4. Одиссея парусной шлюпки
Наступила теплая тропическая ночь. Шлюпка взяла курс на север. Там проходила большая океанская дорога, по которой множество судов двигалось в направлении Сингапура и Гонконга.
Время от времени они зажигали фальшфейера и пускали в небо ракеты. Боцман сам смастерил парус, который добавил хода шлюпке.
Их осталось двадцать: семнадцать мужчин и три женщины. Власта плакала. Напряжение страшного дня спало, и прорвались слезы.
Капитан положил ей руку на плечо:
– Ну что ты? Все самое ужасное позади…
– Боже мой! – не могла остановиться Власта. – Какие еще есть люди на свете!
– Они не люди, девочка…
Наташа пришла в себя. Сразу похудевшая, с осунувшимся лицом, она лежала на спине, закутавшись в чей-то бушлат, и смотрела в небо, на чужие созвездия.
Доктор занялся Веремеевым: перевязал обожженные руки, нашел глубокую царапину на голове, обработал ее йодом, перевязал…
– Что, док? – спросил механик с улыбкой. – Зуб, я вижу, отпустил? Не до зуба стало, а?
– Представьте себе… – закивал головой доктор. – Забыл и думать… – Он осекся, потрогал языком болевший зуб, потом пальцами пошатал его и выплюнул на ладонь.
– Курат! – выругался он по-эстонски. – Мне его в драке вышибли…
Механик рассмеялся, доктор стал вторить ему высоким смешком.
Капитан с боцманом переглянулись. Внимание их привлекла темная туча с розовыми краями, набухавшая на горизонте…
Утро встретило мореплавателей шквальным ветром. Утлое суденышко перестало слушаться руля и отдалось воле океана. Шлюпку высоко кидало на волну, и пенный гребень окатывал людей брызгами. Все, кто не участвовал в управлении шлюпкой, вычерпывали воду со дна. Трудились без устали, без остановки, а воды на дне шлюпки не уменьшалось…
Шторм длился несколько дней. Он сбил шлюпку с курса и унес ее далеко на юго-запад…
Снова наступил зной.
Кончились запасы воды и съестного.
В этот день умер радист Кондратюк, от раны, нанесенной пиратом. Не из чего было сделать саван, чтобы похоронить его по морскому обычаю. И не было груза под рукой, чтобы опустить моряка на дно, к земле, которую он так любил. Его просто в молчании опустили за борт, тело чуть погрузилось в воду и еще долго виднелось за кормой. Казалось, радисту не хотелось покидать товарищей.
Все с надеждой всматривались в пустынный горизонт.
Власта горела в лихорадке. Доктор, сам с опухшими, воспаленными губами, держал ее голову на коленях, иногда прикладывая смоченный в соленой воде платок ко лбу – лекарства в аптечке кончились.
Вдруг у боцмана, который сидел с удочкой на корме, клюнуло. Он стал выбирать леску, уже показалось серебряное тельце рыбы, как тут сверху упала на воду чайка и, подхватив рыбу, отпрянула в сторону.
Яростный вопль раздался из шлюпки. Люди кричали, грозили чайке кулаками.
– Тварь прожорливая! – выругался боцман.
– Братцы! – догадался кто-то из матросов. – Похоже, земля рядом. Птицы появились…
Забыв про чайку, моряки стали озираться вокруг, словно земля должна была возникнуть тут же, немедленно.
Но горизонт был пуст, и только редкие облака оживляли его. Облака эти, по мере движения шлюпки, постоянно меняли форму – то скапливались вместе, то расцеплялись, расслаивались и исчезали вовсе. Только одно маленькое облачко оставалось неподвижным. Это могло означать только одно…
Взгляды людей были прикованы к этому облаку.
Прошло несколько часов – облако по-прежнему висело на одном месте.
– Остров! – почти выдохнул боцман. Люди в шлюпке обнимали друг друга, смеялись, плакали. Капитан сверился с картой:
– Нас несло на юго-запад. Возможно, это острова Микронезии. Здесь их тысячи. Маленькие атоллы. Часто без воды и растительности. Знаменитые кольцевые атоллы Микронезии…
К вечеру пустынные берега острова были уже рядом. Это действительно атолл. Безымянный атолл в океане – творение коралловых полипов.
Подойти к берегу непросто. Он ощетинился подводными рифами. Там, где они выглядывали из воды, кружили водовороты, прибойная волна перехлестывала через рифы и билась о скалы.
В одном месте ветры и вода выели небольшой грот в коралловых скалах – в нем можно укрыться. Шлюпка пристала к берегу. Наконец-то люди оказались на земле. Но какая была она голая и суровая! В острых шероховатостях кораллов, вся как бы изъедена оспой. В этих выемках сохранилось чуть-чуть дождевой воды. Собрав ее по капле, дали напиться Власте, метавшейся в жару.
Двоих капитан послал на разведку – поискать, нет ли на острове воды и более удобного места для лагеря. Пошли механик Сергей Веремеев и матрос Юра Микоша.
Карабкаясь по острым коралловым наростам, они стали подниматься на вершину береговых скал.
– Робинзону повезло больше, – задыхаясь говорил Юра. – У него на острове было все: и молоко, и мясо…
Неожиданно тяжелая рука механика ударила его по спине между лопаток, Юра плюхнулся на камни. Механик припал рядом.
– Вы что?
– Тсс… – зашипел на него механик. – Смотри!
Прямо перед ними широким кольцом расстилался каменный остров. Плавной дугой в него вписывалась лагуна, соединявшаяся с морем серебряной ниткой воды – словно застывшая капля океана. На берегу лагуны в центре острова на белом как мел песке росло несколько пальм, стояли два-три туземных бунгало, голубой струйкой поднимался к небу дым костра. При заходящем солнце гладкое зеркало воды в лагуне отсвечивало золотом. Посредине лагуны стоял на якоре пиратский корабль…