праздник.

Вторую после Дибдина попытку подсчитать количество сохранившихся 42-строчных Библий предпринял французский библиограф Жозеф Базиль Бернар ван Прат (1755–1837), составивший «Каталог книг Королевской библиотеки, отпечатанных на пергамене» (Париж, 1822–1828. Т. 1–6)^[344]. В первом томе названы семь экземпляров, во втором — еще два, а в шестом — 27. Пять книг были указаны ошибочно, например экземпляры библиотеки Барберини в Риме, герцога Девонширского, графа фон Шёпборна (на самом деле Библия 1462 г. И. Шеффера), Вольфенбюттельской библиотеки (на самом деле 36-строчное издание) и т. д. Правильно ван Прат указал 22 экземпляра — 6 пергаменных и 16 бумажных. Новых среди них, однако, не было. В первых двух томах своего каталога французский библиограф шел за Т. Ф. Дибдином, в последнем — за Томасом Джозефом Петтигрю, который в 1827 г. подготовил каталог «Библиотека Сассексиана»; собрание принадлежало герцогу Сассекскому, седьмому сыну английского короля Георга III.

Петтигрю зарегистрировал 22 экземпляра 42-строчной Библии (два из них ошибочно), причем шесть указал впервые. Это прежде всего экземпляр, который сам Петтигрю приобрел в 1822 г. для герцога Сассекского при распродаже библиотеки некоего Джеймса Перри, заплатив 160 гиней^[345]. Напечатан он на пергамене, переплетен в XV в. в доски в коже. Всю библиотеку герцога в 1844 г. купил епископ Роберт Дели; Библия пошла за 190 фунтов стерлингов. В 1858 г. книга попала к антиквару Бернарду Куоричу; он отдал за нее 596 фунтов и перепродал графу Кроуфорду. В 1887 г. библиотека последнего пошла с молотка.

Библию купил опять-таки Куорич, на этот раз за 2650 фунтов. За 30 лет цена книги возросла почти в пять раз. От Куорича Библия перешла к графу Керисфорту, а затем в июле 1923 г. к А. С. В. Розенбаху (за 9500 фунтов). Последний перепродал издание Гутенберга американскому миллионеру Карлу X. Пфорцхаймеру, в библиотеке которого оно и хранится^[346].

Познакомимся теперь с другими экземплярами 42-строчной Библии, упомянутыми Т. Д. Петтигрю. К их числу относится и второй экземпляр Университетской библиотеки в Лейпциге^[347]. В отличие от первого он напечатан не на пергамене, а на бумаге. Время поступления в библиотеку этих двух томов, переплетенных в красный марокен, неизвестно.

Страшная участь постигла экземпляр из Мангейма, который также назван Томасом Джозефом Петтигрю. Он поступил в Королевскую библиотеку в Мюнхене, но затем в 1832 г. был продан как дублет всего за 350 гульденов. Переходя из рук в руки, Библия попала к Габриелю Уэллсу, книготорговцу из Нью-Йорка^[348], чье безудержное стремление к наживе привело к ужасным последствиям. Уэллс совершил варварский поступок: в 1921 г. он расплел экземпляр, разрезал его на небольшие фрагменты и продал их с выгодой для себя.

В «Библиотеке Сассексиана» Петтигрю назвал также бумажный экземпляр гутенберговской Библии, подаренный в 1781 г. Даниелем Стюартом Адвокатской библиотеке в Эдинбурге (ныне Национальная библиотека Шотландии)^[349]. Знал он и об экземпляре, который в ту пору принадлежал собирателю Джону Фуллеру. Это единственная 42-строчная Библия в переплете XV в., на котором оттиснуто имя эрфуртского мастера Иогана Фогеля. Гутенберг, вне всякого сомнения, был близко знаком с ним. В 1841 г. Фуллер подарил книгу Итонскому колледжу, где она хранится и в наши дни^[350].

Еще один бумажный экземпляр, известный Петтигрю, был куплен в 1793 г. в Марселе за 60 франков. В 1803 г. книгу приобрел за 400 франков на аукционе в Париже известный французский издатель и типограф Фирмен Дидо (1764–1836), директор Императорской типографии при Наполеоне I. Впоследствии книга попала в Англию и в то время, когда ее упомянул Петтигрю, принадлежала Джорджу Гибберту.

В 1847 г. экземпляр продавался в Лондоне на известном аукционе фирмы «Сотби». Его купил американец Джеймс Ленокс за «сумасшедшую», как тогда говорили, цену — 500 фунтов стерлингов. Книга стала первой 42-строчной Библией, которая пересекла Атлантический океан. Ленокс был одним из основателей Нью-Йоркской публичной библиотеки, где Библию можно увидеть и сегодня^[351]. В первом томе, переплетенном в синий марокен, не хватало четырех начальных листов. В 1923 г. Г. Уэллс подарил библиотеке листы 2–4, взяв их из мангеймского экземпляра.

Последний из введенных Петтигрю в научный оборот экземпляров 42-строчной Библии сохранил запись 1471 г., свидетельствующую о том, что Йохан Влиегет, священник из Утрехта, подарил эту книгу монастырю Сует, расположенному неподалеку от Амерсфорта. В наполеоновские времена эта Библия принадлежала Пьеру Анри Ларше. При распродаже его библиотеки в 1814 г. издание Гутенберга купил Джон Лойд за 2120 франков. В дальнейшем книгой владел лорд Ашбернхэм, который впоследствии приобрел и второй экземпляр, нам уже известный. В 1896 г. Бернард Куорич купил Библию у сына Ашбернхэма, заплатив 3000 фунтов стерлингов. Куорич перепродал Библию американцу Роберту Хоэ, в коллекции которого также было два экземпляра издания Гутенберга. В 1912 г. книга снова попала в Англию — ее приобрел Бернард Куорич-младший за 27 500 долларов. В дальнейшем Библия вновь переплыла Атлантический океан, чтобы осесть, на этот раз уже навсегда, в Кембридже, в Гарвардской университетской библиотеке^[352].

Следующий шаг в регистрации сохранившихся экземпляров 42-строчной Библии сделал немецкий историк книжного дела Карл Антон Шааб (1761–1855). В 1830 г. он зарегистрировал на страницах «Истории изобретения книгопечатания» 18 экземпляров этого издания — 8 пергаменных и 10 бумажных^[353]. Большинство из них было описано раньше. Шааб впервые сам же ввел в научный оборот бумажный экземпляр городской библиотеки Ашафенбурга, который в XVIII в. принадлежал последнему курфюрсту Майнца Карлу Йозефу фон Эрталю. Книга находится в Ашафенбурге и в наши, дни^[354]. Она переплетена в доски, обтянутые уже в XIX в. телячьей кожей.

Второй из экземпляров, описанных Шаабом, учтен Им дважды: один раз — как экземпляр монастыря Роттенбах, а другой — как принадлежащий Королевской библиотеке в Мюнхене, куда Библия поступила в 1803 г. при секуляризации монастырских собраний. Роттенбахский бумажный экземпляр переплели в два тома и, посчитав дублетным (здесь уже была 42-строчная Библия), решили продать.

Аукцион состоялся в мае 1858 г. в Аугсбурге. Хранитель Отделения рукописей и старопечатных книг Петербургской публичной библиотеки Афанасий Федорович Бычков (1818–1899), познакомившись с каталогом аукциона, нашел, по его словам, в нем «много таких библиографических драгоценностей, подобных которым уже давно не являлось на публичных продажах в Европе» ^[355]. Немалых усилий стоило Бычкову добиться того, чтобы царь Александр II выделил средства для покупки 42-строчной Библии, ксилографических изданий «Апокалипсиса» и «Песни песней», 233 изданий венецианского типографа Альда Мануция и других редкостей. В очередном «Отчете» библиотеки за 1858 г. гутенберговская Библия, купленная за 2336 гульденов, описана так: «Экземпляр знаменитой Мазариновской Библии, в двух томах… превосходно сохраненный и в котором недостает только одного листа во втором томе. Это редчайшее издание есть первое по времени (между 1450 и 1455 годами) произведение изобретателя книгопечатания Гутенберга, следственно первая вообще в мире книга, напечатанная нынешним способом, т. е. подвижными металлическими буквами. До настоящей покупки наша библиотека имела только один лист этой Библии».

Библия хранилась в Ленинграде до 1931 г. В те годы Советское государство, перестраивавшее отсталую экономику, особенно нуждалось в валюте, и Библию решили продать. Сейчас об этом можно только сожалеть. В настоящее время этот хорошо сохранившийся бумажный экземпляр находится в частном собрании Мартина Бодмера в Женеве^[356].

Назвал Шааб и экземпляр, который, по его словам, хранился в Саксонской библиотеке в Дрездене. Однако в Дрездене находился лишь небольшой фрагмент — три пергаменных листка, извлеченных в 1819 г. из старого переплета библиографом Фридрихом Адольфом Эбертом (1791–1834), автором известного «Всеобщего библиографического лексикона» (1821–1830 гг.)^[357].

Новый экземпляр 42-строчной Библии был описан в 1870 г. Бруно Штюбелем^[358]. Ранее он принадлежал церкви в Эрфурте и в 1870 г. был продан в Америку книготорговцем Альбертом Кохеном из Берлина. Сменив несколько владельцев, книга поступила в библиотеку Джона X. Шайде в Титусвилле (Пенсильвания)^[359]. Два тома, в которых не хватает пяти листов, заключены в переплет XV в. — доски, обтянутые телячьей кожей.

В 1874 г. на страницах газеты «Нойер Анцайгер» появилась заметка о новом экземпляре 42-строчной Библии, напечатанном на бумаге^[360]. В двух томах этого экземпляра, переплетенных в темно-коричневый марокен, не хватает 130 листов. В книге — старые записи, частично обрезанные при переплетении. Они свидетельствуют о том, что в 1565 г. Библию продал не названный по имени человек из Бишофсверда в Саксонии пастору в Ланген Вольмсдорф Мельхиору Гаубишу. В XVII в. книга принадлежала Генриху фон Ностицу. 7 апреля 1677 г. его сын Карл Генрих подарил Библию церкви в Клайн-Баутцене. Где находилась Библия в течение двух веков, неизвестно. Ее нашли лишь в 1874 г. в одной из деревенских церквей. В 1881 г. экземпляр приобрел Бернард Куорич за 760 фунтов стерлингов и вскоре продал его Теодору Ирвину из Освего, штат Нью-Йорк. Всю библиотеку Ирвина купил в 1899 г. Джон Пирпонт Морган. Это была его вторая 42-строчная Библия, к которой вскоре прибавилась и третья. Библиотека Д. П. Моргана в Нью-Йорке — единственная библиотека в мире, владеющая тремя гутенберговскими Библиями ^[361].

В 1878 г. пергаменную Библию нашли в Испании — в коллекции библиофила М. Миро^[362]. Ее привезли во Францию, экспонировали в Париже, где книгу за 50 тыс. франков приобрел библиофил Лека. В дальнейшем через посредство берлинского букиниста Альберта Кохена Библия перешла к Генриху Клемму (1818–1886), разбогатевшему портному, основавшему в Дрездене Европейскую академию моды. Превосходное собрание Клемма было положено в основу Германского музея книги и шрифта, открытого в Лейпциге в 1885 г.^[363]

В 1879 г. был описан пергаменный экземпляр 42-строчной Библии (один лишь второй том, содержащий 317 л.), находившийся в Фульде^[364]. Книга была подарена городу еще в 1723 г. Долгое время она считалась рукописной, и лишь в 1834 г. ее идентифицировал Леон де Ляборд^[365].

Новый экземпляр 42-строчной Библии, напечатанной на бумаге, был описан в 1884 г. в каталоге очередной распродажи, организованной Бернардом Куоричем^[366]. Два тома, переплетенные в XIX в. в голубой марокен, были проданы за 3900 франков Уильяму Маккелару из Эдинбурга. На аукционе его библиотеки, проходившем в 1898 г., книгу опять приобрел Куорич, на этот раз за 2950 фунтов. Это, пожалуй, единственный случай, когда 42-строчная Библия продавалась повторно за меньшую цену, чем раньше. У Куорича прославленное издание купила Теологическая семинария в Нью-Йорке^[367]. Много лет спустя в 1979 г. семинария, испытывая нужду в средствах, решила расстаться с гутенберговской Библией. Цена, проставленная в каталоге, была значительной — 500 тыс. долларов. На аукционе за несколько минут она подскочила больше чем в четыре раза. Книгу приобрел за рекордную для всех времен и стран цену — 2,2 млн долларов — английский книготорговец Мартин Бреслауер, действовавший, как выяснилось впоследствии, по поручению Вюртембергской библиотеки в Штутгарте^[368]. Библия вернулась на родину.

В 1880 г. в Лондоне на аукционе библиотеки графа Госфорда продавался еще один бумажный экземпляр 42-строчной Библии, описанный в каталоге этой распродажи^[369]. Купил книгу лондонский антиквар Тувей. Библия побывала в нескольких руках, а в 1908 г. была приобретена Бернардом Куоричем-младшим для К. В. Дайсона Перринса. Экземпляр (только первый том, содержащий 324 л.) в конце концов попал в США, в мемориальную библиотеку Эдварда Лоуренса Дохени в г. Камарилло (Калифорния) ^[370].

Выше говорилось о первом томе 42-строчной Библии из Трира. Парой к нему, возможно, служит второй том, найденный в 1828 г. в крестьянском доме деревушки Олевиг неподалеку от Трира. В научный оборот этот экземпляр ввел в 1886 г. Антоний ван дер Лииде на страницах своей известной «Истории изобретения книгопечатания». Здесь приведен перечень 30 экземпляров 42-строчных Библий^[371]. Где находил ей этот экземпляр в конце XIX — начале XX в., неизвестно. 21 июня 1937 г. он был продан за 8000 фунтов стерлингов на аукционе фирмы «Сотби». В каталоге аукциона вместо фамилии владельца стояло загадочное: «Собственность джентльмена». Книга была куплена для американского миллионера Артура А. Хутона^[372]. В 1970 г. он решил расстаться с покупкой и продал Библию нью-йоркскому издателю и книготорговцу Гансу Краусу. В марте 1979 г. он, в свою очередь, «уступил» книгу за 1,9 млн долларов Гутенберговскому музею в Майнце.

В 1889 г. был введен в научный оборот второй том 42-строчной Библии, приобретенный еще в 1749 г. Королевской библиотекой в Копенгагене^[373]. Экземпляр напечатан на бумаге и переплетен в XVII в. На переплетной крышке — суперэкслибрис Кристиана Альбрехта, принца Готторпского. Библия находится в Копенгагене и сегодня ^[374].

В том же 1889 г. новый бумажный экземпляр 42-строчной Библии был объявлен в каталоге распродажи библиотеки лорда Хоуптона^[375]. Два тома, переплетенные в телячью кожу в XVII–XVIII вв., купил Бернард Куорич. В дальнейшем этот экземпляр находился в собрании А. У. Юнга, а в 1934 г. поступил в Университетскую библиотеку в Кембридже^[376].

Два новых экземпляра зарегистрировал в 1892 г. Уолтер Артур Копинджер (1847–1910), английский библиограф, составивший трехтомные дополнения к знаменитому каталогу инкунабулов Людвига Хайна ^[377]. Оба экземпляра напечатаны на пергамене. Первый из них издавна находился во владении герцогского дома Каленберг в Геттингене. В 1587 г. герцог Юлиус фон Брунсвик поместил книгу в Вольфенбюттельскую библиотеку, а с 1810 г. Библия находилась в Университетской библиотеке Геттингена^[378]. В XVI в. она была переплетена в доски, обволоченные белым пергаменом.

Второй из экземпляров, описанных Копинджером, — два тома в старом коричневом марокене — был продан неким Эдвином Троссом. В 1897 г. Библию купили для Джона Пирпонта Моргана и увезли за океан^[379]. В дальнейшем к этой первой в коллекции американского миллионера гутенберговской Библии добавились, как уже говорилось, еще две.

В 1900 г. новую «перепись» сохранившихся экземпляров 42-строчной Библии предпринял Пауль Швенке, опубликовавший статью, посвященную этому изданию Иоганна Гутенберга, на страницах юбилейного сборника Королевской библиотеки в Берлине^[380]. Четыре из указанных им экземпляров упоминались впервые. Был зарегистрирован пергаменный экземпляр Библии из библиотеки Барберини в Риме. Правда, о нем писали И. Б. Б. ван Прат и К. А. Шааб еще тогда, когда этой книги в библиотеке не было: она поступила в собрание лишь в 1867 г. В 1901–1902 гг. библиотеку Барберини купил римский папа и переместил ее в Ватикан. Здесь этот экземпляр (в нем отсутствуют шесть листов) в современном кожаном переплете со слепым тиснением хранится до сих пор^[381].

Второй из описанных Швенке экземпляров 42-строчной Библии напечатан на бумаге. Два тома заключены в переплет XV в. работы мастера Генриха Костера — доски в тисненой коже. Библия издавна находилась в бенедиктинском монастыре Лёбау в Восточной Пруссии, библиотека которого в 1833 г. была перевезена в Пелплин (ныне на территории ПНР) ^[382].

Третий учтенный Швенке экземпляр — напечатанный на бумаге первый том, в котором отсутствует первый лист, — можно увидеть в коммунальной библиотеке города Сент-Омер во Франции ^[383].

Наконец четвертый экземпляр — один лишь Новый Завет (190 л.) — в свое время принадлежал библиотеке архиепископа Бэнкрофта, откуда в 1610 г. поступил в архиепископскую библиотеку дворца Ламбет в Лондоне^[384].

Подведем некоторые итоги. К началу XX в. в литературе был описан 41 экземпляр 42-строчной Библии Иоганна Гутенберга. Одпако возможности новых находок исчерпаны не были.

Путешествуя в 1909–1910 гг. по Пиренейскому полуострову, Конрад Эрнст обнаружил два экземпляра гутенберговской Библии: один — в Провинциальной библиотеке в Бургосе^[385], второй — в Университетской библиотеке в Севилье^[386]. В Бургосе исследователь нашел два тома, переплетенные еще в XVI в. в доски в коже. Севильский экземпляр — это один лишь Новый Завет (190 л.). Ранее книга принадлежала иезуитской коллегии, а в Университетскую библиотеку попала в 1845 г.

В 1911 г. Сеймур де Риччи составил подробный каталог майнцских изданий 1445–1467 гг. с указанием всех известных к тому времени экземпляров. В этой превосходной работе, научное значение которой в полной мере сохраняется и сегодня, описан 41 экземпляр 42-строчной Библии^[387]. Исследователь ввел в научный оборот два экземпляра. Один из них — второй том Библии, переплетенный в тисненую кожу в начале XVI в., — принадлежал графу Зольм-Лаубаху. Впоследствии, в 1926 г., он был подарен Гутенберговскому музею в Майнце^[388].

Риччи описал и бумажный экземпляр (два тома в переплете XVIII в.), хранившийся в бенедиктинском монастыре в Мельке. После первой мировой войны монахи продали драгоценное издание лондонскому книготорговцу Эдварду Голдстоуну за 11500 фунтов стерлингов. В феврале 1926 г. книгу купил американец А. С. В. Розенбах, не пожалевший заплатить за нее 106 тыс. долларов. В дальнейшем Библия была подарена Йельскому университету в Нью-Хевене (штат Коннектикут) ^[389].

В 20-х годах XX в. отыскался еще один экземпляр. Ранее он принадлежал библиофилу Джиованни де Росси. После его смерти в 1854 г. библиотека «Россиана» была подарена иезуитам и с 1877 г. находилась в иезуитской коллегии в Лайнце, около Вены. В 1921 г. все собрание поступило в Ватиканскую библиотеку ^[390].

В XX в. появились новые «переписи» 42-строчной Библии, тщательно составленные Паулем Швенке, X. Райхнером, Генри Льюисом Джонсоном, Эдвардом Лэзером^[391]. В 1958 г. Рудольф Штёвезанд подвел итоги этим статистическо-библиографическим штудиям и предложил вниманию исследователей новый «ценз», в котором перечислено 36 бумажных и 12 пергаменных 42-строчных Библий^[392]. Штёвезанд впервые рассказал о двух экземплярах. Первый из них принадлежал бельгийскому канонику Эдварду Феликсу Пюиссану (1860–1934). Его богатые коллекции были завещаны государству, и на их основе создан музей в г. Моне. О Библии стало известно после того, как она в 1955 г. демонстрировалась на выставке в Брюсселе. Это один лишь первый том, напечатанный на бумаге^[393].

Штёвезанд описал также фрагмент из 63 листов, который происходил из Трира. В декабре 1931 г. он был продан в Лейпциге австрийскому коллекционеру графу Освальду фон Зейлер^[394].

Последнее слово гутенберговедения — «переписи», которые провели в 1961 г. Дон Кливленд Норман и в 1971 г. Иозеф Штумфолль^[395]. В иллюстрированном «цензе» Нормана, издание которого посвящено 500-летию гутенберговской Библии, учтено 47 экземпляров 42-строчных Библий, из них 4 комплектных и 8 неполных на пергамене, 17 комплектных и 18 неполных на бумаге. Норман перечисляет также 167 фрагментов знаменитой книги.

Уже после всех итоговых подсчетов выплыл еще один экземпляр. Это была, пожалуй, самая сенсационная книжная находка XX в. Книгу нашли в 1958 г. на чердаке старого дома священника, который собирались сносить, в небольшом городке Имменхаузен, лежащем в 15 км севернее Касселя. Груду старых книг с чердака переслали в библиотеку в Кассель, где они пролежали до 1975 г., пока кто-то не догадался отправить ксерокопии для идентификации в Гутенберговский музей в Майнце. Здесь они попали к Курту Гансу Штаубу, который с изумлением обнаружил, что имеет дело с неизвестным экземпляром 42-строчной Библии^[396]. Сохранился один лишь первый том, в котором не хватает 1, 2, 97-100 и 323-го листов. Напечатана книга на бумаге и заключена в переплет XV в. — доски в тисненой коже.

Такова краткая история сохранившихся экземпляров 42-строчной Библии. Дадим теперь общее описание этого издания. Прославленная книга отпечатана «в лист». Обычно ее переплетали в два тома. Первый содержит 324 листа, или 648 страниц, второй — 317 листов, или 634 страницы. Отпечатанные листы фальцевали в один сгиб и собирали преимущественно в 10-листпые тетради. Ни фолиации (нумерации листов), ни сигнатуры (нумерации тетрадей) в Библии нет.

Текст отпечатан в две колонки (столбцы). В каждой колонке — по 42 строки; отсюда и название книги. Впрочем, есть и исключения. На первых девяти страницах некоторых экземпляров и на листах 129–132 — по 40 строк, а на десятой странице — 41 строка. Книга, видимо, была задумана как 40-строчная, о чем говорят и корректурные оттиски, найденные в Кракове (они, впрочем, выполнены шрифтом 36-строчной Библии).

По мнению А. Руннеля, Гутенберг перешел от 40 строк к 42, ибо таким образом экономил примерно 5 % пергамена и бумаги^[397]. При дороговизне писчего материала это имело немаловажное значение. Правда, сразу возникает вопрос: почему следующее издание выполнено 36-строчным? Впрочем, как уже отмечалось, старопечатную практику трудно подчас согласовать с элементарной логикой.

О тираже 42-строчной Библии высказывали разные мнения. Г. Цедлер первоначально полагал, что было напечатано 240 экземпляров на бумаге и 30 — на пергамене. В дальнейшем он говорил о 54 бумажных и 16 пергаменных экземплярах, а в последние годы жизни увеличил эти числа соответственно до 120 и 20. Другие исследователи называли иные данные: О. Хупп — 80 и 20, К. Дзяцко — 115 и 35, П. Швенке, а за ним А. Руппель — 150 и 35 ^[398]. Последние числа приняты в настоящее время большинством исследователей, хотя приблизительность этих чисел сомнений никаких не вызывает.

Исходя из примерного тиража 42-строчной Библии, историки подсчитали, какое количество бумаги и пергамена необходимо было приобрести Гутенбергу, сколько времени он затратил на работу, какова была себестоимость издания. Подсчитано, казалось бы, все — вплоть до количества типографских знаков во всем издании (более 3 млн). Кропотливость подсчетов, время, затраченное на них, подчас поражают. Фактографическая основа историко-книговедческих и историко-технических изысканий всегда создается с колоссальным трудом. Об этом не следует забывать исследователям, склонным к обобщениям и гипотетическим построениям и считающим фактографию чем-то второстепенным.

Для печатания части тиража использовали листы пергамена размером 420?620 мм. На каждом листе помещалось примерно по четыре полосы текста (две — с лицевой стороны и две — с оборотной). На изготовление одного листа шла примерно половина телячьей шкуры.

Для каждого экземпляра Библии требовалось не менее 340 листов (включая 20 листов на корректурные и дефектные оттиски). Таким образом, для одного экземпляра необходимо было переработать шкуры 170 телят, а для 35 пергаменных экземпляров — 5950 телят. Стоил этот пергамен, по подсчетам П. Швенке, 450 гульденов.

Чтобы напечатать 150 бумажных экземпляров Библии, Гутенберг должен был приобрести не менее 51 тыс. листов форматом 412?300 мм. Исследования показали, что первоначально была приобретена большая партия бумаги с водяным знаком, изображающим голову быка, между рогов которого возвышается увенчанный звездой шест. Бумаги, однако, не хватило. Ее докупали примерно три раза, о чем свидетельствует появление в последних листах издания трех других водяных знаков. П. Швенке считает, что бумага для 150 экземпляров стоила 900 гульденов.

Ну а каковы были остальные производственные расходы? По мнению того же П. Швенке, зарплата, квартира и содержание рабочих стоили 300 гульденов, наем помещения для типографии — 40 гульденов, типографская краска — 20 гульденов, изготовление шрифта, печатных станов и другого оборудования — 800 гульденов. Общая сумма расходов на печатание 42-строчной Библии — 2510 гульденов. О. Хупп и Г. Цедлер, исходя из того, что из одной шкуры теленка можно было сделать не два, а четыре листа пергамена, а также считая, что оборудование и шрифты стоили дешевле, указывают значительно более низкую стоимость производственных расходов — 750 гульденов.

Если исходить из оценки П. Швенке, получается, что Гутенберг, кроме 1600 гульденов, одолженных у Фуста, должен был вложить в предприятие не менее 910 гульденов собственных средств.

Сколько времени продолжалась работа над Библией?

Подсчитывая объем работы наборщика, А. Руппель исходит из того, что в каждой колонке набора 1310 знаков^[399]. Пробельные литеры между словами он не учитывает, а их сбрасывать со счета нельзя, ибо на установку этих литер в дерстатку также уходит время. В нашем подсчете мы исходили из того, что в каждой строке колонки — 35–38 литер. Беря по максимуму, получаем для каждой колонки 1595, а для каждой страницы — 3192 литеры.

В эпоху позднего средневековья ремесленники работали от зари и до зари: зимой около 8, а летом до 16 часов в сутки. Полагая, что средняя продолжительность дня составляла 12 часов, А. Руппель утверждает, что за это время можно набрать лишь 2600 знаков, что составляет, по его подсчетам, не более одной страницы. По нашему мнению, Руппель значительно преуменьшает производительность труда наборщиков. Привлечем в качестве консультанта старого русского наборщика И. Д. Галактионова, который пишет: «А сама скорость набора в 6–7 тысяч букв за рабочий день (т. е. за восемь часов. — Е. Н.). Ведь, право, совестно говорить о такой медленной работе, так как нельзя допустить мысли, что руки русского рабочего не в состоянии набрать количества в 10 500 букв, как по тарифу набирает немец» ^[400]. Со своей стороны мы должны прибавить, что наборщику XV в. работать было легче, чем его коллеге в XIX в., ибо он имел дело с литерами значительно большего кегля.

Принимая объем работы в течение 12-часового рабочего дня в 10 000 литер, получим, что наборщик гутенберговской типографии за день набирал не менее трех страниц. Текст всего издания, насчитывавшего 1282 страницы, один наборщик мог набрать за 427 дней.

Исследователи считают, что набор Библии производили по крайней мере шесть наборщиков. Это устанавливается по характерным приемам работы, по особенностям орфографии и т. п. По мнению А. Руппеля, набор издания был одновременно начат с листов 1 и 129 первого тома и 1 и 162 — второго^[401].

Мы, однако, не будем делить полученное нами число рабочих дней — 427 ни на шесть, ни на четыре, исходя из того, что наборщики трудились не одновременно, что их отвлекали на всевозможные подсобные работы, а также учитывая, что вместе с Библией в типографии набирались и другие издания. При явно завышенных оценках нельзя сказать, что Библию набирали более полутора лет.

Подсчитаем теперь, сколько времени ушло на печатание книги. А. Руппель полагает, что при наличии шести наборщиков в типографии должно было стоять не менее шести печатных станов. На наш взгляд, это совсем необязательно. На Московском печатном дворе в XVII в. один стан обслуживали 2 наборщика и 9 печатников^[402]. При печатании Библии нужно было сделать 237 170 краско-прогонов (1232 страницы X X 185 экземпляров = 237 170). По мнению А. Руппеля, производительность печатного стана составляла 120 оттисков в день. Отсюда, заключает он, шесть станов могли напечатать весь тираж за 333 дня^[403]. Мы считаем, что его подсчет нуждается в корректировке. Руппель сильно преуменьшил производительность стана. По свидетельству многих источников, она составляла 2000–3000 оттисков в день^[404]. Принимая производительность, равной 2000 оттисков, получим, что на одном стане тираж мог быть отпечатан за 118 дней.

Разделения труда в типографии Гутенберга, по-видимому, еще не существовало. Одни и те же подмастерья набирали и печатали книгу. Набор и печать, скорее всего, велись одновременно. На все это, по нашему мнению, не могло уйти более двух лет. Если работу завершили осенью 1455 г., к моменту составления Хелмаспергеровского нотариального акта, начать ее должны были осенью 1453 г. Более трудоемким и продолжительным был подготовительный период, во время которого следовало озаботиться отливкой шрифтов и сооружением оборудования.

Коротко — о технике печати. Сохранившиеся экземпляры Библии поражают разноцветьем страниц. Украшения на полях играют всеми цветами радуги. Малые инициалы исполнены красной и синей красками. Текст прорезают вертикальные красные черточки рубрикации. Все это сделано вручную. Для инициалов Гутенберг оставлял пустые места. Правда на первых порах он собирался печатать рубрики. Красная печать есть на листах 1, 4, 5, 129 и 130, что, кстати, доказывает одновременность напечатания листов 1 и 129. Но при двухкрасочной печати каждый лист нужно было дважды пропускать через печатный станок. Это значительно отодвигало срок выпуска, а значит, и реализации тиража. Необходимо было выплачивать долг Фусту, и Гутенберг принужден был отказаться от двухкрасочной печати. Для нас важно, однако, что он технически освоил ее.

Исследователи полагают, что стан, стоявший в типографии Гутенберга, был рассчитан на печатание лишь одной полосы текста. На листе же помещалось четыре полосы (две с лицевой стороны и две с оборотной). Поэтому каждый лист четырежды подводился под нажршную снасть. О реконструкции печатного стана будет рассказано в следующей главе.

Какую сумму получил Гутенберг при реализации тиража Библии? Ответ на этот вопрос очень важен, ибо он позволяет судить, был ли изобретатель разорен, как полагают некоторые исследователи, или мог успешно продолжать работу.

В 1450 г. в Страсбурге рукописная Библия на пергамене стоила 60 гульденов^[405]. Богато орнаментированные и украшенные Библии продавали по 100 гульденов. Чтобы успешно конкурировать с рукописными мастерскими, Гутенберг должен был продавать Библии дешевле. П. Швенке считал, что пергаменный экземпляр стоил 42 гульдена, а бумажный — 34. Если исходить из этих чисел, получается, что 150 бумажных экземпляров были реализованы за 5100 гульденов, а 35 пергаменных — за 1470 гульденов. Общая сумма — 6570 гульденов. Деньги эти были получены в короткий срок. Спрос на Библии был большой. Года через три после выпуска в свет 42-строчной Библии Гутенберг напечатал 36-строчное издание. А еще через четыре года, в 1462 г., вышла 48-строчная Библия П. Шеффера. Всего же во второй половине XV в. было напечатано не менее 100 латинских и 14 немецких Библий.

Вычтем из 6570 гульденов производственные расходы — 2510 гульденов и долг Фусту — 2020 гульденов (будем считать, что Гутенберг согласился уплатить эту сумму, что сомнительно). В этом случае чистая прибыль изобретателя составила 2040 гульденов. Это был несомненный коммерческий успех, который позволил Гутенбергу развивать дело дальше.