ГЛАВА 20

Одной холодной армейской зимой в дверь 1-й батареи артполка Мулинской учебки вошел немолодой мужчина.

На голове его была папаха, а на плечах распахнутый бушлат, из-под которого виднелся погон с генеральской звездой.

Следом в батарею зашла небольшая, но внушительная свита.

– Батарея, смирно! – заорал страшным голосом дневальный. – Дежурный по батарее, на выход!

Прибежал сержант. Отдал честь. И заорал страшным голосом:

– Товарищ генерал-майор!!!

Свита генерала вылупила глаза. А тот слегка шевельнул плечами, и из-под бушлата показалась еще звезда.

Сержант от ужаса прервал доклад.

Тут как раз подскочил комбат. Отдал честь. Заорал страшным голосом:

– Товарищ генерал-лейтенант!!!

Про генерала позже в «Красной Звезде» писали: «Владимир Михайлович ценил острое слово, добрую шутку и сам был горазд на это». Так или иначе, командующий Московским военным округом не стал шутить сразу, а для начала повернул голову и недоуменно уставился на свой погон.

Тут, к счастью, подоспел со второго этажа командир дивизиона. Просочился через свиту, заткнул комбата и четко начал доклад:

– Товарищ генерал-полковник!..

– Ну, наконец-то, – перебил его генерал-полковник Архипов. – А то с вами тут, хе-хе, до полковника докатишься…