Глава 17

Глава 17

Касается крана с горячей водой, разговор вообще

Всегда старайтесь заговорить с незнакомцем — если не выстрелит, есть шанс, что ответит.

Поговорка на Диком Западе

До чего же далеко от Миношиты до Мичне и Мандалия! Вот почему мы встретились здесь с людьми из бирманских поселений и чудесно провели время, вспоминая бандитов и экспедицию на Черную гору. Вдали от дома начинаешь проявлять к нему повышенный интерес, поэтому многое узнаешь, и в этом одно из преимуществ путешествия за границу. Правда, путники часто меняют маршруты, но не меняют направление своих мыслей, которые стремятся домой через моря.

— Поразительное местечко, — сказал профессор, раскрасневшись, как вареный омар. — Сидишь себе в ванне и подключаешь то горячий, то холодный источник, как тебе нравится, а температура просто феноменальная. Давайте-ка посмотрим, откуда все это берется, а потом уедем.

В горах, милях в пяти отсюда, есть местечко, которое называют Жгучей горой. Мы отправились туда сквозь безмятежные бамбуковые рощицы, соснячки, лужайки и снова рощицы под непрерывный рокот реки, которая бежала где-то внизу В конце пути нас ожидала встреча с обедневшим, словно подержанным, адом, аккуратно разбитым на истекающем кровью склоне горы, с которого содрали кожу. Казалось, будто по соседству оползень разорил спичечную фабрику. Вода, в которой, наверно, варились тухлые яйца, стояла в бассейнах, их края были покрыты волдырями, и легкие облачка прозрачного белого пара поднимались в небо, пробиваясь из глубины бурлящих недр. Несмотря на запах и отложения серы на скалах, я почувствовал разочарование, пока не ощутил жар под ногами, ступавшими словно по кожуху котельной. Вулкан считается потухшим. Если могучие неведомые силы, упакованные в грязевую оболочку не толще нескольких футов, принимаются в Японии за недействующий вулкан, я очень рад, что меня не представили беснующемуся чудовищу. Отнюдь не самомнение или бережливое отношение к собственной персоне, а обостренное ощущение близости огня, пылавшего под ногами, опасение, что весь механизм придет ненароком в движение, заставило меня ступать по этой земле с чрезмерной осторожностью и настаивать на немедленном возвращении.

— Хм! Да это обыкновенная котельная, которая питала вашу утреннюю ванну. Все энергетические ресурсы источников находятся здесь, — сказал профессор.

— А мне какое дело до этого?! Оставьте их в покое. Вы что, не слышали о взрывах котлов? Прекратите по-дилетантски шпынять землю стеком! Вы отвернете кран.

Увидев Жгучую гору, начинаешь трезво оценивать японскую архитектуру. Она не отличается массивностью. Каждому японцу, словно между делом, приходится гореть раза два в жизни. Любое предприятие не считается надежным, если не приняло крещения огнем. Однако в этой стране пожарам не придают значения. Единственное, что причиняет в Японии настоящие хлопоты, — это землетрясение. Соответственно японец возводит такое жилище, чтобы оно, падая, в случае чего причинило ему не больше вреда, чем связка веников. Для того чтобы еще больше обезопасить себя, он не закладывает фундамента: угловые столбы его дома покоятся на макушках круглых камней, утопленных в землю. Эти опоры принимают на себя удар подземной волны, и, хотя само здание может покоситься (словно верша для ловли угрей), в сущности ничего серьезного не происходит Вот что утверждают эпикурейцы землетрясения. Я хотел бы убедиться в этом сам, однако не в таком подозрительном месте, как Жгучая гора.

Я удрал из Миношиты, но, как говорится, попал из огня да в полымя. Карлик в голубых штанах швырнул меня в карликовую коляску на паутинообразных колесах и с гиканьем за полчаса домчал вниз по той самой дороге, которой мы поднимались четыре часа. Уберите все парапеты с симлинской дороги и не ухаживайте за ней десяток лет, затем, положившись во всем на милость только одного возчика, промчитесь мили четыре по любому самому крутому ее участку (однако не круче перепада к старому симлинскому театру «Гейети») — тогда узнаете, что я пережил!

«Даже шестерка горцев не смогла бы прокатить нас в таком стиле!» — закричал мне профессор, проносясь мимо. Спицы колес его коляски, накрененной градусов на тридцать, мелькали, словно лапки удирающей утки. С гордостью вспоминая этот пробег, я думаю, что даже шестидесяти горцам не удалось бы обойтись с саибом настолько бесцеремонно.

Подобно этому, ни одна трамвайная компания на Истинном Востоке не станет гонять свои вагончики, словно пытаясь догнать поезд, ушедший еще в прошлом году. Здесь же это необычное сооружение представляет собой семь миль узкоколейки, оборудованной весьма основательно. Имеются вагоны первого и второго класса (по две лошади на каждый), которые следуют с интервалом в сто ярдов. Один из них почти пуст, другой — пуст наполовину. Когда крошечный возчик не справляется с лошадьми, что случается в среднем каждые две минуты, он не тратит время на то, чтобы осадить их. Он просто завинчивает тормоз и заливается смехом, вероятно, потешаясь над компанией, которая немало заплатила за каждый из этих вагонов. И все же это настоящий артист; кроме того, он даже не носит мещанской медной бляхи, как все возчики. На его короткой голубой кожаной куртке между лопатками выведена белой краской конечная станция временной дороги, а на полах — столько же стилизованных трамвайных колес. Только япон-цам-художникам известен секрет стилизации трамвайного колеса или головки рельса. Хотя на преодоление тридцати миль, отделявших нас от Иокогамы, ушло двенадцать часов, мы сочли это за приемлемую скорость передвижения, ожидая поезд в приморской деревушке. Кстати, любая японская деревня, если мерять ее по главной улице, тянется три мили. Деревня с населением более десяти тысяч человек — уже город.

«И все же, — сказал кто-то в Иокогаме вечером, — вы еще не видели местности с самой высокой плотностью населения. Это дальше, в западных кенах — административных районах, как вы их называете. Там действительно живут очень скученно, но фактически в этой стране незнакомы с бедностью.

Видите ли, сельскохозяйственный рабочий в состоянии прокормить себя и свою семью, если речь идет о рисе, на четыре цента в день, а стоимость рыбы — понятие весьма относительное. Нынешняя цена на рис — сто фунтов за доллар. Что же выходит по индийским стандартам? От двадцати до двадцати пяти сиров за рупию. Да, приблизительно столько. Он зарабатывает до трех с половиной долларов в месяц. Японцы много тратят на удовольствия. Должны же они развлекаться! Не думаю, чтобы им удавалось экономить.

Куда вкладывают сбережения? В драгоценности? Не совсем так, хотя сами увидите, что женские булавки для волос (чуть ли не единственное украшение, которое они носят) стоят немало. За хорошую булавку платят от семи до восьми долларов, и, конечно, украшения из нефрита могут стоить сколько угодно. На что женщины действительно не скупятся, так это на свои оби, которые вы называете кушаками. Длина оби десять — двенадцать ярдов, и известны случаи, когда их продают по пятьдесят долларов за штуку. Любая женщина из обеспеченной семьи имеет по меньшей мере одно хорошее шелковое платье и оби. Да, все их сбережения идут на то, чтобы одеться. Всегда ведь стоит иметь красивое платье. Западные кены самые зажиточные. Квалифицированный механик получает там доллар-полтора в день, а, как вы уже знаете, те, кто занимаются лаками или инкрустациями, то есть художники, — даже два. В Японии достаточно денег для внутреннего обращения. Ей не приходится занимать на строительство железных дорог. Она сама изыскивает средства. Что касается железных дорог, японцы — самый прогрессивный народ. Здесь они намного дешевле, чем в Европе. У меня есть кое-какой опыт в этом деле, и я считаю, что в среднем миля железнодорожного полотна обходится здесь в две тысячи фунтов. Я не говорю о линии по Токайдо, которой вы проехали. Это государственная линия, и очень дорогая. Я имею в виду Японскую железнодорожную компанию, которая владеет тремя сотнями миль полотна на главном острове и линией, ведущей от Кобе на южный остров. Кроме того, существует множество мелких компаний, имеющих всего десятки миль полотна, но все они расширяются. Отчего строительство обходится так дешево? В этом, так сказать, повинна география страны. Здесь нет необходимости в перевозке рельсов на большие расстояния, потому что всюду отыщется ручеек, по которому можно доставить их почти до места назначения; лес всегда под рукой, а рабочие — ведь это японцы! У них работают несколько инженеров-европейцев, но те возглавляют департаменты, и я полагаю, что если они завтра же уберутся восвояси, то японцы обойдутся и без них. Этот народ умеет выколачивать прибыль. Одну линию начали эксплуатировать по государственной гарантии в восемь процентов. До сих пор гарантия не понадобилась.

Компания сама получает двенадцать процентов… Здесь очень развито движение товарных поездов, которые доставляют лес и продовольствие в крупные города. Оживилось пригородное сообщение. Все это трудно себе представить, пока не увидишь собственными глазами. Складывается впечатление, что люди перемещаются по железным дорогам в радиусе двадцать миль вокруг городов — ездят по делам или в основном ради развлечения. Уверяю вас, что очень скоро Япония превратится в сплошной железнодорожный парк. Месяца через два только по Токайдо вы сможете проехать почти семьсот миль, то есть из конца в конец центрального острова. Связать страну с запада на восток значительно труднее. Посередине, словно позвоночник, тянутся горы, которые довольно суровы, и пройдет немало времени, прежде чем там сумеют проложить линии. Конечно, японцы добьются и этого. Их страна не должна стоять на месте.

Если вас интересует политика, боюсь, что тут я ничем не могу помочь. Впрочем… японцы, если можно так выразиться, опьянены напитками Запада, они глотают их бочками, но через несколько лет разберутся, что из называемого нами цивилизацией им на самом деле необходимо, а чем можно и пренебречь. Это вовсе не означает, будто им нужно учиться, как устраиваться в жизни с комфортом: в этом они преуспевают издавна.

К тому времени, когда Япония завершит создание железнодорожной системы и познает вкус своей новой конституции, она успеет освоить всё, чему учили ее европейцы. Так мне думается. Однако необходимо время, чтобы понять эту страну. Я пробыл здесь всего около восьми лет, и мое мнение слишком поверхностно…