66. Кризис веры

Вспомнил, как Василиса раньше отправляла письма Деду Морозу. Писала тайно и скрытно, никому из нас письмо не показывала, отправляла в заклеенном наглухо конверте. В ящик опускала сама, не доверяла родителям. Как-то с бабушкой они догуляли до почты, а это целый квартал, чтобы отправить письмо. На осторожные вопросы «Василиса, э-э… а что ты попросила у Деда Мороза на Новый год?» отвечала: «Я же написала в письме». И родителям оставалось только вести шпионскую деятельность, менять на ходу парики и приклеенные усы, пока письмо летело себе в Великий Устюг. Или на Северный полюс, где там у Деда Мороза дача?

Сейчас я понимаю, что тогда уже ростки недоверия поселились в ее душе. И она просто проверяла. Если Дед Мороз прочитает письмо и подарит именно то, что она написала, значит, он существует.

До поры до времени Деду удавалось выкручиваться.

И вот наступил момент, когда Дед не смог…

За несколько дней до праздника жена позвала меня в гостиную. Мы уже поставили и нарядили елочку – маленькую и искусственную, но симпатичную. Эта елочка стоит на бывшем подоконнике, а ныне – перегородке между моим кабинетом и остальной гостиной. Под елкой обнаружились пакет, тарелка и записка – на листке, вырванном из тетради в клеточку. Смотри, говорит жена.

В записке Василисиным небрежным почерком (цитирую по памяти):

Дорогой Дед Мороз, принеси мне, пожалуйста, в подарок две лошадки Шляйх, наездницу в голубом и седло с уздечкой. А Злате – Барби-стоматолога. Спасибо! Ты лучший.

Подпись: Василиса О.

Лошади – это тогда было ее увлечение. Коллекционные фигурки, породы, конюшни. Это понятно. Подарок для Златы – тоже.

Я поднял брови. Что-то насторожило мой дедуктивный инстинкт. В целом все правильно, но детали не сходились. Итак. Листок из тетради, оборван неровно. Написано небрежно, словно второпях, карандашом. Рисунка нет. А старые письма Василиса писала от руки, высунув язык, и рисовала целые картины фломастерами. И листок оставлен там, где мы легко можем найти и прочитать. Что это значит? Забыла спрятать? Не нашла конверта? Я провел пальцем по неровному обрезу листка…

И тут меня озарило. Детали начали сходиться в единую картину.

– Думаешь, это она для нас написала? – говорю я.

– Похоже.

Смотри еще, говорит жена. Видишь?

Вижу. Еще два клочка бумаги. Две записки.

ЭТО ДЛЯ ТЕБЯ, ДЕД МОРОЗ.

И целый мешок шоколада от киндер-сюрпризов. Папа Мороз рассеянно потрогал шоколад пальцем. Холодный.

А ЭТО ДЛЯ ТВОИХ ЛОШАДОК.

Тарелка нарезанных яблок и морковок.

Лошадка-папа задумчиво поел.

Настоящий детектив может распознать на вкус триста разных сортов моркови – и эта отдавала цинизмом. А вот чуда в ней почти не осталось. Сорт подростковый, ранний. С легкой горчинкой.

– Кажется, Василиса больше не верит в Деда Мороза, – говорит жена.

Элементарно, дорогой Ватсон. Дети растут… как это ни неожиданно.

И где-то умирает один Санта-Клаус.

Написал вот это, и мне немного грустно. А может, грустно много.

Хорошо, Злата еще маленькая.