ПОСЛЕСЛОВИЕ

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Небольшая книга Андрея Меркулова рассказывает о людях трудной, героической профессии — летчиках-испытателях.

В нашей литературе, воздавшей много полярникам и летчикам вообще, еще больше в последнее время — космонавтам, совсем малый угол отведен летчикам-испытателям. По существу, если бы не книги О. К. Антонова, М. Галлая и С. Анохина, мы больше знали бы об этом опасном и интересном труде от зарубежных авторов, чем по отечественным произведениям.

Вероятно, помимо причин обычных — редкости сочетания осведомленного человека и писательского умения, — тут сыграла роль необходимость секретности, особенно на первых, самых трудных и опасных этапах освоения новых моделей самолетов,

Андрей Меркулов, не будучи сам летчиком, любит эту профессию и знает ее людей, посвятив им несколько своих произведений.

«В путь за косым дождем» — книга, оригинально построенная. Писатель как бы беспорядочно выхватывает отдельные случаи и характерные черты из жизни выдающихся летчиков-испытателей, создавая вначале некоторое недоумение — что, собственно, является целью книги? Но дальше становится видно, как из разрозненных событий складывается целеустремленность, из отдельных поступков — характер, обобщающий образ человека, занятого всю жизнь испытаниями самолетов, целиком захваченного этой профессией. Наиболее близкий писателю образ летчика-испытателя Юрия Гарнаева становится заключительной фигурой, тем более сильной и трагической, что во время печатания журнального варианта книги Юрий Гарнаев погиб на вертолете МИ-6 в Южной Франции при тушении лесного пожара. Книга Андрея Меркулова стала как бы первой эпитафией этому замечательному летчику. И то, что в ней он предстает перед нами еще живым человеком, без отрешенности и удаления, какая неизбежно появляется в повествовании об ушедших, способствует глубине впечатления.

По собственным словам писателя, Юрий Гарнаев был для него «живым прообразом героев книг о светлом будущем». Эти же черты людей будущего Андрей Меркулов видит и показывает нам во всех персонажах своей книги — летчиках-испытателях, космонавтах и вообще людях летной профессии. Он не боится подчеркнуть это и мечтает о создании цельного образа, человека-героя, отважного, целеустремленного, собранного, одержимого стремлением к созданию новых машин, к дальнейшим победам над воздушным океаном планеты.

Так ли это? Только ли людям будущего должны принадлежать черты, какие писатель подмечает у своих героев?

В послевоенные годы стало модным писать о героизме труда, романтике трудового подвига, воспевать отважные поступки. Как это случается, иные литераторы переборщили. Понятия героизма, подвига и отваги стали расплывчатыми, затертыми от неточного употребления, а порой превратились в призраки. Произошло это, на мой взгляд, из-за того, что после всенародного подвига в Великой Отечественной войне, когда наши люди проявляли истинный героизм и стойкость в самых различных жизненных ситуациях прямого боя с врагом, голодной блокады, изматывающей до полусмерти работы или упорного, нечеловеческого мужества в концлагерях, обычные гражданские дела как бы померкли и стали казаться мелкими. Следовало подчеркнуть романтику будней, показать героику повседневности. Но в ряде произведений искусства и литературы вместо глубокого проникновения в существо жизни и труда, психологических закономерностей, мужества, гражданской ответственности были созданы «чучела» романтики и героизма, придуманы подвиги там, где их не было и не могло быть.

Кто же такой герой, в глубоком, народном образе подобных людей, безусловном и достоверном для каждого? Попытаемся найти ответ на этот вопрос, простота которого лишь кажущаяся.

Героем обычно называют человека, поставленного жизнью в необычайную ситуацию, труднейшее положение, справиться с которыми можно, лишь проявив выдающиеся волевые и физические качества, храбрость, смекалку, выносливость. Преодоление этой жизненной трудности, беды, катастрофы и есть подвиг. Но в книге Андрея Меркулова есть очень верное замечание, что если летчики идут на испытание, как на подвиг, то это означает, что они не годятся не только в герои, но и вообще в испытатели. Это противоречие и ведет к пониманию.

Сама профессия определяет норму поведения для каждого человека, если он выбрал ее сам, соответственно склонностям и личным качествам. Комарьё, ледяная вода, обрывы скал, камнепады, долгие, тяжелые переходы в любую погоду, в любом климате — удел профессии геологов, которые или смеются, или злятся, когда в иной пьесе, кинофильме или книге они возводятся в герои только за это. С точки зрения геолога, многочасовая работа в архиве, среди пыльных документов в поисках важных сведений — куда большая трудность, чем тридцать бродов или пятнадцать перевалов в день. И естественно, человек с больными ногами не может стать настоящим геологом. Недостатки сердца наложат запрет на профессию высотника или подводника, и только богатырское здоровье позволит человеку стать летчиком-испытателем или космонавтом.

Поэтому героическая профессия еще не определяет героя, а единичный подвиг еще не есть конечный результат этой профессии. Только тогда, когда деятельность человека состоит из целой цепи подвигов, он становится героем в глубоком, народном смысле этого слова. Однако и такое определение все еще односторонне и неполно. Не всякий герой, хотя бы и совершивший множество подвигов, действующий в героической профессии, получает признание в народе.

Великие завоеватели, даже наиболее лично отважные и человечные, как, например, Александр Македонский, не сделались народными героями даже у эллинов. Герой в эллинском понимании лишь тот, кто посвящает себя борьбе со злыми силами, приносящими беду людям, и борется с ними на протяжении всей жизни. Таковы самый любимый из всех героев — Геркулес, затем Тесей и другие. Наша русская народная традиция всегда рассматривала богатырей как защитников народа, борцов с захватчиками, чудовищами, разбойниками, в точном соответствии с понятием героя у эллинов. Рыцари короля Артура — тоже защитники справедливости и охранители народа от угнетателей и злых волшебников.

Суммируем сказанное. Герой — тот, кто находит в себе силы встречаться с трехголовым чудовищем из трех Н — неожиданностью, неизвестностью и неблагоприятностью (обстоятельствами) и побеждать их, защищая свой народ или прокладывая для него дорогу к лучшей жизни. Он избирает эту деятельность своей профессией, повторяя схватки с трехглавой гидрой. Каждая из этих схваток грозит гибелью, и за плечами героя неизбежно идет тень смерти, обреченности, недолгого существования. Вспомним молитву Ахиллеса, в которой он просит свою мать — богиню дать силы совершить побольше подвигов, если судьбой ему назначена короткая жизнь.

По всем этим признакам летчики-испытатели книги Андрея Меркулова — герои в глубоком, народном значении этого слова. В записках Юрия Гарнаева, цитируемых в книге, явственно сквозит усталость, нервная перегрузка от непрерывной и очень трудной работы за границей. Могут сказать, что командование недосмотрело, что следовало дать летчику длительный отдых — и тогда не случилось бы катастрофы. Но можно ли вообще убедить героя отдохнуть, что такое прекративший свою деятельность герой, — это очень интересные для нашей психологической литературы вопросы, которые почти не изучались.

Я не случайно обратился к примерам отдаленного прошлого. Оказывается, что герой в подлинном значении этого понятия вовсе не обязательно человек будущего и не обладает большим, чем другие, количеством черт этого человека. Он столь же древен, как и людской род. Разве в самом далеком прошлом человек, будь то мужчина, постоянно принимавший бой с самыми сильными хищниками, ведший его на протяжении всей жизни, защищая свою семью и племя, прокладывая дороги к новым местам охоты, пастбищ и поселений, или женщина, беспрерывно защищавшая свое и чужое потомство от всевозможных опасностей, — не герои в том же смысле? Разве не висела смерть за плечами первобытного человека, подстерегая его на каждом шагу, в неизвестном, неожиданном и неблагоприятном мире? То же трехглавое чудовище, и та же неизбывная борьба с ним.

Разве Джим Корбетт и подобные ему истребители тигров, львов и акул-людоедов, обезумевших слонов, бешеных волков и других опаснейших животных не герои? Или врачи, избравшие своей профессией борьбу с чумой, оспой, тифом, холерой — массовыми эпидемиями, тем более во времена отсутствия точных бактериологических знаний?

Здесь не идет речь о способности на отдельные подвиги.

Слишком много свидетельств поразительного мужества известно всем, чтобы сомневаться в том, что очень многие люди способны на поступки выдающейся стойкости, презрения к опасности и отваги. В связи с примером Корбетта и тигров-людоедов мне вспоминается случай неслыханного мужества малайзийского крестьянина, у которого тигр-людоед убил молодую жену. Не имея огнестрельного оружия, храбрец вооружился двумя кинжалами, улегся под труп жены в джунглях, там, где ее загрыз тигр, и, когда людоед явился за своей жертвой, убил его в рукопашном бою. И все же этот человек исключительного мужества — не герой в полном смысле, потому что не сделал охоту па людоедов своей профессией, а ограничился, так сказать, личной местью.

Личность народного героя, богатыря, партизана, охотника, врача или летчика отличает не то, что он делает, а как и для чего он это делает. Меняется время, и вместо боя с саблезубым тигром или пещерным медведем человек становится лицом к лицу с многотонным танком. Вместо опасной скачки на едва укрощенных конях и примитивных колесницах он делается гонщиком-испытателем автомашин, поднимается в небо на воздушных змеях, шарах, наконец, самолетах и ракетах. Чумные бараки и костры инквизиции прошлого для врачей и ученых теперь заменены концлагерями фашистских диктаторов и изощренными психологическими пытками. А впереди нас ждет необъятный космос с неисчислимыми опасностями и трудностями или дно океана, ждет великая борьба за новое общество.

И как десятки тысячелетии тому назад, впереди будут идти, прокладывая путь и рубя трехглавую гидру неожиданного, неизвестного, неблагоприятного, новые народные герои. Люди, имеющие право называться Человеком с большой буквы. Только их «гидры» будут иными, соответственно изменению машин, техники, общественных отношений.

Вот почему летчики-испытатели, герои Андрея Меркулова, не какие-то небывалые люди будущего, а Люди с большой буквы, всегда жившие среди нас, обычных жителей Земли, с тех пор, как явился на ней современный человек. И умножение их числа, а не изменение качества будет знаменовать переход к обществу высшего типа, обществу будущего — коммунистическому.

И. А. Ефремов