Глава 18 Тело как бренд

Одной из первых задач, которые поставил себе Канье, когда они с Ким наконец съехались, была сортировка ее гардероба. Какая ирония: он решил сделать для нее то, что она делала для других, зарабатывая таким образом себе на жизнь. Канье не любит сниматься для телевидения, но в этом случае с удовольствием позволил камерам показывать, как он сваливает грудами одежду, с которой, по его мнению, следовало расстаться.

Он хотел, чтобы Ким была более дерзкой в своем выборе, не скатываясь к стереотипному образу хорошо одетой светской львицы из Беверли-Хиллз. К тому времени как он покончил с ее шкафами, у Ким буквально не осталось никакой одежды – так много ее любимых нарядов он выбросил. Она доверилась его выбору, хотя, разумеется, несколько расстроилась.

Ким благоговела перед его креативностью в сочетании с уверенностью. За дверями ее комнаты были свалены десятки пар едва ношеной обуви, готовые для eBay. Она пообещала, что все будет подготовлено для онлайн-аукциона в течение месяца, и часть прибыли пойдет на новую церковь, основанную семьей и получившую название Калифорнийской общинной церкви.

Крис Дженнер дала возможность ее пастору, Брэду Джонсону, начать жизнь заново – когда ему пришлось уйти с прежнего места служения в результате адюльтер-скандала. Она познакомилась с пастором, когда он работал в «Старбаксе», и попросила возглавить новую церковь. Они начали устраивать собрания по выходным в зале отеля «Шератон Агора-Хиллз», всего в нескольких милях от Калабасаса. Члены новой церкви жертвовали на ее нужды по тысяче долларов в месяц с человека или десять процентов своего дохода. Ким предпочла второй вариант. Благодаря финансовой поддержке Кардашьянов и других прихожан неподалеку строится новое церковное здание.

Канье подобрал для Ким гардероб, включая некоторые предметы из его парижских показов, равно как и вещи других модных дизайнеров. Она примерила длинное зеленое платье с щедро открывающей грудь линией выреза, которое моментально заслужило его одобрение: «Это все равно что сказать: я теперь вхожу в списки тех, кто одет лучше всех, я вступаю на эту территорию». Когда Ким примерила черное платье с пышным лифом, Канье огладил ее бедра и сказал: «Ты выглядишь восхитительно». Он был явно впечатлен телом своей подруги.

Ким – идеальный объект для дизайнера. Она ошеломительна сейчас и всегда такой была. Как писала Элисон Джейн Рейд, эксперт в мире моды, «Ким родилась красавицей. В тринадцать лет на вечеринке по поводу окончания восьмого класса она, со своим милым «бобом» в стиле двадцатых, черными глазами и пухлыми, точно розовый бутон, губами, выглядит так, словно только что вышла из романа Скотта Фицджеральда. Когда она с Ти-Джеем Джексоном на школьном выпускном, волосы у нее убраны наверх, что делает ее лицо скульптурным и идеально показывает ее скулы и сверкающие, уверенные «посмотри-на-меня» глаза. Она хороша, словно кинозвезда. Ее тип – тип старой голливудской красоты, тип молодой Элизабет Тейлор. Ее черты – дар армянских кровей: иссиня-черные волосы, которым можно позавидовать, персиковая кожа и миндалевидные глаза. Она обладает той светящейся, яркой красотой, которую невозможно игнорировать».

Форма тела Ким значительно менялась с годами. В юности она была миниатюрной и сравнительно стройной, хотя ее вызывающие такое восхищение «богатства» были очевидны всем и каждому. Ей пришлось мириться с многочисленными слухами о том, что ее грудь или ягодицы увеличены искусственными имплантатами. Ее сестра Кортни с удовольствием признает, что еще в колледже сделала операцию по увеличению груди, а потом в 2009 году продолжила работу над собой. При росте 152 см она в юности была худышкой, в то время как у Ким округлости имелись всегда. Ее мать, Крис Дженнер, тоже не стесняется числа косметических операций, которые она перенесла, включая две операции груди и подтяжку лица, которую она сделала перед свадьбой Ким с Крисом Хамфрисом.

Ким признает за собой только ботокс. Она часто говорила, что ее груди абсолютно настоящие и довольно обвисшие – на это она впервые указала в своем скандально знаменитом домашнем порнофильме. Свой зад она описывает как совершенно естественный для женщины с армянской кровью. Однако многие никогда не поверят, что ее ягодицы полностью естественны, и вопросы будут возникать всегда. Ким когда-то пыталась заставить сплетников умолкнуть с помощью шоу «Светская жизнь семейства Кардашьян», сделав рентген ягодиц, который доказал, что в них определенно нет ничего инородного, но это не опровергло теорию о том, что ей был введен ее собственный жир.

Проблема Ким заключалась в том, что аппетитная задняя часть стала важнейшей частью ее имиджа – и, как следствие, ее бренда. Что бы она ни надела, нам хочется видеть, как в этой одежде выглядит ее зад. И она с удовольствием разжигает этот интерес. Когда Ким опубликовала фото своей задницы, втиснутой в тесные джинсы, она добавила комментарий: «Кажется, моя попа выглядит в этих джинсах слишком большой».

Можно возразить, что главный актив Ким как модного эталона для молодых женщин – не грудь и не зад, а ее полное принятие своего тела. Элисон Джейн Рейд отмечает: «У нее всегда было великолепное декольте, и она похвалялась им с подростковых лет. Это признак ее выдающейся телесной уверенности. Ее зад определенно изменил форму до такой степени, что явно нарушает баланс и пропорции относительно миниатюрной фигурки. Это популярная мода в Эл-Эй – иметь такую увеличенную, дерзкую попку, и Ким, похоже, не устояла перед соблазном. Весь интернет кишит тренерами и упражнениями, которые обещают помочь добиться такого образа».

С тех самых пор, как Ким в 2007 году стала объектом публичного внимания, она также была на передовой стиля, который привнес в мейнстрим откровенную сексуальность. Годы назад такую внешность сочли бы вульгарной, но теперь она социально приемлема и желанна для молодых женщин и девушек.

«Проблема Ким в том, что она непоследовательна, – комментирует Элисон Джейн. – Сегодня она выглядит как икона стиля и женщина-предприниматель. А завтра напяливает на себя пару занавесок на Мет-Бал[11] или шлюшистое платьице из латекса, которое делает из нее Джессику Рэббит[12]. Попадая в точку, она выглядит как богиня – как, например, в том великолепном красном платье, которое она надела на церемонию вручения присуждаемой газетой «Хаффингтон Пост» премии Game Changers в Нью-Йорке. Мне нравится тот факт, что Ким не боится прославлять свое пышное тело, но часто она заходит слишком далеко».

Беременность – это всегда испытание для знаменитости, привыкшей каждый день, выходя из дома, сталкиваться с камерами. Выбор нарядов для будущих мам – вечная мишень для модных комментаторов. «Пара занавесок» на самом деле была специально созданным Риккардо Тиши, близким другом Канье, платьем бренда «Живанши». Ким существенно адаптировала его под раздавшиеся формы своего тела. Это платье из джерси с отделкой из серебряного шнура имело длинные рукава и высокий ворот. Однако Ким не была скрыта от глаз полностью: в этом платье по бокам идут высокие разрезы, открывающие ее точеные ноги.

Бал института костюма, также известный как Мет-Бал, принято считать модным событием года номер один. Официальная цель этого вечера – сбор средств для Института костюма нью-йоркского Музея искусств Метрополитен, но в действительности это вечер, во время которого селебрити пытаются перещеголять друг друга нарядами. Неизменным председателем этого мероприятия является Анна Винтур, легендарный главный редактор журнала «Вог».

Темой вечера 2013 года был выбран панк, но критики подняли на смех платье Ким, обращая внимание на аксессуары «в комплекте» и описывая его как платье миссис Даутфайр[13]. Ткань в цветочек казалась очень старомодной. Элисон Джейн заметила: «Это прекрасно смотрелось бы на супермодели, вроде ее сводной сестры Кендалл Дженнер, но для беременной было нехорошо. Действительно, казалось, что она просто набросила на себя покрывало с дивана. На заметку: никогда не одевайтесь в чинц[14] в состоянии глубокой беременности».

Тиши, креативный директор «Живанши», отстаивал свое платье: «Для меня беременность – самое прекрасное, что есть на свете, а если что-то празднуешь, то даришь людям цветы. Я считаю, что она выглядела изумительно. Она была самой красивой беременной женщиной, какую я одевал за всю свою карьеру».

Ким тоже защищала свой выбор. «Я думала, что это так круто, а его так раскритиковали. Но мне все равно, потому что мне это платье очень нравилось». Хотя это платье было не слишком хорошо принято, оно все же получило наибольшую долю внимания за весь этот вечер. Подход Ким всегда был таким: пусть лучше замечают, чем игнорируют. Они с Канье нередко появляются в сочетающихся нарядах, но в данном случае на нем был элегантный черный костюм от «Живанши» и белоснежная сорочка, дополненные сверкающими черными туфлями – резкий контраст пестрому ансамблю Ким.

Мет-Бал был последним большим выходом Ким в свет перед родами. Ей повезло избежать токсикоза, но она признавалась, что беременность была «немного болезненной». Ее сестра Хлои выразилась категоричнее: «У нее болит спина, у нее болят груди, у нее болит живот, у нее болят ступни, у нее болит голова, у нее болят глаза, у нее болят ногти. И она все время плачет». На самом деле Ким во время беременности чувствовала себя довольно скверно. Однажды ей стало плохо в самолете, и врачи сказали, что необходимо меньше работать.

«Кимье» – как СМИ стали в шутку именовать супругов – готовились к рождению ребенка, купив новый семейный дом, хотя для описания 930 квадратных метров недвижимости на охраняемой территории в Бель-Эйре лучше подошло бы слово «дворец». Соседями числились Дженнифер Энистон и Джо Фрэнсис.

Размещенный на площади в три тысячи квадратных метров, этот дом был настолько огромен, что в нем имелся лифт для доступа к пяти спальням и семи ванным комнатам. Он был спроектирован в тосканском стиле, который нравился Ким, но Канье начал масштабную перепланировку, которая, в сущности, означала, что дом пришлось практически снести и выстроить заново. Казалось маловероятным, что все будет закончено к тому времени, как родится их первый ребенок.

Ким решила, что не будет снимать свои роды для шоу «Светская жизнь семейства Кардашьян». Кортни, родившая двух детей, успешно и с видимой легкостью проделала это, а Ким не хотелось, чтобы миллионы зрителей наблюдали, как она будет в потугах выталкивать дочь в этот мир. Она намекала, что в будущем намерена быть чуточку более скрытной. Однако уже на раннем сроке беременности сообщила, что ждет девочку.

Бо?льшую часть беременности Канье был в отъезде, записывая новый альбом в Париже, где всегда ощущал прилив вдохновения, и возвращаясь в США частным самолетом, когда его присутствие требовалось на приеме у врача. На съемках реалити-шоу он не появлялся. Брюс Дженнер признавался, что встречался с ним только однажды, а его сын Броуди, который присоединился к группе для съемок девятой серии, вообще ни разу его не видел. Ким нравился Париж, и она летала к мужу и жила в его лофте над отелем, в то время как он пропадал в студии. Результатом упорного труда явился расхваленный критиками альбом «Yeezus».

Канье сумел вырваться в Лос-Анджелес на вечеринку в честь будущего первенца, но прибыл туда, скрывая лицо под капюшоном, когда все уже почти закончилось. Это был не тихий вечер в уютной гостиной, а полноценное светское мероприятие, более масштабное, чем большинство свадеб. Вечеринка с «белой темой» была еще одним кардашьяновским празднеством, устроенным в садах дома четы Азофф в Беверли-Хиллз. Были возведены несколько шатров, чтобы гости могли трапезничать на свежем воздухе и одновременно под защитой от солнца. На Ким было объемное струящееся белое платье, жара ее не беспокоила – благодаря охраннику, который ходил за ней по пятам с раскрытым зонтиком, защищая ее от послеполуденного солнца.

Закуплены были белые букеты и украшения для столов на тысячи долларов, и более пятидесяти гостей, в числе которых были Мел Би, Келли Осборн, Николь Ричи и Кимберли Стюарт, общались и ждали своей очереди пожелать удачи будущей маме. У всех женщин в волосах были белые венки, соответствующие дресс-коду. Кендалл Дженнер, которая выросла на глазах телевизионной аудитории, выделилась из толпы, как сделала бы любая топ-модель, одевшись с ног до головы в бирюзовое.

Очень немногие мужчины разбавляли этот «цветник». Ламар Одом и Скотт Дисик прибыли вместе, блюдя семейный долг. Племянник Ким, Мейсон, был одет в белое и выглядел копией своего отца. Канье явно не хотел, чтобы его фотографировали в этот конкретный день, хотя нежелание показать лицо могло также быть как-то связано с тем, что он перестал общаться с Ирвингом Азоффом. Компания Ирвинга «Лайф Нейшен» занималась продвижением тура Канье и Джей-Зи, но, очевидно, Ирвинг и Канье не сошлись во мнениях насчет того, как должна развиваться его карьера.

Долгое отсутствие Канье, уехавшего в Париж, неизбежно породило слухи, что в их с Ким отношениях не все хорошо. Помимо этого, Ким пришлось иметь дело со скандальной историей: некая канадская модель утверждала, что переспала с Канье после концерта в Атлантик-Сити предыдущим летом. Она также утверждала, что одна из их встреч произошла в октябре в Нью-Йорке, где у Канье была квартира. Учитывая известность Кардашьянов, подобных разоблачений за многие годы было сравнительно мало. Наиболее запоминающимся из них, насколько это касается лично Ким, было откровение порнозвезды по имени Джулиан Сент-Фокс, который утверждал, что у него был «амур де труа» с Ким и еще одной женщиной, порноактрисой, на свингерской вечеринке в Калвер-Сити, когда Ким было двадцать лет.

Слухи попали пальцем в небо, поскольку Канье готовился переехать в Калифорнию на постоянное жительство, тихо выставив свою манхэттенскую холостяцкую квартирку на продажу за 4,5 миллиона долларов. Он намеревался всерьез заняться семейной жизнью, кода родится его дочь, и дал инструкции грузчикам, очищавшим квартиру, отправить все самое ценное в Лос-Анджелес.

Его переезд совпал по времени с новостью, пришедшей через неделю после вечеринки в честь будущей дочери: спустя долгие месяцы Ким наконец была разведена. По-видимому, адвокаты достигли в апреле соглашения, которое положило конец почти двум годам тяжбы. И Ким, и Крис подписали добрачный контракт, но такая продолжительность процедуры была вызвана требованием Ким аннулировать брак, а не просто признать развод. В конечном итоге соглашение было достигнуто раньше, чем ей пришло время рожать, что принесло ей несказанное облегчение. В любой уважающей себя романтической комедии героиня совершает ошибочный поступок, прежде чем осознать, где скрывается настоящая любовь; и – к несчастью для всех заинтересованных сторон – ошибкой Ким был брак с Крисом.

Ей оставалось еще шесть недель до назначенной даты родов, но расчеты себя не оправдали. Через двенадцать дней после того, как она снова стала свободной женщиной, ее спешно увезли в родильную палату медицинского центра «Седарс-Синай» с жалобами на плохое самочувствие.

Пришлось срочно вызывать роды, поскольку она, как оказалось, страдала от ложных схваток – состояния, которое иногда поражает женщин на последних стадиях беременности и приводит к резкому взлету артериального давления. Единственный способ от него избавиться – родить ребенка, так что 15 июня 2013 года, на пять недель раньше запланированного срока, Ким родила девочку весом 2 килограмма 240 граммов. Канье добрался до больницы вовремя, но ждал снаружи родильной палаты. Он не мог сдержать радостного волнения, умилительно рассказывая об этом: «Когда я вошел, чтобы увидеть ее, Ким держала на руках малышку. Я сказал: о Боже мой, да ты настоящая мамочка! Ким ответила: я знаю, и это так странно…»

Все были уверены, что они назовут дочку каким-нибудь именем, начинающимся на букву К, и главным фаворитом ставок было имя Кейданс. Догадкам пришел конец, когда просочились сведения о том, что малышку будут звать Норт, и это привело к долгим упражнениям СМИ в остроумии. По словам Крис Дженнер, этот выбор не имел ничего общего со сторонами света. Ким объяснила ей, что для них значение имени Норт заключалось в том, что это слово означает высшую силу, и ее рождение на данный момент – высочайшая точка ее жизни. Крис сказала: «На мой взгляд, это очень мило». Ким и Канье в основном называли свою дочь Нори – это комбинация их средних имен, Ноэль и Омари.

Их новый дом не был готов к заселению. Они все еще выбирали мебель, включая золоченое оборудование для четырех роскошных туалетных комнат, инкрустированный стразами от Сваровски холодильник и шесть изготовленных по спецзаказу кроватей, похожих на те, что стоят в лучших люксах отеля «Савой» в Лондоне. Молодая семья перебралась в дом Крис Дженнер в Хидден-Хиллз. Крис с Брюсом проводили бо?льшую часть времени в своем старом доме в Малибу, что обеспечивало Ким и Канье некоторую возможность уединения – хотя они наняли няню, чтобы у родившейся недоношенной девочки гарантированно не было никаких проблем в первые недели жизни.

Через три дня после рождения Норт был выпущен альбом «Yeezus», который стал номером один и в Британии, и в США, равно как и в 29 других странах мира. Июнь оказался весьма благоприятным месяцем для Ким и Канье. Они решили не вести переговоры о плате за первые фотографии их ребенка. Им не нужны были деньги: «Форбс» поместил их на пятое место среди самых высокооплачиваемых селебрити-пар, с суммой в тридцать миллионов – все еще немного позади занявших первую позицию Джей-Зи и Бейонсе, которые за предшествующий год заработали 95 миллионов.

Канье был гостем нового ток-шоу Крис Дженнер и с гордостью продемонстрировал фотографию своего ребенка на экране. Он трогательно говорил о своей любви к Ким и Норт: «Теперь у меня есть два по-настоящему особенных человека, ради которых стоит жить. Целая семья, ради которой стоит жить. Целый мир, ради которого стоит жить». К разочарованию Крис, которая вплоть до этого момента казалась этаким женским вариантом царя Мидаса применительно к ТВ, компания «Фокс» сняла шоу с производства после шести эпизодов – и даже такая редкость, как интервью с Канье, не смогла его спасти.

Теперь, когда с малышкой все было в порядке, ее родители могли подумать о браке. Канье не подкачал. Он встретился с Крис и конфиденциально сообщил ей, что собирается сделать предложение ее дочери. Крис понравился его грандиозный план, и она убедила его позволить им снять этот момент для шоу «Светская жизнь семейства Кардашьян». Он согласился при условии, что сюжет не будет показан сразу. Он был намерен сделать задуманный шаг в день празднования тридцатитрехлетия Ким. Только одна Крис знала, что будет на самом деле происходить. Всем остальным членам семьи было сказано, что Канье планирует в день рождения Ким большой сюрприз и всем им необходимо 21 октября быть на стадионе AT&T Park, базе команды «Сан-Франсиско Джайнтс».

В тот вечер Канье вывел Ким с завязанными глазами в центр стадиона. Фейерверки осветили небо, и оркестр из пятидесяти музыкантов сыграл для нее любимую песню Ланы Дель Рей «Young and Beautiful». Когда он попросил ее снять повязку, оказалось, что Канье стоит, опустившись на одно колено, с широчайшей улыбкой на лице, протягивая ей кольцо на ладони. Фейерверки в небе сплелись в слова: «Пожалуйста, выходи за меня замуж!»

Ким, которая думала, что это будет просто экстравагантная вечеринка, и была искренне не в курсе происходящего, не могла скрыть своего восторга. Она выкрикнула «Да!» и заключила жениха в объятия, чтобы подарить ему нежный поцелуй. Для романтической комедии их жизни, которую можно было бы назвать «Когда Йизи встретил Кимми», это была идеальная концовка, которая не оставила в кинотеатре ни одной пары сухих глаз.

В этот великий вечер бросалось в глаза отсутствие двух человек: Ламара Одома и Брюса Дженнера. Отвечая на вопрос об этом, Ламар сказал только, что был занят. А Брюс тихо расстался с Крис, и его присутствие на празднике казалось неуместным.

Став мамой, Ким принялась усердно трудиться, чтобы сбросить 23 килограмма, которые набрала за время беременности. Ее усилия окупились, и в декабре она уже была в прекрасной форме – на завтраке «Женщины в сфере развлечений», организованном «Холливуд Репортер», в шелковом платье горчичного цвета и пальто, которое было подобрано под цвет ее недавно осветленных волос. Канье всегда был сторонником монохромных нарядов, используя один цвет для создания поразительного эффекта.

Теперь, когда Ким видела его чаще, они могли каждый день заниматься ее нарядами. Ким перестала пользоваться услугами стилиста, предпочитая решать эту задачу вместе с Канье. Если ей предстояла фотосессия, он часто высказывал свое мнение и подкидывал идеи. Она говорила: «Он – мой лучший стилист».

Перед свадьбой Ким исполнила свою давнюю мечту – в начале мая она впервые появилась на обложке журнала «Вог». Она так и называла это – «сбывшейся мечтой». Для съемок Ким надела свадебное платье от «Ланвен», и помолвочное кольцо – еще одно творение Лоррейн Шварц – ярко выделялось на ее руке. Канье стоял позади нее, держа Ким в объятиях. Энни Лейбовиц, один из самых престижных фотографов мира, сделала необыкновенно элегантный и сдержанный снимок.

Ким выглядела прекрасно. Будет ли ее собственное свадебное платье смотреться так же хорошо, когда они будут праздновать свою свадьбу во Франции? Канье питал большую слабость к Европе и хотел, чтобы их бракосочетание состоялось по ту сторону Атлантики. Возможно, он осел бы в Париже навсегда, если бы решил делать карьеру исключительно в сфере моды.

Их свадебное торжество началось в Париже, в доме моды «Живанши», где Ким, предположительно, была на последней подгонке своего свадебного платья. На следующий день она выбрала усеянный жемчугом наряд от «Бальмен», чтобы позировать вместе с подругами перед Эйфелевой башней и Лувром. Вечером ее ближайшие подруги присоединились к ней на девичнике. Лучшая подруга ее матери, Шелли Азофф, предложила тост, в котором эмоционально рассказала, какого рода женщина скрывается за гламурным имиджем Ким. Шелли сказала: «Я невероятно горжусь и всегда гордилась тем человеком, которым ты являешься как личность. Я невероятно горжусь твоим умом. Я невероятно горжусь твоей добротой. Я невероятно горжусь тем, чего ты достигла на сегодняшний день, и очень тебя люблю». Ким сияла.

В пятницу Ким и Канье вместе с гостями присутствовали на бранче, который организовал у себя легендарный дизайнер Валентино в садах своего замка XVII века, шато де Видвиль, чуть к западу от французской столицы. Вечером состоялась частная экскурсия по Версальскому дворцу.

В субботу 24 мая 2014 года они поженились во Флоренции, в крепости XVI века Форте ди Бельведере, неподалеку от садов Боболи, с самыми красивыми видами на свете. Это было прекрасно. Сотня белых голубей была выпущена в небо, когда они обменялись обетами. Идя к алтарю под руку с отчимом, Ким слышала голос одного из своих любимых певцов, Андреа Бочелли, который пел «Ave Maria». Она подняла глаза, и – о чудо! – он действительно был там, собственной персоной, выступая на ее свадьбе. Далее во время церемонии он спел «Con te Partiro». Позднее, во время банкета, Джон Ледженд, добрый друг Канье, спел свою душевную балладу «All of Me». Слухи о том, что будет выступать Бейонсе, оказались ошибочными, поскольку ни она, ни Джей-Зи на свадьбе не присутствовали.

Ким выглядела чудесно. У нее было три свадебных наряда, но для этого дня она выбрала платье, созданное другом Канье, Риккардо Тиши, для бренда «Живанши». Элисон Джейн Рейд восторгалась: «Это было истинное произведение искусства, украшенное скромным кружевом и жемчугом, которое облегало ее тело, как вторая кожа, и очень ей шло. Еще важнее то, что это платье выгодно смотрится со всех ракурсов. Ослепительная белизна платья придавала Ким сверхъестественное сияние и блестяще контрастировала с темными волосами и черными глазами. Для разнообразия Ким не показала ни клочка плоти и выглядела сияющей, элегантной и царственной, как королевская невеста».

По мнению многих, платье Ким затмило созданный Александром Маккуином наряд Кейт Миддлтон, в котором она была, когда выходила замуж за принца Уильяма, – просто потому, что платье Ким было не таким безобидным и удачно проходило по тонкой грани между скромностью и сексуальностью. Элисон Джейн поясняла: «Платье от “Живанши” хорошо, потому что демонстрирует очертания ее тела, в то время как само тело остается скрытым. Это и есть великая магия моды – делать дразнящие намеки на то, что прячется под одеждой».

На этот раз саму свадьбу не снимали для шоу «Светская жизнь семейства Кардашьян», хотя съемочная группа присутствовала при всех приготовлениях. Нет сомнений в том, что Е! помогал оплачивать счета. И Брюс, и Крис Дженнер выступили с речами на последовавшем ужине. Брюс не был в тот день в центре внимания, но вскоре ему предстояло туда попасть.