На родине

Всю ночь грохотал несмолкаемо гром,

И падали молний зигзаги;

Над степью, спалённую знойным лучом,

Повеяло свежестью влаги.

И всюду остались следы на заре

Грозы пробежавшей, недавней;

Перистое облако всё в серебре

Горит над руинами Явне.

И, ярко горя на траве, на ветвях,

Трепещут росинки, как слёзы,

Сквозные и влажные, нежась в лучах,

Жемчужины сыплют мимозы…

Зиждительный трепет весны молодой

Везде пробежал по деревьям;

Как столп фимиама, дымок голубой

Встаёт над арабским кочевьем.

Без устали долго один я бреду

Цветами засыпанным лугом…

Вот пахарь проводит свою борозду.

Он молча шагает за плугом.

Всё сонно и тихо. Ни звука в дали,

В тиши просветлённой и алой,

Лишь слышатся вздохи взрыхлённой земли,

И лязг беспощадный металла,

Когда разрезается им целина

И рвутся цветы им и злаки —

Плуг водит по тёмной земле письмена,

Таинственно-странные знаки…

Как горный орёл, вдохновенно-сильна,

Душа воспарила к высотам, —

Я долго на эти гляжу письмена,

Родным орошённые потом…

Несут они весть о грядущей поре,

Как вещее слово пророка,

О новой, занявшейся пышно заре

На небе потухшем Востока…