Глава вторая

Глава вторая

ВИНС

«ДЕНЬ ПУБЛИЧНОГО ТРИУМФА ЗАКАНЧИВАЕТСЯ ВЗАИМНЫМИ ОБВИНЕНИЯМИ, ПОСКОЛЬКУ НАШ ГЕРОЙ ПОДДАЁТСЯ СВОИМ ОСНОВНЫМ ИНСТИНКТАМ, О ЧЁМ НЕ СЛЕДОВАЛО БЫ РАССКАЗЫВАТЬ ВО ВСЕХ ВОЗБУЖДАЮЩИХ ПОДРОБНОСТЯХ В ЭТОМ КРАТКОМ ОТЧЁТЕ ИЗ ОПАСЕНИЯ РАЗВРАТИТЬ САМЫХ ЮНЫХ ЧИТАТЕЛЕЙ»

Это был день, когда новая волна умерла, а рок-н-ролл взял власть в свои руки: 29 мая 1983 года. День второй трехдневного Американского Фестиваля (US Festival).

Кружась в вертолете над сотнями тысяч подростков — первый вертолет, на котором мы когда-либо летали — нам казалось, будто вся клубная сцена с Сансет Стрип на эти две ночи пятницы и субботы переместилась на поле, где в этот душный, жаркий весенний день яблоку было негде упасть. Ozzy Osbourne, «Judas Priest», «Scorpions» и «Van Halen» выступали перед тремястами тысячами подростков. И мы в том числе.

В каждом городе Америки, должно быть, есть свой собственный аналог Сансет Стрип. Это больше не было андеграундом. Это было массовое движение, и все мы встретились, наконец, чтобы нанести на карту новое государство. Смотря на все это с вертолета, с бутылкой «Джека» в левой руке, мешком пилюль — в правой, и блондинистой головой, подпрыгивающей вверх и вниз между моих коленей, я почувствовал себя королём Мира. Это ощущение длилось примерно секунду. Затем мне стало очень страшно.

У нас был всего один альбом, и он только что застрял в чартах на строчке номер 157. Большинство этих подростков, вероятно, даже не знало нас. Они простояли на жаре весь день, и, возможно, будут ненавидеть нас, потому что с нетерпением ждут Оззи и «Van Halen».

Я сделал ещё один большой глоток «Джека», мы приземлились и встретили наших новых менеджеров, Дока МакГи, который, по сути, был наркодилером с хорошей деловой хваткой, и Дуга Талера, его подхалима. Там был и парень, который подписал нас на «Электру», Том Зутот, со своей подругой, удивительно горячей цыпочкой. Надо сказать, что Тому везло с женщинами. Я пошел в раздевалку, чтобы нанести грим и одеться, а заодно поинтересоваться, мог ли я чем-нибудь помочь очереди девочек и репортеров, ждущих снаружи. После того, как прошло всего несколько минут, раздался ужасный удар в дверь.

“Ты должен был быть на сцене ещё десять минут назад”, - вопил Док. “Пошёл вон отсюда, мать твою”.

С того момента мы играли “Shout at the Devil”, я знал, что мы так решили. У меня не было никаких причин для волнения. Эти люди никогда не слышали песню прежде: мы ведь только начали делать запись альбома. Но к концу песни они уже пели, опережая нас и поднимая в воздух свои кулаки. Я взглянул на толпу — с каждым словом, которое я пел, с каждым звуком гитары Мика, толпа колыхалась в ответ. В тот момент я понял, почему у рок-звёзд такое высокое самомнение: со сцены Мир кажется всего лишь безликой, однородной, послушной массой, простирающейся, насколько только может видеть глаз.

Мик покинул сцену первым и пошел назад к трейлеру, который служил нам раздевалкой. Внутри его ждала его подруга, которую мы звали Вещь (The Thing — также персонаж «Семейки Адамсов» — бегающая рука, если помните), большая противная брюнетка, у которой рукава вечно были закатаны выше локтя. Как только он вошёл в дверь, отыграв самый великий концерт в своей жизни, она наотмашь ударила его кулаком прямо в лицо безо всяких объяснений. (Помнится, в Манхэттен Бич (Manhattan Beach), она иногда напивалась, била его, а потом выгоняла из дома, после чего он звонил Никки или мне и отчаянно просил нас забрать его с его собственного порога).

После этого, как в тумане, были алкоголь, наркотики, интервью и тёлки. Помнится, заходя за кулисы, я увидел подругу Тома Зутота, которая разделась до леопардового купальника, потому что снаружи было очень жарко. Я схватил ее, прижал мое потное лицо к ее лицу и засунул свой язык прямо ей в горло. Она прижала своё тело к моему и укусила меня за губу.

Я привёл ее в трейлер — пройдя мимо Мика, который сидел на ступеньках, держась руками за голову — и зарылся лицом в её титьки. Именно в этот момент раздался стук в дверь, и писклявый голос сказал, “Эй, это Том. Я могу войти? ”

“Что тебе нужно? “, — спросил я, беспокоясь, что он меня видел.

“Я просто хотел сказать, что вы были и-и-изумительны. Это было лучшее ваше шоу, которое я когда-либо видел”.

“Спасибо, чувак”, - сказал я. “Слушай, я буду через минуту. Просто мне нужно немного остыть”.

Затем я сорвал купальник с его подруги и хорошенько её оттрахал, пока он ждал снаружи.

Никки покраснел, когда я рассказал ему, что я сделал. “Ты, гребаный козёл! “, — закричал он. “Ты что, не можешь держать свой член при себе? Этот чувак подписал нас. Если он узнает, он может разозлиться на нас, а это серьезно повредит нашему новому альбому”.

“Сожалею”, - ответил я. “Но это, если только он узнает”.