Предисловие

Предисловие

По разному складываются судьбы людей: где-то на Филиппинах через десятки лет после окончания Второй Мировой войны находят в лесах японского солдата считающего, что война ещё продолжается; в Белоруссии выходит из лесов бывший дезертир, скрывавшийся там свыше четырёх десятков лет.

А я не прятался и жил среди людей, но вынужден был почти полстолетия скрывать своё прошлое. И не потому, что совершил какое-то преступление. Просто существовавший режим был настолько бесчеловечен, что преследовал даже детей и подростков, если они волею судьбы оказывались в рядах его противников.

В первые послевоенные годы страх перед арестом и ГУЛАГом, а позднее боязнь преследований и ограничений в профессиональной деятельности и ответственность за своих близких как «дамоклов меч» висели надо мной.

И вот режим, олицетворявший «империю зла», пал. Но… не так-то просто избавиться от страха, вбитого большевиками и не только в меня одного.

Постепенно, начиная с осени 1992 года, отдельными фрагментами и эпизодами стал раскрывать своё прошлое, о котором не подозревали даже мои близкие. А весной 1994 года познакомился с Евгенией Борисовной Польской. Прочитал рукопись ее автобиографической книги, первой частью которой, посвященной событиям в Лиенце, был потрясен. Нашел предпринимателя, вложившего свои средства в издание и бесплатное распространение этой книги, которая вышла из печати тиражом 1000 экземпляров к 50-летию трагических событий в Лиение и Юденбурге. Естественно, что Евгения Борисовна первой узнала все о моем прошлом.

Но счастливой случайности моя поездка в Москву в июне 1995 года совпала с пребыванием в ней протоиерея Михаила Протопопова. Встречи и беседы с ним помогли окончательно «раскрепоститься», а настоятельная просьба Н.Д. Толстого-Милославского, переданная о. Михаилом, и его собственная — взяться за перо.

Мои воспоминания — это свидетельство очевидца и судьба одного из малолетних участников Русского Освободительного Движения времен Второй Мировой войны. Как правило, авторы подобных записок пользуются дневниками, различными архивными и литературными источниками. Я же преднамеренно пишу только по памяти, не пользуясь даже географическими картами, чтобы читатель глубже понял трагедию человека полвека подавлявшего свои воспоминания о прошлом и стремившегося ЗАБЫТЬ, ЗАБЫТЬ и еще раз ЗАБЫТЬ. Не дай Бог, проговориться во сне или в бреду! Поэтому в большинстве случаев отсутствуют названия городов и населенных пунктов, а вместо настоящих даны условные имена конкретных людей. Я их просто забыл. В тех случаях, когда в моей памяти события расходятся с описанием их в источниках, с которыми познакомился в последние два года, излагаю их по памяти с примечанием, где указывается другая интерпретация и источник.

Память — ненадежный инструмент. И если читатель обнаружит какие-то погрешности, пусть простит меня. После стольких лет насильственного подавления собственной памяти возможно ассоциативное восприятие и перенесение отдельных событий.

Декабрь 1995 года