Старый рыбозавод
Старый рыбозавод
4 июля (Ив Омер) «Сегодня прекрасный день — к тому же это национальный американский праздник…
Мы вылезаем из своих пуховых спальников, чтобы полюбоваться совершенно спокойным морем и ощутить ласковый теплый бриз. Как здорово — ведь вчера ветер был почти что ураганным и ничто не предвещало такой прекрасный день, как сегодня.
Каков план работы? Старый рыбозавод, и снова станция подсчетов на озере Акалура. Наконец все утихло — и море, и организационная суета. С грехом пополам мы загружаем в зодиак наше оборудование, кинокамеры со свинцовыми грузилами, кое-что из электрического оснащения и весьма скромный завтрак, которым должны будут удовлетвориться четверо могучих едоков. Бебер, Доминик, Жак и я залезаем в этот хрупкий челнок, в котором и без того уже тесновато…
Четверти часа пути оказалось вполне достаточно, чтобы мы продрогли и смогли приветствовать вставшее над горами солнце лишь слабым „ах“! Здесь и там взлетают с воды утки. Все еще сумеречно… А то вдруг покажется из воды голова тюленя. Берег же абсолютно пуст — черная каменная пустыня, — и мы напрасно стараемся различить силуэт хоть одного медведя.
Мысок, еще один, вот река сузилась, вот опять широко разлилась — и перед нами развернулась панорама старого рыбозавода. Еще издали видны его ярко-красные здания на зелено-белом фоне пейзажа. Защелкали фотоаппараты. Обветшалые здания все увеличиваются в размере, проплывают мимо нас, а зодиак уже скребет по дну, давя камбал, стерегущих устье реки Акалура. Что касается лососей — то они забыли, что назначили нам свидание. Бебер Фалько, весельчак, наплел нам накануне, что их будет так много, что нам придется расталкивать их силой, чтобы освободить проход для зодиака…
Двое служащих станции подсчета № 1 просыпаются от шума мотора и выходят встречать нас совсем сонные. 8 утра. Пока они еще не пришли толком в себя, мы выгружаем наше оборудование — и понеслось!
Большая часть утреннего времени должна быть посвящена съемкам операций подсчета и мечения лососей: поимка их у запруды, препровождение в тесную клетушку, громко именуемую „залом ожидания“, легкая анестезия, измерение размеров тела и взвешивание, определение пола рыбы (по округлости брюха, форме ануса и головы), определение возраста (по чешуе), маркировка (прикрепление к спинному плавнику метки с указанием дня, месяца и года) и наконец освобождение рыбы подле берега, где течение слабое и где лосось может прийти в себя после всех этих неприятных процедур…
Загвоздка лишь в том, что у запруды ни один лосось не ждет с нетерпением, когда же ему дадут возможность угодить в сети к человеку. Вся киногруппа готова, на местах, а кинозвезды все нет… Но мы привычны к такому. Посему первым делом мы „затыкаем дыру“ плотным завтраком, а потом посещением брошенного рыбозавода. Настил из шатких досок приводит нас прямо к зданиям, пустующим с 1932 года из-за полного отсутствия лососей… Сейчас это просто развалины, обвалившиеся бараки, самым причудливым образом наклонившиеся над водой. Сорная трава проросла повсюду. Здесь и там — старинные котлы и облупившиеся сушильни, свидетельствующие о роде деятельности завода, а заржавевшие якоря — о том, что жизнь в порту когда-то била ключом.
Любопытно, что развалины все же обитаемы. Здесь живет старый проводник охотников на медведей, и у него есть радио. Мы знакомимся, и он рассказывает нам анекдоты былых времен. Мы узнаем, например, что для копчения лосося нужно 19 дней и ночей (по классическим правилам). Однако когда Бебер спрашивает его, куда надо целиться, чтобы убить медведя наверняка, он начинает качать головой и бормотать, что лучше бы мы вообще никогда не стреляли…
Не все всегда просто дается экипажу „Калипсо“.
В клетке для лососей на станции подсчета на реке Акалура.
Комары невероятно агрессивны в самое прекрасное время на Севере.
Когда наступает полдень, тучи, которые набежали с горизонта, сгущаются и превращаются в темные грозовые облака. Следует сказать, что день праздничным не получился. Под мелким дождем мы перетаскиваем наше оборудование. И так как беда никогда не приходит одна, мы замечаем, что зодиак начинает оседать, а взять помпу мы забыли. С большим трудом все мы и наши друзья, Джеймс Росс и Роджер Норрис, затискиваемся в их домик, где и проводим ночь».