Мамука Кварацхелия Представляю, что творится в Тбилиси!

За историческими словами «Представляю, что творится в Тбилиси! Ликует столица Грузии!», произнесенными Котэ Ивановичем Махарадзе после финала Кубка Кубков 13 мая 1981 года в прямом телеэфире, последовал сигнал из КГБ СССР. Динамовцы Тбилиси прилетели в столицу Грузии, а Софико Чиаурели еще несколько дней ожидала своего мужа: «А где же Котэ?» Как выяснилось, после того исторического репортажа и прилета из Дюссельдорфа в Москву его допрашивали на Лубянке, расспрашивали его и руководители Центрального ТВ СССР: «Что означают эти ваши слова?» Котэ как актер и как природный дипломат сумел им убедительно объяснить, что ничего кроме того, что он сказал, он в виду не имел, после чего благополучно вернулся в Тбилиси…

Я познакомился с Котэ Ивановичем в 1991 году: я как журналист остро критиковал работу Федерации футбола Грузии. В зале для пресс-конференций стадиона «Динамо» имени Бориса Пайчадзе я услышал знакомый баритон: «Ребята, а есть здесь Мамука Кварацхелия?» Меня представили ему, он внимательно посмотрел на меня и сказал: «Молодец, бичо. Как ты не боишься писать так?» Эти его слова были самым большим признанием и самым большим гонораром в моей жизни. После этой встречи мы подружились и, как ни странно, я нередко снабжал Котэ Ивановича билетами на матчи сборной Грузии: ведь его очень многие просили билеты, он доставал их где мог, и я тоже вносил свою лепту в этот процесс. Близкие и знакомые Котэ могли обидеться, если он им не помог бы с билетами.

Как-то один раз я сказал ему: «Котэ Иванович, давайте сделаем второй “Репортаж без микрофона”. У меня есть все вопросы, я готов вас записать». Котэ обрадовался, но почему-то тянул… Он не приходил на встречу, хотя при каждом телефонном разговоре обещал, клялся сыном Ивико, – придти. После нескольких несостоявшихся встреч я спросил Ивико, мы жили на одной улице:

– Как себя чувствует Котэ? Ведь он поклялся здоровьем сына и обещал прийти…

Ивико рассмеялся и сказал:

– Мамука, раз клянется моим здоровьем, не придет. Навести его дома.

А для визита к нему домой у меня был повод: приехали российские журналисты, они хотели взять у Котэ интервью. Котэ Иванович пригласил нас домой, он дал интервью Александру Зильберту, Сергей Киврин сделал отличные фото. Заодно он обещал мне начать писать свою вторую книгу, но на этот раз он не поклялся здоровьем сына. При встрече я передал ему вопросы и вновь назначил встречу, которую он начал со слов извинения. На этот раз он назвал меня не парнем, не коллегой – а по имени:

– Мамука, не обижайся, меня попросили разрешить переиздать книгу в Киеве. Пусть сперва там выпустят, а потом мы с тобой сядем за второй «Репортаж».

Вскоре он поехал в Киев, где местные динамовцы победили «Баварию» со счетом 2:0. Телерепортаж о том матче вел Котэ… Оба гола забили грузинские футболисты «Динамо» Кахи Каладзе и Георгий Деметрадзе, а делегатом УЕФА был известный грузинский специалист Давид Петриашвили.

Время шло, Котэ Иванович не отказывался от подготовки нового издания книги… В октябре 2002 года на стадионе «Локомотив» имени Михаила Месхи, на матче Грузия – Россия я его проводил до пресс-ложи, но через двадцать минут после начала игры на стадионе погас свет, дизель-генератор включился и сразу же отключился. Котэ Иванович очень переживал эту историю, он и так болел, а после этого совсем слег. Через несколько дней его родственники сообщили мне, что Котэ в коме. Он скончался в декабре 2002 года. За месяц до смерти я через его родственников передал для Котэ галстук УЕФА, на упаковке написал: «Котэ Иванович, представляю, что сейчас творится в Тбилиси!» Но он так и не смог это прочитать…

Книгу мы так и не написали…

Зато свой «Футбольный словарь» я посвятил ему…

Каждое воскресенье я хожу в Дидубийский Пантеон выдающихся общественных деятелей Грузии, там, в двадцати метрах от православной церкви, покоятся Котэ Махарадзе и его супруга Софико Чиаурели. Приходя на могилу, я всегда улыбаюсь и говорю: «Котэ Иванович, представляю, что сейчас творится в Тбилиси».