Обновленцы мои
Обновленцы мои
Отпевание. Старушке-покойнице за восемьдесят.
Бабушки своим распевом мне петь не позволяют. Только прошения с возгласами и успеваю вставлять…
Смиряюсь, и вместо молитвы, чем я должен усиленно заниматься, смотрю на красивую осень в окошке, на собаку, спящую вместе с котом у будки под теплым недолгим солнечным лучиком, и на двух мужиков у угольника, которые, не дождавшись поминок, оприходывают «маленькую».
В реальность возвращает «новояз» в чине погребения, высоким старушечьим голосом выводимый: «Ой-же-ой, на кого же подружечка моя, ты меня оставила…» Ошарашенно смотрю на бабуль и, дождавшись окончания причитания, спрашиваю:
— Жалко Ганну-то?
— Ой, жалко, отец Лександр, ой, жалко!..
Дальше пою ирмосы сам. Во избежание…
А бабулька действительно хорошей была. Анной звали, по-местному — Ганной.