На границе войны и мира

1991 год. Уволился из Кишиневского ДОСААФа, а после его ухода вдруг оказалась лишней и сама должность инструктора – мастера вождения легковых автомобилей. Начальство, видимо, надеялось на особую одаренность курсантов, которые займутся самообучением и, возможно, предположило, что можно каждому выдавать в день по машине, для того, чтобы делать из них «гармошки»… В общем, сократили и сократили, а в переводе на русский – уволили за защиту моста через Днестр от карателей в ноябре 1990 года… Доложил господин директор… Ну и хрен с ними, с этими румынскими лизоблюдами… Подался, покатился колобок тогда дальше – в Территориальный спасательный отряд, где был принят (условно) начальником экологической разведки. На самом деле он исполнял функцию разведчика, т. к. хорошо знал молдавский язык (а значит и румынский). Приходилось постоянно ходить на сборища фронтистов, которые одурманивали граждан молдавской национальности, рассказывая о прелестях объединения с Великой Румынией… Весь этот бред Влад выслушивал и писал в газете «Заря Приднестровья» разоблачительные статьи, фельетоны, высмеивал узкое мышление фронтистов и тех, кто подпевал им. А таких было пруд пруди, если проще – много…

Однажды в селе Лунга Влада все же узнал ярый нацюга по кличке Скелет, достал из-за пояса пистолет и зашипел – застрелю! Обошлось, правда, без стрельбы…

Когда Влад приехал из Тирасполя с направлением, то в Дубоссарском отряде ТСО его встретили достаточно сдержанно. Почти все ребята были знакомы, многие из них были браконьерами и, увидев Влада, погрустнели. Решили, видимо, что его восстановили в должности рыбинспектора и что он пришел по их душу. Сейчас достанет папку и начнет составлять протоколы… Командир дубоссарского отряда был Сергей Николаевич Слободянюк, высокий, можно сказать, стройный мужчина, офицер запаса – подполковник. К Владу он отнесся доброжелательно и стал поручать секретные задания, которых он не мог поручить другим в силу их какой-то несерьезности.

Были и очень хорошие серьезные ребята: Петя Олейник, Гена Шкильнюк, Петя Пасат, который был мастером спорта по бильярду. Саша Иов мастер спорта по борьбе, Костя Донец, Игорь Кобылянский Коля Коршунов. Как-то Влад выиграл даже партию у Пети Пасата (ну, конечно же, случайно). Влад играл в бильярд от силы два-три раза в армии. Но Петя не очень расстроился, он не был эмоциональным, как многие другие.

Ближе к осени обстановка в городе стала накаляться. Полиция стала задерживать депутатов Верховного Совета Приднестровья и отправлять их в Кишиневские тюрьмы. Бойцы ТСО стали противодействовать фронтистам, снимать румынские флаги, понавешанные ими в разных местах, в том числе и на зданиях горисполкома и райисполкома. Мастерами по снятию триколоров были Саша Иов, Костя Донец, Петя Олейник, Володя Широков. Работали ночью, никакая охрана не могла устеречь румынские триколоры. К утру ребята приносили ненавистную румынскую символику и кидали на ступеньки входа в горисполком… Желающих убрать их не было. Так и валялись, пока уборщица не выкидывала в урну. Штаб Дубоссарского отряда ТСО находился в подвале горисполкома, полиция крутилась вокруг окон подвала, но в подвал зайти туда приспешники прорумынской власти не решались – из одного окна торчало внушительное дуло пулемета «Дегтярева», который на самом деле был можно сказать бутафорией. Пулемет был, говоря языком одесситов, сильно неисправен и не стрелял даже по своим. По прошествии небольшого срока времени, все же нашелся человек, оружейный мастер с большой буквы, и отремонтировал раритет. Вскоре один цыган принес ведро патронов и пулемет стал уже не просто железякой, а безотказный боевой единицей.

25 сентября 1991 года боец по кличке Кинг-Конг пулеметной очередью здорово напугал выглянувших из-за забора полицаев, когда население пришло к зданию полиции с требованием убраться из города. После этого случая смелого парня стали называть не сухо Кинг Конг, а ласково – Киня. Потом так и воевал он с начала и до конца войны с этим пулеметом. После войны получил и вполне заслуженно награду – орден «За личное мужество». До этого же – 2 сентября Верховный Совет, тогда Приднестровской Молдавской Социалистической Республики, утвердил символику Республики – флаг и герб. Привезенный флаг депутатами было поручено установить на флагштоке, который находится на крыше горисполкома Дубоссар. Поручили Саше Иову, Владу и Косте Донцу. Забравшись на крышу через люк в крыше, закрепили флаг на флагштоке, и он гордо под порывами ветра затрепетал на ветру. Опытный Влад посмотрел в сторону здания полиции, окно, встроенное в крышу, открылось, и блеснули стекла бинокля. Позже ребята божились, что полицаи выставили в окно пулемет и готовы были стрелять. Не исключено, не исключено – с них станется… Ребята под прикрытием высокого парапета, который прикрывал их «пятые точки», на карачках кинулись к люку выхода на крышу… А флаг развевается и по сей день… Конечно, это не водружение знамени Победы над Рейхстагом под плотным огнем противника, но все же, приятно смотреть и через много лет. И, дай Бог, будет развеваться вечно…

Ситуация конфликта властей и непризнанных структур Приднестровья продолжала развиваться. Однажды Влад и Миша Кравец залезли на крышу здания горисполкома проверить, хорошо ли держится установленный на флагштоке флаг. Увидели катушку из-под кабеля и трубу от радиорелейной мачты. Соорудили нечто похожее на крупнокалиберный пулемет, «дуло» выставили на край парапета, направив в сторону здания полиции. Через час, не более, над крышей стал кружиться вертолет Молдовы…

В начале октября обстановка в городе стала резко обостряться. До этого гвардейцы под руководством старшего лейтенанта Владимира Пастики отжали без единого выстрела семьсот автоматов, их перевозили из мест заключения в Кишинев, боялись захвата оружия гвардией Приднестровья. Но именно это и произошло – операция прошла безукоризненно. Гвардейцы остановили колонну машин, вывозивших оружие, и Володя Пастика, представившись майором, приказал сдать оружие и боеприпасы вместе с техникой. Возражений не последовало. Сопровождавших оружие отправили пешком в Кишинев к своим хозяевам. Благодаря находчивости Володи Пастики и других ребят, батальон гвардейцев был вооружен, вооружили и милицию, только что перешедшую на сторону народа.

Итак, в здании РОВД (теперь РОП – районный отдел полиции) находилась полиция, защищавшая интересы нацистов, а в здании райисполкома располагалась Приднестровская милиция. После того, как милиционеров, присягнувших Приднестровью, вооружили автоматами, они уже стали патрулировать в городе с оружием. Полиция сильно приуныла, но и не бездействовала. Двоих зазевавшихся милиционеров захватили вместе с оружием и долго издевались, били в РОП, затем отправили через Днестр в Криуляны (Молдова). Видимо, там хотели окончательно добить. Влад и Миша долго думали, что делать, как вытащить из беды ребят.

– Вот что, Миша, ты служил в милиции и знаешь почти всех бывших милиционеров, теперь уже полицаев в лицо. Пойдем к плотине, там остановка автобуса, едущего из села Кочиеры. Полицаи часто приезжают в женское общежитие швейной фабрики. Может, в автобусе захватим какого-нибудь полицая и обменяем на Виктора и Николая?

У Миши загорелись глаза:

– А давай захватим подполковника, знаю я одного!

– Подожди, пока поучимся на более мелкой дичи! А там посмотрим!..

На Мишином «Москвиче» подъехали к остановке. Сделали это почти одновременно с автобусом, ехавшим из села Кучиеры, в котором жили полицаи, служившие теперь в Дубоссарском РОП. В автобусе людей было мало. Миша показал на одного мужчину лет тридцати пяти – этот полицай! Влад подошел к тому и схватил за шиворот. С помощью Миши потащил его, упирающегося, к выходу. Вытащили этого зазевавшегося, потерявшего бдительность и замечтавшегося о том, как будет хорошо жить после объединения с мамой-Румынией. В кобуре под мышкой у него был пистолет, который он и не пытался достать. Влад «освежил» ему лицо газовым баллончиком, и он мотал теперь сопли на кулак и вытирал слезы – не до оружия ему было. Освободив от оружия, посадили полицая в машину и повезли в штаб батальона гвардейцев. Там были рады такому гостю и буквально на другой день его обменяли на наших незадачливых милиционеров. Они были избиты до неузнаваемости. Виктора Церцеила били очень сильно по голове, и сейчас он – инвалид, не узнает Влада. Да Бог с ним, хорошо, что живой.

Вооруженный батальон гвардейцев и милиция обеспокоили руководство Молдовы, и они тайно начали увеличивать численность Дубоссарского РОП. Через Днестр у села Кочиеры в Дубоссары стали партиями засылать полицаев, собрав их со всех районов Молдовы. Потом это скопище карателей окрестили «Троянский конь». Часто эти «герои» звонили в штаб ТСО и угрожали порезать на ремни. Но открыто в городе боялись появляться. Беседы с ними вел Гена Шкильнюк. Если к ним звонил Гена, то беседа начиналась со слов:

– Алло! Это КРС!

– Дежурный по Дубоссарскому РОП лейтенант Гилеску слушает!

– Какой РОП! Я в КРС звоню! – говорил Гена, намекая на новую символику флага (триколора) Молдовы. Там была, и сейчас есть, голова вола с большими рогами, и потому окрестили здание полиции ТСОвцы КРС (Крупный рогатый скот). Так Гена «заводил» поднявшего трубку в РОПе и начиналась «задушевная» беседа: «Бл…ть, сепаратисты! Всех перевешаем!».

– На всех веревок не хватит, – отвечал Гена, – Вы веревки разворовали, по домам растащили.

Гена намекал на вороватость румын, тащивших к себе домой все видимое и невидимое. Разговор всегда заканчивался одинаково. Один из тех, у кого сдавали нервы (а сдавали они, как правило, у полицая), срывался на «Пошел ты на …й!»

– И тебе туда не заблудиться! – вежливо отвечали на нашем конце провода.

Начало декабря, тревожное ожидание неминуемой беды. Поступил приказ перейти на казарменное положение… Молдова стягивает к Приднестровью своих карателей. Особенно беспокоил этот нарыв со скоплением более двух ста хорошо вооруженных полицаев почти в центре города. И вот 13 декабря настал момент истины… Нарыв вскрылся.

В пять часов отдыхавшие еще бойцы ТСО услышали автоматные очереди. Командир ТСО Слава Балмуш (сменивший Слободянюка) приказал разведке немедленно выехать на место, где шел бой. А бой шел «на кругу» – кольцеобразной развилке, где было место дежурства ГАИ на въезде в город. Несшие дежурство Рыбницкие гвардейцы приняли бой во главе с капитаном Владимиром Щербатым. Первый заслон из рыбницких же гвардейцев сдался без боя (синдром дивизии Чапаева, вместе с таким трудом добытым оружием…). Щербатый погиб, защищая Республику, вместе с ним и его стойкий верный присяге боец Александр Патергин, а также смертельно был ранен сотрудник милиции Юрий Цуркан. Тяжело ранен и захвачен в плен восемнадцатилетний боец ТСО Юра Мёд и сотрудник милиции Владимир Казьмин. Потери со стороны карателей были из трех убитых и большого количества раненых.

Когда Влад и Миша подъехали к месту боя, стрельба уже совсем затихла, но из двора дома, прилегающему к «кругу», выскочил каратель с автоматом, крикнул по-румынски: «Стоять! Назад!» и дал очередь поверх машины… Развернувшись, Миша повел машину в обход, по другой улице, и они выехали на место боя с другой стороны, где стоял командир батальона гвардейцев Л. и переговаривался с одним из карателей похоже с их командиром.

Увидев Влада и Мишу, он заорал на них: «ТэСэОшники гребаные! Грузите убитых и раненых в автобус!». А кому еще он мог приказывать – его вояки сидели в «Авроре» (это тяжелая машина КРАЗ, обшитая листами пятнадцатимиллиметровой стали, вооруженная пулеметом и автоматами, экипаж из четырех человек). Похоже, сильно напуганные происшедшим, они так и не вступили в бой, а уехали к зданию полиции, чем до смерти напугали оставшихся там полицаев, которые подумали, что силы троянского коня разгромлены гвардейцами. Полицейские затаились, как мыши, и даже свет потушили… Влад и Миша под косыми взглядами карателей погрузили убитых героев защитников Приднестровья в автобус. Помогли им непонятно откуда появившийся Гена Шкильнюк и водитель автобуса. Поехали по домам переодеться, одежда была вся в крови убитых ребят. Тут же сели в машину и поехали в объезд по полевым дорогам к Вадул-луй-Водскому мосту через Днестр в поселок Криуляны. Полтавский мост каратели заблокировали тремя тяжелыми бульдозерами. Приехав в Криуляны, увидели, что к заранее развернутому госпиталю машины «Скорой помощи» спешили одна за другой, привозили раненых карателей, получивших крепкий отпор от защитников своей, только что родившейся, горячо любимой Республики…