60 ШПРИЦ И СВОБОДА

60

ШПРИЦ И СВОБОДА

Пришла весна. Брата из надзорной палаты перевели в общую. Причиной для этого послужил нелепый случай: один из больных в надзорке пожаловался врачу, что Миша его гипнотизирует. Завотделением — Николай Карпович, Рыбий Глаз — всё ещё не отступал от брата и требовал от него чистосердечного признания, называя Мишу «лживым существом». Похоже, врача, как и деда Черепаху преследовала навязчивая идея, что в стенах больницы окопались агенты ЦРУ.

Работа на стройке мне позволяла свободно передвигаться по территории больницы. Я частенько предупреждал Лешку Пузыря и убегал, рискуя быть замеченным, в прогулочный двор, где я находил интересных для себя людей и заводил с ними знакомства. Одним из таких знакомых был из 9-го отделения ленинградец, Юрий Александрович Ветохин, 1928 года рождения, бывший штурман дальнего плавания и инженер-кибернетик.

В 1942 году в блокадном Ленинграде он потерял своих родителей. По окончанию Военно-Морского училища, где он был вынужден вступить в КПСС, Ветохин с 1950 года ходил штурманом на корабле Тихоокеанского флота. Женился в 1951 году, но после того как его жена написала заявление в парторганизацию с обвинениями мужа в антисоветизм, развелся с ней.

^{Юрий А. Ветохин. 1980 год.}

В 1960 году Юрий вернулся в Ленинград и стал работать главным инженером вычислительного центра инженерно-экономического института.

Летом 1963 года Ветохин попытался доплыть до границы с Турцией в районе Батуми, но был задержан и отделался только восьмью сутками ареста. К 1966 году он окончательно порвал свои отношения с КПСС, положив свой партбилет на стол. Теперь он ясно понимал, что для него нет больше будущего в этой стране, и он решил снова попытать счастья и выбраться из СССР.

На этот раз он выбрал местом для побега курортный город Коктебель в Крыму, решив на надувной лодке доплыть до берегов Турции. Ночью он успешно прошмыгнул под самым носом сторожевого катера, но днём лодку совершенно случайно заметил военный тральщик, выполнявший учения в этом районе.

Это произошло 12 июля 1967 года. Снова арест. На этот раз его обвинили по статье «Измена Родине». Московский Институт судебной психиатрии им. Сербского признал Ветохина невменяемым, после чего 13 мая 1968 года он прибыл в Днепропетровскую спецбольницу. Он попал в отделение, где заведующей была страшная садистка, врач Н. Н. Бочковская, назначившая ему все нейролептики и полный курс серы (сульфазина).

— Мне вводили барбамил и тизерцин с целью выявления секретов, — рассказывал мне Ветохин. — Я тогда думал, что не выживу, загнусь от сердечных приступов и постоянных обмороков. Какие им нужны секреты? Врач положила меня в надзорную палату к сумасшедшим — хроникам и назначила галоперидол, превратив меня в лежачего больного. В 1975 году я решил написать заявление с признанием себя психически больным и обещанием не предпринимать больше попыток к бегству. После этого мне сразу все уколы отменили и даже разрешили работать в столовой официантом. Самое смешное то, — недоумевал Юрий Александрович, — что после того, как я признал себя больным, врачи наотрез отказались оформлять мне пенсию и инвалидность.

В октябре 1975 года у Ю. Ветохина состоялась очередная профессорская комиссия, на которой его выписали из спецбольницы, однако об этом ему сообщили перед самым выездом из больницы через два месяца. Зачем, решила Бочковская, ему, Ветохину, испытывать это счастье, радуясь освобождению из Днепра.

— Знаешь, что мне мой лечащий врач сказал на беседе? «Ну, Юрий Александрович, вам очень повезло! Суд заменил вам режим, вы переводитесь в больницу общего типа. Хочу вам сказать, что вы очень легко отделались на этот раз, но смотрите, если попадёте сюда повторно, вам из этих стен не выйти больше никогда». Это почти девять лет за решёткой в этом терроре, — возмущался Юрий Александрови, делясь со мной своей радостью. — это для них я легко отделался! Уже вещи мои принесли, по всей видимости, завтра покачу домой в Питер, даже не верится.

Я был рад за Юрия Александровича, и было мне немного грустно, что придется расстаться с этим мужественным приятным человеком. Мы попрощались, и я больше его не видел.

В 1975 году Юрий Ветохин в заявлении признал себя психическим больным и обещал не предпринимать больше попыток к бегству. Если б только знали его мучители, какой он ещё преподнесет им сюрприз.

Меня выписали из больницы 22 марта 1979 года как инвалида второй группы. Лето я провел в лесах Свердловской области, в поселке Черноусово, добывая сосновую смолу, зарабатывая там хорошие деньги и всё время с момента освобождения не переставая думать о том, как выбраться из Советского Союза. У меня не было судимости и Украинское КГБ не могло запретить мне передвигаться по территории Советского Союза, но меня мог задержать первый встречный милиционер и при желании снова тут же поместить в сумасшедший дом.

В предновогоднюю ночь 1979 года я скрывался на даче у друзей в поселке Расторгуево, что в пятнадцати минутах езды от Москвы. На Украине мне было опасно оставаться, так как украинское КГБ по сравнению с московским, было более агрессивно настроено к таким людям, как я. Здесь, в Москве, я познакомился с диссидентами из Московской Хельсинской группы. Их адрес я услышал по радио «Свобода» сквозь рев радиопомех глушителей.

Это были Татьяна и Иван Ковалевы, Феликс Серебров, Ирина Гривнена, Вячеслав Бахмин, Анатолий Корягин и Александр Волошенович. А. Волошенович был врачом и провел мне медэкспертизу, признав меня совершенно психически здоровым человеком. А. Корягин — профессиональный врач-психиатр чуть позже сделал ещё одну экспертизу, тоже признав меня психически здоровым.

^{Анатолий Корягин. 1980 г.}

Этих смелых и самоотверженных людей КГБ отправит в лагеря, чтобы погубить их там, к счастью, сделать это им не удастся.

^{Автор (слева) и А. Волошонович. Москва, 1979 г.}

Ещё отбывая последние шесть месяцев принудительного лечения в больнице общего типа, я начал подготавливать себе почву, чтобы снова не попасть в больницу. Тогда же я записал всё, что со мной произошло — события и впечатления. Этот черновик, послужил затем для написания этой книги.

^{Фото автора. Москва, 1979 г., слева направо: Сергей Потылицын, Гуля Романова, Вячеслав Бахмин, Тамара Лось, девушка из Армении. Таня Осипова с мужем Иваном Ковалевым.}

Цель была проста. Если рукопись попадет в руки КГБ, там хорошо описано, как я симулировал болезнь, что позволит мне при повторном аресте избежать решения признать меня невменяемым на экспертизе. И ещё я надеялся, что рукопись попадет на Запад и это придаст огласку нарушениям прав человека в Советском Союзе. Летом 1979 я планировал выехать легально, по вызову из-за границы, но для этого мне нужен был фиктивный брак и московская прописка.

^{Cергей Потылицын, Феликс Серебров и автор. Москва, 1979 г.}

Живя в Расторгуево, скрываясь от КГБ, по вечерам я читал запрещенную литературу, слушал передачи и новости радио «Свобода». Было далеко за полночь, когда в новостях прозвучало знакомое мне имя — «Юрий Александрович Ветохин». Он давал интервью из Америки!!!

— Как вы решились на такой отважный шаг — прыгнуть в море, где кишит полно акул? — спросил Ю. Ветохина ведущий.

— Я считаю, что акул понапрасну оклеветали. Самые настоящие и хищные акулы — это коммунисты в Советском Союзе, — ответил Юрий Александрович.

Слушая Ю. А. Ветохина позже, я узнал, что в 1978 году с августа по октябрь он собирал деньги для побега, продавая собранные в лесу грибы. Затеи купил путёвку на круиз «Из зимы в лето» и на теплоходе «Ильич» отправился из Владивостока вдоль Японских и Филиппинских островов.

^{Теплоход «Ильич» пересекает экватор в декабре 1979 г.}

Девятого декабря, когда теплоход дошёл до самой южной точки круиза у экватора и приблизился к индонезийскому острову Бацан, Ветохин ночью выпрыгнул из иллюминатора своей каюты. Быстро исчезли в темноте огни теплохода, и теперь он был один на один со стихией и полной свободой. Он плыл больше двадцати часов, его обжигали медузы и течение несло в океан, но он доплыл до острова Бацан! Индонезийские власти помогли ему встретиться с представителем американского посольства и, получив положительный ответ на свою просьбу о предоставлении ему политубежища, Ю. А. Ветохин прилетел в США.

Услышать голос Ветохина из Америки было для меня самым лучшим подарком в эту новогоднюю ночь.

Я сейчас сам живу в этой прекрасной стране, Америке. Ю. А. Ветохин живёт на самом юго-западе страны в штате Калифорния, я — на самом северо-востоке — в штате Мэн. Мы часто общаемся по телефону и делимся впечатлениями о своих путешествиях по миру. Ветохин очень любит путешествовать, не смотря на свой преклонный возраст.

Юрий Ветохин написал очень интересную книгу воспоминаний под названием «Склонен к побегу» и издал её в США в 1983 году и эту книгу с дарственной надписью я бережно храню

^{Встреча с Юрием Ветохиным (в центре) спустя 37 лет в октябре 2012 года в Сан-Диего, Калифорния. Справа моя супруга Ира.}