«Не ходите, дети, в Африку гулять!»

«Не ходите, дети, в Африку гулять!»

Вернемся, однако, в Джеррардз Кросс августа 1857 года. После поездки в Ирландию Рид немедленно приступил к сочинению нового романа — и это был роман о морских приключениях. До той поры писатель никогда не обращался к морской теме. Причина вполне понятна: Рид был «сухопутным» человеком, опыт морской жизни был у него совсем невелик и, похоже, он вообще не слишком любил море и не очень понимал тех своих соотечественников, кто предпочитал морские просторы земной тверди, а соленый морской бриз — ароматам лесов и полей. Чего стоит, например, такая фраза из романа: «Путешествие по морю вообще однообразно, крайне однообразна и жизнь моряка»? Но вот вдруг он решил сочинить морскую историю. Что его подвигло так круто изменить привычный «литературный курс»? Непосредственным толчком стало упомянутое морское путешествие. Но «озарение» это, конечно, опиралось на интуицию писателя: Рид ощущал, что книга о приключениях на море будет с интересом воспринята юным читателем. Можно сказать, он выполнял и определенный «социальный заказ»: ведь британцы — нация мореплавателей, и все, что связано с морской стихией, близко и понятно многим его соотечественникам. Еще совсем недавно — в 1830–1840-е годы — они зачитывались историями капитана Марриета[54], но с тех пор прошли годы, а после смерти писателя-моряка никто морских романов не писал, хотя лучшие из них (кстати, как и морские романы американца Дж. Ф. Купера) продолжали переиздаваться и их охотно читали.

Роман «Сбежавший в море» был написан в рекордные сроки и к Рождеству уже опубликован. Его полное название: «Сбежавший в море: Автобиография для мальчиков» (Ran Away to Sea: An Autobiography for Boys). Конечно, ничего автобиографического в этой книге нет. Все события в романе вымышлены, но на второй части заглавия настояли издатели, полагавшие (видимо, ориентируясь на опыт Марриета и Купера), что она придаст книге большее правдоподобие. Как всегда, сочиняя роман, Рид немало времени провел в библиотеке за чтением книг, он изучал морскую фауну — морских животных, рыб и птиц, карты течений, записки мореплавателей. Без сомнения, консультировался он и по оснастке судов — едва ли писатель представлял, где расположена та самая бом-брам-стеньга, на которую с риском для жизни взбирался и с которой упал в море его герой. Впрочем, обширных сведений в этих областях не понадобилось, сумел он обойтись и без особенных знаний в морской терминологии (изрядная «оснащенность» ею отличает, например, повествования моряков Марриета, Купера, Конрада и неморяка Стивенсона), но тем не менее написал увлекательный приключенческий роман. Что весьма хорошо получалось у Майн Рида и до «морского» романа — на вполне сухопутном материале.

Но можно ли назвать этот роман «морским»? Поскольку главный герой — подросток, отправившийся юнгой в дальнее морское плавание на корабле, — безусловно. Но собственно «морской истории» принадлежит лишь часть — около одной пятой — всего повествования. Более того, происходящее с юнгой на корабле трудно назвать приключениями — скорее, это злоключения, потому что ничего «увлекательного» — того, что хотелось бы пережить молодому человеку, с ним не происходит. Впрочем, судите сами. Шестнадцатилетний юноша по имени Вильям, который с детства (как, видимо, многие английские мальчишки) «бредил морем», убегает из дома и поступает на корабль под названием «Пандора». Судно выходит в море, и на подростка обрушивается приступ жесточайшей морской болезни. Но если к качке Вильям быстро адаптируется (ведь он — английский мальчик!), то открытие, что он находится на борту корабля работорговцев, повергает его в ужас. Не только потому, что занятие это бесчеловечно и незаконно, но и потому, что экипаж судна — отъявленные негодяи. Особенно бесчеловечны капитан, боцман и матрос-американец по имени Бигмэн[55], жестоко издевающиеся над подростком.

Но есть у него и защитник — матрос Бен Брас[56], который становится единственным другом Вильяма. Издевательства над юнгой и его страдания во время перехода «Пандоры» из Англии к берегам Гвинеи и составляют коллизию начальной части повествования. Корабль прибывает в Африку, входит в устье реки и становится на якорь возле деревушки, которая является «штаб-квартирой» местного царька Динго-Бинго. Начинается «сухопутная часть» повествования — наиболее насыщенная приключениями. Пока капитан и его приспешники занимаются покупкой рабов, юнга и Бен Брас сходят на берег и отправляются на охоту. Описывая приключения друзей, писатель окунается в привычную атмосферу «охотничьего праздника» с типичными для него эпизодами охоты на разнообразную дичь, центральным из которых является схватка с царем зверей львом. Попутно автор рассказывает и о повадках других африканских животных, о свойствах растений, особое внимание уделяя экзотическому баобабу. Не нужно обладать особой прозорливостью, чтобы понять, что и на этот раз, сочиняя свою историю, Рид хорошенько поработал с доступными ему книжными источниками, сведения из которых, в силу их вторичности, не отличались правдивостью — отсюда и неизбежные (и традиционные для Рида) «ляпы»: например, явно апокрифическая информация о местных погребальных обрядах или описание поведения мстительных бабуинов-мандрилов, сознательно осаждающих (!) охотников. Будем, однако, снисходительны к автору и согласимся, что без этих, пусть и не очень достоверных, сведений едва ли ему удалось бы выстроить захватывающую коллизию.

С возвращением на корабль приключения Вильяма, однако, не заканчиваются — негодяй-капитан за шесть взрослых негров-рабов продает юнгу Динго-Бинго. Интересно заметить, что Рид, при всем сочувствии американским рабам, не испытывает никакой любви к африканским неграм. Как и многие в викторианской Англии, он полагал, что в работорговле (кстати, запрещенной в Британской империи специальным актом парламента в 1833 году) во многом виноваты сами африканцы, торгующие собственными соплеменниками. Поэтому среди отрицательных персонажей романа не только капитан «Пандоры» и его подручные, но и отвратительный Динго-Бинго, его приближенные, негр-кок Снежок да и сами коренные обитатели Африки, совершающие странные ритуалы и продающие друг друга за спиртное, оружие и бижутерию.

Вильям с помощью Бена Браса убегает от своего хозяина и вновь оказывается на «Пандоре», когда та, груженная живым товаром, снимается с якоря. На этом сухопутная часть романа заканчивается, и герои вновь устремляются в море. Но далеко им уплыть не удалось: Снежок, добывая спиртное, случайно поджигает корабль, и тот взрывается. Капитан и несколько наиболее приближенных к нему членов команды, бросая своих товарищей, бегут на шлюпке, экипаж сооружает большой плот и плывет на нем, Бен Брас и Вильям строят свой — маленький (они задержались, освобождая из трюма негров-рабов) и догоняют большой. Однако негодяи работорговцы, испытывая голод, решают съесть юнгу. Бен Брас и Вильям бегут от людоедов на своем плотике. Бегство — счастливое избавление от ужасного соседства — венчает повествование. Вот финальные фразы романа: «Я мог бы рассказать вам еще много об опасностях, пережитых нами до того благословенного часа, когда мы увидели белые паруса прекрасного судна, которое взяло нас к себе на борт и доставило в Англию. Но, — пишет Рид, — я не хочу утомлять вас этими подробностями. Достаточно сказать, что мы спаслись; не случись этого, разве мог бы я рассказать вам всю эту историю? Мы живы до сих пор, Бен Брас и я. Мы остались моряками и плаваем по морям, но не под командой такого чудовища, каким был продавец невольников. Мы оба теперь капитаны. Я служу на судне, принадлежащем Ост-Индской компании, а друг мой на коммерческом судне, таком же красивом, каким была «Пандора», — он один из совладельцев этого судна. Бен Брас ведет честную и законную торговлю на берегах Африки. Груз его состоит не из негров, а из слоновой кости, золотого песка, пальмового масла, страусовых перьев. Как я понял, дела его идут хорошо, и всякий раз, когда он возвращается, то вносит на свой депозит значительную сумму в Банке Англии. Я радуюсь его процветанию, да и ты, читатель, без всякого сомнения, испытываешь те же чувства». Вполне викторианский финал — разбогатеть, но без пятен на репутации.

В отличие от многих своих викторианских современников Рид избегал назидательности, что называется, «напрямую», но совсем избежать ее, понятно, не мог. Так и в этом романе: единственное, от чего прямо предостерегает своих читателей-мальчишек автор, — бегство из отчего дома в поисках приключений на море. И звучит это у него почти по Чуковскому: «Не ходите, дети, в Африку гулять!» Нет там ничего хорошего, а в море нет никакой романтики. Можно предположить, что и «Убежавший в море» был написан как отклик на какое-то (или какие-то) вполне реальное событие, взбудоражившее тогда британское общество (и лично писателя). Но это, замечу, предположение, хотя, возможно, и не беспочвенное.

Хотя роман можно лишь условно назвать «морским», уже сам факт обращения Рида к морской теме означал многое и, прежде всего, то, что его дарование было явно на подъеме. Майн Рид развивался — и развивался довольно энергично. Уже в следующем, 1859 году он опубликует еще один морской роман — знаменитый «Морской волчонок», а потом, в 1864 году, историю о том, что случилось с Беном Брасом и Вильямом после их бегства от людоедов, — «Затерянные в океане». И это будет уже настоящий «морской» роман. Много лет спустя, уже на излете своей писательской карьеры, Рид вновь, после долгого перерыва, вернется к морской теме и создаст еще два романа — историю о путешествии в южных морях — «Сигнал бедствия» и роман о китобоях «Охота на левиафана». Но все это случится позднее, а тогда, в конце 1858 года, после публикации «Убежавшего в море», Рид уверенно шел к апогею своей литературной славы. Трудно определить начало ее расцвета. Но очевидно, что уже следующий, 1859 год стал очень важной вехой в этом восхождении.