В. Пешков В КОЛЬЦЕ

В. Пешков

В КОЛЬЦЕ

Метет поземка, сечет колючим снегом лицо, насквозь пронизывает стужей. Кругом белая равнина степи. Только кое-где возвышаются холмики занесенных снегом копен да темнеет по берегу замерзшей реки редкий ивняк. Вечереет. Похоже, что к ночи разгуляется пурга: ветер становится сильнее, порывистее.

Через степь бредет человек. Проваливается в снег по пояс, падает, поднимается и опять двигается, прикрываясь кожаной перчаткой от ветра. Вокруг ни души, но путник то и дело озирается, вздрагивает от страха.

Вот послышался рокот мотора. Над степью, вычерчивая широкий круг в мглистом небе, пролетел самолет. Далеко у горизонта он развернулся и опять пошел над степью, но теперь ближе. Беглец, пригибаясь к самой земле, бросился к ближайшей копне, зарылся в солому. Самолет покружил над степным раздольем и улетел. А путник, задыхаясь от волнения и испуга, пошел быстрее, почти побежал туда, где виднелись столбы у железной дороги.

Он совершил тяжкое злодеяние и знает — возмездие неотвратимо. Но жалкая натура эгоиста, мелкая душонка подлеца хочет оттянуть миг расплаты. Его гонит трусость, беспощадный, злой страх. И еще жалость. Слюнявая жалость к самому себе.

Показались неяркие огни. Станция близко. Правая рука преступника все чаще опускается в карман, нащупывает холодную рукоять восьмизарядного «вальтера». В его затравленных свинцовых глазах одна мысль: он решил убивать…

Василий Николенко с утра был не в духе. Ночью приболел ребенок, до утра пришлось просидеть у его постели. А тут еще рабочий день начался с неприятностей — на стройку прекратилась подача электроэнергии. Кому же побеспокоиться, как не бригадиру?

Телефона поблизости нет, он в стрелковом клубе ДОСААФ. Чертыхнувшись с досады, Василий направился туда. Занятый своими мыслями, он шел вдоль высокого забора клуба и не заметил, как на крыльце появился человек. Тупой удар в грудь остановил бригадира. Второй бросил в снег.

«Огонь!» — раздался возглас с клубного крыльца, и в распростертое на снегу тело впились новые пули. Потом все смолкло…

Истекающего кровью Василия заметили случайные прохожие. И через несколько минут в кабинет начальника Павлодарского горотдела милиции Ивана Ефимовича Леляка вбежал дежурный:

— Налет на стрелковый клуб ДОСААФ. Есть убитые!

Милиция и скорая помощь прибыли почти одновременно. Бригадира увезла скорая помощь, а двум другим жертвам уже никто не мог помочь. Несколько ударов тупым предметом по голове и выстрелов из пистолета пришлось на долю восемнадцатилетней Люды Ивановой — инструктора тира. Одиночным пистолетным выстрелом был убит семидесятилетний сторож, Филипп Сидорович Гаращук.

Глухо заволновались люди, собравшиеся у входа в тир, когда выносили тела. Навзрыд заплакала женщина. Посуровели лица сотрудников милиции, и они принялись за свое нелегкое дело.

Осматривая место происшествия, работники милиции обнаружили с десяток стреляных гильз от пистолета «вальтер», топор со следами запекшейся крови. На полу хорошо сохранились следы мужской обуви. На улице, недалеко от того места, где упал сраженный преступными выстрелами Василий Николенко, подобрали маленькую коричневую книжечку — служебный пропуск шофера Юрченко.

Вещественные доказательства преступления лежат на столе начальника уголовного розыска Павлодарского облуправления охраны общественного порядка Николая Степановича Гронина. В кабинете все те, кому предстоит нелегкий розыск. Оперативники внимательно слушают начальника.

— Двое убитых, один тяжело ранен, — говорит Гронин. — Таковы трагические последствия сегодняшнего происшествия. Но и это не все. Преступники похитили три револьвера «наган», десять спортивных пистолетов и много патронов. Оружие в руках убийц, они могут совершить новые злодеяния.

Гронин взял со стола латунный цилиндрик — стреляную пистолетную гильзу, поднял ее, как бы показывая собравшимся.

— Что мы знаем о преступниках? — продолжал он. — Следы обуви говорят о том, что их было двое. Один орудовал топором, у другого был пистолет системы «вальтер». — Гронин еще раз показал гильзу. — Скорее всего, это люди рослые: на обоих ботинки больших размеров.

Звякнул телефон, Гронин взял трубку, несколько минут сосредоточенно слушал.

Звонил судмедэксперт. Смерть Ивановой наступила вследствие огнестрельных ранений в голову. Извлечено четыре пули. В области затылка есть повреждения, нанесенные, вероятнее всего, обухом топора…

— Какое зверство, — не выдержал кто-то из присутствующих.

— Не думаю, чтобы преступники сперва стреляли, а потом уже добивали свою жертву топором, — продолжал Гронин, — скорее всего, было наоборот. Удар топором нанесен сзади, исподтишка. Вероятно, Иванова и не подозревала о грозящей ей опасности… Может быть, девушка даже знала налетчиков? — Гронин вопросительно посмотрел на своих товарищей и пояснил мысль: — Мы все знаем Иванову, она была очень осторожна…

Рождались первые версии, возникали предположения, которые необходимо было сразу же проверять.

Короток зимний день. Уже стемнело, когда в управление привезли перепуганного мужчину. Он был бледен, руки дрожали, как у человека, которого мучает совесть.

— Шофер Юрченко, — доложил оперативник, сопровождавший задержанного, и многозначительно добавил: — С девяти утра до обеда не был в гараже. А по документам видно, что сделал всего одну непродолжительную поездку…

— Грех попутал, — виновато вымолвил Юрченко. — Налево ездил… Знакомый попросил вещи перебросить.

И хотя Юрченко волновался, хотя и дрожал его голос, на убийцу он не походил. Впрочем, Гронин с самого начала сомневался в том, что владелец пропуска, оставленного на месте преступления, причастен к злодеянию. «Уж очень все просто получилось бы, — подумал опытный оперативник. — Убил и оставил для нас визитную карточку… Нет, так не бывает. То ли это случайность, то ли преступники пытаются путать следы».

Юрченко волновался, нервничал. Объяснить, куда девался его пропуск, не мог. Но приглашенные на допрос люди подтвердили, что Юрченко действительно перевозил вещи своего знакомого и в роковой час был далеко от стрелкового тира.

Посоветовав больше не ездить «налево», шофера отпустили домой. Первая версия отпала. Но были еще версии, не одна, несколько. Их нужно было отрабатывать, проверять. Столько же оперативно-следственных групп на каждую версию создали при Управлении охраны общественного порядка. В них вошли опытные работники. Возглавил операцию прибывший из Алма-Аты заместитель министра охраны общественного порядка комиссар милиции А. Тумарбеков.

Немало времени потребовалось на розыск владельцев пистолета «вальтер». По данным учета, в Павлодарской области у троих имеется такое оружие. Эти пистолеты представили по первому требованию, их проверили, провели контрольные стрельбы и убедились — не то. Но, может быть, есть неучтенное, так называемое «нетабельное» оружие? Быть может, кто-нибудь из участников войны, вопреки правилам, хранит трофейный пистолет? Как об этом узнать: ведь в Павлодаре не одна тысяча бывших воинов!? Трудно. Но нужно, обязательно нужно. И оперативники идут к людям, беседуют с ними, советуются. Просить помощи, собственно, и не нужно было, не приходилось. В первый же день люди сами шли в милицию, делились своими мыслями, сообщали о подозрительных, по их мнению, поступках отдельных лиц. Словом, все старались хоть чем-нибудь помочь в розыске злодеев.

Так появилось сообщение о том, что некий Иван Алехин неожиданно уехал из Павлодара. Его раньше судили за незаконное хранение оружия и грабежи. Сидел, после заключения работал на стройке, но вот несколько дней как там не появляется.

Два дня продолжались поиски Алехина. Нашли, его у родственников, где он преспокойно гостил уже несколько дней. Версия оказалась ошибочной.

Отпадали одна за одной и другие версии, рушились предположения. Неужели тупик? Нет, тупика не было. Его и не может быть в работе милиции, которой помогают все честные люди. И немыслимо преступнику, жалкому отщепенцу-одиночке затеряться даже в многолюдье наших городов, спрятать свое гнусное обличье…

Новое сообщение принесла хрупкая девушка, студентка педагогического института. Ее однокурсник, Юлий Кайзер, уже несколько дней не появляется в стенах института.

— Вы знаете, — горячась говорила девушка начальнику горотдела милиции Ивану Ефимовичу Леляку, — меня сначала отговаривали идти к вам. Ну уехал и уехал, парень взбалмошный, избалованный. Но потом, посоветовавшись, решили сообщить в милицию. Ведь он, Юлька, часто бывал в тире и вдруг после всего этого исчез… Да и был он последнее время какой-то не такой… странный.

Начальник горотдела милиции задумался. Юлий Кайзер?.. Сын известного в городе ответственного работника, он недавно демобилизовался из армии, учился в пединституте. Говорили, что он неплохой стрелок, упорно тренировался в стрельбе из пистолета. Было над чем подумать.

Теперь перед начальником горотдела милиции сидит пожилая, убитая горем женщина. Да, верно. Ее старший сын Юлий два дня тому назад ушел из дому и как в воду канул.

— Ушел утром, — рассказывает мать, вытирая скомканным платочком слезы, — сказал, что идет в институт оборудовать стрелковый клуб… В полдень вернулся, был возбужденный, растерянный. Быстро переоделся и опять пошел, даже не пообедал… Потом уже я заметила, что из стола исчезли деньги. Двадцать пять рублей…

— А еще чего-нибудь из дому не исчезало? — осторожно спросил Леляк.

— Как будто все остальное на месте, — задумчиво ответила женщина. — Только вот топор запропастился. Старый топор…

— Какой топор? — скрывая волнение, спросил начальник милиции. — Приметы его не помните?

— Топор как топор, — неожиданно зло ответила женщина. — К вам с горем, а вы про топор. Старый топор, низ у топорища отколот. — Она встала. — До свидания.

Женщина ушла, так и не написав заявления о таинственном исчезновении сына.

* * *

Опять версия: к убийству причастен Юлий Кайзер, таинственно исчезнувший из города. Друзей у него немного, а самый близкий — Владимир Зинченко — плечистый парень с открытым, ясным взглядом, добродушной улыбкой. С ним беседуют работники уголовного розыска Владимир Михайлович Журавлев и Иван Петрович Рычалов. Зинченко охотно рассказывает все, что ему известно о своем друге.

Последний раз Кайзер пришел к Зинченко во втором часу того страшного дня. Волновался, это было видно сразу. Попросил поесть, и Владимир покормил друга.

— Юлька часто выглядывал в окно, — рассказывал Зинченко, — и я заметил, что около дома стоит незнакомый парень в синей куртке. Такой же, как у меня. На плечах рюкзак… Мне он не понравился, и я сказал об этом Юльке, но тот возразил, что это свой, хороший малый… Потом Юлька ушел, и я его больше не видел…

Оперативники переглянулись: значит, правильно, убийц было двое.

— Да не подозреваете ли вы Юльку в убийстве? — вдруг горячо воскликнул юноша. — Он курицу и то зарубить не может… А убить человека — что вы!

Хоть и не склонны оперативники к сентиментальности, но горячность, с какой Зинченко вступился за товарища, вызвала еще большую симпатию к нему.

— Володя, — спросил Рычалов, — ты часто бывал у Юлия дома, скажи, помогал он чем-нибудь родным по хозяйству?

— Да там и помогать-то нечего, ведь он живет в пятиэтажном… Разве что дров для ванны наколоть. Так мы это часто вдвоем делали.

Журавлев встал, подошел к столу, покрытому белой бумагой.

— А топор Кайзера ты не сможешь узнать? — оперативник поднял бумагу. Под ней лежали топоры — большие и маленькие, новые и повидавшие виды.

Владимир едва приметно вздрогнул. Вдруг стало сухо во рту, по спине пробежали мурашки. Но он справился с минутной слабостью и тихо, но твердо сказал, показывая на топор, лежавший вторым справа:

— Это топор Кайзера…

Было темно, когда Владимир Зинченко возвращался домой. Все в нем ликовало. Он разбежался, пнул ногой ледышку, и она легко заскользила по звонкому, наезженному снегу…

Теперь возникла необходимость произвести обыск на квартире убийцы. И после обыска все встало на свое место, круг замкнулся. В домашнем сейфе отца Кайзера оперативники нашли гильзы от пистолета «вальтер» с такой же маркировкой, как и на гильзах, изъятых с места происшествия. На ботинках, оставленных Юлием дома, заметили следы крови, и экспертиза установила: кровь первой группы, такой же, как у убитых. У Юлия Кайзера и его домочадцев кровь была другой группы. Экспертиза доказала и то, что гильзы, найденные в тире и в сейфе Кайзера, из одного и того же пистолета.

* * *

Итак, круг замкнулся. Причастность Юлия Кайзера к убийству стала непреложным фактом. Но где находится убийца, потерявший всякий человеческий облик? Его надо было найти с возможной быстротой, найти и обезвредить. Каждый день, каждый час пребывания на свободе этого негодяя грозил осложнениями. При нем находится оружие, много патронов. Он не задумываясь откроет стрельбу, защищая свою жалкую жизнь. А это тем опаснее, что убийца прошел неплохую школу стрельбы под руководством убитой им девушки-инструктора.

Сотрудники милиции отдавали себе отчет во всем этом и не жалели сил и времени на упорные поиски. Тщательный розыск скрывшегося в Павлодаре прошел безрезультатно. Ясно было, что он успел улизнуть из города. А путей у него было много.

Долгое время Кайзер жил в Алма-Ате. Там у него много школьных приятелей, знакомых, на помощь которых он мог рассчитывать. Поэтому самым вероятным местом пребывания преступника могла считаться Алма-Ата. Но знакомые были у него и в других городах: в Туле, Москве, Омске, Магадане. В эти города немедленно вылетели работники уголовного розыска, чтобы предупредить возможное появление там опасного преступника и задержать его, если он вдруг очутится в одном из этих городов.

Много труда положили на то, чтобы предугадать, куда он может явиться в первую очередь. О связях Кайзера узнавали через его бывших соучеников, приятелей. Узнав о том, что произошло, молодые люди охотно шли на помощь работникам милиции. Теперь перед оперативниками был целый ряд имен тех, к кому преступник мог обратиться за помощью.

Прошло несколько дней, пока было получено первое достоверное сообщение — преступника видели на центральной площади Алма-Аты. Выехавшая туда опергруппа опоздала. День был праздничный, на площади много гуляющих, да и Кайзер, видимо, не отваживался долго оставаться в людном месте.

Но и то, что преступник обнаружен, во многом облегчало задачу. Теперь поиски сосредоточились в Алма-Ате. На вокзалах, в аэропорту, на шоссейных дорогах постоянно дежурили наряды милиции. Преступника взяли в кольцо. Для него город был закрыт, и дни его пребывания на свободе сочтены. Работала не только милиция, но и дружинники, многие наши юноши и девушки, из числа которых кое-кто знал преступника раньше.

Через день Кайзер сам дал сигнал о своем пребывании в столице республики. В полдень он заскочил в хлебный магазин, когда там находилась одна лишь продавщица и, угрожая пистолетом, потребовал денег. В кассе было всего двадцать пять рублей, взяв которые преступник скрылся. Этот выпад говорил о том, что Кайзеру очень нужны деньги, но свидетельствовал и о другом: он пойдет на любое преступление.

Сотрудники уголовного розыска тем временем встретились со всеми, кто мог хоть что-нибудь знать о Кайзере. Выяснилось, что у двух своих бывших одноклассников он успел побывать и одному подробно рассказал о совершенном преступлении в Павлодаре. При этом он обмолвился, что в тире был не один. Вместе с ним был и его дружок Володька.

Володька — это несомненно Владимир Зинченко. Об этом по телефону немедленно сообщили в Павлодар, а там сразу же задержали Зинченко. На первом допросе он признался во всем. Рассказал, как они с Кайзером убили инструктора тира и сторожа, как потом стреляли в случайного прохожего. Показал он и колодец теплоцентрали, где были спрятаны похищенные в тире патроны и завернутые в клеенку пистолеты — десять стволов. Таким образом, узнали, что у Кайзера, кроме восьмизарядного «вальтера», есть еще два десятизарядных спортивных пистолета, много патронов.

Кольцо вокруг преступника сжималось. Уже был детально разработанный план задержания…

Кайзер обратился к своему бывшему однокласснику Дмитрию Рябову с просьбой, чтобы тот отдал ему, Кайзеру, свой паспорт. Без документов преступник не хотел оставлять Алма-Ату, а с чужим паспортом он рассчитывал уехать подальше от Казахстана и затеряться где-нибудь «в глуши».

Дмитрий Рябов — честный, хороший парень, комсомолец, ни в коем случае не мог стать соучастником преступника, не мог и не хотел дать ему возможность уйти от правосудия. Он пришел в милицию и предложил свою помощь.

Кайзер сам назначил Рябову день, час и место встречи: воскресенье, полдень, возле кафе у оперного театра. Туда должен был Дмитрий принести ему документы. Место и время бандит выбрал не зря. Он знал, что в воскресенье на театральной площади много гуляющих и ему будет нетрудно затеряться в толпе. Кроме того, он знал, что работники милиции не будут стрелять и подвергать людей опасности.

Конечно, это очень затрудняло задачу. Вооруженный тремя пистолетами, негодяй в припадке отчаяния и злобы может открыть стрельбу. План операции отрабатывали до мельчайших деталей, предусмотрели все, чтобы исключить возможность несчастья. Рисковали своей жизнью четверо — это те, кто должен был первым схватить бандита. Рисковал собой и Дмитрий Рябов — смелый, решительный парень.

Кайзер явился на свидание с Дмитрием с маленьким опозданием. Прошел через сквер к кафе, не вынимая руки из кармана. Глаза подозрительно бегают — он настороженно озирается. Но ничего подозрительного нет. Вокруг гуляют празднично одетые люди, смеются, о чем-то беседуют. Воскресенье!

Дмитрий ждет, прислонившись к дереву. Кайзер подошел, не протягивая руки, кивнул. Это сразу нарушало задуманный маневр. Во время рукопожатия Дмитрий должен был задержать руку преступника, не дать ему быстро достать пистолет.

Но Дмитрий не растерялся, хотя и услышал, как щелкнул переводимый в боевое положение предохранитель. Кайзер не доверял никому.

Дмитрий завел разговор, обычный разговор в такой необычной обстановке. Он говорил о вчерашнем вечере, о новом кинофильме. Парень видел, с каким нетерпением ждет Кайзер главного — разговора о паспорте. Но вот этот паспорт появился. Медленно достал его Дмитрий из кармана и протянул преступнику. Тот от радости на миг забыл о пистолете, жадно потянулся к документу. Этого-то мгновения вполне хватило оперативникам.

Мимо проходили четверо — две пары. Они о чем-то весело говорили и совсем не обращали внимания на двух парней возле дерева. Но когда один из них вынул из кармана правую руку, его схватили. Схватили крепко, быстро, так, что преступник не успел даже пикнуть. Уже в кабинете начальника уголовного розыска этот великовозрастный лоботряс, начитавшийся переводных романов об искателях легкой жизни, об опустошенных суперменах типа Джеймса Бонда, ставший на путь убийства и грабежа, опустив голову, сказал:

— Здорово вы меня! Как в кино.

* * *

Скупые слова приказа министра. В нем говорится, что за смелость и находчивость, проявленные при задержании опасного преступника, награждается группа оперативных работников Управления милиции МООП Казахской ССР. В их числе Я. Екимов, К. Каптильная, А. Васина, М. Даирбаев, Ш. Уканов, В. Журавлев, Л. Извеков. Это они разработали и блестяще осуществили план поиска и задержания опасного преступника.

В. ПЕШКОВ, полковник милиции.

Павлодар — Алма-Ата.