Глава 25 Знакомство родителей

На мои 20 лет в гости прилетела мама с моим младшим братом и близкая подруга Тоня. Это было первое знакомство моей мамы с Гюльнур. По-турецки мама могла сказать «тэшеккюр эдэрим», что означает «благодарю», а свекровь не знала ни одного слова по-русски.

Нет ничего прекраснее Анталии в апреле. Эта аксиома родилась в моей душе, с ней можно не соглашаться, приводить примеры других чудесных уголков земли, и, конечно, все это будет правдой. Но для меня навсегда нет ничего прекраснее Анталии в апреле. Какое-то чистое, умытое, влажное солнце поднимается весной над городом, море невероятно лазурного цвета и, из-за того, наверное, что нет еще в нем толп отдыхающих, оно тоже кажется чистым. Цветет в апреле абсолютно все: сирень, розы, каштаны… аромат живет в чуть прохладном воздухе просто невероятный. Мне вот-вот исполнится двадцать. Я собираюсь замуж. И хоть дата пока не назначена, всем понятно, что пришла пора знакомить наших родителей. Как раз подходящий повод – мой день рождения!

Честно, все очень волновались: и мы, и родители Алту, и моя мама. Это волнение было сродни подготовке к встрече гостей, когда ты носишься из угла в угол в бигуди, строгаешь тазики салата и одновременно пытаешься прибраться в квартире. Такой кавардак чувств у всех нас. Кажется, ты не успеешь сделать все так, как хочется, переживаешь, но вместе с тем переживания эти приятны. «Они подружатся, вот увидишь! – говорил мне Алту, видя мое волнение. – Они будут обе стараться, они нас очень любят».

В тот день было очень по-весеннему! До сих пор помню, что на мне было надето: джинсы и черное меховое болеро. У меня к тому времени был уже здоровый вес, и в тот день я себе жутко не нравилась: щеки, большая грудь и животик – последствия приема гормонов. Я все-таки порывалась снова сесть на диету, но Алту за мной в то время следил. И покупал мне булочки на завтрак.

Помню, как мы ходили на субботний рынок искать свежую свеклу для винегрета. Я скучала по русской еде, а свекла – не самый распространенный овощ в Анталии, и на базарах продаются жесткие, мелкие, скукоженные кормовые плоды.

Мама тогда купила целый ящик свежей клубники. Надо сказать, что конец апреля – сезон клубники. Сочной, яркой, невероятно пахнущей, спелой! Почувствовав этот запах, пройти мимо невозможно! Стоило только отвернуться, смотрю – у мамы в руках целый ящик. «Не могу удержаться, такой аромат!» – звучало как оправдание! Эта картина маслом до сих пор у меня перед глазами: мама, такая молодая и красивая, в зеленой юбке-карандаше и на каблуках, стоит с огромным ящиком клубники в руках посреди турецкого рынка. Я ею очень гордилась – смотрите, какая у меня мама!

Алту в шутку называл меня «чилек» – это по-турецки «клубника» (у турок принято про красивую девушку говорить «фыстык» – «фисташка», а он вот решил отличиться).

Лифт предательски медленно поднимался на четвертый этаж, сердце колотилось, а мои щеки покраснели. «У вас никогда не будет второго шанса произвести первое впечатление», – вертелось в моей голове. Родители Алту выбежали нас встречать к лифту! Мне кажется, тогда наша лестничная площадка напоминала птичий рынок: все суетятся, тараторят, обнимаются, целуются! Помню, что не успевала переводить их приветствия друг другу еще на пороге. «Как жаль, что я не могу говорить по-русски! Я никогда не думала, что у меня будет русская дочка!» – сетовала мама Гюльнур. Каким теплым был ее взгляд…

Дома все было заставлено фотографиями детей: Алту, Дидем, а вот они вместе, вот Алту со мной, а вот и моя фотография в рамочке. На ней я была похожа на турчаночку: щечки, нежный женственный взгляд, скромная улыбка и гладко уложенные волосы по пробору. Этот снимок я сделала в местном ателье для своих резюме, но свекрам он так понравился, что они решили распечатать большой формат и поместить его на видное место. Конечно, моя мама это заметила, а тут еще и «русская дочка». Они в одной команде, я в этом не сомневалась, мама поняла, что в этом доме меня любят по-настоящему…

Моему братику было тогда почти четыре, и папа Эмин, уточнив у нас несколько русских слов, ушел с ним гулять на детскую площадку. Он катал его на загривках, покупал мороженое и так радовался жизни! Чудесный, чудесный человек!

Говорят, что очень трудно приходится двум хозяйкам на одной кухне, но наши мамы были исключением из правил! Они с первого взгляда прониклись симпатией и уважением, а на мой праздник приготовили разных вкусностей – русские и турецкие блюда теснили друг друга на столе! Тогда пришло много гостей: тетя с семейством, две кузины, Умут тоже был там – он приехал из Измира, где служил в армии, только чтобы поздравить меня. Дидем, зная мою любовь к чаю, подарила мне литровую кружку с нарисованными на ней асанами йоги. Позже я тщетно пыталась найти такую же, уж очень она мне нравилась.

В общем, знакомство родителей состоялось (папа заочно дал добро), и моя турецкая без пяти минут родня подала документы на загранпаспорта. У родителей их не было, они нигде, кроме любимой родной страны, не были, а жениться мы собирались в Петербурге. Мама Гюльнур присматривала себе наряд на свадьбу сына. Она была маленького роста, как вы помните, похудеть у нее получилось размера на три, но все равно она оставалась милой пампушкой.

– Пойдем сегодня по магазинам после работы, посмотрю себе что-нибудь красивое. Твоя мама так элегантно одета, я тоже не должна от нее отставать! В Петербурге все так модно одеваются? У нее, конечно, стройная фигура, но и я еще ничего! – задорно смеясь, говорила мне турецкая мама.

И все-таки Гюльнур была очень красивой турчанкой, и Алту был на нее очень похож: выразительные глаза, яркие густые брови, высокие скулы и орлиный нос. Красота Востока специфична, но как же она манит!