Глава 7 Мама Гюльнур худеет

Мама Гюльнур мечтала похудеть. Скучно жить без мечты, правда? Поэтому она всегда говорила: «Когда-нибудь я похудею, но сегодня я приготовила очень вкусный бёрек», или «Не смогла сегодня пройти мимо баклавачи (тот, кто готовит пахлаву), взяла и с фисташками, и с грецким орехом. Истер мисин, джаным?» (хочешь, душа моя?)

Папа Эмин показывал мне ее фото в молодости, у Гюльнур была идеальная фигура: в меру округлые бедра, пышная грудь и тонкая талия. На ее лице хорошо выделялись скулы, но вместе с тем оно было мягким и нежным. А в ее огромных глазах можно было утонуть! С возрастом все это осталось, но прибавилось килограммов 40, хотя они ее не портили. Она была какой-то мягкой и уютной, а бездонные глаза излучали теплоту и спокойствие.

«Кешке, дочка, ты бы меня научила, как похудеть! Мне немного, килограмм 10–15 хватит, а то наряд на свадьбу вашу подобрать не могу, – говорила она, качая головой и улыбаясь, словно в шутку. Вы в России все стройные, что вы едите?»

Я рассказывала ей про черный хлеб, свеклу и кефир, про отказ от сахара… «А как же чай тогда пить? Пустой, что ли? Это вкусно? Аллах, Аллах! – удивлялась мама Гюльнур. – А я вот купила блокатор жиров. Он поможет?» – в очередной раз пыталась найти чудодейственную пилюлю моя свекровь.

«Тетушка, раз вам так не хочется ограничивать себя в питании, может, начнем с физической активности? Вы же у себя на работе постоянно сидите, а домой добираетесь на автобусе». «Олур (пойдет), давай. Какие упражнения надо делать?» Оценивая ее вес и понимая, что никакими упражнениями ее суставы я нагружать не смогу, я нашла отличную альтернативу! В доме ведь был бассейн!

В своем самом первом отеле, где на меня повесили обязанности спортивного аниматора, я изучила вдоль и поперек все возможные групповые занятия, и самым моим любимым видом нагрузки оказалась водная гимнастика. Когда я гостила в Коньяалты у родителей, по вечерам мы вместе с мамой Гюльнур спускались вниз, проплывали пять раз бассейн, а потом приступали к упражнениям. Поскольку в воде нет нагрузки на суставы, этот вид спорта подходит полным людям лучше всего.

Надо сказать, в этих вечерних занятиях была своя неповторимая атмосфера. В саду у дома цвели кусты жасмина и жимолости, аромат по вечерам стоял умопомрачительный! Где-то за оградой пели свои стройные песни цикады, воздух был теплый и терпкий, как турецкий чай в прозрачных стаканчиках. Бассейн освещался лампами, а яркая луна и звезды отражались в воде каплями цвета драгоценных камней.

Вечерние заплывы в бассейне дарили мне ощущение отпуска, будто время замерло, его больше нет, а дома меня ждет вечерний стакан молока и теплая постель с вафельным одеялом и открытым настежь окном, влетающий через которое легкий ветерок будет ночью щекотать мне виски?…

Когда я уезжала, то всегда давала маме Гюльнур задания, которые та исправно выполняла и писала мне отчеты в эсэмэсках. Потраченные калории давались с таким трудом, что постепенно она отказалась от сахара, заменив его медом, вместо булочки на перекус стала есть фрукты, а белый хлеб полностью убрала со своей тарелки. Тогда с помощью дисциплины и регулярных занятий мама Гюльнур очень заметно похудела, и вместо 56-го размера 50-й ей стал вполне доступен. В глазах папы Эмина читалась невероятная гордость за супругу! «Машаллах, Гюльнур! Ты стала почти как в молодости!» – не уставал он осыпать ее комплиментами. Их отношения были какими-то до невозможности милыми и наполненными теплотой и взаимным уважением: папа Эмин никогда не скупился на слова любви и знаки внимания, а мама Гюльнур с благодарностью их принимала. «Моя пампушечка» сменилось на «моя стройняшечка», но смысл остался прежним – «моя самая красивая», и было видно невооруженным глазом, что это чистая правда для него.

Потеряв несколько размеров, мама Гюльнур стала более активной! Надо же, как интересно! По идее, чтобы потерять вес, нужно больше двигаться, но именно мотивация к движению приходит обычно тогда, когда вес уже ушел! Ее перестала мучить одышка, и с четвертого этажа она спускалась по лестнице, а не на лифте. На работе перестала звать мальчика на побегушках, чтобы отнести документы в соседний кабинет, мама Гюльнур стала делать это сама. С каждой неделей я видела, как расцветает эта прекрасная женщина, как поднимается ее самооценка и как она гордится своими маленькими достижениями! А как только сезон купания прошел, у родителей дома появилась беговая дорожка. «Буду хотя бы полчаса в день быстро ходить в гору, чтобы не потерять результат», – сказала мне с блеском в глазах мама Гюльнур. И действительно, свои намерения она сдержала, проведя всю осень, а потом и зиму на тренажере.

В последний раз мы виделись, когда я была беременна Арджуной, я прилетела в Анталию с мужем в качестве переводчика, он тогда занимался солнечной энергетикой. У меня была 36-я неделя, и меня еле пустили в самолет. Накануне я написала Дидем, что прилетаю, а та, в свою очередь, сказала об этом родителям. Мама Гюльнур и папа Эмин забрали меня у отеля и отвезли в небольшую кафешку попить чай. «Чоджуюм («дитя мое»), скажи мне, ты счастлива? Тебе очень идет беременность. Кешке («вот бы») это была наша внучка!» Я помню, мы долго говорили о том, почему наши дорожки разбежались, и она на сто процентов была на моей стороне. Она спросила, жалею ли я о том, что случилось.

Нет, я не жалею, что мы с Алту расстались, но я безмерно скучаю по свекрови. Кстати, выглядела она тогда прекрасно, хвастаясь 48-м размером одежды.