Глава 13. Конец тысячелетия

Глава 13. Конец тысячелетия

Последний год прошлого тысячелетия но-настоящему начался для Стива Балмера 13 января 2000 года, когда он стал генеральным директором. Некоторые наблюдатели размышляли, не было ли назначение Балмера просто рекламным ходом по отвлечению внимания от установленных судьей Джексоном фактов, но это было реальное изменение полномочий.

Хемингуэй писал: «Мир ломает каждого, и многие потом только крепче на изломе». Процесс сломал Билла Гейтса. Стив Балмер стал крепче на изломе. К концу года и тысячелетия Балмер похоронит отца, примет большую часть огромного веса управления осажденным Редмондским Зверем, уладит несколько мелких исков против компании, получит от судьи Томаса Пенфилда Джексона выговор перед тем, как тот предпишет разделить его компанию, откажется от демократических убеждений всей жизни и поддержит на президентских выборах республиканца Джорджа У. Буша — и добьется сомнительной чести быть признанным лучшим генеральным директором Америки в том же самом опросе среди равных ему по положению, который назовет его и среди худших генеральных директоров Америки (хуже его будет считаться только глава «Бриджстоун» с его неотвратимо взрывающимися шинами).

7 января, когда Балмер готовился официально принять . пост генерального директора, «Майкрософт» объявил, что уладил вне суда частное антимонопольное дело на один миллиард долларов, возбужденное находящейся в Юте «Калдера, инк.», которое должно было слушаться в начале февраля. Балмер уже заявил, что будет давать показания на процессе, но, очевидно, передумал. «Майкрософт» объявил, что из-за выплаты единовременной компенсации доходы компании в I квартале снизятся на 3 процента за акцию, и, таким образом, по оценке «Уолл-стрит джорнэл», «Майкрософт» заплатил «Калдере» около 275 миллионов долларов. Единственным результатом соглашения было засекречивание судебных материалов. Альберт Фоер, президент Американского антимонопольного института, сказал: «Ходили слухи, будто "Калдера" собрала кучу информации очень, очень негативной для "Майкрософта"».

В 1996 году «Калдера» купила у «Новелл» операционную систему «DR-DOS». Как уже упоминалось, «Новелл» купила у «Ди-ар-ай» Гэри Килдолла операционную систему «CP/M» — ту самую, часть которой, по утверждению Килдолла, Гейтс украл для «MS-DOS» — и превратила ее в «DR-DOS». «DR-DOS» пользовалась большим спросом, чем «Windows», и захватила почти 10 процентов американского рынка, обогнав «Windows» по розничным продажам. За границей «DR-DOS» преуспела гораздо больше, особенно в Германии.

Контролирующий дело федеральный судья Роналд Бойс, отзываясь на просьбы различных СМИ, опубликовал некоторые из засекреченных документов. Хотя письменные показания Балмера не были напечатаны, стали доступны показания Стефании Райхель, работавшей рекламным агентом в Германии; они оказались вполне убедительной уликой. Под присягой Райхель показала, что ее заставили уничтожить сотни электронных писем, которые могли быть использованы обвинением, если бы слушания состоялись. Начальники Райхель физически удалили ее жесткие диски и «выбросили на кладбища в Восточной Германии, о которых никто не знает». Проблемой для Балмера было то, что «Вобис», главный немецкий изготовитель комплексного оборудования, с которым работала Райхель, предпочитал «DR-DOS». В сущности, в 1991 году «Вобис» был ведущим европейским производителем компьютеров, и на всех продаваемых им компьютерах стояла «DR-DOS». Казалось, призрак Гэри Килдолла вернулся, чтобы терзать «Майкрософт».

Единственным способом убедить «Вобис» сменить операционную систему было оплатить цену имеющихся у них копий «DR-DOS» и предоставить так называемые тепличные условия на «MS-DOS». Согласно опубликованному электронному письму Билла Гейтса, Стив Балмер очень беспокоился из-за «Вобиса». В другом электронном письме вице-президента «Майкрософта» Брэда Чейза говорилось: «Стив [Балмер] велел мне ни на миг не забывать о "Вобисе"». После «тепличных условий» с «Майкрософтом» «Вобис» год продавал примерно 90 процентов своих компьютеров с «MS-DOS». Неудивительно, что «Майкрософт» хотел сохранить протоколы засекреченными. Балмеру надо было управлять компанией, а не возиться с еще одним процессом, и, возможно, он настаивал на соглашении.

Говорят, сын становится мужчиной только после смерти отца. Через пять недель после того, как Стив Балмер взял в свои руки руководство шестимиллиардной компанией, он лично убедился в истине слов писателя Кларка Блэйза «средний возраст — это окончательное сиротство». Ровно в полдень 21 февраля его отец, Фред Балмер, скончался в доме, который купили для него Конни и Стив. Смерть была отнесена на счет дыхательной недостаточности, следствия почечной недостаточности, которая сама была следствием рака легких. Фред Балмер не ушел спокойно во сне, и глухота не мешала ему гневаться на неизбежное. По каким-то причинам домашняя сиделка, которую нанял Балмер, получила травму, ухаживая за Фредом, и подала жалобу в Бюро по труду и промышленности штата Вашингтон. Возможно, смерть Фреда была некоторым облегчением для Стива Балмера. Он мало говорил об этом, но, по словам писателя Марка Лейбовича, когда один сотрудник сообщил Стиву, что уходит, «Балмер закрыл дверь кабинета, и двое мужчин вместе плакали и говорили об [умерших] отцах, закончив медвежьими объятиями». (Проблема в том, что Лейбович относит этот случай к январю 2000 года, когда Фред был еще жив.) Фреда Балмера похоронили в Детройте рядом с Беа.

В апреле, выступая перед студентами университета Джорджа Вашингтона в округе Колумбия, Балмер сказал:

— «Майкрософт» не нарушал антимонопольное законодательство и располагает сильным набором основанных на фактах юридических аргументов. Принципы крайне важны для нас. Для меня важно, что мы — честная компания. Это очень важно для меня. Это важно для меня, когда я обращаюсь к моим детям.

Через два часа генеральный прокурор Джанет Рино также выступала перед студентами; Рино не говорила об антимонопольном процессе, да и в новостях ничего не сообщалось о ее встрече с Балмером.

Балмер сказал журналистам:

— Двадцать пять лет мы считали себя маленькой, агрессивной компанией, которая играет в догонялки с крупными компаниями, но за это время и сами превратились в крупную компанию.

Балмер настаивал, что это просто проблема репутации: «Наша страсть быть лучшими иногда бывала превратно истолкована». В «Мировой войне 3.0» Кен Олетта писал, что «судья Джексон считал, что «Майкрософт» иногда проявлял незрелость, а не нахальство, жестокость или неэтичность. И в который раз неизбежным становилось заключение, что, возможно, Балмер и «Майкрософт» страдают отрывом от реальности, не способны полностью осмыслить последствия собственного поведения».

Олетта продолжает: «19 апреля 2000 года судья Джексон развернул «Вашингтон пост» и прочитал, что накануне генеральный директор «Майкрософта» приходил в редакцию. Обращаясь к полной комнате журналистов и редакторов, Балмер сказал: «Я не считаю, что мы каким-то образом или в какой-либо форме нарушили закон. Я глубоко убежден, что в каждом случае мы вели себя сверхчестно. Я не говорю, что нам не случается разговаривать грубо, что людям не случается получать по электронной почте легкое «р-р-р» и все такое». Согласно Олетте, судья Джексон пришел в ярость и истолковал слова Балмера следующим образом: «Мы бываем грубоваты, но вам надо быть терпимыми!» И по сей день «Майкрософт» продолжает отрицать, что они делали что-то дурное.

Гейтс тогда сказал Пи-би-эс: «Важно понимать, что «Майкрософт» совершенно уверен, что не сделал абсолютно ничего дурного». Возможно, самый строгий из генеральных прокуроров, Том Миллер из штата Айова, заявил: «Слышать, как Балмер утверждает, что они не делали ничего дурного, — вот что нас тревожит. Мы [генеральные прокуроры штатов] говорили об этом. Похоже, они абсолютно ничего не поняли. Нашу обеспокоенность подпитывало подозрение, что они будут продолжать в том же духе».

Судья Джексон приготовился вынести дело напрямую в Верховный суд по Антимонопольному исполнительному акту, потому что, как он сказал Олетте, «чего я действительно не хочу, так это чтобы «Майкрософт» воспользовался преимуществом двухлетней отсрочки и продолжал делать то, что делал раньше».

В конце мая судья Джексон спросил адвоката «Майкрософта» Джона Уоррена, правильно ли в коммюнике Ассоциации производителей программного обеспечения процитированы слова Стива Балмера, якобы заявившего: «Сорок процентов функциональных возможностей настольной версии "Windows 2000" бесполезны без сервера "Windows 2000"».

Джексона по-настоящему озадачило, почему Балмер мог сделать такое разоблачающее заявление, когда такие действия — суть правительственного иска. Уоррен велел ответить своему подручному Стивену Холли. Холли заявил, что коммюнике составлено конкурентами, что он не может подтвердить ни слова Балмера, ни их смысл и что вопрос неуместен, поскольку «Windows 2000» на процессе не рассматривается. Тогда Джексон дал понять, что не ожидает слушаний по этому этапу процесса. Рассвирепевший «Майкрософт» ответил коммюнике на тридцати пяти страницах, содержащим предполагаемые варианты решения и предупреждение, что и Билл Гейтс, и Стив Балмер будут среди шестнадцати свидетелей, которых вызовут на слушания (оба могли бы дать показания на процессе, но оба не захотели). В коммюнике говорилось, что «за доступное короткое время» они собрали ценную информацию и дополнительное время позволит «Майкрософту» лучше сформулировать свои предложения.

— За «короткое время»? — спросил Джексон.

— Именно, ваша честь, — сказал Холли.

— Это дело тянется два года, мистер Холли.

7 июня Джексон обнародовал свое решение и предписал разделить компанию. Слова: «В своем нынешнем виде и с нынешним руководством «Майкрософт» не желает признавать, что нарушает закон, или согласиться с предписанием изменить поведение. Недавно были публично процитированы слова руководителей «Майкрософта» о том, что компания «не сделала ничего дурного». В прошлом «Майкрософт» показал себя не заслуживающим доверия», — были нацелены на Гейтса и Балмера.

Джексон отказался полагаться на Стива Балмера в назначении чиновника по выполнению предписаний, как предлагало правительство. Демонстрируя еще большее пренебрежение к Балмеру, Джексон дал директорам «Майкрософта» девяносто дней на образование комитета по выполнению предписаний, в котором должно быть не менее трех членов, «не являющихся сейчас или прежде сотрудниками «Майкрософта», и уполномочил этот комитет — не Балмера! — назначить главного чиновника по выполнению предписаний, отчитывающегося и перед комитетом, и перед генеральным директором.

Когда решение было официально объявлено, Балмер совершал поездку по Европе. Он заявил группе норвежских продавцов компьютеров: «Поступь нововведений в компьютерной индустрии замедлилась бы, если бы разделение продолжилось». На самом деле, как часто указывалось, очень немногие компьютерные новинки возникли внутри «Майкрософта».

Реакция Уолл-стрит на решение Джексона была резкой, и акции «Майкрософта» упали более чем на пятнадцать долларов за штуку, наказав Билла Гейтса более чем на восемь миллиардов долларов, а Стива Балмера на три с половиной миллиарда долларов, — что они легко могли перенести. Что делать хулиганствующему хищнику-миллиардеру?

Вертеться волчком.

Гейтс и Балмер, пытаясь сохранить хорошую мину при плохой игре, почти немедленно обратились к СМИ (в телевизионных рекламах они появились в пушистых теплых свитерах — в июне месяце!), утверждая, что «лучшее еще впереди», пытаясь защитить свою «свободу инноваций». Разумеется, «Майкрософт», защищающий свободу инноваций, напоминает Махатму Ганди. Когда его спросили, что он думает о западной цивилизации, Ганди ответил: «Мне кажется, это неплохая идея». Судья Джексон особенно осудил «Майкрософт» за беззаконное подавление инноваций. «Майкрософт» объявил, что обжалует — в смысле, решение.

Большинство людей не купились на телевизионное обращение и крокодиловы слезы «Майкрософта». Обозреватель «Эдвертайзинг эйдж» Боб Гарфилд написал о рекламном притворстве и высказал мнение, что вместо того, чтобы пытаться заболтать проблему, Гейтсу и Балмеру лучше бы последовать заключению суда и сделать компанию «побольше "микро" и побольше "софт"». Карикатурист Джефф Данцигер выразился грубее. Он нарисовал серию из шести картинок: Гейтс скидывает черную шинель, показав Железный крест, снимает эсэсовскую фуражку, сбрасывает форму, взлохмачивает волосы, садится за стол и говорит: «Злой монополист? Я? Я просто маленький, безобидный компьютерный нерд».

Балмер примчался из Европы и занялся ремонтно-восстановительными работами. Он напомнил сотрудникам, что предыдущее решение судьи Джексона о соглашении было отменено. Отдавая себе отчет в том, что при падающем курсе акций, уменьшившемся вдвое за последние шесть месяцев, фондовый опцион стоит немногого, разрешил менеджерам заплатить своим людям 100 процентов рыночной цены. И он знал, что, объявив стратегию «.Net», получит хорошие отзывы прессы. 20 июня 2000 года Балмер именно так и сделал. Собравшимся в Редмонде журналистам и аналитикам он сказал, что «Windows» не уходит. Но чтобы воспользоваться преимуществами этого нового направления в программном обеспечении, им нужна платформа «.Net». Он стукнул кулаком о ладонь и изрек: «Ставлю на «.Net»! Мы еще не знаем всех конкретных потенциальных источников дохода, но видим здесь массу возможностей».

Балмер тогда немного преувеличивал. В «Сиэтл таймс» он сказал: «Мы будем работать с третьими лицами, чтобы гарантировать возможность взаимодействия сетей», разумеется, отрицая, что этот ход вызван правительственным антимонопольным делом. «Просто это правильная стратегия для нас. Одна из величайших подтасовок этого процесса — то, что «Windows» расписали как что-то закрытое». Величайшая подтасовка? Поскольку на процессе неоднократно было показано, что благодаря скрытым API и переделке «Java» (помимо всего прочего) «Windows» открыта только друзьям «Майкрософта», остается лишь удивляться, почему «Таймс» не назвала его лжецом. Газета указала, что разработчики, отвернувшиеся от «.Net», рискуют опоздать, если «Майкрософт» достигнет успеха, проповедуя платформу. [Однако] появились сомнения в способности «Майкрософта» реализовать стратегию, учитывая уход за последние месяцы множества опытных высокопоставленных руководителей — многих в новые Интернет-компании. Балмер, однако, отверг разговоры об «утечке мозгов», заявив, что всего несколько уходов «по-настоящему опечалили его. Полдюжины из дюжины (ключевых руководителей) не подорвут банк».

Вспомните, что одним из «полудюжины из дюжины» ушедших руководителей был Камерон Мирволд. Мирволд рассказал мне:

— Для меня уйти после тринадцати лет работы было очень тяжело, очень эмоционально. Стив предложил мне великолепную работу. Я ушел потому, что у нас с женой как раз появился первый ребенок, а я всегда с трудом совмещал личную жизнь с работой в «Майкрософте». И я подумал, что было бы интереснее заняться чем-то за пределами компании, вместо того чтобы подписываться на четвертый или пятый срок.

Хотя предложение добавить денег не удерживало давнишних майкрософтовских миллионеров в питомнике, было еще одно, более важное поле сражения, на котором громадные деньги «Майкрософта» могли вызвать шум и заслужить уважение, — президентские выборы. И «Майкрософт» голосовал своими долларами.

В штате Вашингтон на гонках 2000 года за место в сенате США весьма фотогеничный кандидат от демократов из сектора высоких технологий — вице-президент «Риал нетуоркс» Мария Кэнтуэлл — обошла действующего сенатора республиканца Слейда Гортона всего на шесть тысяч голосов. Проявляя либо явную демагогию, либо паранойю, оба выступали как «сенатор от "Майкрософта"», намекая, что каким-то образом помешают федеральным судам выполнить постановление судьи Джексона; они, очевидно, надеялись, что избиратели забудут, что сенаторы представляют законодательную, а не судебную власть, которая в конечном счете и должна решить судьбу левиафана-«Майкрософта».

И действительно, такое мнение просуществовало до президентских выборов. Многие полагали, что если победит Буш-младший, его министерство юстиции будет настроено менее агрессивно в антимонопольных делах; до некоторой (очень небольшой) степени они были правы. Но такое рассуждение опровергли генеральные прокуроры девятнадцати штатов, объединившие иски; хотя после выборов Буша десять штатов выйдут из игры, а «Майкрософт» оплатит судебные издержки, девять штатов, включая технические центры Массачусетс и Калифорнию, не сойдут с пути истинного.

Президентские выборы 2000 года показали полную трансформацию политических убеждений Стива Балмера. Слова Уинстона Черчилля: «У того, кто в пятнадцать лет не либерал, нет сердца; у того, кто в тридцать пять не консерватор, нет мозгов», — часто искажают. (Сам Черчилль был консерватором в пятнадцать и либералом в тридцать пять.) С другой стороны, Джон Стюарт Милль[93] как-то поправил журналиста: «Я никогда не говорил, что все консерваторы — глупцы. Я сказал, что большинство консерваторов глупы».

Кандидаты в президенты от демократов обычно получают более 70 процентов еврейских голосов. Вместе с Го-ром на пост вице-президента баллотировался сенатор Джозеф Либерман, верующий иудей, который во время предвыборной кампании почти постоянно говорил о своей религии. Семьдесят девять процентов евреев голосовали за пару Гор — Либерман. И не только родители Балмера были верными демократами, но и сам сын Стив всю жизнь активно участвовал в кампаниях демократов — от преподавателя подготовительной школы Джона Кэмпбелла до пары Клинтон — Гор на выборах 1992 года. Однако в 2000 году Стив Балмер отвернулся от убеждений всей жизни и поддержал республиканцев. Демократы не могли сочувствовать нечестной игре «Майкрософта». Балмер словно говорил: «Это наш мяч, и мы будем играть по своим правилам». Балмер услышал о победе Джорджа У. Буша, когда ехал на машине по Бостону. Тотчас же сжатая в кулак рука взметнулась вверх, взметнулась вверх, взметнулась вверх, а он орал: «Эге-гей! Эге-гей! Эге-гей!» — пока машину мотало из стороны в сторону. Враг его врага был ему другом.

Когда я спросил Сэма Верховека, журналиста «Нью-Йорк таймс» по тихоокеанскому Северо-Западу, повлиял ли антимонопольный процесс «Майкрософта» на президентские выборы, он ответил просто:

— Нет, Гор завоевал голоса избирателей.

Во время президентских выборов 2000 года много говорилось об утверждениях Ала Гора, будто он якобы изобрел Интернет. Хотя Гор содействовал принятию законов по мощению информационных автострад и является убежденным сторонником доступа в Интернет для всех, он не участвовал в его изобретении. Однако Гор старался расположить к себе избирателей-технарей — нелегкая задача, поскольку работники высокотехнологичных отраслей (то есть эти самые технари) в целом волюнтаристы и не любят, чтобы правительство указывало им, что делать. Но Гор им нравился.

Сетевой журнал «Апсайд тудей» опубликовал результаты голосования в Силиконовой долине к югу от Сан-Франциско; в майкрософтовском округе Кинг, штат Вашингтон; в Остине, штат Техас, где царствуют компьютеры «Делл»; в Исследовательском треугольнике Северной Каролины и в Силиконовой аллее Нью-Йорка. Их вердикт: полная победа Гора, два к одному.

Округа Тревис и Уильямсон в Остине, штат Техас, проголосовали так: 206 173 (52,4%) за своего, местного парня Буша, 152 013 (38,6%) за Гора и 34 705 (8,8%) за Ральфа Нейдера.

Округа Дарем, Оранж и Уэйк в Северной Каролине насчитали 201 859 (51,2%) голосов за Гора и 185 609 (47,9%) голосов за Буша.

Сиэтлский округ Кинг проголосовал так: 319 262 (61%) за Гора, 178 976 (34%) за Буша и 24 304 (5%) за Нейдера.

Округа Санта-Клара и Сан-Матео в Силиконовой долине отвалили 440 126 (73%) за Гора, 134 737 (22,4%) за Буша и 25 715 (4,3%) за Нейдера.

Нью-Йоркская Силиконовая аллея в округе Нью-Йорк отвалила еще больше — 409 257 (79%) за Гора, жалкие 77 614 (15%) за Буша и 28 202 (5%) за Нейдера.

Наконец, Бостон, единственный проголосовавший за Мак-Говерна в 1972 году, отдал 72% за Гора (129 861), 7% за Нейдера (13 301) и более 20% (35 931) за Буша.

Всего голосов технарей: 1 649 378 за Гора (63,6%), 818 880 за Буша (31,6%) и 126 227 за Нейдера (4,8%).

Хотя «Майкрософт» любит строить из себя компанию, которую не трогают столичные интриги, в действительности все обстояло как раз наоборот. Гейтс и Балмер благоразумно воздержались от личных пожертвований обоим кандидатам в президенты, но между 1999 и первым кварталом 2000 года компания потратила более 2,2 миллиона долларов на взносы «бумажными деньгами[94]» и целевые взносы, став третьей, после «Филип Моррис» и «Эй-ти энд ти», по подобному финансированию, а также подбросила два миллиона долларов на поддержку съездов республиканской и демократической партий по выдвижению кандидатов в президенты.

Кстати, по протекции друга семьи, сенатора Брока Адамса, Билл Гейтс с 17 июля по 18 августа 1972 года работал служителем в палате представителей США. По словам писателей Пола Эндрюса и Стивена Мэйнса, «Гейтс явно освоил многие из классических служительских жульничеств, например, проливать суп в четырехэтажные прорези для почты в дверях в административных зданиях палаты и сената и посылать людей по фиктивным поручениям в тамошние пронумерованные уборные». Гейтс даже купил тысячи пуговиц Макговерна — Иглтона, надеясь сорвать куш после того, как Иглтон отступил 1 августа. Обратив внимание, что таких пуговиц были сотни тысяч, Эндрюс и Мэйнс заключают, что утверждения Гейтса о хорошем барыше не поддаются исчислению.

К концу 1990-х майкрософтовское лобби в федеральном округе Колумбия выросло с одного до семидесяти трех и включало бывшего члена палаты представителей от республиканской партии Билла Пакстона и бывшего соратника Балмера по «Гарвардскому адвокату» Гровера Норквиста. Еще одним консультантом «Майкрософта» был бывший сотрудник Ньюта Гингрича и директор-распорядитель Христианской коалиции Ральф Рид. Работая на «Майкрософт», Рид был также советником кампании Буша, и его, по рекомендации будущего старшего помощника президента Карла Роува, взяли консультантом и в «Энрон корпорейшн». Когда «Нью-Йорк таймс» опубликовала материал о том, что Рид работал на «Майкрософт», будучи советником Буша, кандидат прилюдно смутился и объяснил, что Рид ничего не сообщил ему. Рид, вероятно, попросил прощения у вышестоящей силы. «Майкрософт» просто использовал гарантированное Первой поправкой право на покупку доступа.

В данных под присягой письменных показаниях, поданных в окружной суд для судьи Коллин Коллар-Котелли в ходе слушаний в соответствии с Актом Танни, Эдвард Рёдер, живущий в Вашингтоне, округ Колумбия, независимый эксперт, специализирующийся на расследованиях политической коррупции, заметил: «Меня поражает сходство между «Майкрософтом» и нынешним скандалом с «Энрон корпорейшн». Хотя «Энрон», разумеется, занимается совершенно иным видом деятельности, кажется, что основная проблема — судя по перспективе публичного разоблачения — заключается во взносах на избирательную кампанию и возможности влиять на национальную политику в области энергетики. Пожертвования «Майкрософта» на избирательную кампанию существенно превышают пожертвования «Энрон». Во время избирательной кампании 1999—2000 годов «Майкрософт» и его руководители отчитались о взносах на сумму около 2 298 551 доллара «бумажными деньгами». Это на две трети больше суммы 1 546 055 долларов, пожертвованной «Энрон» и его руководством... В беспрецедентной по своим размерам, масштабам и стоимости кампании «Майкрософт» использовал пожертвования на избирательную кампанию, подставные группы, интенсивное лоббирование, тенденциозные опросы и прочее творческое, если не сказать неэтичное, давление и рекламную тактику, чтобы ускользнуть от процесса, сохранив монополию в целости. «Майкрософт» Потратил десятки миллионов долларов, пытаясь создать за пределами зала суда впечатление того, что не смог доказать внутри, — невинности».

Согласно «Бизнес уик», «даже бывалые вашингтонские источники называют действия «Майкрософта» беспрецедентными». С 1995/96 по 1999/2000 год финансирование майкрософтовского Комитета политических действий[95] (КПД) возросло более чем на 2500 процентов — беспримерный рост. Комментатор «Бизнес уик» заметил: «Становится как-то не по себе, когда видишь, как богатейший человек на свете пытается откупиться от неприятностей с Дядюшкой Сэмом... Действия Гейтса подрывают саму правовую систему».

Весной 1998 года «Лос-Анджелес таймс» получила пакет конфиденциальных материалов, созданных главным пропагандистом «Майкрософта» «Уэггенер Эдельман паблик рилейшн». Среди документов была стратегия работы со СМИ для «мультимиллионной» кампании, нацеленной на затягивание антимонопольного иска штатов. Документ сообщал, что «тщательно продуманный план зависит от использования необычной — и, как говорят некоторые, неэтичной — тактики, включающей размещение статей, писем к издателю и высказанных мнений, которые должны были быть заказаны «Майкрософтом», но представлены местными фирмами в качестве спонтанных выступлений».

Группы вроде «Американцы за технологическое превосходство» и «Ассоциация за конкурентную технологию» внешне выглядели независимыми, но на самом деле были основаны «Майкрософтом», существовали на доллары «Майкрософта» и практически ничем, кроме защиты «Майкрософта», не занимались. Гровер Норквист, глава организации «Американцы за налоговую реформу», получивший более пятидесяти тысяч долларов за лоббирование в пользу «Майкрософта», даже написал статью в «Детройт ньюс» в поддержку осужденного монополиста, не открывая, что числится в платежной ведомости компании. Лоббистская стратегия «Майкрософта» была блестящей: компания наняла столько крупных лоббирующих фирм в ключевых штатах, что оппозиция не могла найти ни одной.

Далее Рёдер пишет, что для того, чтобы о его взносах не стало известно до окончания выборов, Стив Балмер выждал время и только за несколько недель до голосования начал жертвовать по пятьдесят тысяч долларов организациям республиканской партии в штатах Мичиган и Вашингтон, поддерживая в последнем сенатора Слейда Гортона. Сам «Майкрософт» пожертвовал 131 160 долларов Гортону, который потерял место в сенате, как и Спенсер Абрахам. «Майкрософт» в целом пожертвовал девятнадцать тысяч долларов на неудачную кампанию по перевыборам Джона Эшкрофта (Эшкрофта победил человек, умерший за три недели до выборов). Теперь Эшкрофт — Генеральный прокурор, надзирающий за антимонопольным делом. А старший помощник Эшкрофта, Дэвид Изрелайт, был политическим директором республиканского национального комитета, получившего от «Майкрософта» более миллиона долларов во время президентской кампании 2000 года.

Паутина стала еще более запутанной, когда «Нью-Йорк таймс» сообщила, что Изрелайт позвонил лоббисту «Аме-рика онлайн» Уэйну Берману и сказал: «Штаты нанимают собственных юристов в деле «Майкрософта». Твои ребята стоят за этим? Скажи своим клиентам, что нас это не слишком обрадовало бы». (Фонд Билла и Мелинды Гейтс пожертвовал десять миллионов долларов на Центр посетителей Капитолия.) После того как Билл Гейтс посетил кандидата в президенты Джорджа У. Буша в Остине, штат Техас, в ходе, как выразилась «Ньюсуик», «изысканного политического танца между производящим программное обеспечение гигантом и республиканской партией» Буш (тогда еще губернатор) сказал (как его цитировали), что он «на стороне инноваций, а не судебного крючкотворства».

Хотя Рёдер называл Стива Балмера советником по технологии Буша (тогда еще губернатора), в сущности, консультировал Буша-младшего по техническим проблемам директор «Майкрософта» по операциям Боб Герболд. Интересно, что сами сотрудники «Майкрософта» дали 222 750 долларов на так называемые демократические группы, независимые от политических кампаний, — и только 15 тысяч долларов на такие же республиканские группы. Демократический комитет политических действий получил от сотрудников «Майкрософта» 222 100 долларов, тогда как в республиканский КПД пошло всего 42 875.

Во время кампании одна цель рупоров «Майкрософта» рассердила многих вашингтонских наблюдателей, включая обозревателя «Нью-Йорк таймс» Томаса Фридмана. Он сообщил, что Зверь из Редмонда энергично лоббировал сокращение бюджета Антимонопольного комитета министерства юстиции примерно на девять миллионов долларов. Фридман нашел сравнение: человек побывал под арестом, а потом пытается ликвидировать финансирование для начальника полиции, мэра и судьи. Когда в январе 2000 года Фридман заговорил об этом с Гейтсом на ежегодном Всемирном экономическом форуме в Давосе, в Швейцарии, Гейтс уставился на него и назвал это «возмутительной, ложной» историей. Они хотели только ограничить бюджет отдела по связям с общественностью Антимонопольного комитета, сказал Гейтс. Учитывая, что в Антимонопольном комитете нет персонала по связям с общественностью и на всем протяжении процесса имелся только один пресс-атташе с помощником, это, вежливо говоря, лицемерие.

Хотя Скотт Макнили и не делал дело, разговоры он по-прежнему разговаривал. В интервью «Нью-йоркеру» он сказал: «Вашингтон в округе Колумбия — самый мой нелюбимый город на свете. Я вижу все эти невероятные памятники правительству, абсолютно никому на свете не нужные агентства: министерство земледелия, транспорта, здравоохранения, образования, торговли, Федеральное агентство по чрезвычайным обстоятельствам, — все эти огромные здания из кирпича и строительного раствора с массами людей, занятых перераспределением богатства. Все это вгоняет меня в жуткую депрессию». По словам Макнили, нам следовало бы «прикрыть кое-что из той ерунды, на которую правительство тратит деньги, и употребить их на покупку всех акций «Майкрософта». Потом передать всю их интеллектуальную собственность во всеобщее достояние. Бесплатные «Windows» для всех! Потом мы могли бы просто покрыть Гейтса бронзой, превратить его в статую и приткнуть перед министерством торговли».

Обозреватель «Сан-Хосе меркьюри ньюс» Дэн Гилмор считает, что Стив Балмер очень адаптивный, даровитый полевой командир и что без него «Майкрософт» был бы совсем другим. Гилмор сказал мне это в конце октября 2000 года в Кэмдене, штат Мэн, знакомом всем, кто видел фильм «В спальне». По словам писателя и жителя Кэмде-на Тома Де Марко, пять тысяч человек, называющих этот идеальный для съемок кино городок на взморье родным, считают, что это «особенное место — такое, каким, как мы все в глубине души уверены, и должен быть городок; полный изящных деревьев, очаровательных домиков мореходов и викторианских площадей и парков, с потрясающей гаванью, полной парусников, прогулочных катеров и лодок мэнских ловцов омаров».

На первый взгляд Кэмден кажется последним местом, которое может быть связано с миром компьютеров, но скоро выясняется, что бывший исполнительный директор «Эппл» Джон Скалли и основатель «3Ком» (и изобретатель «Ethernet») Боб Меткаф перебрались туда, уйдя, как они выражались, на пенсию. Последние пять лет Скалли, Меткаф и Де Марко участвовали в выводе на мировой уровень Кэмденской технологической конференции, посещаемой технарями, их начальниками и (если повезет попасть) писателями, которые обсуждают то, какой, как все они в глубине души уверены, может быть, должна быть и, вероятно, будет компьютерная индустрия. Похоже, это будет жизнь без «Майкрософта».

Стив Балмер оставался в трех тысячах двухстах милях оттуда, в Сиэтле, занимаясь побочными эффектами антимонопольного процесса, падением курса акций высокотехнологичных компаний и кое-какими другими делами, а представлять компанию отправил вице-президента «Майкрософта» по корпоративным и индустриальным инициативам Линду Стоун. Стоун, очень умная, совершенно очаровательная женщина, должна была обеспечить эффект присутствия на конференции, но в последнюю минуту уклонилась от участия, сказавшись больной, хотя позже призналась, что боялась Кэмдена, потому что, как она мне сказала, «они там все эппловцы».

Не имеет значения, что Стоун — одна из очень немногих майкрософтовских женщин, имеющих значительное внутреннее влияние (и единственная, за исключением их пропагандистов, кто согласился на запись разговора). В списке самых влиятельных женщин-бизнесменов журнала «Форчун» нет ни одной майкрософтовки (сейчас идет судопроизводство по групповому иску против компании из-за дискриминации по половому признаку). Стоун не просто механически следует линии компании, когда говорит: «Люди любят Стива Балмера, потому что он вспыльчивый, страстный, замечательный, деятельный, заботливый, надежный и чуткий». Даже многие критики Балмера согласятся с большинством ее прилагательных. И конечно, добавят несколько от себя.

Пятьсот участников заполнили все места в великолепном здании кэмденской оперы и слушали, как ораторы со всего мира говорят о том, что значит быть Человеком Цифровой Эры. Тон был задан, когда один из первых ораторов заметил, что мир компьютеров населен «белыми мужчинами с высокими баллами по математике, которые не умеют танцевать». Компьютерный гуру и надоеда Джон Перри Барлоу, связанный с созданием термина «киберпространство» и сам себя называющий «технопсихом», — основатель Фонда электронной свободы. В Кэмдене он говорил о том, что работает над защитой Интернета от корпоративности и цензуры, став «глазом собственной бури».

Джон Скалли заметил, что технологические достижения — это своего рода тавтология, от новшества к необходимости. Лидер демонстрантов с площади Тяньаньмынь Ли Лу, живое воплощение духа стейнбековского Тома Джоэда, довел большинство аудитории до слез рассказом об ужасном бегстве из Китая и о том, что Интернет предлагает среднему человеку его родной страны беспрецедентную свободу от официальных китайских источников информации. Адам Клейтон Пауэлл III продемонстрировал, как доступ к Интернету в африканских деревнях поднимает стремления учащихся от желания быть лучшими фермерами к надежде стать учителями и учеными. Гений кодирования из «Сан Майкросистемс» Уитфилд Диффи подробно рассказал о безопасности в Сети.

Пока он говорил, некоторые мэнские учителя стояли перед зданием оперы в пикете, протестуя против санкционированного правительством снятия отпечатков пальцев (один участник предложил компромисс: учителя соглашаются на снятие отпечатков, но могут сами выбирать палец).

Директор лаборатории искусственного интеллекта Массачусетского технологического института профессор Родни Брукс говорил о совсем недалеком будущем, когда та же самая буйная молодежь, которая сейчас занимается пирсингом, возможно, заведет имплантированные сотовые телефоны. Брукс отметил, что благодаря успехам искусственных сердец и конечностей человеческое тело становится похожим на бомбардировщик «Б-52», превосходно работающий, хотя оригинальных деталей осталось совсем немного, — но гораздо дольше, чем предполагалось вначале (его веб-страница «iRobot» изумительна). Исполнительный директор Американского союза гражданских свобод Аира Глассер рассказал, как случилось, что благодаря одному голосу в скромном суде много десятков лет назад никому не запрещено читать чужую электронную почту. Но как в романе Хемингуэя, то, о чем на конференции не говорилось, было во много раз важнее сказанного. Слово «Майкрософт» звучало редко и еще реже — в положительном смысле, хотя дух его витал в здании оперы.

Чем больше человек понимает в компьютерных программах, тем меньше уважает Зверя из Редмонда. Один профессор Массачусетского технологического института удивлялся, почему «Майкрософту» «сходит с рук производство никудышного программного обеспечения, которое постоянно сбоит». Один бывший майкрософтовский программист сказал мне, что «Майкрософт» похож на «Макдоналдс». «Макдоналдс» не делает гамбургеры лучше всех — просто больше всех. У всех моих клиентов есть «Windows», так что с ней мне и приходится работать, — большинство посетителей согласились бы с этими словами. Один программист открыто интересовался, не был ли Франкенштейн запрограммирован Биллом Гейтсом.

Завершилась четырехдневная Кэмденская конференция лекцией выросшего, как и Стив Балмер, в Фарминг-тон-Хиллз Билла Джоя. Перед выступлением Билл сказал мне, что «Гейтс — это нечто, но Балмер безумец, просто сумасшедший». (Роберт Кринджли говорил: «Это Джой. Он такой рациональный, такой интеллектуальный, такой бесстрастный. Они с Балмером антагонисты».) Пока шла конференция, Си-эн-эн сообщила, что хакеры из бывшего Советского Союза вломились в компьютеры «Майкрософта». Джой съязвил: «Какая ирония: хакеры из бывшей Империи зла вломились в нынешнюю». («Персонал компьютер уорлд» написал, что русские хакеры, возможно, гуляли по «Майкрософту» три месяца, а не двенадцать дней, как утверждали майкрософтовские программисты.)

Джой встал перед очарованной толпой и заговорил о своей провокационной, по словам некоторых паникеров, но в любом случае вызвавшей много разговоров статье, напечатанной в апреле 2000 года в «Уайед», с вынесенным на обложку заголовком «Почему мы не нужны будущему». Джой опасается, что благодаря успехам генетики и нано-технологии, включая компьютеры на биологической основе, и появлению самовосстанавливающихся и самовоспроизводящихся роботов (вроде боргов) роботы легко могут стать своего рода непреодолимой технологической кудзу[96] со скверным программированием, воспроизводящим скверное программирование, подобно трюизму информационной эры GIGO[97]. Джой также писал о своих майкрософтовских корнях, о том, как он еще школьником, как и Балмер, заинтересовался продвинутой математикой. В отличие от Балмера Джой хотел быть радистом: радиолюбительство было «Интернетом того времени, очень привлекательным и совершенно отшельническим», но мать считала, что он «уже и так достаточно замкнут», и отклонила идею.

Джой рос поклонником «Звездного пути» и, по его словам, согласен с идеей сериала, что человечество космической эры будет жить в стиле вестерна: с героями, приключениями и твердыми моральными ценностями, запечатленными в кодексе вроде Первичной Директивы (не вмешиваться в развитие менее технологически развитых цивилизаций). Джой считает, что в мечте о будущем создателя «Звездного пути» Джина Родденберри господствуют духовные люди, а не роботы. Похоже, в наше время, по мнению Джоя, такие люди не господствуют.

Не заявляя конкретно, что «Майкрософт» — это борги, но прекрасно зная, что более двадцати тысяч сотрудников «Майкрософта» живут в Сиэтле, Джой рассказал, как один профессор из Университета штата Вашингтон написал, что, по его предварительному подсчету, «в районе Пьюджит-Саунд есть по крайней мере двадцать тысяч человек, демонстрирующих бредовое поведение».

Бредовое поведение. Писатели, независимо друг от друга бравшие интервью у Гейтса и Балмера после постановления судьи Джексона, открыто удивлялись, не бредит ли дьявольский дуэт. О Гейтсе Джон Хейлеман спрашивал сам себя: «Этот человек галлюцинирует? Или это я слеп и не вижу того, что для него реально?»

«Вашингтон пост» писала, что настойчивые утверждения Гейтса, будто правительство не сумело очернить его на процессе, — это «точка зрения, которую большинство людей, следивших за процессом, найдут смехотворной».

Другое издание назвало эти слова «совершенным вздором». В плодотворной работе «Недовольство культурой» Фрейд отметил, что «незачем говорить, что человек, находящийся во власти галлюцинации, никогда не сознает ее таковой». Он замечает, что «каждый из нас в некоторых отношениях ведет себя как параноик... защита от страдания через бредовое изменение реальности». Как известно, майкрософтовцы говорили, будто рабочая этика компании включает «конструктивную паранойю». И не зря Энди Гроув, бывший председатель совета директоров «Интел», одну из своих книг о компьютерной индустрии назвал «Выживут только параноики».

В 1949 году министр обороны и клинический параноик Джеймс Форрестол выпрыгнул из окна военно-морского госпиталя с криком: «Они уже здесь! Русские идут!» Хотя министр Форрестол умер, в течение следующих четырех десятков лет прибыли многих предпринимателей и позиции многочисленных политиков, включая Ричарда Никсона, оживлялись заклинаниями о «красной панике». Действительно, десятилетний национальный кошмар, который американцы называют Вьетнамской войной, основывался на ошибочной теории, будто если еще одна азиатская страна станет коммунистической, другие последуют за ней, как падающие костяшки домино, — этот тезис доказал свою несостоятельность, когда Америка проиграла войну и больше ни одна азиатская страна не присоединилась к коллективу. Как подавляющее большинство руководителей компьютерной индустрии, Стив Балмер не служил в армии: призывная лотерея закончилась и военная служба стала добровольной в месяц, когда он окончил подготовительную школу. Свободная от призыва, относительно свободная от войны последняя четверть двадцатого века — одна из причин, что так много молодых американцев получили свободный доступ к работе в мире компьютеров — с огромной суммой расходов на оборону, помогающей финансировать их исследования; а для тех, кто служил, существует Билль о правах военнослужащих.

Разумеется, Билл Гейтс любую причину, не позволявшую «Майкрософту» получить 100-процентный контроль над операционными системами для персональных компьютеров, расценивал как угрозу. Во время встречи с одним хорошо известным генеральным директором одной компьютерной фирмы, на которой присутствовали Балмер, Гейтс и еще несколько высших руководителей «Майкрософта», генеральный директор объяснил, что при атаке на рынок не надо убивать конкурентов, а следует оставлять компании ранеными — ходячими ранеными. Не следует избавляться от них. Тела плохо выглядят и привлекают внимание. Гейтс не мог этого понять. Балмер молчал. Гейтс хотел иметь 100 процентов любого рынка, какой мог получить. Такова трактовка Американской Мечты по Гейтсу.

Что до Балмера, то за несколько лет до этого он сказал в «Си-НЕТ ньюс»: «Мне кажется, то, что мы делаем, правильно, законно, морально, достойно и конкурентно. Я мог бы даже сказать, что это — Американская Мечта. Мы вводим новшества, добавляем стоимость, снижаем цены, конкурируем, обслуживаем клиентов — и делаем это хорошо. Множество компаний в Соединенных Штатах приносят пользу, потому что основываются на нашей платформе и процветают. Я мог бы запеть «Звездно-полосатое знамя»[98], если бы [продолжал] слишком долго».

Добавьте к этому ощущению настроения в Детройте времен детства Балмера, когда тактика маркетинга «Будь американцем, покупай американское» увязала продукцию с патриотизмом. «Шевроле» объединил все американское в слогане «Бейсбол, хот-дог, яблочный пирог и "Шевроле"». Руководя более чем сорока тысячами сотрудников по всему свету, Балмер тоже сумел увязать «красную панику» с американским патриотизмом и слабым следом на экране радара майкрософтовской ОС. Завершая ежегодное майкрософтское собрание финансовых аналитиков в Сиэтле, он сказал:

— «Лайнокс» («Linux») — коммунист». Балмер также заявил, что хочет «подчеркнуть конкурентную угрозу и в некотором роде конкурентную возможность, которую представляет «Лайнокс». «Лайнокс» — трудный конкурент. Не существует компании, называющейся «Лайнокс», существует лишь карта дорог «Лайнокс». Однако «Лайнокс» вроде как органически появляется из земли. А ведь это — специфика коммунизма, которую люди в нем очень, очень любят. А именно — он бесплатный».

(Издатель указал, что майкрософтовский «Outlook Express» бесплатен и тоже иногда позволяет посторонним иметь долю в вашем жестком диске.)