Слезы Чингисхана

Слезы Чингисхана

Солнце садилось за горы. Монголы ехали домой. Они могли назвать себя победителями, но бой оказался страшно тяжелым, и их потери были не меньшими, чем у кераитов. Герой Хоилдар был тяжело ранен. Схватка прекратилась только из-за спустившихся сумерек и усталости обеих армий.

Чингисхан иллюзий себе не строил, по трезвому рассуждению, характерному для него, он оставил поле битвы противнику и под прикрытием темноты ушел. Некоторое время спустя он велел остановиться.

Ночь страха. Монголы провели ее, сбившись в кучки, в полудреме, держа лошадей за поводья, в готовности вскочить в седла при первом же сигнале тревоги. Ночь тоски. Всей информации о потерях Чингисхан еще не имел. Едва занялась заря, как он приступил к подсчету оставшихся. В Числе прочих не откликнулись Борохул, Боорчу, его самые близкие товарищи по оружию, и Угэдэй, любимый сын. Утрата их больно отозвалась в сердце Чингиса. Он ударил себя в грудь и поднял глаза к небу:

— Вместе с Угэдэем остались и верные Боорчу с Борохулом. Почему же все они остались? Живы ли? Или погибли?

Не успел он произнести эти слова, как в неверном свете начинавшегося дня показалась человеческая фигура. Это был Боорчу. Увидев его, Темучжин стукнул себя кулаком в грудь и возблагодарил Вечное Синее Небо, Тенгри.

Вот что рассказал Боорчу:

— В бою подо мной был убит конь, и я бежал пеший. Как раз в это время кераиты обступили Сангума. Тут в суматохе вижу вьючную лошадь. Я срезал у нее вьюк, вскочил на ее вьючное седло и выбрался. Долго я шел по следу отходившего войска. Наконец-то нашел вот!

Спустя время показался вдали еще всадник. За его ногами можно было различить ноги другого человека. То были Угэдэй с Борохулом. Борохул поддерживал раненного в шею Угэдэя. Губы Борохула были алыми: по монгольскому обычаю он тщательно высосал кровь из раны юноши. При виде их сердце Героя сжалось и из глаз этого железного человека брызнули слезы…

Произошло же следующее. Стрела задела одну из вен Угэдэя. От боли он упал с лошади. Борохул тут же соскочил наземь в решимости защитить своего господина. Ночь он провел возле него, отсасывая кровь из раны. Утром Угэдэй все еще был слишком слаб, чтобы сидеть на лошади самостоятельно. Вот почему Борохул посадил его к себе… Чингис вздул огонь и прижег сыну рану. Пиала кумыса окончательно поставила юношу на ноги.