Глава XXXXI. «КРЕМАТОРИЙ». 10 ЛЕТ

Глава XXXXI. «КРЕМАТОРИЙ». 10 ЛЕТ

Наконец-то наступило 14 октября. Многоступенчатые трудности в организации празднования Десятилетия, усложненные переносом самого концерта, заставляли ожидать дальнейших – самых непредсказуемых – случайностей. Но, видимо, судьба уже достаточно поиздевалась над нами, и за три часа до концерта почти все было готово. На сцене заканчивалась коммутация звуковой и световой аппаратуры, телевизионщики расчехляли камеры и монтировали специальный кран для камеры, которая должна была летать над сценой и залом. Группа уже начала отстраивать звук на сцене, когда мы узнали первую неожиданную новость. Из-за переноса даты концерта на 14 октября в этот день оказалась занятой передвижная студия, на которой должна была записываться звуковая фонограмма концерта. Вместо нее прибыла обычная двухканальная студия, запись которой впоследствии нельзя было корректировать. Это было вдвойне неприятно потому, что при выборе даты переноса концерта руководство «Рок-н-ролл ТВ» гарантировало мне многоканальную студию именно на 14 октября, и, получается, сейчас просто обмануло нас. Когда я стал задавать их представителю вопросы на эту тему, он начал мямлить что-то нечленораздельное. Разбираться с «Рок-н-ролл ТВ» в тот момент не было смысла, так как передвижная многоканальная студия на концерт уже не успевала…

Подобная проблема в корне изменила обстановку. Мы-то думали, что наш оператор Сергей Овсянников отдаст все силы концертному звучанию, а штатный оператор многоканальной «передвижки» просто добросовестно зафиксирует все музыкальные партии на отдельные дорожки. Потом, через несколько дней, в спокойной обстановке, мы скорректируем инструментальные и вокальные погрешности и нормально сведем запись концерта в пригодную для тиражирования форму. Собственно, это и есть примитивный сценарий любой концертной записи. И вот этот столь логичный порядок оказался нарушен. В новой ситуации (при отсутствии многоканальной записи) необходимо было записать концерт с первой и единственной попытки, ведь потом изменить ничего уже не удастся. Встал вопрос: кто из операторов будет записывать концерт? Если посадить в «передвижку» Овсянникова, то некому будет регулировать звук в зале, к тому же Сергей не был знаком с конкретной звукозаписывающей аппаратурой, что сулило всевозможные «чудеса» на будущей записи.

Времени на долгие размышления не было, и мы решили, что важнее добиться настоящего праздника в зале. А запись… что ж, пусть операторы «Рок-н-ролл ТВ» и съемочная группа делают свою работу так, как они это чувствуют… Конечно, это был рискованный шаг, но, посудите сами, а что нам еще оставалось делать?..

Овсянников спешно настроил «зальный» звук, и мы «прогнали» несколько разноплановых песен, чтобы он проверил общее звучание. Все было нормально, можно было покинуть сцену и запускать в зал публику.

Да, забыл сказать о еще одной «странности», произошедшей перед самым началом концерта… Обычно мы располагались на сцене следующим образом. По центру находились два голосовых микрофона, у левого из них (из зала он правый) обитал Григорян, правый предназначался мне. По правому краю сцены (из зала – левый), чуть глубже нас с Арменом, обычно работал Мишка Россовский, при необходимости выдвигаясь к краю сцены. Точно так же, но на другом краю сцены, располагался Андрей Мурашов (правда, иногда он выбирал место в самой середине сцены, позади нас с Арменом). Серега Третьяков всегда находился слева от ударной установки. Все наши концертные перемещения отталкивались от такого расположения на сцене, и вдруг за два часа до начала концерта Армен решил все поменять. Его микрофон установили в самом центре сцены, меня передвинули на левый край (из зала – правый), а Россовский с Мурашовым, наоборот, вдвоем заняли правую сторону. Такое положение, конечно, было неудобным во всех отношениях. Во-первых, оба солирующих инструмента (гитара и скрипка) оказались практически в одной точке, что абсурдно само по себе. Даже такие зрелищные в концертном исполнении моменты, как переклички скрипки и гитары или их двухголосые соло теряли свой смысл. Во-вторых, когда я пел свои песни, центр перемещался на крайнюю левую точку сцены, что было не очень эстетично. Ну и, в-третьих, я всегда много двигался по сцене, стараясь «навещать» всех участников группы. Такие перемещения вносили разнообразие в стационарное расположение и хорошо смотрелись из зала. В новом расположении все мои «походы» вынужденно шли через центр, что создавало новый скучный стандарт. В общем, ничего положительного перестановка не принесла…

Я не спрашивал у Армена причин столь скоропалительной перемены положения на сцене, потому что ответ был слишком прост. Армену очень хотелось выглядеть центральной фигурой на отснятом материале, поэтому он не мог допустить, чтобы кто-то (в данном случае я) находился в равноправном с ним положении на сцене…

Вы можете подумать, что я несу полную ахинею и делаю серьезные выводы из ничего не значащих мелочей. Увы, дальнейшие события подтвердят мои доводы…

Мы находились в гримерке, когда пришло сообщение, что толпа фанатов прорвала кордон на контроле, и дальше вход происходил вне зависимости от наличия билета. Остановить поток зрителей, слышавших о «бесплатности» концерта, было невозможно…

…Зал был забит. Слава богу, что из партера убрали все сидения. В противном случае вся эта масса народу просто не уместилась бы в данном объеме. Нескольких парней толпа у сцены выдавила «на второй этаж», и они долго не могли опуститься на пол. Сделать это удалось лишь мощному охраннику, стоявшему на краю сцены. Он подтянул обитателя «второго яруса» к себе, а потом спихнул в точку, где плотность народа была чуть меньше. Эту ситуацию я впоследствии наблюдал на видеосъемке…

Время от времени толпа начинала скандировать: «Крематорий»! «Крематорий»!», но подсвеченная сцена с двумя акустическими гитарами на стойках у микрофонов оставалась безучастной, и они постепенно умолкали. Так продолжалось довольно долго – около 30 минут. Но вот на сцене появились участники группы, и толпа заревела…

Мы вышли на сцену и взяли гитары со стоек. Надевая гитару, я подошел к микрофону и начал свое обычное общение с залом:

– Привет! Мы давно с вами не виделись…

Это была чистая правда. Последними большими концертами в столице были два дня презентаций «Двойного альбома», проходивших семь месяцев назад.

– Ну что, несмотря ни на что, наше Десятилетие, я думаю, состоится! – присоединился Армен.

За этим последовала десятисекундная пауза, и Андрей Мурашов завел вступление песни «Зомби». Кто-то из тех, у кого имеется видеокассета «Крематорий». 10 лет», может возразить мне, что концерт начинался с песни «Проходящие мимо». Увы, друзья! Изданная на фирме «Мороз Рекордз» (а впоследствии и на «Мороз Видео») видеоверсия концерта не полностью совпадает с самим концертом «Десятилетия…». А вот у меня сохранилась «рабочая» видеозапись концерта, где события зафиксированы полностью, еще до «кастрационного» монтажа. А потому мне очень легко освежить свои воспоминания…

Песня «Зомби» своим мощным звуком и ритмикой сразу настроила зал на боевой лад, а двухголосые припевы звучали как кульминации. Но сразу же после «Зомби» зазвучала печальная вещь – «Больной», которую в концертном варианте мы с Арменом пели в унисон, отчего она становилась особенно пронзительной. Не успели смолкнуть последние звуки, как ритм-секция начала играть рифф из юморного рок-н-ролла «Африка». Правда, на самых первых звуках вступления гитара с басом не поняли друг друга и выдали нечто неудобоваримое, однако тут же скоординировались и дальше пошли вместе… Для соблюдения точности даю список всех исполнявшихся песен с порядковыми номерами в скобках.

«Зомби» (1), «Больной» (2), «Африка» (3) – всех этих песен на видеокассете нет! «Проходящие мимо» (4 – отсюда начинается видеоверсия концерта), «Реанимационная машина» (5), «Женщины города Роз» (6), «Крылатые слоны» (7), «Ты была той женщиной» (8), «Моя соседка» (9), «Конфуз» (10), «Посвящение бывшей подруге (11),

«Крематорий» (12), «Лепрозорий» (13), «Медуза-Горгона» (14 – в концертном виде исполнялась впервые) перешла в «Себастию» (15), «Калигула» (16) – этих пяти песен на видеоверсии концерта нет, лишь студийная фонограмма песни «Крематорий» звучит в самом начале кассеты, когда камера снимает толпу у входа в «Горбушку».

«Твари» (17), «Брат во Христе» (18), «Стремный корабль» (19), «Клаустрофобия» (20), «Шпалер (21), «Сексуальная кошка» (22), «Газы» (23), «Хабибулин» (24).

Дальше на сцене произошли некие нестандартные события, которые передаю слово в слово, как по стенограмме.

Армен: Исполненная песня напоминает о том беззаботном времени, когда мы были молодые и нам было все по фигу. И тогда мы были дружны со многими, кто любит нас до сих пор. И поэтому сейчас мы исполним песню под названием «Мой дом – моя крепость». Я хочу пригласить Сашу Залдостанова, известного под кличкой «Хирург», с которым мы много в свое время киряли, и, вообще, было другое время. Сейчас мы вместе с ним споем «металлическую песню».

На сцену вышли «Хирург», «Че Гевара» и кто-то еще из байкеров. Саша подошел ко мне, мы обнялись. Потом он пошел к Армену, пожал ему руку и подошел к микрофону.

«Хирург»: Пацаны! Я помню, когда рождались эти песни. Это рождалось за портвейном и блядями, которые были у…

Здесь Саша сделал красноречивый жест, почему-то в мою сторону, и мне пришлось брать эстафету.

Виктор: Я выступлю в качестве переводчика. Саша хотел сказать, что песни и он родились одновременно!..

«Хирург»: Ну, пожалуй, петь я не буду, а оставлю это для Виктора и Армена…

Виктор: Но все равно, мы очень рады видеть наших гостей, московских «Ночных волков» (зал бурно реагирует). И пусть всегда наш московский дом будет крепостью для всех нас.

Мне кажется, что подобное появление на сцене известных и любимых персонажей заслуживало того, чтобы оставить вышеуказанное действие и тексты на видеоверсии концерта. Но у Армена – а в его руководстве монтажом я не сомневаюсь – видимо, существовали иные взгляды, поэтому из видеокассеты все это безжалостно было вырезано. Сразу оговорюсь, что так же «выпали» из концерта аж 11 песен из 42-х…

«Хирург» с соратниками спустились в зал, и тут же началось мощное вступление песни «Крепость» (25)…

«Наше время» (26), «Таня» (27), «Маленькая девочка» (28), «Дрянь» (29), «Гончие псы» (30 – этой песни на видеокассете нет), «Харе Рама» (31), «Аутсайдер (32), «Адольф» (33), «Эротические монстры» (34)… Я уже говорил, что «Эротические монстры» репетировались для нового альбома с моим основным вокалом. На концерте мы спели песню в унисон с Арменом, и, поверьте профессионалу, звучит она с двумя голосами отлично. Кстати, на изданной видеоверсии концерта этой песни тоже нет. «Jeff – белая кровь» (35 – на видеокассете нет). Здесь чуть-чуть подстроили инструменты, и зазвучал финальный блок песен. «Последний шанс» (36) логично перетекал в «Клубнику со льдом» (37), «Америка» (38) через специально заготовленную инструментальную связку перешла в «Безобразную Эльзу» (39). Припевы «Эльзы» были оставлены для публики, и зрители не ударили в грязь лицом, добросовестно подпевая. Концерт близился к концу. Предпоследней песней был «Кондратий» (40), а закончилось все «Мусорным ветром» (41), посвященным отъезду в Израиль Мишки Россовского. Когда еще звучали звуки песни, Армен снял шляпу, повесил ее на заранее заготовленную стойку и облил бензином. Вспыхнула спичка, и григорянская шляпа запылала. Народ в зале оживленно реагировал на происходящее. В это время на сцене появилась Ольга Жигарева, директор №2 «Крематория» в период с 1988 по 1991 год. На ее голове была черная шляпа. Она сняла ее и надела на голову Армену. Так и произошел некий «круговорот шляп» в природе. Группа покинула сцену, а публика еще минут пятнадцать скандировала: «Крематорий»! «Крематорий»! Дальше все шло как обычно. Зрители постепенно стали покидать зал, а группа наиболее «диких» учинила бардак. Они били бутылки об пол и даже расколошматили несколько фонарей. Это я узнал от прибежавшего в гримерку директора ДК. Мне и Оразову пришлось выйти на сцену и урезонить дебоширов…