Глава третья. Победа и поражение в Крыму

Глава третья. Победа и поражение в Крыму

В тяжелых оборонительных сражениях летом и осенью 1941 г. Советские Вооруженные Силы подорвали наступательную мощь немецко-фашистской армии. В результате контрнаступления войск Южного фронта в конце ноября противник был отброшен к западу от Ростова-на-Дону на 60–80 км. На северо-западном направлении увенчалась успехом Тихвинская наступательная операция. Контрнаступление войск Красной Армии на одном из решающих направлений — московском — переросло в общее наступление.

В целях развития успеха наступательных действий Советское Верховное Главнокомандование стремилось использовать любые возможности для нанесения ударов по врагу, в том числе и на южном фланге советско-германского фронта. 5 декабря заместитель начальника Генерального штаба генерал-лейтенант А. М. Василевский дал указания командующему ЧФ подготовить предложения для доклада Ставке о возможности проведения десантной операции на Керченский полуостров. Объективные условия для проведения такой операции, безусловно, имелись: Черноморский флот по-прежнему сохранял превосходство на море, стойко оборонялся Севастополь, Закавказский фронт располагал еще резервом сил. Командующий флотом считал, что такая операция возможна, [53] и изложил свои соображения по ее осуществлению. Предполагалось главными пунктами высадки наметить Феодосию и Керчь; в Феодосии предусматривалось высаживать войска с боевых кораблей прямо в порту при поддержке авиации и корабельной артиллерии. Руководство операцией предлагалось поручить находившемуся на Кавказе заместителю Наркома ВМФ адмиралу И. С. Исакову. На подготовку операции командующий флотом просил 15 суток.

Уже 7 декабря Ставка утвердила план десантной операции, а руководство ею возложило на командующего Закавказским фронтом генерал-лейтенанта Д. Т. Козлова. Организацию морской части операции Нарком ВМФ поручил командующему флотом.

В окончательно утвержденном плане предусматривалось высадку десанта произвести двумя эшелонами одновременно на северном, восточном и южном (в Феодосийском порту) побережьях Керченского полуострова. Для участия в операции были выделены шесть стрелковых дивизий, две стрелковые бригады и два горнострелковых полка 51-й и 44-й армий — всего 41 930 человек, 198 орудий и 256 минометов, 43 танка, 348 автомашин и тракторов и около 1800 лошадей. Для поддержки и прикрытия десанта с воздуха выделялось около 500 самолетов фронтовой авиации и 161 самолет ВВС Черноморского флота. Командующий Закавказским фронтом перед войсками фронта и силами Черноморского флота и Азовской военной флотилии поставил задачу — окружить и уничтожить керченскую группировку противника, овладеть Керченским полуостровом, сковать его силы в Крыму, вынудить снять часть сил из районов Севастополя и Таганрога.

Здесь нет необходимости подробно излагать ход Керченско-Феодосийской десантной операции, он достаточно полно отражен в нашей литературе. Однако хотелось бы осветить ряд важных моментов этой операции, связанных с действиями войск, сил флота и командования.

Итак, по данным нашей разведки, положение войск противника в Крыму к тому времени было следующим: основные силы 11-й армии в середине декабря были сосредоточены под Севастополем, а на Керченском полуострове находились немецкая 46-я пехотная дивизия, румынская 8-я кавалерийская бригада, два танковых батальона, два полка полевой артиллерии и пять зенитных артиллерийских дивизионов. Сюда же были направлены [54] части 73-й пехотной дивизии. Общая численность группировки войск противника на Керченском полуострове составляла около 25 тыс. человек.[37]

В общей сложности наши войска превосходили противника по пехоте в 1,7 раза, по орудиям и минометам — в 1,5 раза, но уступали ему в танках в 2,7 раза. Соотношение сил авиации было почти равным.

К высадке и артиллерийской поддержке десанта планировалось привлечь свыше 250 кораблей и судов, в том числе 8 боевых кораблей основных классов, 52 сторожевых и торпедных катера.

13 декабря была получена директива командующего Закавказским фронтом, в которой были поставлены задачи войскам и силам флота, привлекавшимся к операции. Начало ее планировалось на 21 декабря. Замыслом операции предусматривался захват Керченского полуострова в целях создания плацдарма для последующего освобождения Крыма войсками 51-й (командующий — генерал-лейтенант В. Н. Львов, член Военного совета — корпусной комиссар А. С. Николаев, начальник штаба — генерал-майор И. С. Савинов) и 44-й армий (командующий — генерал-майор А. Н. Первушин, член Военного совета — бригадный комиссар А. Т. Комиссаров, начальник штаба — полковник С. Е. Рождественский) во взаимодействии с силами Черноморского флота, Азовской военной флотилии и Керченской военно-морской базы.

На время операции Азовская военная флотилия (командующий — контр-адмирал С. Г. Горшков, военный комиссар — полковой комиссар С. С. Прокофьев, начальник штаба — капитан 3 ранга А. В. Свердлов) и Керченская военно-морская база (командир — контр-адмирал А. С. Фролов, военный комиссар — батальонный комиссар В. А. Мартынов, начальник штаба — капитан 3 ранга А. Ф. Студеничников) были оперативно подчинены Закавказскому фронту.

51-й армии предстояло высадить на Керченский полуостров одновременно две десантные группы: одну — силами Азовской военной флотилии на северо-восточный берег, другую — силами Керченской военно-морской базы на восточный берег (южнее Керчи). После высадки войска должны были нанести сходящиеся удары с севера и с юга, овладеть городом Керчь, Султановкой, а затем [55] наступать в направлении железнодорожной станций Ак-Монай.

Высадка 44-й армии должна была осуществляться кораблями и судами Черноморского флота. На эту армию возлагались следующие задачи: во взаимодействии с силами Черноморского флота овладеть городом и портом Феодосия и прочно удерживать их; во взаимодействии с воздушным десантом, который предполагалось высадить в районе Владиславовки, уничтожить феодосийскую группировку противника, овладеть районом Сейтджеут, Кошай, Ак-Монай, Владиславовка, Султановка и упорно оборонять его до уничтожения войсками 51-й армии керченской группировки врага; частью сил содействовать 51-й армии наступлением на Марфовку; с выходом 51-й армии на Ак-Монайские позиции быть готовой к развитию успеха в направлении на Карасубазар (ныне Белогорск).

Одновременно предполагалось в районе гора Опук — Ссыпной пункт высадить вспомогательный морской десант, [56] который должен был нанести удар в направлений Орта-Эли, чтобы оказать содействие 51-й армии в форсировании Керченского пролива.

Подготовка флота к операции началась еще 3 декабря с получением предварительного распоряжения штаба Черноморского флота. Чтобы оперативнее решать вопросы по подготовке и планированию операции, 10 декабря командующий флотом вице-адмирал Ф. С. Октябрьский, член Военного совета дивизионный комиссар И. И. Азаров и оперативная группа штаба флота прибыли в Новороссийск, где уже размещался командный пункт 44-й армии. Командные пункты 51-й армии и Азовской военной флотилии были оборудованы в Темрюке, Керченской военно-морской базы — в Тамани.

Все коллективы штабов и личный состав флота работали с большим напряжением. Ведь ни у флота, ни у армии еще не было опыта планирования, подготовки и проведения столь крупной десантной операции. Надо было в короткие сроки сконцентрировать и подготовить силы, оборудовать транспортные суда и корабли для перевозки личного состава и боевой техники, скрытно сосредоточить их в пунктах посадки, провести тренировки по посадке и десантированию, совместно со штабами армий сделать необходимые расчеты, составить планы и разработать боевую документацию, организовать разведку, навигационное обеспечение, подвоз необходимых материальных средств и т. д.

Подготовка десантных отрядов была делом нелегким. Часть транспортных средств флота продолжала снабжать Севастополь. Ледовая обстановка на Азовском море не позволяла вывести малые корабли и плавсредства из Приморско-Ахтарской и Ейска. Кроме того, в это же время часть кораблей (лидеры и эсминцы) обеспечивала конвоирование танкеров из Черного моря в Босфор. Командующий флотом обратился к Наркому ВМФ с просьбой отменить проводку танкеров, чтобы не распылять силы и полностью использовать их в предстоящей десантной операции. Эта просьба была удовлетворена. Помимо кораблей и вспомогательных судов Черноморского флота, транспортов Морского флота в Темрюке собрали все плавсредства Азово-Кубанского пароходства, рыболовного флота и Азовтехфлота, а также ближайших рыболовецких колхозов. Таким образом, к участию в десанте удалось привлечь около трехсот различных плавединиц, но техническое состояние многих из них было неудовлетворительным. [57] После боевых действий в летнюю кампанию корабли Азовской флотилии нуждались в ремонте. Более чем у 60 % плавсредств гражданских ведомств необходимо было отремонтировать корпуса и двигатели, большинство из них не было оборудовано средствами радиосвязи. Потребовались титанические усилия, чтобы привести их в порядок к началу операции.

Задачи АВФ в Керченско-Феодосийской десантной операции были поставлены приказом командующего ЧФ от 14 декабря и приказом командующего 51-й армией от 18 декабря.[38] Согласованный со штабом 51-й армии план действий флотилии в этой операции был доложен командующему флотом, находившемуся в то время в Новороссийске, и утвержден им. Но было бы ошибочным полагать, что подготовка к высадке десанта шла в полном соответствии с планом. То и дело возникали обстоятельства, заставляющие вносить в него все новые и новые уточнения и изменения. Особенно значительные коррективы в план операции, в работу командования и штаба были внесены вследствие существенных изменений в указаниях командования армии. Если в начале подготовки операции командование 51-й армии ориентировало флотилию на высадку десанта численностью 3–3,5 тыс. человек, то к моменту начала операции численность предполагаемого к переброске десанта достигла уже 7–7,5 тыс. Неоднократно менялись план посадки первого эшелона войск, намеченные к высадке части, пункты высадки. Так, первоначально назначенная 398-я стрелковая дивизия была заменена 224-й, а уже в период посадки десанта на корабли командующий армией приказал высадить его вместо Ак-Моная в Казантипском заливе — и все это в предельно сжатые сроки. Данное обстоятельство, естественно, не могло не сказаться на подготовке десантных сил и на всем ходе операции.

Особую трудность вызвало формирование десанта. Армейское командование не имело представления о сложности подготовки морского транспорта к перевозке войск и об особенностях погрузки людей и техники на корабли и суда, не учитывало пропускной способности трапов, сходней и люков, мощности и производительности погрузочных средств, а также возможности средств высадки [58] десанта на необорудованное побережье и предъявило к перевозке в первом же эшелоне абсолютно нереальное количество личного состава, материальной части и лошадей. Тем не менее шла активная работа по подготовке транспортов и высадочных средств к перевозке десанта. Суда оборудовались фальшпалубами, настилами, конскими стойлами. Были изготовлены и бокс-ящики для погрузки лошадей. Проводились тренировки по погрузке и высадке войск. Впоследствии эта подготовительная работа дала положительные результаты при высадке десанта, особенно в Феодосии.

Специальными директивами политуправлений Закавказского фронта и Черноморского флота были разработаны конкретные мероприятия по политическому обеспечению десантной операции, направленные на воспитание у воинов мужества, стойкости, решительности и наступательного порыва. Перед личным составом выступали командующие, члены Военных советов, военкомы, командиры и политработники армий, кораблей и соединений. Политработники помогали командирам отобрать в штурмовые группы наиболее смелых, дерзких и находчивых людей, организовать обмен опытом по взаимодействию в бою между моряками и воинами стрелковых частей.

Наконец все трудности были преодолены и подготовка операции закончилась к намеченному сроку. В районах и пунктах посадки были сосредоточены десантные части, корабли, суда и плавсредства. Однако обстановка под Севастополем осложнилась, что потребовало внести существенные изменения в план операции.

17 декабря противник предпринял второй штурм Севастополя. 19 декабря заместитель командующего Черноморским флотом по обороне главной базы контр-адмирал Г. В. Жуков и член Военного совета флота дивизионный комиссар Н. М. Кулаков донесли в Ставку ВГК, Наркому ВМФ и командующему флотом, находившемуся в Новороссийске, что войска СОР понесли большие потери и под давлением превосходящих сил врага отошли на второй рубеж обороны, большинство стационарных тяжелых батарей береговой обороны подавлено, резервы и боезапас на исходе и при дальнейшем продолжении атак противника теми же темпами гарнизон Севастополя продержится не более трех суток. Ставка уже через несколько часов приняла решительные меры: приказала командующему Закавказским фронтом немедленно отправить в Севастополь не менее 3 тыс. человек маршевого пополнения, [60] одну стрелковую дивизию или две стрелковые бригады, снаряды и мины, оказать помощь не менее чем пятью авиаполками. Приказано было также подчинить Севастопольский оборонительный район во всех отношениях командующему Закавказским фронтом, а командующему флотом немедленно возвратиться в Севастополь.[39]

Выполняя указания Ставки, командование фронта направило в Севастополь наиболее подготовленные войска 44-й армии: 345-ю стрелковую дивизию и 79-ю морскую стрелковую бригаду, предназначавшиеся для высадки в Феодосии. Для их перевозки была задействована часть боевых кораблей и транспортов, выделенных для участия в десантной операции. По расчетам штаба флота на сосредоточение кораблей и транспортов в пунктах посадки потребовалось бы не менее шести суток. В связи с этим генерал-лейтенант Д. Т. Козлов принял далеко не лучшее решение — проводить операцию последовательно, в два этапа: 26 декабря высадить десант на восточное побережье Керченского полуострова, на его азовское побережье и у горы Опук, а 29 декабря — в Феодосии.

Таким образом, менялся не только состав десанта, но и сам принцип одновременной высадки всех сил, участвующих в операции. Вместо согласованных по времени ударов с севера и с юга, рассчитанных на окружение керченской группировки врага и отсечение ее от основных сил крымской группировки, предусматривалось нанесение двух последовательных ударов, что в корне противоречило основному замыслу операции. Такое решение командования Закавказского фронта давало противнику возможность отражать наступление десантных войск последовательно, сначала с направления Керченского пролива и азовского побережья, а затем с направления Феодосии, подтянуть резервы и не допустить продвижения наших войск в глубь Крыма. Дальнейшая подготовка по скорректированному плану происходила в спешке, что привело к серьезным упущениям в организации и управлении и не могло не сказаться на результатах столь сложной операции, какой является высадка морского десанта.

Приказ командующего фронтом на операцию был получен в штабе флотилии в полдень 24 декабря. Высадка десанта назначалась на утро 26 декабря, так что времени для завершения ее подготовки оставалось совсем мало. [60]

К тому же свои коррективы в план использования сил внесла и погода. Непрерывные дожди размыли дороги и аэродромы. Перегруппировка вновь назначенных для посадки войск и их сосредоточение в исходных точках происходили медленно. Времени для тренировок и подготовки участников десанта уже не было.

Аэродромная сеть оказалась неподготовленной к приему большого количества самолетов. Причиной этого была не только погода, но и крайне низкий уровень организации перебазирования авиации. К началу операции удалось сосредоточить лишь 50 % запланированных авиачастей, к тому же укомплектованных в основном самолетами устаревших типов. Остальные самолеты, главным образом новых образцов, оставались на тыловых аэродромах и не могли принять участие в операции.[40] Плохие метеоусловия и ограниченное время помешали провести аэрофотосъемку пунктов высадки, вследствие чего систему противодесантной обороны противника выявить полностью не удалось.

По ходу операции Азовской флотилии предстояло высадить два полка 224-й стрелковой дивизии, три батальона 83-й морской стрелковой бригады и части 12-й стрелковой бригады 51-й армии (всего более 7 тыс. человек и около 40 единиц техники). Для их перевозки было сформировано пять отрядов кораблей и судов. На каждый отряд назначался опытный командир — моряк с группой управления. При окончательной отработке боевого приказа, плановых таблиц и других документов на операцию особое внимание штаба было обращено на вопросы взаимодействия, сработанности моряков и воинов сухопутных войск — от рядового бойца до командира корабля и части, командования и штабов соединений.

В связи с чрезвычайно сложными условиями перехода морем и высадки весь командный состав был ознакомлен со специально составленными указаниями командующего АВФ по высадке десанта на необорудованный берег и переходу морем. Без тщательно разработанной документации было бы просто невозможно справиться с управлением разнородной армадой, которую представляла собой в то время флотилия, почти полностью включившаяся в решение чрезвычайно ответственной задачи. [61]

В назначенное время все отряды были подготовлены к выходу, но погода быстро портилась и синоптики предвещали сильный шторм. Поэтому в связи с низкой мореходностью десантных средств флотилии ее командование просило командующего фронтом перенести сроки десантирования. Однако эта просьба не была удовлетворена, напротив, было получено строгое указание командующего фронтом «действовать по утвержденному плану, так как операция началась». Следовательно, от командных инстанций теперь требовались напряжение всех сил и максимальная организованность в управлении, чтобы в создавшихся сложных условиях обеспечить успех операции, преодолев не только сопротивление врага, но и разбушевавшуюся стихию.

С 12 ч 30 мин и до 16 ч 40 мин 25 декабря из Темрюка вышли четыре десантных отряда, а в 22 ч из Кучугур — пятый отряд с таким расчетом, чтобы к 5 ч утра 26 декабря, т. е. за 2 ч до рассвета, прибыть к назначенным пунктам высадки. Но к вечеру ветер достиг 5–6 баллов, временами усиливаясь до 9 баллов. Скорость самоходных барж и паровых шаланд упала до 1–2 уз. Из-за большой разницы в скорости, различной мореходности походный порядок разнотипных кораблей и судов был нарушен, многие из них отстали и вынуждены были следовать одиночно. Шедшие на буксире у десантных судов сейнеры, байды и шлюпки захлестывало водой, а порой отрывало и уносило в море. Буксирующим судам приходилось останавливаться и отыскивать их. Но спасти в темноте в штормовых условиях все высадочные средства с десантниками не удалось. Дело осложнялось и отсутствием радиостанций на многих из мобилизованных в гражданских ведомствах судах, что, естественно, затрудняло управление ими на переходе. Из-за резкого похолодания пушки на тральщиках и катерах-тральщиках покрывались льдом и выходили из строя.

Задержка на переходе, потеря части высадочных средств с людьми и вооружением значительно снизили боеспособность первого эшелона десанта и отрицательно отразились на ходе высадки.

Первый тревожный сигнал поступил в 3 ч 20 мин 27 декабря от командира первого отряда. Он донес, что к намеченному месту высадки в Казантипском заливе сможет подойти только к 10 ч, и получил приказ произвести высадку в назначенное время, но в районе мыса Зюк, что значительно сокращало его путь. [62]

Вскоре на флагманском командном пункте флотилий была получена радиограмма от командира пятого отряда: «Задачу выполнить не могу из-за шторма». Как позже выяснилось, волной оторвало все восемь буксируемых байд и шлюпок, а сейнеры потеряли друг друга. Буксир «Урицкий» не мог буксировать баржу при крутой волне. Поэтому отряд был вынужден возвратиться в Кучугуры и только 27 декабря вместо Еникале его пришлось перенацелить для высадки на мыс Хрони, где к тому времени десант четвертого отряда закрепился на захваченном плацдарме. И все же, преодолев штормовое море, остальные отряды подошли к рассвету в назначенные им районы и начали высадку войск десанта у мысов Зюк и Хрони. Темп высадки был низким. Сильный накат выбрасывал на берег шлюпки, на прибрежной отмели оказались сейнер «Декабрист» и катер-тральщик «Акула». Низкая температура, высокий прибой и штормовой ветер угнетающе действовали на личный состав десантируемых частей, но моряки из экипажей десантных судов и из частей морской пехоты, входивших на каждом судне в состав первого броска, подбадривали бойцов, увлекали их личным примером, первыми бросаясь в ледяную воду прибоя, и, стоя в ней по грудь, помогали солдатам выходить на берег, переносить вооружение и боеприпасы.

Высадка войск производилась при сильном огневом противодействии противника. Поддерживавшие высадку канонерские лодки меткой стрельбой подавляли вражескую артиллерию и огневые точки противодесантной обороны на берегу. Сторожевые катера ставили дымовые завесы для прикрытия от пулеметного огня противника подходивших к берегу высадочных средств. Это несколько облегчало положение десантных отрядов, но около 11 ч начались непрерывные налеты вражеской авиации. От попадания бомб затонула самоходная шаланда «Фанагория», на которой погибло более 100 человек, получили повреждения пароходы «Пенай» и «Красный флот».

Командование АВФ неоднократно обращалось в штаб 51-й армии и штаб ВВС с просьбой выслать истребители для прикрытия пунктов высадки, но реальной помощи так и не последовало.

Впрочем, противник так и не смог сорвать высадку войск. В этих тяжелых условиях первому (командир — капитан-лейтенант Ф. П. Шиповников) и второму (командир — капитан 2 ранга В. С. Грозный-Афонин) отрядам, а также тральщику «Советская Россия» из состава [63] четвертого отряда удалось высадить около мыса Зюк 1378 человек, выгрузить три танка, два 37-мм, два 76-мм орудия и девять 120-мм минометов. Оставшиеся войска и боевую технику пришлось возвратить в Темрюк.

Успешно действовал и четвертый отряд (командир — капитан 3 ранга Дубовов). Под прикрытием артиллерийского огня канонерской лодки «Днестр» были высажены на мыс Хрони 1452 человека, выгружены три танка, два 76-мм и два 45-мм орудия.

Таким образом, в первый день, 26 декабря, на северный берег Керченского полуострова из состава первого эшелона десанта удалось высадить 2830 человек, выгрузить шесть танков, четыре 37-мм и 45-мм, четыре 76-мм орудия, девять 120-мм минометов. Потери в районах высадки составили около 700 человек. Высаженные части десанта в соответствии с планом операции продвигались в глубь полуострова в направлении Керчи.

Всего Азовская военная флотилия с 26 по 31 декабря перебросила на северное побережье Керченского полуострова более 6 тыс. человек 224-й стрелковой дивизии, 83-й морской стрелковой и 12-й стрелковой бригад 51-й армии, 9 танков, 10 орудий (37, 45 и 76-мм), 28 минометов, 9 автомашин и 240 т боеприпасов.[41]

Несмотря на сложную метеорологическую обстановку, отсутствие истребительного прикрытия и специальных десантно-высадочных средств, флотилия поставленную задачу выполнила. Действия войск, высаженных на северное побережье Керченского полуострова, отвлекли на себя значительные силы противника и способствовали успешной высадке главных сил десанта, форсировавших Керченский пролив. Успех высадки первых эшелонов явился следствием высокой морской выучки, мужества и настойчивости личного состава в достижении поставленной перед ним цели.

Отрядам Керченской военно-морской базы предстояло высадить в районе Камыш-Буруна, Эльтигена и Старого Карантина 302-ю горнострелковую дивизию 51-й армии. Наиболее удачно высадка была произведена у Камыш-Буруна утром 26 декабря. Здесь передовой отряд застал противника врасплох. Под прикрытием дымовой завесы, поставленной специально выделенными катерами, десант быстро высадился и закрепился на берегу. Артиллерия и минометы противника были подавлены огнем береговой [64] артиллерии, развернутой на Таманском берегу, на косах Тузла и Чушка. Эффективность артиллерийского огня обеспечивалась корректировочными постами, находившимися в боевых порядках десанта.

Однако отсутствие надежного управления отрядами в море не дало возможности свести основные силы второго и третьего отрядов в одну группу, до рассвета высадить войска на главном направлении — в Камыш-Буруне и развить достигнутый успех. Они были вынуждены выполнять поставленную задачу уже днем при сильном противодействии артиллерии, минометов и авиации противника. И, естественно, понесли большие потери: около 400 человек было убито и ранено, пять сейнеров, катер типа МО, буксир, болиндер и баржа погибли.

Возле Старого Карантина и Эльтигена десант также попал под сильный огонь, поэтому в Старом Карантине сумели высадиться только 55 человек, в Эльтигене — 19 человек. Они весь день вели бой с превосходящими силами врага. Оставшиеся в живых с наступлением темноты вырвались из окружения и пробились к основным силам десанта. Остальная часть десанта была высажена в районе Камыш-Буруна. К исходу 26 декабря здесь уже находились около 2000 человек.

В итоге боев за высадку на этом направлении наши войска закрепились на южной окраине Камыш-Буруна, на пристани судоремонтного завода и Камыш-Бурунской косе. Ожесточенные контратаки противника были отбиты при активной поддержке артиллерии с Таманского полуострова.

Из-за сложных метеоусловий и сильного противодействия врага намеченного темпа накопления сил на захваченном плацдарме выдержать не удалось. И все же в невероятно тяжелой обстановке к 30 декабря кораблями и судами Керченской военно-морской базы на Керченский полуостров в общей сложности было переброшено свыше 11 тыс. человек, 47 орудий, 229 пулеметов, 198 минометов, 12 автомашин, 210 лошадей и 14 повозок.[42]

Однако немецко-фашистское командование успело подтянуть резервы, организовать сильную оборону и тем самым задержать на некоторое время прорыв частей 302-й горнострелковой дивизии к Керчи с юга. Оказать помощь этой дивизии мог бы вспомогательный десант в составе 105-го горнострелкового полка, который по плану [65] операции должен был быть высажен силами Черноморского флота около горы Опук 26 декабря, т. е. одновременно с высадкой десантов Азовской военной флотилией и Керченской военно-морской базой. Но этого не произошло. В условиях штормовой погоды и плохой видимости корабли на переходе потеряли друг друга. Командир отряда контр-адмирал Н. О. Абрамов, считая, что погода в районе горы Опук не позволяет выполнить задачу, неоднократно запрашивал у Военного совета флота разрешения отложить высадку до улучшения метеоусловий. Не получив ответа на свой запрос, он отказался от высадки и возвратил корабли в Анапу. Как выяснилось позже, перед выходом в море флагман перенес свой командный пункт с канонерской лодки «Красная Грузия» на канонерскую лодку «Красный Аджаристан», не поставив об этом в известность командующего флотом, а документы скрытой связи остались на «Красной Грузии». Это и привело к срыву поставленной задачи. Десант (около 2 тыс. бойцов) был высажен только 30 декабря, но уже в Камыш-Буруне.

В целом в период с 26 по 31 декабря Азовская военная флотилия и Керченская военно-морская база, несмотря на крайне неблагоприятные метеорологические условия и упорное сопротивление врага, выполнили поставленную задачу — высадили части 51-й армии на северном и восточном побережьях Керченского полуострова и оказали им огневое содействие при захвате плацдармов. Всего было высажено свыше 17 тыс. человек. Наступая в южном и северном направлениях, войска 51-й армии при эффективной поддержке артиллерии кораблей Азовской военной флотилии и Керченской военно-морской базы, а также артиллерии с Таманского полуострова сломили сопротивление противника и 30 декабря овладели городом Керчь.

К сожалению, помощь войскам со стороны авиации фронта и флота была явно недостаточной (26 декабря — в первый день десантирования всего 125 самолето-вылетов). Из-за большой удаленности аэродромов истребители не могли долго находиться в районах высадки и захваченных плацдармов и, следовательно, надежно прикрывать войска десанта с воздуха.

В последующие несколько дней операция на Керченском полуострове не получила дальнейшего развития, сказались ошибки в плане операции, в руководстве действиями войск и пренебрежение прогнозом погоды. Вряд [66] ли было целесообразно планировать высадку одновременно в девяти пунктах. Каких же целей можно было достичь при такой организации действий десанта: распылить внимание противника, силы и средства его противодесантной обороны? Ввести в заблуждение относительно направления нашего главного удара? Одновременным охватом с разных направлений окружить части 42-го немецкого армейского корпуса и разгромить их в короткий срок? Пожалуй, ни одной из перечисленных. Реальным был только захват плацдармов в некоторых пунктах, что и произошло. Силы десанта оказались распыленными, чем был нарушен один из важнейших принципов военного искусства — массирование сил и средств на главном направлении, поэтому и главное направление в этой части операции не вырисовывалось. Кроме того, противник обладал свободой маневра по побережью, а перенацеливать наши отряды с десантом из-за плохой связи, шторма, полного господства вражеской авиации в воздухе было делом практически невозможным.

Оперативный успех наметился только 29 декабря после высадки силами Черноморского флота десанта в Феодосии.

Командующий флотом вице-адмирал Ф. С. Октябрьский принял смелое решение: передовой отряд десанта высаживать с боевых кораблей прямо на причалы порта. Для выполнения этой задачи были выделены крейсера «Красный Крым», «Красный Кавказ», эсминцы «Железняков», «Шаумян», «Незаможник», транспорт «Кубань», 12 сторожевых катеров с 300 бойцами штурмовых групп и базовый тральщик. Корабли и транспорт приняли на борт в общей сложности 5419 человек, 15 пушек, шесть 107-мм минометов, 30 автомашин, 100 т боеприпасов, 68 т продовольствия и других грузов, 19 повозок.[43] Командовал отрядом опытный моряк капитан 1 ранга Н. Е. Басистый.

Отряд кораблей в таком составе имел ряд преимуществ по сравнению с другими отрядами, действовавшими в районе Керченского полуострова. Его корабли были мореходны и хорошо подготовлены к совместному плаванию, маневренны, имели надежную скрытную связь, мощную артиллерию и собственные средства ПВО. Большая скорость кораблей и плохие метеоусловия, затруднявшие [67] ведение противником воздушной разведки ночью, позволили быстро и скрытно совершить переход. Около 3 ч 29 декабря корабли без всяких помех подошли к траверзу мыса Киик-Атлама. Ориентируясь по прожекторам заблаговременно развернутых подводных лодок «Щ-201» (командир — капитан 3 ранга А. И. Стрижак) и «М-51» (командир — капитан-лейтенант В. М. Прокофьев) и по выставленным ими буям, в 3 ч 50 мин по приказу флагмана корабли открыли огонь из орудий главного калибра по целям в порту Феодосии и местечке Сарыголь. Цели освещались осветительными снарядами. Противник был застигнут врасплох. Ответный беспорядочный артиллерийско-минометный огонь, открытый им лишь спустя 10–12 мин, не причинил кораблям никакого ущерба.

Сторожевые катера № 0131 и № 013, воспользовавшись открытым боновым заграждением, ворвались в гавань, высадили на мол штурмовой отряд (около 60 человек) и группу навигационного обеспечения, подавили артиллерийским и пулеметным огнем ожесточенное сопротивление оборонявших порт автоматчиков и дали кораблям сигнал «Вход в гавань открыт». Этот же отряд захватил маяк, на котором вскоре был зажжен огонь, что помогло другим катерам сориентироваться и без задержки приступить к высадке остальных штурмовых групп.

Однако противник, преодолев замешательство первых минут боя, перешел в контратаку. Штурмовому отряду потребовался почти час для того, чтобы выбить его с причалов, пристани и захватить часть порта, после чего корабли с десантом смогли подойти к причалам и приступить к высадке.

Десантирование производилось под непрерывным интенсивным артиллерийско-минометным обстрелом противника, а в 9 ч 25 мин начались и налеты его авиации. Основной огонь противник сосредоточил по крейсерам. В «Красный Крым» попало одиннадцать, а в «Красный Кавказ» — семнадцать снарядов. Один из снарядов пробил броню, взорвался внутри второй башни главного калибра «Красного Кавказа» и вызвал пожар. В создавшейся обстановке геройски действовали краснофлотец В. Покутный, комендор П. Пушкарев и электрик П. Пилипко. Рискуя жизнью, они выбросили горящий заряд, за несколько минут потушили огонь и предотвратили взрыв артиллерийского погреба. Повреждения получили и некоторые другие корабли. К 11 ч 30 мин был высажен на берег личный состав и выгружена боевая техника [68] 633-го, 814-го стрелковых и 251-го горнострелкового полков.

В течение почти девяти часов огнем зенитной артиллерии корабли отразили около 20 налетов вражеской авиации, действовавшей группами по четыре самолета. Однако бомбометание было неточным, а сброшенные ими бомбы вреда кораблям не причинили.

Истребительное прикрытие района высадки и на этот раз было слабым. Непродолжительное время здесь барражировали только пять истребителей И-153 ВВС флота. Воздушный десант 44-й армии, который по плану должен был захватить Владиславовку, чтобы перебазировать туда истребительную авиацию, выброшен не был. А 18 зенитных орудий, выгруженных на берег, не могли обеспечить эффективную противовоздушную оборону района всего плацдарма.

А вот бомбардировочная авиация в целях поддержки высадившихся войск действовала активно: только 29 декабря она произвела 242 самолето-вылета.

Мощное огневое содействие десантникам оказывали корабли. В процессе высадки они вели огонь прямой наводкой по обнаруженным огневым точкам, а затем в течение дня маневрировали в заливе и наносили артиллерийские удары по данным трех корректировочных постов, находившихся в боевых порядках пехоты.[44] Для противодействия высаживавшимся частям десанта уже в первой половине дня к Феодосии начали подходить части румынских 4-й горной и 8-й кавалерийской бригад. Командующий 11-й армией Манштейн направил их сюда с началом боевых действий на Керченском полуострове с задачей не допустить возможной высадки наших войск в этом районе. Но они опоздали, и немецкое командование вынуждено было изменить задачу, приказав этим бригадам и находившемуся на подходе румынскому моторизованному полку немедленно сбросить десант в море.

Однако и эта задача оказалась им не под силу. Наши войска, упредив противника, прочно закрепились на плацдарме. К исходу 29 декабря они освободили станцию Сарыголь, очистили от врага город и порт Феодосию и прилегающие высоты.

В течение 29–31 декабря корабли и вспомогательные суда Черноморского флота доставили на плацдарм 157-ю и 236-ю стрелковые дивизии, 63-ю горнострелковую дивизию [69] и части 9-й горнострелковой дивизии. Всего было переброшено свыше 17 600 человек, около 1500 лошадей, 34 танка, 127 орудий, 211 минометов, более 290 автомашин, 18 тракторов, 630 т боезапаса, 181 т продфуража, 250 т других грузов.[45]

Высадка десантной группы (21 человек) в районе Коктебеля оказалась неудачной, она сразу же попала в засаду. Видимо, противник предвидел ее возможное появление, так как еще за двое суток до высадки подводная лодка нескрытно вела разведку в этом районе, находясь в надводном положении в светлое время суток, что, по-видимому, и насторожило неприятеля.

Командир немецкого 42-го армейского корпуса, опасаясь быть отрезанным от основных сил 11-й армии, уже в первой половине дня 29 декабря приказал своим войскам немедленно оставить Керченский полуостров. Вечером части 42-го армейского корпуса скрытно отошли со своих позиций и форсированным маршем двинулись в сторону Ак-Монайского перешейка. Из-за плохо организованной разведки командование 51-й армии узнало об этом только утром 30 декабря, в результате чего противнику удалось оторваться от войск 51-й армии и избежать разгрома.

Командование Кавказским фронтом в столь благоприятной для нас обстановке не сумело в короткий срок организовать стремительное преследование врага с керченского и феодосийского направлений, с тем чтобы на его плечах выйти на оперативный простор Крыма.

Медленно развивала наступление и 44-я армия. К 31 декабря она продвинулась только к Владиславовке, куда уже подходили отступавшие немецкие части. Воздушный десант (один батальон) вместо Владиславовки был выброшен около Арабата и оказался в стороне от движения вражеских колонн. Попытка командования 51-й армии отрезать путь противнику, высадив около Ак-Моная 31 декабря морской десант в составе одной бригады, также оказалась безрезультатной. Десантно-высадочные средства не смогли пробиться через лед к месту высадки.

К Арабатскому заливу части 44-й армии вышли только во второй половине дня 2 января 1942 г., когда противник уже отвел свои войска с Керченского полуострова [70] и занял рубеж обороны на линии Киета — Новая Покровка — Изюмовка — Коктебель.

Успех войск Красной Армии на Керченском полуострове вызвал серьезную озабоченность в гитлеровской ставке. Был без промедления (как и всегда в случае поражения) снят с должности и отдан под суд военного трибунала командир 42-го армейского корпуса генерал Шпонек. В «Военном дневнике» Ф. Гальдера, в котором отражались не только основные события войны, но и реакция на них немецко-фашистского командования, запись от 30 декабря начинается словами: «Снова тяжелый день! Высадка противником десанта у Феодосии создает затруднительное в оперативном отношении положение в Крыму».[46]

Чтобы предотвратить прорыв наших войск в глубь Крыма, немецко-фашистское командование вынуждено было 30 декабря отдать приказ прекратить наступление на Севастополь и перейти к обороне, а также перебросить из-под Севастополя в район Керченского полуострова 170-ю, 132-ю и часть сил 50-й пехотных дивизий.

2 января 1942 г. Керченско-Феодосийская операция закончилась. Войска Закавказского (с 30.12 1941 г. Кавказского) фронта во взаимодействии с силами Черноморского флота и Азовской военной флотилии освободили Керчь и Керченский полуостров, Феодосию и продвинулись на запад на 100–110 км. Словом, действия десантных войск на берегу были в начале операции столь же успешными, как и действия моряков, обеспечивавших их высадку.

В целом обстановка, сложившаяся в то время в Крыму, представлялась достаточно благоприятной. Вырисовывалась реальная перспектива для развития наступления в глубь Крымского полуострова, деблокирования войск СОР и полного освобождения Севастополя. Это обстоятельство нашло подтверждение и в телеграмме Верховного Главнокомандующего от 30 декабря 1941 г., адресованной командующим Кавказским фронтом и Черноморским флотом в связи с освобождением Феодосии и Керчи. В ней действия войск 51-й и 44-й армий и моряков флота, высадивших десант, характеризовались как начало освобождения Крыма. И действительно, уже 1 января 1942 г. противник прекратил второе наступление на Севастополь. Возникли благоприятные условия для [71] разгрома всей группировки немецко-фашистских войск в Крыму.

Успех десантной операции, организованной и проведенной в относительно короткий срок (за девять суток), в большей степени был достигнут за счет правильного выбора главного направления высадки (в Феодосии) и создания превосходства в силах на этом направлении. Стратегическая инициатива в тот период начала переходить к нашим войскам. Основные силы немецкой 11-й армии были скованы под Севастополем активными оборонительными действиями войск СОР. На их переразвертывание на Керченское и Феодосийское направления потребовалось бы не менее двух недель.

Вместе с тем в ходе операции вскрылись и серьезные недостатки, допущенные при ее подготовке и проведении десантных действий. Разведка группировки сил и системы противодесантной обороны побережья проведена была недостаточно тщательно. Командиры десантных отрядов детально не знали обстановки в районах, назначенных для высадки.

Отрицательно повлияла на темпы посадки и высадки десанта и на активность ведения боевых действий на берегу замена 79-й стрелковой бригады 251-м и 633-м стрелковыми полками, личный состав которых ни разу не бывал в боях и не имел представления о кораблях, а времени на качественную подготовку этих частей уже не было.

Операция началась поспешно, так как сосредоточение войск, и особенно авиации, завершено не было. В результате этого не удалось завоевать господства в воздухе в районе проведения операции и обеспечить надежное прикрытие войск и кораблей при высадке десанта и действиях его на берегу.

Плохо спланированное обеспечение высадки силами штурмовой и истребительной авиации также существенно снизило эффективность действий десанта.

Пренебрежение штабами и командующими Черноморским флотом и Закавказским фронтом прогнозом погоды, предсказывающим резкое ухудшение гидрометеорологической обстановки, поставило маломореходные корабли Азовской военной флотилии и Керченской военно-морской базы в весьма трудное положение и едва не привело к срыву высадки десанта на Керченский полуостров.

Распыленность сил десанта на многие направления [73] не позволила создать на основных участках высадки группы, способные выдержать темп наступления, необходимый для окружения и уничтожения керченской группировки противника, как это предусматривалось замыслом операции. Соединения и части Закавказского фронта были недостаточно подготовлены к смелым и инициативным действиям. На активность десанта повлияло, по-видимому, и несовершенство организации руководства десантной операцией и системы управления силами. Штабы фронта 51-й и 44-й армий находились на большом удалении от районов боевых действий и не могли оперативно влиять на ход событий. Так, штаб фронта находился в Тбилиси, а его оперативная группа в станице Крымская, более чем в 100 км от пунктов высадки.

Директивой Ставки общее руководство десантной операцией возлагалось на командующего фронтом, при оперативной группе которого был представитель Черноморского флота и консультант от Главного морского штаба вице-адмирал С. П. Ставицкий. В Новороссийске оперативную группу Черноморского флота возглавляли начальник штаба ЧФ контр-адмирал И. Д. Елисеев и член Военного совета ЧФ дивизионный комиссар И. И. Азаров. Однако заместитель командующего операцией по морской части, который руководил бы действиями десантных сил на всех этапах, назначен не был.

Все перечисленные недостатки явились следствием несогласованности действий армии и флота, непонимания рядом старших командиров реальных возможностей сил флота. Ход операции показал, что при ведении совместных действий необходимо выделять специальные силы и средства для боевого и оперативного обеспечения действий флота. Со всей убедительностью вскрылась необходимость полноценной и всесторонней подготовки к совместному участию в операциях, выделения для этого необходимого, пусть даже короткого времени и строгого выполнения планов совместных действий. Наконец, надо было сделать серьезные выводы о недопустимости пренебрежения гидрометеорологическим прогнозом и при планировании операции следовало уделить ему не менее серьезное внимание, чем таким видам оперативного обеспечения, как разведка, маскировка и т. д.

Но, к сожалению, не все уроки Керченско-Феодосийской десантной операции были учтены в дальнейшем.

Замысел последующих действий наших войск заключался в том, чтобы, развивая успех, обозначившийся на [74] Керченском полуострове, нанести удар силами подвижной механизированной группы в направлении Перекопа, окружить находящиеся в Крыму немецко-фашистские войска, полностью изолировав их от войск, дислоцировавшихся на южной Украине. Кроме того, предполагалось, одновременно начав наступление на Симферополь, не допустить отхода войск немецкой 11-й армии от Севастополя на север. Черноморский флот, действуя вдоль побережья Черного моря, должен был прикрывать левое крыло нашего фронта.

Одновременно ставились задачи Приморской армии: 5 января на рубежах СОР перейти в наступление, а Черноморскому флоту высадить морские десанты в районе Евпатории для последующего наступления на Симферополь и в районе Алушты или Ялты — для наступления на Бахчисарай. Этот план был одобрен Ставкой. При этом она потребовала ускорить перебазирование на Керченский полуостров, а в дальнейшем и в Крым фронтовой (прежде всего истребительной) авиации, принять все меры для скорейшего сосредоточения войск и перехода к общему наступлению. Командованию фронтом разрешалось дополнительно перебросить на Керченский полуостров 47-ю армию, используя для этого все возможные плавсредства Черноморского флота и суда гражданских ведомств.