Андропов и партноменклатура

Первым после И. Сталина к вопросам совершенствования практики социалистического строительства в СССР обратился Ю. Андропов. Не сомневаюсь, что он планировал осуществить в СССР нечто подобное китайскому Дэн Сяопину. Этот вывод подтверждает уже упомянутая статья Юрия Владимировича: «Учение Карла Маркса и некоторые вопросы социалистического строительства в СССР».

В этой статье Андропов, отстаивая главный постулат марксизма – уничтожение частной собственности, предупреждал, что «превращение “моего”, частнособственнического в “наше”, общее – дело непростое. Переворот в отношениях собственности отнюдь не сводится к единовременному акту». Фактически тем самым Юрий Владимирович иносказательно повторил рекомендацию Сталина о возращении в СССР длительного переходного периода от капитализма к социализму и разумному разгосударствлению советской экономики. Более ясно по этому поводу Андропов высказаться не мог, так как в Политбюро и в ЦК было немало ортодоксов, которые понимали марксизм слишком буквально.

Андропов хорошо представлял силу партноменклатуры, которая всеми силами сопротивлялась отстранению от контрольно-распорядительской функции в управлении экономикой страны. Он помнил, как партаппарат «торпедировал» проведение косыгинских реформ 1965 года, когда почувствовал, что расширение хозяйственной самостоятельности предприятий (хозрасчет) грозит его всевластию в экономике.

Как вспоминают сотрудники КГБ, общавшиеся с Юрием Владимировичем, он считал партийную номенклатуру главным источником коррупции и бюрократии. Это не случайно. В этой связи я позволю себе обратиться к истории РКП(б). Известно, что в 1919 году в РКП(б) возникло оппозиционное движение под названием «Рабочая оппозиция», выступавшая против набиравшей силу партийной бюрократии.

Проблема, решение которой ставила перед собой «Рабочая оппозиция» (РО), наиболее ярко была изложена в письме рабочего-шахтера на имя В. Ленина, написанном в начале 1921 года: «Я вместе со своими товарищами-углекопами Донбасса ушел в ряды Красной армии, чтобы бить врагов… И теперь мы возвратились в тыл… А здесь в тылу за нашими спинами создался новый бюрократизм… большевистские бюрократы тепло и хорошо одеты, сытно едят и не обращают никакого внимания на голодных, по милости которых они все это имеют» (Павлюченков С.А. Россия Нэповская).

Лидерами «РО» в РКП(б) были бывший нарком труда в Советской России А.Г. Шляпников и революционерка, будущий советский дипломат А.М. Коллонтай. Они отстаивали идею передачи рабочим профсоюзам вопросов управления народным хозяйством, лишив этой функции партию. Несомненно, что в случае реализации этой идеи проблема ускоренной индустриализации не была бы решена и Советскую Россию в мировой войне просто уничтожили бы. Неслучайно Ленин на Х съезде РКП(б) (март 1921 г.) жестко раскритиковал идею «РО».

Но рациональное зерно в плане урезания всевластия партийных бюрократов у «РО» было. Но в пылу противостояния на это в РКП(б) не обратили внимания. А зря. В этой связи несколько слов об одном из региональных лидеров «РО» Гаврииле Ильиче Мясникове. Он являлся членом РСДРП с 1905 года, прошел царские каторги, в Гражданскую был комиссаром дивизии, а в 1918 году членом ВЦИК (высшего законодательного, распорядительного и контролирующего органа государственной власти Советской России). Одним словом, убежденный большевик.

После Гражданской войны Мясников, ознакомившись на родном Урале с тяжелым положением рабочих на заводах и фабриках, стал одним из региональных лидеров «РО». Его выступления пользовались большой популярностью среди уральских рабочих. Своей главной задачей Мясников считал беспощадную борьбу с партбюрократами, которые отстранили рабочих от управления страной и производством. Он отстаивал эту позицию в РКП(б), пока в 1922 году не был исключен из ее рядов. В 1945 году Мясников был расстрелян.

Судьба Г. Мясникова явилась яркой иллюстрацией правоты высказывания германского канцлера Отто фон Бисмарка: «Революции готовят гении, совершают фанатики, а плодами их нередко пользуются проходимцы». К сожалению, немалую часть советской партэлиты, как любой другой политической партии любой страны, составляли приспособленцы, которые с легкостью меняли убеждения, но когда они были во власти, то создавали впечатление, что праведнее их нет.

О таких приспособленцах В. Ленин писал сразу после революции: «Они полезут и в Советы, и в администрацию, ибо нельзя, не из чего строить коммунизм иначе, как из человеческого материала, созданного капитализмом, ибо нельзя изгнать и уничтожить буржуазную интеллигенцию, надо победить, перевоспитать ее – как перевоспитать надо в длительной борьбе на почве диктатуры пролетариата и самих пролетариев, которые от собственных мелкобуржуазных предрассудков избавятся не сразу, не чудом, не по велению божьей матери, не по велению лозунга, резолюции, декрета, а лишь в долгой и трудной массовой борьбе с массовыми буржуазными влияниями» (Ленин В.И. Государство и революция. ПСС. Т. 41).

Это я хорошо понял в 1990 году, когда в Литве власть взяли сепаратисты. Большая часть партийного аппарата республики моментально пополнила их ряды. Я уже приводил высказывание советского диссидента Людаса Дамбраускаса, который с горечью заявлял, что Литвой вновь управляют бывшие советские бюрократы.

Но вернусь к «РО». В 1921 году борьба с партбюрократами в некоторых регионах России приняла крайние формы. Весной того года чекисты раскрыли на Анжеро-Судженских копях подпольную организацию местных рабочих-коммунистов. Она ставила своей целью физическое уничтожение партийного чиновничества. Ядром этой организации, насчитывавшей 150 человек, стала группа старых партийцев: народный судья с партстажем с 1905 года, председатель комячейки рудника – в партии с 1912 года, член советского исполкома и др. Такие факты были не единичны.

Идейно «РО» была разгромлена в апреле 1922 года на XI съезде РКП(б). Идейный разгром ВЧК довершила организационным. Сталин влияние «РО» в рабочей среде приглушил введением категории «знатных людей», фактически рабочей «аристократии». Многое для создания рабочей «аристократии» сделало стахановское движение, получившее широкое распространение в сталинский период. Но отзвуки идей «Рабочей оппозиции» еще долго были слышны в СССР.

Уверен, что Андропов был знаком с материалами по «РО». Учитывая важность темы, позволю себе предоставить читателю логическую схему обретения всевластия партаппаратом в СССР, как это мне представляется:

1. Осуществление социалистической революции в России в условиях враждебного окружения;

2. Установление диктатуры пролетариата, как средства удержания власти победившим пролетариатом России;

3. Национализация, как средство ликвидации частной собственности в России;

4. Политика «военного» коммунизма (1918–1921), как ответ на гражданскую войну и иностранную военную интервенцию. Повышение роли РКП(б), как наиболее организованной части пролетариата. Подтверждение эффективности командно-директивного управления, как сути «военного коммунизма»;

5. Введение новой экономической политики – НЭПа (решение X съезда РКП(б) от 14 марта 1921 г.), как средства преодоления послевоенной разрухи. Создание СССР (30.12.1922);

6. Отказ от НЭПа (1925–1927) Пятилетки ускоренной индустриализации и коллективизации (I – 1928/1929–1932/1933 гг., II – 1933–1937 гг.). Организаторская роль ВКП(б) в выполнении заданий пятилеток. Появление официального определения партгосноменклатуры (1926). Начало сращивания партийных и государственных органов при элементах диктатуры партии и вождя;

7. Агрессия фашистской Германии (22.06.1941). Возрастание роли ВКП(б), укрепление ее роли и влияния в условиях войны на выживание СССР. Установление диктатуры партаппарата и вождя;

8. Победа в Великой Отечественной войне. Рост международного авторитета СССР. Стремительное послевоенное восстановление народного хозяйства. Смерть Сталина (1953). Хрущевский период (1953–1964). Волюнтаризм в лозунгах и действиях Хрущева, как главы КПСС (ВКП(б) в КПСС – 1952 г.) и Советского государства. Укрепление диктатуры партаппарата, начало идейного перерождения его элитарной части. Полное сращивание партийных и государственных органов;

9. Брежневский период (1964–1982). Застой в теоретических вопросах социалистического строительства в СССР. Консервация состава советской руководящей партгосэлиты. Правление советских геронтократов при явной диктатуре партгосноменлатуры и диктатуре партийного вождя (генсека ЦК КПСС).

Эта схема создана с учетом моего опыта партийного руководства экономикой, которым я занимался в Литве 15 лет. А еще 9 лет, исключая 4 года института, который мне удалось досрочно закончить, я работал на реальном производстве – слесарем, конструктором, мастером, начальником экспортного участка. Мне хорошо известно, как райкомы, горкомы, обкомы, крайкомы, ЦК союзных республик фактически подменяли министерства и ведомства, под видом партруководства и контроля постоянно вмешиваясь в их деятельность, при этом не неся никакой ответственности за свои решения. Естественно, при этом страдала идеологическая и пропагандистская работа партии с массами. На нее у партаппарата не оставалось времени.

В этой связи несколько слов о структуре управления Союзом ССР, так как сегодня люди даже среднего возраста, не говоря о молодежи, об этом без понятия. Согласно Конституции СССР высшая власть в Союзе была закреплена за Верховным Советом СССР. Реально, в соответствии с 6-й статьей Конституции, главную роль в руководстве страной играли высшие партийные органы – Съезд КПСС (или Всесоюзные партконференции) и Центральный комитет КПСС, на практике реализовавшие руководящую и направляющую роль партии.

Но в повседневном управлении СССР главную роль играл не ЦК КПСС, собиравшийся дважды в год на пленумы, а аппарат ЦК КПСС. Дело в том, что в ЦК КПСС входили члены КПСС и кандидаты в члены ЦК КПСС. Это были в основном высшие партийные и государственные деятели, «разбавленные» рабочими, колхозниками, научной и творческой интеллигенцией. Члены и кандидаты в члены ЦК КПСС съезжались из регионов лишь дважды в год, а партаппаратчики работали ежедневно, и от них зависело, как реально насущные проблемы регионов решались в отделах ЦК КПСС.

При этом структура аппарата ЦК КПСС в какой-то степени повторяла структуру Совмина СССР. Так, в 1980-х годах в структуре аппарата ЦК КПСС существовали такие отделы, связанные с производством: Отдел оборонной промышленности; Отдел машиностроения; Отдел сельского хозяйства и пищевой промышленности; Отдел строительства; Отдел транспорта и связи; Отдел тяжелой промышленности и энергетики; Отдел химической промышленности; Отдел легкой промышленности и товаров народного потребления; Экономический отдел. Прямо второй Совмин!

Для примера приведу некоторые вопросы, которые рассматривались Политбюро ЦК КПСС в 1984 году: «О праздничной демонстрации 1 мая 1985 года», «О подготовке и ходе весеннего сева», «О розничных ценах на фруктовые соки и хлебопекарные дрожжи» и т. п. Получалось, если бы ПБ не приняло соответствующих постановлений, то в стране не прошли бы праздничные демонстрации, остановился бы весенний сев и никто бы не знал, по какой цене продавать фруктовые соки и хлебопекарные дрожжи. К этому добавлю, что в годы перестройки Политбюро ЦК КПСС специальным решением создало комиссию для контроля за производством в СССР дефицитных женских колготок! А где же Совмин и Министерство легкой промышленности СССР? Они зачем?

Отмечу прагматичный подход Андропова к проблеме партийного руководства экономическими процессами в стране. Понимая необходимость разграничения функций партийного государственного и хозяйственного аппаратов, зная, что партия перегружена хозяйственными вопросами, он тем не менее выступал против ее немедленного отстранения от управления экономикой. Юрий Владимирович заявлял: «У нас нет механизма, обеспечивающего самодвижение экономики… В этих условиях, если первые секретари партийных комитетов отдадут экономику на откуп хозяйственникам – у нас все развалится… В этом случае польский вариант нам обеспечен».

Как показала жизнь, Андропов был прав. Горбачев, отменив партийную подмену государственных и хозяйственных органов, а вместе с ней и партийное руководство экономикой и не сумев предложить взамен равноценную систему управления, буквально в течение двух лет вверг советскую экономику в жесточайший кризис. Неслучайно Дж. Кеннан, автор знаменитой доктрины сдерживания коммунизма, так характеризовал роль КПСС для Союза ССР: «Если кому-нибудь удастся нарушить единство и силу Коммунистической партии, как политического инструмента, Советская Россия может быть быстро превращена из одного из сильнейших в одно из самых слабых и ничтожных национальных сообществ».