ЗМАРАЙ-«ЛЕВ» ШТУРМУЕТ ВЕРШИНУ

ЗМАРАЙ-«ЛЕВ» ШТУРМУЕТ ВЕРШИНУ

Новый день начинается хорошей погодой, по-гиндукушски. Мы разделяемся на две группы. В то время как Ханспетер и Виктор остаются в лагере, Визи и Симон отправляются на разведку пути и одновременно хотят подыскать удобное место у подножия Арганда для нового базового лагеря. Затем они хотят немного подняться и разведать путь на семитысячник.

Вместе со Змараем я ухожу в направлении Кохи-Урупа, чтобы установить возможность восхождения на эту красивую скальную иглу. Змарай теперь, кажется, понял, что и «только» пятитысячник для него является достижением, по крайней мере как первая вершина в его жизни. После этого штурмуется уже семитысячник, и ему не придется возиться с другими более низкими горами. Его портрет как самого «высокого» афганца будет украшать «Кабул таймс», и весь окружающий мир будет знать простого сына Афганистана, поднявшегося, по желанию аллаха, «выше, чем летает орел».

Целый час идем по большой морене, мимо громадных образований «льда кающегося». Сразу за окончанием морены склон уходит круто вверх. Поднимаемся по осыпному кулуару, соскальзывая на каждом шагу, и выходим на ребро, состоящее из больших скальных глыб.

Наконец я чувствую себя по-настоящему в хорошей форме. Болезнь, которая мне стоила шеститысячника, к счастью, прошла. Змараю трудно: ведь он за всю свою жизнь не поднимался так высоко. Он старается не отставать. Как я, так и он можем поправить здесь свои дела, по крайней мере доказать свое умение на вершине Урупа.

Совсем около нас по зеленому, переливающемуся, почти отвесному ледовому желобу «мчится» глыба размером с многоквартирный дом, с невероятным грохотом ударяется на дне ущелья в «лед. кающийся» и разлетается на тысячи мелких кусков. Осколки скал и льда летят во все стороны. Поднимается облако пыли, чувствуется запах серы и сожженной земли.

По скальному ребру удобно и быстро набираем высоту. Наклоненные осыпные полки и плиты уходят влево. Под нашими ногами все живое, все скользит, нужно быть очень внимательным. Мы попадаем под обстрел свистящих маленьких твердых кусков льда, чертовски близко летящих мимо нас. Горячие лучи солнца делают свою работу, тем более что скоро середина дня.

Правее вершины есть характерная зазубрина, указывающая, видимо, на перевальный проход в ущелье Лангар. Эту точку я, безусловно, хочу достичь, несмотря на ледовый обстрел и «живые» камни. Оттуда, вероятно, можно хорошо разведать и просмотреть дальнейший подъем на Кохи-Уруп.

Склон становится все круче. Мы держимся как можно выше, непосредственно под отвесной скальной стеной, где лучше всего защищены от ледяного обстрела. Временами пересекаем крутые желоба. В них мы чувствуем себя напряженно. Надо вовремя успеть уклониться от возможного ледяного снаряда. С набором высоты разрушенность породы, однако, не уменьшается. Напротив, под ногами она все больше крошится. Это глинистый сланец. Счастье, что эту породу не приходится встречать в Альпах. О технике скалолазания здесь, собственно, нельзя и говорить. Это больше похоже на ползание вверх по неустойчивой массе, постоянно уходящей из-под ног. Если же и попадаются камни величиной с кулак, впрессованные в песок, то держаться за них я не решаюсь, они вываливаются из-под рук и ног и могут ранить Змарая. «Жди меня лучше там, под скальным карнизом», ? кричу ему. Хочу найти хорошее место и страховать его веревкой при подъеме.

Еще несколько метров по этой массе, подобной муке, и я оказываюсь в зазубрине. Быстрее, чем думал. Прежде чем бросить Змараю веревку, восхищаюсь грандиозной панорамой и спешу отдышаться. Значительно менее крутой осыпной желоб уходит в другую сторону, вниз, в ущелье Лангар. Да, там, внизу, я стоял меньше чем две недели назад, когда мы разведывали это ущелье. Кохи-Уруп ? это, должно быть, та вершина, которую поляки под названием «Чарни» (черный) нанесли на свой эскиз, «примерно 5600 метров» ? так определив ее высоту. Высотомер показывает здесь, в зазубрине, где я сейчас нахожусь, 5390 метров, а до вершины, наверно, еще 200 или 300 метров.

Горы ущелья Лангар закрыты скальной пирамидой Кохи-Уруп, но правее видны семитысячники Кохи-Кишм-хан и Надир-шах и совсем на западе ? массив Нушак. За ними просматривается высочайшая вершина Гиндукуша Тирич-Мир высотой 7700 метров.

На востоке господствует Арганд ? «наш семитысячник». Будет ли он действительно нашим? От сегодняшнего дня многое зависит. Надеюсь, что Симон и Визи найдут хороший подход к нему. Насколько нам известно, поляки хотели из верхнего ущелья Арганд взойти на вершину Арганди-Бала. А наши итальянские друзья, которых мы встретили, тоже «заигрывали» с этой вершиной, но не сделали попытки восхождения.

Ну, теперь пора поднимать со страховкой доброго Змарая!

Я наслаждаюсь панорамой гор и на время забываю о Змарае, заставляя его страдать под карнизом.

Хороша альпинистская дружба! Быстро бросаю конец веревки вниз и, страхуя, принимаю товарища. Это быстрее сказать, чем сделать. Ибо Змарай давно уже забыл, как надо привязываться к веревке. Первую и единственную лекцию об альпинистских узлах он прослушал много дней назад на первом леднике, к тому же он тогда был усталым и страдал горной болезнью. Беседа на расстоянии не приносит желаемого результата. С каким-то невероятным узлом на веревке Змарай выходит из-под карниза. Нет, при всем желании так дело пе пойдет. Змарай возвращается ощупью под карниз и каким-то образом завязывает подходящий узел. Как правило, афганцы ? практичные люди. Затем он несколько раз болтает ногами, делает движения руками, напоминающие плавательные, и в следующий момент стоит рядом со мной, покрытый весь землей и песком, но счастливый. А лавина камней, вызванная им, скатывается вниз.

К сожалению, отсюда не просматривается весь дальнейший путь на вершину. Крутая ледовая подушка предвершинного склона частично закрывает обзор. Нам ее не преодолеть, так как ледорубы и кошки мы оставили в базовом лагере. Мы только разведываем путь. Все же надеемся, что сможем осуществить восхождение на эту привлекательную скальную пирамиду, украшенную с нашей стороны толстым ледовым панцирем.

Упорным трудом Змарай смастерил в базовом лагере из остатков материи и кусков кожи афганский национальный флаг трех цветов ? черного, красного и зеленого. Флаг предназначен для вершины. Тем не менее Змарай укрепляет его на туре, который мы соорудили на нашей зазубрине. Может быть, он уже сомневается, сможет ли вообще водрузить флаг еще на какой-либо вершине. Так если не на вершине, то хотя бы на перевале! Он не первый, кто стал в горах маленьким и скромным.

Спуск с зазубрины ? дело простое. Вверху страхуемся веревкой, а затем бежим по крутой осыпи, поднимая облака пыли. Это приятное соскальзывание невольно напоминает мне крутые спуски на лыжах в пушистом снегу.

Прогресс Змарая в овладении техникой альпинизма очевиден. Он уже не сосет лед и не глотает снег.

Симон и Визи уже вернулись из разведывательного похода в базовый лагерь. «На Арганд невозможно взойти», ? хотел меня напугать Симон невыразимо грустным выражением лица. Но ему не удается сохранить серьезную мину, и он вынужден признать, какой чудесный маршрут они нашли. И прежде всего новый базовый лагерь! Наша палатка будет установлена на берегу прекрасного горного озера, да еще к тому же на высоте 4650 метров, на шестнадцать метров выше Монте-Розы. Он рисует нашу будущую жизнь у подножия Арганда в самых радужных тонах и никак не может окончить.