Вспомнилось…
Вспомнилось…
Лето 1990 года. Июль. Ночь. Оптина.
Потихоньку топаю из издательского отдела в скит, к себе в келью. До ночной скитской службы еще пара часов, поэтому движений монахов и паломников не наблюдается.
Лес. Прохладно. Воздух — нектар, причем нектар, напоенный веками истории и молитвами старцев.
Недалеко от колодца догоняю монаха, бредущего в ту же сторону, к скиту. На нем фуфайка поверх подрясника: прохладно в оптинском лесу ночью, даже летом. Невольно думаю: «Ладно я, „приписанный“ к монастырю, без особых служебных послушаний и молитвенных правил… Но чего этот брат в час ночи тут бродит?»
Догоняю инока и хлопаю его по плечу:
— Брате, ты чего не спишь-то?
— Да вот погулять решил. Благодать-то какая, да?
Инок поворачивается ко мне, и я четко понимаю, что «попал». На меня, улыбаясь, смотрит архиепископ Калужский Климент.