Нашего полку прибыло…
Нашего полку прибыло…
Я только что сменился с дежурства и направился к медсестре Леночке поговорить о том да о сем. Навстречу идут командир полка и незнакомый летчик в звании полковника. Командир полка подозвал меня и дает задание:
– Возьмите машину, везите домой к себе полковника и устройте с жильем. Понятно вам?
– Задача ясна, товарищ командир, – отвечаю.
Взял автостартер, посадил рядом с собой в кабину полковника и поехали в деревню к нам домой. Всю дорогу полковник молчал, а я считал нескромным вступать в разговор с таким большим и боевым командиром. Приехали домой. Я предложил ему посидеть и подождать немного. Сам же пошел шептаться с хозяйкой, как лучше устроить нашего гостя. Но ничего мы не смогли придумать, кроме как предложить место на выбор на нарах. Когда я вернулся на свою половину и спросил: «Товарищ полковник, где вам лучше сделать постель – на верхних или нижних нарах?» Он ответил:
– Знаешь что, лейтенант, брось ты эту канитель, покажи, где свободные нары, и считай, что я уже устроен.
– Вот здесь свободно, товарищ полковник, – показал на нары вверху.
– Вот и отлично. А теперь давай знакомиться: бывший командир авиационного полка, ныне рядовой летчик полковник Шевцов Федор Федорович. Как тебя звать?
Я доложил по форме:
– Лейтенант Чалбаш Эмир-Усейн, командир звена.
– Ты что, турок, что ли? Или потомок эмира Бухарского?
– Нет, товарищ полковник, не турок и не потомок, а просто крымский татарин, потому и такое имя.
– Я думаю, что ты не обиделся. Это я так, пошутил.
– Да чего же тут обижаться? Как есть, так и представился.
– Вот и хорошо, значит, познакомились. Теперь мы с тобой на одинаковых правах, вместе будем воевать. Я прислан к вам в полк рядовым летчиком. Возьмешь в напарники?
– Да вы шутите, товарищ полковник?!
– Нет, не шучу, поэтому больше меня по званию не называй. Будешь величать Федором Федоровичем, я почти в два раза старше тебя по возрасту. Договорились?
– Как прикажете.
– Я не собираюсь приказывать, а прошу. Сам все объяснишь летчикам, как и что. Понял?
– Понял, товарищ полковник.
– Опять не понял. Федор Федорович я, уяснил?
– Уяснил, Федор Федорович.
– Вот теперь годится. А теперь введи меня в курс дела, как и что к чему.
Я стал рассказывать о летчиках полка, о самолетах, о нашей работе, о горестях и радостях, о победах и неудачах.
– Ну что же, теперь все вместе будем делить и радость, и горе. Спасибо за подробную информацию.
Вот так влился в наши ряды опытный летчик-истребитель, участник боевых действий еще с Испании, бывший командир полка, ныне же непонятно за что разжалованный в рядовые летчики Шевцов Ф.Ф.
Федор Федорович с первых же дней включился в боевую работу, летал с нами наравне на задание на И-16, никогда ни на что не жалуясь и не проявляя неудовольствия. Никогда не напоминал о своих боевых заслугах, опыте в летной работе, о звании. Везде и всюду бывал с нами: и в бою, и на отдыхе. Вечером, как и все мы, выпивал свои сто граммов и никогда не выходил за пределы нормы. Он много рассказывал о воздушных боях в Испании с фашистскими летчиками, подсказывал и учил наших летчиков, как нужно себя вести в воздушном бою с немцами, указывал их слабые и сильные стороны. Наши летчики с большой охотой и признательностью прислушивались к советам Федора Федоровича. Этот старый, опытный летчик впоследствии стал любимцем нашего полка. Он все время держался близко к летному составу, хотя наше командование, учитывая его прежние заслуги и звание, пыталось его несколько отличать от рядовых летчиков. А он даже не отставал от летчиков по игре в ножик. И когда проигрывал, безропотно вытягивал колышек зубами из земли, как и все мы.
Федор Федорович был простой, общительный и скромный товарищ. Он весьма охотно передавал свой богатый летный и боевой опыт летчикам. Его авторитет в полку все время рос. Расстались мы с Федором Федоровичем в декабре 1942 г. Он оставался в полку, а меня перевели командиром эскадрильи в другой полк, который имел на вооружении самолеты новой конструкции Ла-5 («Лавочкин»).
В 1943 г. мне посчастливилось еще несколько раз повстречаться с полковником Шевцовым Ф.Ф. на дорогах войны. Он уже был полностью восстановлен в правах и воевал на высоких командирских должностях. Но дальнейшая его судьба сложилась трагически. Об этом я узнал уже в 1945 г. от моего боевого товарища по 49-му КИАП Героя СССР Спириденко Николая Кузьмича, который после войны разыскал меня в Люберцах и был в гостях.
Полковник Шевцов Ф.Ф. командовал авиационным полком на английских самолетах «Харрикейн». Дела в полку шли успешно, под его руководством летчики полка одерживали блестящие победы над врагом в воздушных боях. Сам Федор Федорович также неустанно и храбро сражался в воздухе с немцами. И вот однажды, возвращаясь с боевого задания, где в воздушном бою одержал еще одну очередную победу, над своим аэродромом сделал горку с переходом в «бочку» (такая традиция была во многих полках: после удачного боя над своим аэродромом выполнить фигуру «бочка»). Но из-за низкой облачности он вошел в облака и затем, вывалившись из облаков, врезался в землю. Так нелепо и неоправданно погиб у себя на аэродроме прекрасной души, опытный летчик Федор Федорович Шевцов. Мне до того было жаль Федора Федоровича, что я никак не мог согласиться с тем, что такой опытный летчик, прошедший, как говорят, «огонь и воду», так бесславно сложил голову. Но от правды никуда не денешься. Все, кто знал близко полковника Шевцова, думаю, будут согласны со мной, что он вечно останется в нашей памяти как истинно честный, храбрый, трудолюбивый воздушный боец нашей Родины.